Филологические науки/3.Теоретические и

методологические проблемы  исследования языка

Д.ф.н. Касымова О.П.

Башкирский государственный университет, Россия

Эволюция представления о лексическом значении слова в российском языкознании

Лексическое значение слова в силу теоретической важности этого понятия было в центре внимания лингвистов на всем протяжении ХХ века. Несмотря на пристальное внимание к этой проблеме, на сегодняшний день, как отмечают исследователи, единой общепринятой дефиниции того, что следует понимать под значением слова, нет [Залевская 1999: 98]. Обзор многочисленных точек зрения на проблему значения представлен в работах А.А. Залевской, Л.А.Новикова, Г.П.Мельникова, А.А.Уфимцевой, И.А. Стернина, Н.Г. Комлева и др.

Самое распространенное определение ЛЗС представляет его как соотношение внешней стороны слова (звучания и написания) с отображением какого-либо явления в коллективном сознании носителей языка – «соотношение означающего и означаемого». Кроме представлений о самом предмете или явлении, лексическое значение слова отражает и наши ассоциации, связанные с называемым фактом действительности. Н.Г. Комлев считает, что опорой в описании семантической «анатомии слова» служит тройственный феномен: знак, лексическое понятие и денотат [Комлев 2003: 1]. В случае наименования явления из мира понятий (например, плоскость) или мифологических представлений (например, чёрт, ангел), понятие является единственным содержанием языкового знака, создающим «псевдореальность» – идеальный мир, порожденный нашим сознанием. В последнее время все чаще учитывается не только коллективное сознание, но и индивидуальное – личностный смысл в составе ЛЗС.

Основную проблему, по-видимому, представляет вопрос о возможности соотношения одного и того же звукового комплекса с разными реалиями, т.е. о полисемии. Этот вопрос затронул еще Аристотель, когда отмечал, что слов в языке ограниченное количество, а предметов беспредельное количество, поэтому одно и то же слово вынуждено называть несколько предметов [История лингвистических учений 1980: 159]. Объем значения одного слова и структура отношений отдельного значения многозначного слова (ЛСВ) – основной вопрос семасиологии.

В работах А.А. Залевской, Л.А. Новикова и др. подробно представлена эволюция взглядов отечественных и зарубежных ученых на ЛЗС. В обобщенном и упрощенном виде ее можно представить как переход от «треугольника Ч.К. Огдена и И.А. Ричардса» к более сложным геометрическим и стереометрическим фигурам: трапеции [Новиков 1982, 2001], четырехугольнику и синсемическому кубу – трехмерной модели типов отношений между формой, значением и смыслом языковых знаков Г.П. Мельникова [Мельников 1978], диаграмме Ж. Верньо, психосемиотическому тетраэдру Ф.Е. Василюка, имеющему уже пять измерений (по [Залевская 1999: 118–124]), и динамической спирали К. Харди со множеством параметров [Hardy C. 1988].

Усложнение в трактовке понятия ЛЗС в современной лингвистике связано с тем, что в последнее время стали учитываться разнообразные способы употребления слова, представляющие его содержание как подвижное и вариативное. Излагая динамику развития понятия ЛЗС, преимущественно в зарубежном языкознании, А.А. Залевская пишет: «В лингвистике, психологии и формальной семантике имеется устойчивая тенденция трактовать подвижность лексического значения как маргинальное явление, как аномалию с точки зрения системы, однако Дж. Данбар рассматривает эту особенность лексического значения как центральный, а не периферийный феномен» [Залевская 1999: 126]. Исследование динамики лингвистических представлений о лексическом значении слова приводит к выводу о том, что наблюдается «все более явно проявляющееся (иногда еще не вполне осознаваемое) стремление перейти от атомарности через молекулярность к всеобщности: от значения отдельного слова, традиционно трактуемого с позиции логической семантики, через признание сложного взаимодействия языковых и энциклопедических знаний к пониманию того, что для человека значение слова функционирует не само по себе, а как средство выхода на личностно переживаемую индивидуальную картину мира во всем богатстве ее сущностей, качеств, связей и отношений, эмоционально-оценочных нюансов и т.д.» [там же: 134].

