Шыныбекова Айжан Сахановна

Республик Казахтан, г Алматы

ПРАГМАТИКА РЕЧЕВОГО ОБЩЕНИЯ В ДРАМЕ

Анализ языка драматургических произведений в сущности представляет собой анализ речи действующих лиц пьесы. В силу своей специфики драма как художественная литература особого рода, можно сказать, строится на речи героев. Если учесть, что драматургический образ по сравнению, например, с эпическим или лирическим образом обладает большей определенностью и “отражает наиболее острые и определившиеся, назревшие противоречия жизни” [Тимофеев 1973: 390], то соответственно возрастает и нагрузка, которую несет каждая реплика драматургического дискурса. Отсюда актуальность исследования драматургической речи, которая изначально ориентирована на коммуникацию. Драматургическая речь представляет собой своеобразный “слепок” с дискурса, бытующего в той или иной социальной среде. Драматургическая речь по своей природе и назначению – прямая устная речь, рассчитанная на произнесение вслух. “Для писателя художественное слово… единственное средство развития драматургического действия. В пьесе все совершается посредством слова… ”, – пишет знаменитый мастер слова и литературовед В. Успенский в “Заметках о языке драматургии” [Зепалова 1982:.50]. Характер речи, манера ее выражения раскрывают самую потаенную сущность персонажа, тип его сознания, особенности его мышления, эмоций и чувств. Как говорил великий К.С. Станиславский, “говорить – значит действовать”.

Драма как жанр литературы, в котором герои, их характеры и взгляды, а также взаимоотношения, противостояние и конфликты проявляются через речь, весьма привлекательна в качестве объекта анализа речевого поведения с прагматической точки зрения. Слово, как и речь персонажа, в драме самоценно, так как является выразителем интенции говорящего (и стоящего за ним автора). Благодаря слову / речи реципиент (читатель, а в случае драмы – и зритель) может правильно понять произведение, и только тогда состоится художественная коммуникация, ради чего, собственно, оно (художественное произведение) и создается. В драме прагматическая функция слова – речевое воздействие, интеракция – возрастает в связи с ее жанровыми особенностями: здесь каждое слово многослойно и многофункционально, недаром пьесы по объему значительно меньше романов, хотя по накалу страстей и общественной значимости поднимаемых в них вопросов они не уступают последним. При этом будем помнить, что слово/речь в драме двуплановы: при ближайшем рассмотрении они представляют средство воздействия и достижения коммуникативных целей одного персонажа по отношению к другому/другим, в то же время это – средство воздействия и коммуникации автора и зрителя/ читателя. Следовательно, можно говорить о “внутренних коммуникантах” драмы – ее действующих лицах – и о “внешних коммуникантах” в лице отправителя речи (автора) и ее адресата – зрителя / читателя. При этом во внимание берется коммуникативный акт, включающий как речевое, так и неречевое – социальное – взаимодействие коммуникантов и соответственно – как собственно языковые, так и социальные правила использования языка.

Лингвистическая прагматика, изучающая вопросы речевого общения в широком социальном контексте, сформировалась как отрасль языкознания в последней трети прошлого столетия в русле исследований “языка в действии”, “языка в ситуации”, в противовес традиционному системно-структурному подходу к анализу языковых явлений; главным ее постулатом является изучение фактов языка с позиции деятельности. Как отмечает Ч.Моррис, прагматика занимается использованием языка для воздействия на коммуникантов в процессе их общения. Возникновение прагматики связано с изучением речевой деятельности, с анализом механизмов речи, с социальными аспектами речи. При этом в центре ее находится личность самого говорящего и то субъективное начало, которое каждый говорящий вносит в процесс коммуникации [Речевое 1990:55].

Междисциплинарный характер исходных понятий лингвопрагматики обуславливает ее интерес при разработке проблемы “человек и язык” не только к лингвистическим, психолингвистическим и социолингвистическим, но и к социально-историческим, национально-культурным, этнографическим и др. факторам. Поскольку речевое общение состоит из цепочки речевых актов, одной из важнейших в лингвопрагматике считается теория речевых актов Дж.Остина, Дж.Серля и др., согласно которой речевой акт включает три составляющие: иллокуцию (цель) – локуцию (произнесение) – перлокуцию (результат) [Остин 1986:22]. Если иллокуция – основное звено речевого акта, определяющее выбор отправителем речи вербальных и невербальных средств, то перлокуция – это то, ради чего коммуникация осуществляется, так как с помощью высказываний адресант воздействует на адресата, стремится к перлокутивному эффекту.

