Некоторые похоронно-поминальные

обряды киргизов

К.М.Толеубаева – д.и.н., Казахский Национальный Педагогический университет им.Абая (Алматы, Қазақстан)

Начиная с раннего периода до конца XIX века у киргизов сохранялся синкретический (объединенный) характер сформировавшегося религиозного мировоззрения. В синкретический состав были объединены элементы религиозных понятий, появившихся при различных обстоятельствах. Наряду с исламом у киргизов существовали пережитки древних доисламских верований, уходящих корнями в далекое прошлое. Во многих случаях эти древние религиозные пережитки оказали больше влияния на жизнь, быт и сознание киргизов, нежели ислам и его традиции. В похоронной обрядности киргизов тесно переплетаются традиции ислама и множество элементов более ранних верований – магическо-шаманского опыта, анимистических представлений и других религиозных культов древности.

Для изучения и восстановления истории зарождения древних религиозных верований у народов Средней Азии, в том числе и у киргизов, огромное значение имеют историко-этнографические, фольклорные и философские исследования. Исследования такого рода необходимы для изучения этнической истории киргизского народа, так как многосторонние этнические процессы, характерные для всей Средней Азии, являются реальным отражением народных понятий, традиций и обычаев. При изучении похоронно-поминальной обрядности киргизов прошлых лет мы руководствовались трудами таких этнографов дореволюционного и советского периода, как С.П.Толстов, О.А.Сухарева, А.Л. Троицкая, В.Н.Басилов [1]. Именно в их трудах впервые дано действительно научное описание исследуемой проблемы.

Значительный вклад в изучение проблемы доисламского мировоззрения и древнего мировосприятия киргизов внесли киргизские этнографы Б. Аманалиев и С.И. Ильясов. Например, Б. Аманалиев, рассматривая в своих исследованиях [2] вопрос о появлении у киргизов тотемных, шаманистических и магических понятий (земля, вода огонь и другие стихийные силы природы), всесторонне и глубоко анализирует данную проблему.

Некоторые доисламские представления киргизов рассмотрены в трудах этнографов, философов Ю.Г.Петраша, М.Абдылдаевой, А.Жумагулова.

Баялиева Т.Д, анализируя в своей этнографической работе [3] доисламские верования киргизов и их пережитки, особое внимание уделяет таким традициям, как почитание предков, поклонение духам святых и погребение умерших.

Известный киргизский ученый-этнограф А.Жумагулов в своем этнографическом исследовании «Некоторые обычаи и традиции киргизской семьи до Октябрьской революции» [4] подробно исследовал и всесторонне проанализировал все традиции киргизов, начиная с появления ребенка на свет до самой смерти человека.

При изучении погребальных обрядов киргизов раннего периода и на рубеже XIX-XX веков мы опирались на научные исследования и этнографические труды вышеназванных ученых.

Погребально-поминальные обряды киргизов имеют большое сходство с похоронными обычаями казахов и тесно связаны с ними.

У киргизов, так же как и у казахов, сохранен древний обряд предания тела покойного земле, хотя, конечно, у каждого народа есть свои особенности в соблюдении данного обряда. В киргизской семье проявляли особую заботу и внимание в отношении к тяжело больному человеку. Умудренные жизненным опытом аксакалы, находясь у постели больного, обычно всегда чувствовали приближение смерти. По ослабленному пульсу, по посинению губ и носа они могли определить, что больной на последнем дыхании жизни. Почувствовав приближение смерти, близкие умирающего вызывали знающего человека, муллу, который читал прощальную молитву. Покидающий этот мир человек на смертном одре отдавал последние назидания членам своей семьи и родственникам, делил имущество между детьми, призывал их к согласию и взаимопомощи.

