История гибели предводителя национально-освободительного восстания 1837-1847 гг. Кенесары хана

к.и.н., Тургараева Г.М.

Евразийский Технологический Университет, Алматы, Казахстан

В государственных архивах Республики Казахстан и России нашлись новые достоверные материалы по истории национально-освободительного восстания и трагической гибели Кенесары Касымова, которые ранее не были использованы в научных оборотах. До сегодняшнего времени во многих ранее исследованных научных трудах героико-трагические события изменившие историческую судьбу казахского народа были освещены поверхностно, либо однобоко. И в связи с этим используя новые архивные сведения мы хотим расскрыть историю гибели последнего хана и батыра казахского народа, который стремился восстановить утраченную государственность и независимость своего народа.

Представители различных родов и племенных обьединении Младшего и Среднего жузов принимали активное участие в освободительной войне еще до прихода Кенесары в Семиречье. А в Семиречье к нему примкнули такие батыры, как датка Байзак, Сыпатай, Тлеуберды, Кудайберген, Рустем, Боршен, Саурык, Тайшыбек, Сураншы, некоторые из них остались ему верными до конца этой войны. Он неоднократно с ними ввязывался в самые тяжелые бои. Особенно безгранично был предан ему, отчаянно смелый его брат Наурызбай, который не раз приносил ему радостные вести об одержанных победах. И вместе с названными батырами во многих ожесточенных боях Кенесары выходил победителем. А в момент вторжения Кенесары в Киргизию под его главным стягом находились такие смелы батыры как - Агыбай, Шакир, Жауке, Тулебай, Бугыбай, Кобек, Боршы, Базар, Танаш, Жанайдар, Жаркын, Нурабай, Карабай, Карабас [1]. Кенесары не сомневался и верил своему войску, костяк которого составляли вышеуказанные батыры и не раз испытавал с ними победные ликования. Число его войска в период пребывания в Семиречье составило всего лишь 10 000 сарбазов, однако численность его войска быстро увеличились за счет сарбазов собранных Тойшыбеком, Кудайбергеном, Саурыком, Сураншы, Байзаком, а так же Медеу бием, который не раз оказывал Кенесары всевозможную помощь. В тот момент у Кенесары в наличии имелось 1 500 оружия и двое пушек.

Кенесары Касымов с 1837 по 1846 год беспрерывно воевавший с регулярной армией царской России, весной 1847 года 20 тысячным войском совершает набеги на мирные кыргызские айылы, безжалостно истребляя невинных людей, не жалея детей, женщин, стариков, громя и сжигая юрты, грабя имущество и угоняя их скот. Кыргызы стали оборонятся и при стычке кыргызы захватили брата самого Кенесары Наурызбая, племянников Кудайменды, Ержана и вместе с ними много сарбазов попали в плен, о котором свидетельствуют архивные документы [2]. Закончившийся кровавой трагедией нашествие Кенесары было бесчеловечным и настолько диким, что распаривали животы живых беременных женщин, а утробные плоды развешивали на кереге. Также разрывали могилы кыргызских батыров как Ешкожо, Каная и раскидали их кости в разные стороны. Нависла большая угроза генацида кыргызов и народ поднялся на свою защиту. Оборону кыргызов принял крупнейший манап Ормон-хан. Он приказал своим отрядам боевым ходом спускаться с горы по видимой казахам дороге, пустив большие клубы пыли вниз по ущелью и возвратится назад. А по ночам Ормон-хан приказал каждому джигиту развести отдельный костер. Эту тактику они применяли беспрерывно 3 дня. Наблюдавший Кенесары это со своей ставки на Май-Тюбе вблизи Токмака был поражен многочисленностью войск Ормон-хана. Однако, надо сказать, что численность войск Ормон-хана не превышала войск Кенесары, так как Ормон-хан применяя свою тактику создавал видимость. Кенесары увидев по ночам бесчисленное количество огней в горах, от удивления сказал: «Неужели кыргызов больше, чем звезд на небе» [3]. Тогда Сыпатай батыр, один из казахских предводителей, которго Кенесары насильно заставил принять участие в своем походе, секретно поддерживающего связь с Ормон-ханом, уверял Кенесары, что действительно за горами очень много войск кыргызов, и что он, Кенесары, до сих пор имел дело только с «чебеками» кыргызов и с «сазанами» ему придеться иметь дело только теперь» [4]. Сказав эти слова, Сыпатай доказывает свою внутреннюю готовность покинуть хана.

Оценив сложившуюся ситуацию, Кенесары решил примириться с кыргызскими манапами и обращается к ним с призывом, где говорится, что: «Кыргызы и казахи братья. Трагические дни наступят и для них. Лучше нам обьединться», - но к сожалению после такого генацида положительного ответа он не получает. А наоборот озлобленные кыргызы решили во что бы то ни стало, убить его. К великому сожалению, если бы сарбазы Кенесары не были бы так легкомысленны, бестактны и меньше увлекались бы грабительством, насилием, то Кенесары мог бы сплотить вокруг себя все три джуза и быть вполне грозным ханом великой степи [5].

