Секция: Государственное управление.

Подсекция: Современные технологии управления

Мамонтова Э.В.

Национальная академия государственного управления при Президенте Украины Одесский региональный институт государственного управления

ОПЫТ ГОСУДАРСТВЕННОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ЯЗЫКОВОГО ВОПРОСА В БЕЛЬГИИ В КОНТЕКСТЕ УКРАИНСКИХ РЕАЛИЙ

В сегодняшней Украине на 16 году независимости языковый вопрос все еще остается в числе проблем, требующих активного государственного регулирования. Ввиду того, что фактор двуязычия не только служит благодатным источником для всевозможных избирательных манипуляций, но и не сходит с повестки дня текущей политической дискуссии, актуальным и чрезвычайно полезным будет знакомство с опытом разрешения данного рода конфликтов в европейских странах.

Для нас наибольший интерес представляют механизмы государственно-правового регулирования языковой сферы в полиэтнических государствах, столкнувшихся на пути самоопределения с проблемой политической идентификации. К их числу принадлежит Королевство Бельгия - страна, история и география которой во многом определили высокий накал языкового противостояния между ее регионами.

Бельгия – одно из самых молодых государств Западной Европы. До обретения независимости в 1830 году территория страны в разные периоды входила в состав Франкского королевства, Бургундского герцогства, Испании, Австрии, Франции и Голландии. Столь разнообразное историческое наследие, предопределившее пестрый этнический состав населения, безусловно, сказались на трудностях процесса политической идентификации. Более того, сегодняшнее соседство Бельгии с ФРГ, Францией, Нидерландами и Люксембургом во многом определяют перипетии ее внутренней национальной политики.

Конституция, принятая 7 февраля 1831 г., не учтя разделение населения по этнолингвистическому признаку (наиболее значимыми и представительными были франкоговорящее и голландскоговорящее сообщества), закрепила унитарное устройство государства. В 1893 г. и 1921 г. в стране прошли конституционные реформы, которые, в частности, юридически закрепляли усиление роли фламандского населения в политической жизни страны. При этом в области языка и культуры положение многочисленной фламандской общины продолжало оставаться фактически бесправным, что создавало благоприятную почву для социальных, региональных, этнических противостояний, зачастую принимавших форму языкового конфликта.

Слова о том, что в Бельгии есть валлонцы и фламандцы, но нет бельгийцев, прозвучавшие еще в 1912 г., не утратили своей актуальности и во второй половине ХХ столетия. Более того, интенсивное экономическое развитие Фландрии усилило противоречие по языковому признаку двух крупнейших языковых сообществ Бельгии, что потребовало принятия необходимых мер для сохранения государственного единства страны.

Юридической основой для решения межнациональных проблем стали конституционные реформы 1970 - 1993 гг., приведшие к федерализации страны. На сегодня, согласно Статье 2 Основного Закона, Бельгия включает три сообщества: Французское, Фламандское и Германоязычное [1, C. 109]. (Отметим корректность формулировки, позволяющей избегать провокативных, в подобной ситуации, определений: «народ», «нация», «коренная нация», «титульная нация», «национальное меньшинство», «этнос» и т. д.).

Решение языкового вопроса потребовало от законодателей королевства прибегнуть к дифференцированному подходу. Так, если, согласно Статье 3 Конституции, территориально Бельгия разделена на три региона: Валлонский, Фламандский и Брюссельский, то Статья 4 закрепляет статус четырех лингвистических регионов: регион французского языка, регион нидерландского языка, двуязычный регион Брюссель-столица и регион немецкого языка. При этом границы регионов могу быть изменены или уточнены только законом, принятым большинством голосов в каждой лингвистической группе каждой из палат, при условии, что присутствует большинство каждой группы, и общее число поданых голосов в обеих лингвистических группах достигает двух третей принявших участие в голосовании.

И, наконец, Конституция подтверждает свободу употребления принятых в Бельгии языков, не провозглашая ни один из них государственным. Регулирование этого вопроса допускается только в сфере государственного управления и отправления правосудия и лишь на основании закона (Статья 30) [1, C. 112].

Таким образом, пример Бельгийского королевства демонстрирует один из возможных путей решения языкового конфликта в государстве с полиэтническим составом населения. Однако, не смотря на его элегантность и выверенность, следует помнить, что слепое копирование чужого опыта в условиях украинских реалий недопустимо. Не смотря на многое, что объединяет Украину с Бельгией (относительно короткая история государственного самоопределения, мощное геополитическое и экзистенциальное влияние соседей, исторически обусловленные региональные субкультурные отличия и т.д.), в нашей стране вопросы статуса украинского и русского языков выходят за рамки региональной политики, а их решение должно осуществляться с учетом перспектив государственного строительства. Очевидно, что для прекращения практики манипуляций на языковой теме необходимы коррективы существующего законодательства, при том, что государственный статус украинского языка должен оставаться неоспоримым.

Литература:

1. Конституция Бельгии // Конституции государств Европейского Союза. Под общей ред. Л. А. Окунькова. – М.: Издательская группа НОРМА – ИНФА . М, 1999. – С. 101 – 144.

Сведения об авторе:

Мамонтова Элла Викторовна

· Кандидат политических наук, доцент;

· Докторант Национальной академии государственного управления при Президенте Украины Одесского регионального института государственного управления;

· Адрес для переписки: Мамонтова Э.В.,

ул. Сегедская, 1 /2, кв. 105,

г. Одесса, 65063.

· Контактный телефон: 8-0-050-336-25-54.