В древности у некоторых племенных групп киргизов существовал обычай ставить особые символы на могилах усопших. В 90-х годах XIX века этнограф Ф.В. Полярков в одной из своих работ писал о том, что в племени саяков над могилой укрепляли длинный шест, на котором развевался хвост любимого скакуна покойного [5]. Такой традиции придерживались не только некоторые киргизские племена, но она имела место и у некоторых народов Средней Азии .

В древности у киргизов были различные типы кладбищ. У каждого кладбища были свои особенности и различия. В основном кладбища имели форму каменного кургана. На территории огражденного кургана располагались могилы семейно-родственных групп. Наряду с этим строились высокие сложные конструкции в виде объемных мавзолеев. По киргизским традициям, такие высокие, величественные, красивые мавзолеи с куполами воздвигались в честь именитых людей или батыров. Кроме этого у каждого киргизского рода или его подразделения рядом с зимними пастбищами были свои родовые кладбища. Кладбища обычно строились у дорог, на возвышенности, чтобы были видны издалека. Например, во второй половине XIX века в местности Ден-Тала располагались собственные родовые погребения трех семейно-родственных подразделений (тойчу, мамай, рысменде). В местности Бал-Булак возвышается рядом друг с другом Ак-Дёбе. Рядом с ними находятся кладбища родственно-родовых подразделений кетиркей, дарбыт, сарт уулу [6].

На родовых кладбищах хоронили только людей из своего рода. Если киргиз по разным обстоятельствам умирал вдали от родины (на поле битвы, во время путешествия, в поездке, на летнем пастбище), его тело доставляли на родовое кладбище и предавали там погребению. По приведенным в различных источниках сведениям, в ранний период в киргизском обществе придерживались патриархальных устоев в погребальной обрядности.

На рубеже XIX-XX веков у киргизов, так же как и у многих народов Средней Азии (узбеков, таджиков, туркменов, каракалпаков) и у казахов, существовал обычай устройства поминальной пищи кара-аш в день похорон. Кроме этого проводились поминки учулук (на третий день после смерти), жетилик (на седьмой день после смерти), кырк аш (на сороковой день после смерти), чон аш (в честь годовщины со дня смерти). Эти поминки посвящались духам умерших, проводились с благим пожеланием, чтобы душа покойников попала в рай. Считалось, что если организовать поминальное угощение, дух умершего будет доволен (арбадағы ыраазы болот).

На юге Киргизии кроме этого каждый четверг (бейшембилик) и в мусульманские праздники поминают усопших, посвящают им чтение корана.

По киргизским традициям в семье умершего до трех дней не разрешалось готовить пищу. Существовало поверье, что при нарушении данной традиции нечистые силы могут задушить труп, и тогда юрта незримо будет обрызгана кровью, а приготовленная пища будет осквернена (арам, макроо). В древности такой обычай был и у казахов. Один из этнографов, описывая погребальный обряд казахов Семея [7], писал: «У казахов в доме покойника не готовят пищу. Если же в момент смерти в доме готовилась пища, ее тут же выносят из юрты». По традициям киргизов, в древности вдова умершего со дня смерти своего мужа до его годовщины (ас) не должна была показываться на люди и вела уединенный образ жизни, не участвуя ни в каких празднествах и увеселениях. До года его сыновья не имели права жениться, а дочери – выходить замуж. Все члены семьи умершего свято чтили его память (арбак сыйлоо).

Период между концом XIX-го и началом XX века характеризовался преобладанием в похоронном обряде элементов анимистических представлений, отличающихся от основных положений официальной религии ислама. Так, например, по понятиям киргизов, душа человека продолжает жить и после его смерти, поэтому необходимо уважать дух умершего и продолжать оказывать ему почести.

По киргизским традициям, сорокодневные поминки и годовщину со дня смерти можно было проводить и досрочно. Так, к примеру, сорокодневные поминки проводили через три или четыре недели, а годовщину – через восемь, девять месяцев.