Как правило, минимальным контекстом для двустороннего акта речевой деятельности считается акт однократного обмена действиями, образующими “простую интеракцию”, или интерактивный блок. Каждая из частей интерактивного блока представляет собой отдельный ход одного из участников общения, и этим ходом может быть как речевой поступок, так и неречевое действие. Это особенно важно в контексте драматического произведения.

Хотя прагматика и ее составная часть – теория речевых актов Дж.Остина и Р. Серля - возникли сначала применительно к “обыденному языку” и общению в процессе живой разговорной речи, исследования последних лет [Остин 1986:299] убедительно показывают плодотворность прагматического подхода и в исследовании художественного произведения. Тем более это применимо к анализу драмы, персонаж которой должен выступать как модель языковой личности, высказывания которой могут служить материалом лингвистического исследования [Караулов 1987:198]. Учитывая вышесказанное, мы дополнили известную модель речевого общения с позиции художественной коммуникации в сфере драмы и попытались отобразить ее в предлагаемой ниже схеме.

При художественно-драматургической коммуникации, как это изображено на схеме, минимальный контекст значительно расширяется, как и сам процесс коммуникации. Схематично обозначив автора художественного произведения в качестве отправителя речи, в случае театрального представления пьесы, мы должны помнить о том, что адресантом речи вместе с автором становится и режиссер-постановщик, и актеры – исполнители ролей, и суфлеры, передающие текст актеру. Адресат речи – зритель – также не однороден и по возрастному составу, и по социальному положению, и по уровню образования и культуры. Иными словами, художественно-речевая коммуникация в драме – многокомпонентный, многослойный, полифоничный феномен, внутри которого, заложен основной источник, привлекающий адресата – зрителя – само драматургическое действие, в свою очередь представляющее собой речевое взаимодействие / общение / коммуникацию действующих лиц. В данной работе анализу подверглось именно это ядро – речевое общение героев оригинальных и переводных пьес. Феномен же художественно-речевой коммуникации вообще, и в драме в частности, как было отмечено выше, – проблема, ждущая своего исследования; причем объем и масштабы его настолько значительны, что требуют усилий целой группы энтузиастов, оснащенных современной записывающей, вычислительной, воспроизводящей и др. техникой. Мы убеждены, что это – одно из перспективных направлений в изучении коммуникации.

В контексте речевого общения в сфере драмы заслуживает внимания следующее высказывание Л.В.Щербы, которое дает ключ к пониманию одной из отраслей лингвопрагматики – прагматики художественного слова: “В процессе говорения мы часто употребляем формы, которые никогда не слышали от данных слов, производим слова, не предусмотренные никакими словарями, и, что главное, … сочетаем слова, хотя и по определенным законам их сочетания, но постоянно делаем новые …; все формы слов и все сочетания слов создаются нами в процессе речи в результате весьма сложной игры речевого механизма человека в условиях конкретной обстановки данного момента” [Щерба 1931: 113]. Сказанное предопределяет объект исследования прагматики художественного слова. Это – содержательная интерпретация воздействия художественного слова (текста) на реципиента, способов и средств организации материи языка для достижения коммуникативных целей адресанта и ответной реакции адресата. Исследователи выделяют прагматическую цепочку “кто – что – как – зачем – кому”, в которой главная роль отводится прежде всего человеку, “творящему и воспринимающему речь”, “этой центральной фигуре языка и как лицу говорящему и как главному действующему лицу мира, о котором он говорит” [Щерба 1931: 8]. В то же время лингвопрагматическая интерпретация не может быть выполнена без учета лексико-грамматических и лингвостилистических особенностей языковой материи.

Таким образом, мы рассматриваем речевое общение действующих лиц драмы, составляющее основу драматического произведения, с лингвопрагматической точки зрения, то есть с позиции человека – адресанта и адресата речи, поскольку прагматика трактует отношения между человеком и употребляемыми им знаками языка в ситуации общения, анализирует цель высказывания и его прагматический эффект. Прагматическая информация извлекается из языковой материи, ее содержательная интерпретация – из внеязыковых факторов, а именно – из социокультурного контекста. При этом следует учитывать динамический характер коммуникации, когда каждая последующая реплика – ответная реакция адресата – может лишь предполагаться и поэтому может фактически быть признана непредсказуемой (вспомним случаи, когда отправитель речи иной раз спонтанно озвучивает то, что вообще не намеревался говорить).