Направленный в район Иссык-Куля один из отрядов Кенесары, был окружен кыргызами. В этой схватке погибли самые близкие люди, в том числе его брат султан Бопы и Кара батыр. Также немало сарбазов попали в плен кыргызам, в числе которых был шурин Кенесары и другие отчаянные сарбазы. Кыргызы узнавшие о том, что среди пленных находятся близкие Кенесары потребовали за них большой выкуп. За шурина потребовали 64 вороных лошадей, за второго 10 лисьих шуб, 10 штофных халатов, 10 выдр, 10 саврасых лошадей, 10 верблюдов [6]. К сожалению, поголовный сбор скота для выкупа, а также потребность в одежде для «вернувшихся нагими одной тысячи сарбазов» вызволенных из плена, дотла разорили приближенных Кенесары. Гибель брата, уплата в крупном размере выкупа врагу стало сильнейшим ударом для него. Прибывшие с мест столкновения рассказывали все подробности поражения.

Выяснив о продвижении сарбазов Кенесары, кыргызы изменили свою тактику, отказавшись от лобового столкновения. Они дали возможность углубиться передовым силам Кенесары в горы и когда они достигли узкого ущеля, напали на сарбазов с фронта и с тыла. В узком ущелье очень трудно было сопротивляться сарбазам Кенесары. Потеря бала велика. Несчитая погибших, около двух тысяч сарбазов попали в плен кыргызам, в том числе такие батыры как Кудайберген Беатов, Байзак, Медеу, Калабай, Джаугаш и др. [6, л.- 120 об.].

Мелкие стычки все больше и больше изматывали силы Кенесары, делали его отряды уязвимыми в условиях труднопроходимых горных массивов. Но, люди все же по-прежнему безгранично верили в Кенесары и следовали за ним безропотно, теряя своих близких однородцев. Но теперь они горько об этом переживали. Война с кыргызами требовала все новых жертв. Никто не знал, когда все это завершится.

По архивным данным огромное количество войска из 100 000 кыргызов расположилось на Май-Тюбе, начавшись со стычек между передовыми отрядами обеих сторон, битва длилась от 3 до 12 дней. Позиция Кенесары оказалась неудачной [7]. Самой трудной, неразрешимой проблемой оставался недостаток воды. Также возникли трудности в обеспечении воинов продуктами питания. Надо отметить, что за время пребывания в Семиречье, Кыргызию из Среднего и Младшего жузов не было ни одного каравана с продовольствием. Все дороги были блокированы казачьими отрядами царской России.

Надо сказать, что кровавое побоище на Май-тюбе-Кеклик-Сенгир стало последней битвой Кенесары. Сокрушительное поражение нанесенное ему в этой схватке положило конец его действиям. Тысячи погибших воинов, а сколько казахских сарбазов попало в плен? Помимо политических и других нюансов его поражение было ускорено предательским, трусливым бегством ночью, перед самой битвой части сарбазов, его недавних союзников. Одним из таких нюансов было то, что Ормон-хан через своих тайных посланников убедил казахских батыров Сыпатая Алибекова и Рустема Абулфаизова по произвищу Тентек тюре, в бесчеловечности истребления друг друга двумя народами-братьями, едиными по вере и духу. После уговоров посланника Орман-хана, оба они в решающей битве оставили своего предводителя одного без поддержки. И в последней битве не выдержав решитльного натиска кыргызов, сарбазы Кенесары были разгромлены и в панике беспорядочно бежали, часть спаслась бегством. Сам Кенесары и его брат Наурызбай, Кудайменде, а также 10 султанов попали в плен. Разгром войск Кенесары и пленение его принесли огромную радость непримеримым его врагам – России и Коканда, а кыргызы праздновали победу рассылая гонцов во все свои айылы [4, л.-121].

Чтобы продлить мучения попавшего в плен Кенесары, кыргызы таскали его по своим айылам совершая над ним издевательства. Сначала казнили рядовых султанов, которых «живыми варили в котле», потом остальных разрубали на мелкие кусочки и раскидали. Так они мстили казахам за погибших своих родных и сородичей [7, л.-24 об].