Киргизы через год после смерти умершего проводили аш (годичные поминки). Богатые люди старались пышно проводить такого рода поминки, превращая их в настоящее празднество. В проведении годичных поминок богатых и знатных людей участвовал весь род. Приглашенные на аш родственники приносили с собой кошучма (подарки). Годичные поминки могли длиться 3-4 дня, а иногда продлевались и на неделю. Обычно расходы по устройству поминок тяжелым бременем ложились на плечи простого люда, бедняков. Бедных сородичей облагали различными «добровольными» поборами в виде крупного рогатого скота, денег, чапанов, дорогих материй. Кроме этого с них собирали деньги на проведение байги и борьбы силачей. По этому поводу у киргизского народа бытует пословица «Өлим байдын малын чачат, кедейдин этегин ачат» (смерть показывает у богача – богатство, а у бедного – нищету).

Годичные поминки в честь богатых и знатных людей проводились торжественно и красиво. В таких поминках участвовали сотни людей, приехавших издалека. Кроме угощения для поднятия настроения собравшихся проводились конные скачки, борьба силачей, айтысы акынов, на призы выделяли обычно свыше сорока голов лошадей, верблюдов и мелкого скота. По сведениям Ч.Валиханова, «на байгу в честь Ногая из рода Салмеке призы для первой байги составляли: 8 серебряных слитков тай туяк, 1 ямб различной формы и веса золотых или серебряных слитков, 9 белых верблюдов, 100 баранов и 50 лошадей» [8].

По сведениям этнографа С.И.Ильясова, на поминки манапа Шабдана Жантаева было собрано от населения в виде кошумча 350 лошадей, 2500 рублей деньгами, 9 оседланных скакунов, повозка, заряженная тройкой лошадей, 20 ичиков (шуб), 20 кымкапов (парчовых халатов), 80 бейкасам (шелковых чапанов) и различных ценных тканей на сумму 400 рублей.

По традициям киргизов, после поминок, посвященных духу умершего, собирались его близкие и дальние родственники, читали коран и, прощаясь с членами семьи умершего, говорили: «Аштын арты той булсун», т.е. «Пусть за поминками последуют праздники» [9].

По обычаю, после проведения годовых поминок вдова покойного бросала траурный черный платок в огонь и произносила «Кырсык-курсук ушуну менин кетсин, мындан кийин жакшылык болсун» (пусть все плохое уйдет вместе с этим и будет только хорошее).

После проведения годовых поминок вдова выходила замуж за брата или одного из родственников покойного, так как калым, уплаченный за нее, должен был остаться в этом роде.

Таким образом, в конце XIX-го и начале XX века в похоронно-поминальной обрядности киргизов наряду с мусульманскими традициями имели место также и пережитки доисламского периода. Представления о погребении основывались на анимистических понятиях, сохранялись пережитки патриархально-родовых отношений. Некоторые признаки рассмотренных верований имеют место и у других народов Средней Азии (таджиков, узбеков, каракалпаков) и у алтайцев. Следовательно, рассмотренный круг доисламских верований у киргизов является одним из вариантов древних религиозных представлений, свойственных многим народам.

Работа этнографа И.Б.Молдобоева «Эпос «Манас» как источник изучения духовной культуры киргизского народа» [10] имеет большое значение для изучения погребального обряда киргизов и раскрытия понятия «тул». В данной работе приведено множество примеров из киргизского фольклора о мифах, традициях и религиозных обрядах того времени. Например, в эпосе «Манас» о похоронном обряде говорится в «Эпизоде Какетай хана». Он отражен в прощальных словах Какетай хана. Он дает наказ своему сыну о том, где его надо похоронить после смерти. Когда он умрет, его тело надо завернуть в легкую белую ткань ыстампул, положить в золотой гроб, перевязать золотыми и серебряными веревками, еще раз обмотать тело белой дорогой тканью, потом завернуть в шкуру шайинги, затем – в чарайна, долгое время сохранять в ыжык – укрытии. В этом назидании есть этнографические элементы, которые могут быть ключом к изучению погребального обряда киргизов.