Основной единицей прагматики является прагмема, которая по характеру оценочного значения может быть эмоционально-оценочной либо социально-оценочной. Анализ коммуникативно-прагматической ситуации включает в себя анализ внешних условий общения: обстановки и места коммуникации (которые в пьесе обычно даются в экспозиции или в авторских ремарках, иногда в озвученной внутренней речи персонажа, так называемой речи “в сторону”), предмета и цели речи, социальной, этнической и индивидуальной характеристики участников речевого общения; ролевых и личностных отношений между коммуникантами. Ролевые отношения – родовой термин по отношению к понятиям: речевое поведение, ролевые ожидания, фактор взаимопонимания. Речевое поведение рассматривается на фоне более общей социальной системы с позиции его социальных детерминантов. Речевое общение состоит из социального взаимодействия, направленного на регуляцию и координацию совместной деятельности коммуникантов, и речевой коммуникации. В процессе речевого общения коммуниканты выступают одновременно и как носители социальных ролей, и как индивидуумы. Каждый член социума, осваивая в процессе социологизации культуру общества, для осуществления успешной коммуникации овладевает языковыми нормами, речевым этикетом, принятыми в данном социуме. “Коль скоро фрагмент культуры общества усваивается личностью только в процессе ее деятельности, то ролевой репертуар личности – номенклатура его деятельностей – является индикатором ее культурных знаний и подобие ролевых репертуаров коммуникантов есть подобие их интеллектов” [Теоретические 1979:38].

Каковы условия достижения прагматического эффекта? Это:

· наличие общей пресуппозиции, фоновых знаний, адресанта и адресата;

· соблюдение отправителем речи в ходе коммуникации принципа множественности, предпочтения и соответствия замыслу интерпретаторов;

· выявление адресатом речи собственно прагматической информации, порождаемой конкретной коммуникативно-прагматической ситуацией, прагматическим контекстом.

Реализуется прагматическое содержание (в том числе и художественного произведения) при помощи собственно языковых средств – семантических и синтаксических, а также – невербальных средств, каковыми являются жест, мимика, поза и др., описываемые в пьесе с помощью авторских ремарок. В этом плане художественный текст представляет собой образец макрокоммуникативного акта, чья прагматическая заряженность считается одним из органических признаков, связанных с другими – гносеологическими, микролингвистическими, психологическими – его свойствами. Экстралингвистическими факторами, детерминирующими выбор языковых средств в художественном тексте, являются цель, тема, социальный статус отправителя и адресата текста, канал связи. Если в середине 70-х годов ХХ-го века признание художественного произведения речевой коммуникацией еще вызывало сомнение и споры, о чем свидетельствует высказывание известного литературоведа М.Б.Храпченко: “в центре острых споров … находится сейчас вопрос о коммуникативных свойствах литературы и искусства, их внутренней природы, о возможностях восприятия эстетических ценностей широкой аудиторией” [Храпченко 1976:5], то в начале ХХІ-го века художественный текст уже бесспорно признается художественной / литературной коммуникацией, предметом которой считается “отражение реального мира в идеальном мире эстетической действительности, как фрагмент действительности, пропущенный через “Я” субъекта речи и адресованный получателю информации” [Сусов 1984: 88].

Библиографический список

1. Тимофеев Л.И. Основы теории литературы. – М.: Просвещение, 1973.

2. Зепалова Т.С. Уроки литературы и театр: Пособие для учителей. – М.: Просвещение, 1982.

3. Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации. – М., 1990.

4. Остин Дж. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.17. Теория речевых актов. М., 1986.

5. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. - M., 1987.

6. Щерба Л.В. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании // Известия АН СССР. Отдел общественных наук. – М., 1931.

7. Щерба Л.В. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании // Известия АН СССР. Отдел общественных наук. – М., 1931.

8. Сорокин Ю.А., Тарасов Е.Ф., Шахнарович А.М. Теоретические и прикладные проблемы речевого общения. – М.: Наука, 1979.

9. Храпченко М.Б. Художественное творчество, действительность, человек. – М.: Советский писатель, 1976.

10. Сусов И.П. Коммуникативно-прагматическая лингвистика и ее единицы. // Прагматика и семантика синтаксических единиц. Сб. науч. тр. Калининского ГУ. – Калинин, 1984.