Эта особенность значения слова неоднократно отмечалась отечественными лингвистами, наблюдения над объемом понятия «лексическое значение слова» имеются в работах ученых на всем протяжении ХХ века. Еще в работах А.А. Потебни и В.В. Виноградова присутствует разделение значения слова на то, чем должна заниматься лингвистика («ближайшее значение» у А.А. Потебни), и то, которое соответствуют научному понятию о предмете и которым лингвистика заниматься не должна («дальнейшее значение»). В работе В.В. Виноградова «Русский язык (грамматическое учение о слове)» отмечалось разделение на значение слова и его употребление: «Слово является одновременно и знаком мысли говорящего, и признаком всех прочих психических переживаний, входящих в задачу и намерения сообщения» и далее: «Широкая область у п о т р е б л е н и я слова, разные оттенки эмоционального и волевого воздействия, жанрово-стилистические различия лексики – все это осознанно оставлено в стороне… За норму взято слово, свободно перемещаемое из одного словесного окружения в другое, в совокупности его основных свойств и значений… З н а ч е н и я устойчивы и общи всем, кто владеет системой языка. У п о т р е б л е н и е – это лишь возможное применение одного из значений слова, иногда очень индивидуальное, иногда более или менее распространенное» [Виноградов 1972: 21, 23].

Эта мысль получила развитие в трудах Л.А. Новикова: «Слова и выражения в их эстетической функции… как бы «надстраиваются» над обычным употреблением языковых единиц, образуя второй «ярус» системы и вместе с первым – своеобразный эстетический по своему характеру «билингвизм»… Значение слова предстает здесь как п о д в и ж н о е , в виде амплитуды колебаний» [Новиков 1982: 130–132].

В середине ХХ в. изучалось преимущественно «обычное, узуальное» значение, представленное в большинстве нормативных употреблений, хотя «расплывчатая» часть значения слова всегда отмечалась лингвистами (однако «все это осознанно оставлено в стороне», как сказал В.В. Виноградов). Это ограничение рассматриваемого материала областью нормативного и частотного употребления было свойственно до недавнего времени всем разделам языкознания.

В таком подходе была своя историческая необходимость, т.к. анализ значения слова достаточно труден сам по себе, на что указывали практически все лингвисты: «Эти трудности дают себя знать в типичных для толковых словарей непрестанных смешениях значений и употреблений слова, в расплывчатости границ между значениями и оттенками значений слова, в постоянных разногласиях или разноречиях по вопросу о количестве значений слова и о правильности их определения» [Виноградов 1977: 165]. К концу ХХ в. сложилась система научных понятий, связанных с семантическим анализом слова, и все больше лингвистов стали выходить за рамки словарных дефиниций и учитывать разнообразные контексты в связи с этим вопросом.

Таким образом, в настоящее время принято считать, что одна и та же лексическая единица обладает и объективным, системно-языковым значением, обеспечивающим в основном взаимопонимание между людьми, а, с другой стороны, обладает «психологической структурой», которая дополняет объективное за счет многоступенчатых связей с другими лингвистическими и энциклопедическими знаниями, она обеспечивает разнообразное функционирование слова во всех сферах речи. На это свойство слова обратил внимание еще А.С. Пушкин: «Разум неистощим в соображении понятий, как язык неистощим в соединении слов. Все слова находятся в лексиконе, но книги, поминутно появляющиеся, не суть повторение лексикона» [Пушкин 1978: 324]. Поэтому в настоящее время принято различать два вида значений: потенциальное (словарное) и актуальное (контекстуальное). В настоящее время в российском языкознании в центре внимания лингвистов все чаще оказывается контекстуальное значение слова в его связи со словарным значением.

Литература:

1. Виноградов В.В. Русский язык (грамматическое учение о слове). Изд-е второе. – М.: Высшая школа. – 1972.

2. Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова // Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. – М.: Наука. – 1977. – С. 162-189.

3. Залевская А.А. Введение в психолингвистику. – М.: Российск. гос. гуманит.ун-т. – 1999.

4. История лингвистических учений. Древний мир. – Л.: Наука. – 1980.

5. Комлев Н.Г. Компоненты содержательной структуры слова. Изд.2-е, стереот. – М.: Едиториал УРСС. – 2003.

6. Новиков Л.А. Семантика русского языка. Уч. пос. – М.: Высш. школа. –1982.

7. Пушкин А.С. Об обязанностях человека. Сочинение Сильвио Пеллико //Собр. соч. в 10 тт. Т.7. – Л.: Наука, ЛО. – 1978.

8. Hardy C. Networks of meaning: A bridge between mind and matter. – Westport, Connecticut$ London; Praeger. – 1998.