Для наглядности приведем следующие строки из эпоса:

Повелев саблей оскоблить,

Повелев кумысом обмыть

С головы до ног

Повелев обвернуть в парчу,

Дав обмыть [мое тело] знатным тюре,

Повелев обернуть его в сарбап,

Повелев омыть его водой из [источника] Замзам,

Повелев в латы меня облачить,

Повелев завернуть [тело мое] в шайинчи,

Повелев певцам меня прославлять,

Повелев в особом месте [мое тело] сохранить,

Раздав много моего добра,

Не сразу тело мое выноси.

В эпосе «Манас» говорится об особой традиции – сохранении гроба в специальном укрытии - между двумя распустившими ветви деревьями. Причиной появления такой традиции стало закрытие горных перевалов в зимнее время. В связи с этим, начиная с осени, захоронение покойного в другое место откладывалось до весны. В таких случаях соблюдалась вся церемония похорон. Труп заворачивали в саван а затем зашивали в сыровяленую шкуру верблюда. В таком виде тело умершего подвешивали к высокому дереву, росшему во дворе. Как только наступали теплые дни, тело покойного хоронили на кладбище или в специальном склепе. Выполнялся весь цикл похоронного ритуала.

В эпосе «Манас» описан еще один обычай. Когда человек умирал на чужбине, мечом отделяли мясо от тела покойного, кости перемывали кумысом и доставляли на землю предков. Так, например, Нарбото би племени Нойгут был убит во время военных действий в Кашкарском районе. Спутник Нарбото Турдубай отделил его мясо от костей и доставил кости в Согмент, на родовое кладбище.

В эпизоде «Поминки Какетай хана» описываются некоторые назидания Какетая. К примеру, когда будут хоронить Кокетая, его конь для проведения тасаттық – жертвоприношения с просьбой о дожде во время засухи – должен быть заранее подготовлен со всеми принадлежностями. Смысл здесь в том, что лошадь в качестве жертвенного животного предназначалась для захоронения вместе с Какетаем, то есть в мире ином он должен быть со своей ездовой лошадью.

В эпосе «Манас» немало сцен кровопролитных сражений. Во время военных действий воин, оставшийся в живых, старался захоронить умерших. После сражения обычно искали и оставшихся в живых, и умерших:

.

***

В вечерней темноте

Сбились в кучки по тридцать-сорок [человек]

Говорили друг-другу: «Того-то не видал?»

Разыскивая тех, кого не видели они

Из контекста приведенных строк видно, что по возможности воин старался не оставлять в степи погибших спутников, а хоронил их даже на поле битвы, соорудив из глины небольшую могилку и поставив на ней памятник или какой-либо знак. Об этом в эпосе «Манас» Алмамбет говорит так:

Подумав, что это будет домом [моим],

Вошел в белый под куполом дворец,

[А это] куча глины –

Надгробие, воздвигнутое для мертвецов,

Три и три ночи просидел,

Почета не было оказано мне.

В словах Алмамбета описан обычай киргизов ставить на могилах каменных идолов (балбан тасы), надгробные памятники или какие-либо знаки.

Иногда в эпических произведениях описываются случаи тайного захоронения батыров без свидетелей. Например, Каныкей велел похоронить Манаса отдельно от места, приготовленного для него самого, в пещере под Черной скалой в тайне от врагов. Это скрытое, тайное погребальное место Каныкей заготовил еще при жизни Манаса. Действия по тайному захоронению Манаса были осуществлены ночью под руководством Каныкея. А утром с соблюдением всех обрядов хоронили деревянное изображение Манаса – его мнимый образ.

В своих исследованиях этнограф С.М.Абрамзон [11] уделил особое внимание понятию «тул». Он рассматривает тул как пережиток анимизма у народов Средней Азии, казахов, киргизов и сибирских народов. По его сведениям, среди киргизов существовал обычай ставить в углу дома умершего его деревянное изображение (тул), и по традиции, вдова, глядя на эту фигурку, каждый месяц с громкими причитаниями (жоктау) оплакивала покойного. В конце XIX-го века киргизы делали различные виды кукол с изображением покойного. Более ранние изображения имели больше сходства с человеком. В конце XIX-го века киргизы, жившие в ущельях, вырезали тул из дерева. Создав образ умершего, они привязали к его туловищу кожаными ремнями голову, ноги и руки. Затем надевали на куклу одежду покойного. При перекочевках тул сажали на лошадь и привязывали к седлу. Вела лошадь под уздцы вдова покойного.

1. Толстов С.П. Религия народов Средней Азии. В сб.: Религиозные верования народов СССР. -Т.1. -М.-Л., 1931. -157 с.; Сухарева О.И Ислам в Узбекистане. -Ташкент, 1960. -102 с.; Троицкая А.Л. Лечение больных изгнанием злых духов (кучурук) среди оседлого населения Туркестана. -Ташкент, 1925. -210 с.; Басилов В.Н. Культ святых в Исламе. -М., 1970. -130 с.

2. Аманалиев Б. Доисламские верования киргизов. В кн.: Религия, свободомыслие, атеизм. -Фрунзе, 1967. -С.29.

3. Петраш Ю.Г. Материалы о пережитках доисламских культов на юге Киргизии. В сб.: Философские проблемы атеизма. -М., 1963. -С.259-265; Абдылдаев М. Синкритизм пережитков доисламских верований киргизов. -Фрунзе, 1967. -189 с.; Джумагулов А. Дин жана анын калдыктары. -Фрунзе, 1962. -110 с.; Баялиева Т.Д. Доисламские верования и их пережитки у киргизов. -Фрунзе, 1972. -157 с.

4. Баялиева Т.Д. Доисламские верования и их пережитки у киргизов. -Фрунзе, 1972. -С. 11-13.

5. Полярков Ф.В. Из области киргизских верований. ЭО, кн.ХІ. -М., 1891. -№ 4. -С.25.

6. Абрамзон С.М. О некоторых типах погребальных сооружений у киргизов. -М., 1946. -С.115.

7. Обычай киргизов Семипалатинской области. «Русский вестник», -№ 9, 1878. -С.50; См.также. Катанов Н.Ф. О погребальных обрядах у тюркских племен. Известия о-ва,арх.,истор. и этнограф. При Казанском ун-те. ХІІ, 1894. -С.134.

8. Валиханов Ч.Ч. Собр.соч., в пяти томах. -Т.1. -С.371.

9. Ильясов С.И. Пережитки патриархально-родовых и феодально-буржуазных отношений у киргизов до проведения сплошной коллективизации. -Фрунзе, 1945. -С.136.

10. Молдобаев И.Б. Эпос «Манас». Фрунзе, 1985; Этногенетие и этнокультурные процессы в древности и средневековье в Цен.Азии. Материалы международной научной конференции 1000-летию эпоса «Манас». 22-24 сент.1994 г. –Бишкек, 1996. -230 с.; Молдобаев И.Б. Отражение этнических связей киргизов в эпосе «Манас». -Фрунзе, 1985. -С.54-69.

11. Абрамзон С.М. «Тул» как пережиток анимизма у киргизов. -Фрунзе, 1946. -С.5-8; Абрамзон С.М. Киргизский героический эпос «Манас» как этнографический источник. «Манас» - героический эпос киргизского народа. -Фрунзе, 1968. -С.209-211.

Резюме

Бұл мақалада қырғыздардың адамды жерлеуге байланысты этнографиялық ерекшеліктері көрсетілді.

Summary

Some ethnographic specifics of funeral ceremony of Kyrgyz nation are given in this article.