Кыргызы не спешили казнить Кенесары. По приказу Ормон-хана они сначало поставили большую красивую, богатую юрту, где держали его сорок дней, и каждую ночь приводили к нему самую красивую киргизку, дабы получить от него потомство. Кенесары не то, чтобы приблизится к ним, он даже говорят брезгался их. В своем исследовании об этом А.Добросмыслов пишет, что:«Прежде чем предать его мучительной смерти, кыргызы в течение сорока ночей клали к нему лучших красивых девушек в надежде получить от него таким путем не уступающих по дикой отваге, хотя их злодейшему врагу, их богатырю Кенесары Касымову. Кенесары будто бы не пожелал иметь сношений ни с одной из девиц, и таким образом, каракыргызам не удалось приобрести его потомков…» [8]. Затем Кенесары предали самой позорной и мучительной смерти. Сначала кыргызские женщины живого потрошили его тело, как барана. Казнили Кенесары в ауле Жамбы. По одной версии голову хана отрубил Калыгул Алибеков, а по другой – брат погибших в 1846 г. Ормонбека и Султанбека – Тайсары. А по данным кыргызского историка Т.Кенесариева - голову Кенесары отсек Кожобек Таштамбетов. Архивные источники указывают на бия Чижим [7 л.-22;-24об]. Как бы то ни было, палачь привычной рукой, длинным ножом одним взмахом руки распорол хану живот. Внутренности вывалились, и Кенесары упал испустив последнее дыхание. Враги долго издевались над его трупом. Затем распоров ему грудь, вынули они сердце его и с благоговением отступились от него. Сердце батыра было покрыто густыми волосами, а такое сердце бывает лишь только у храбрых людей [5,л.-144]. Также кыргызы по середине долины Теректы поставили богато убранную коврами и вышитыми кошмами кибитку кыргыза Агида. К тунлуку ее прикрепили высокий тонкий шест, на свободном конце которого торчала голова хана Кенесары. Она была выставлена специально, чтобы совершенствовать боевое искусство по меткости стрельбы, проверяя свои навыки ориентира на мишень… джигиты гарцуя на своих быстроногих аргымаках, наскоку ударяли нагайками по шесту и плевали по направлению головы, причем толпа каждый раз злобно смеялась [9].

В губернскую канцелярию поступает информация о резком ухудшении взаимоотношений семиречениских казахов с кыргызскими родами, манапами и биями, которые обвиняются в смерти Кенесары. Проявлением этого явилось пленение казахами кыргызского батыра Торегелды. Семиреченские казахи, оправившись от тяжелых последствий последней битвы в урочище Майтюбе, опираясь на поддержку кипчаков, предьявили иск кыргызским манапам, требуя возмещения куна за смерть Кенесары. Выплату решительно и грозно требовал Саурык батыр. Саурык обьявил, что Торегелды будет в плену до тех пор, пока кыргызы за смерть Кенесары не заплатят иск соответствующий ханскому достоинству. Как бы там не старались кыргызы, не смогли освободить Торегелды из плена. Но к великому сожалению выхода из положения подсказали султан Рустем Абулфаизов и Сыпатай батыр, предложив кыргызам обратиться к русским как посредникам отвезти голову Кенесары в Омск. Затем убедить их в необходимости освобождения Торегелды из плена. Совет был своевременным, кыргызы так и поступили. Калыгул Алибеков, которому манап Жантай уступил голову Кенесары, а тот в свою очередь доставив череп Кенесары в Омск, вручает его генерал- губернатору [5,- с.-150].

В августе 1847 года как соучастникам трагической гибели казахского хана Кенесары султану Рустему Абулфаизову вместе с его сыновьями, а также бием Сыпатай батыру и Галиму Якупову дается разрешение посетить резиденцию генерал-губернатора. На проезд им до Омска выделяются бланковские билеты на шесть лошадей и сопровождение их в пути поручается войсковому старшине Нюхалову [2, л.-24]. Да, конечно, получение царских наград в ту пору имело для них большую значимость. Учитывая большую заслугу перед русским государем кыргызского манапа Ормон-хана награждают Золотой медалью, халатом обложенного золотым галуном и похвальной грамотой. Помимо всего этого, ему-главному военачальнику, обеспечивавшему победу над врагом России передается через Умбетали Золотая сабля. Также Ормон-хану за особые заслуги перед царским двором, за разгром отрядов Кенесары и его уничтожении, присваивают воинский чин подполковника русской армии [10].

После казни Кенесары были награждены все манапы, которые отличились в жестокой схватке с Кенесары в последней решающей битве. Золотые, серебрянные медали, золотая сабля, дорогие халаты, воинские звания давались лишь для того, чтобы еще теснее привязать кыргызскую элиту к России и превратить их в послушных союзников. Не остались без внимания и казахские султаны, бии, батыры, поступившие предательски во время финальной битвы, так как после этих событий оказались в весьма в позорном положении. Всего золотых медалей удостоились 12 кыргызских манапов.

В заключении выяснилась, что многие мусульманские правители региона, которые занимали нейтральную позицию способствовали ослаблению военно-политического потенциала Кенесары, разрушив создавшийся им барьера на пути продвижения России вглубь Центральной Азии.

Список литературы

1.Рассказы Доскеева. // Акжолтай Агыбай батыр. Жезказган.- 1992.

2.ЦГА РК. Ф.347, оп.1, д.2920, л.-203.

3.Солтоноев Б. Кызыл кыргыз тарихы.- Бишкек. 1993. с.-86.

4.Джамгерчинов Б. Киргизы в эпоху Ормон хана.-Фрунзе. 1944. Труды ИЯЛИ. Вып.1. с.-122.

5.Касымбаев Ж. Последний поход хана Кенесары и его гибель. –Алматы: Ана тілі. 2002. л.-126.

6.ГАОО РФ. Ф.366, оп.1, д.230. л, 120.

7. ГАОО РФ, Ф. 366, оп.1, д. 244, л.-24.

8.Добросмыслов А. Тургайская область. Исторический очерк Известия Оренбургского отделения ИРГО. Вып. 17. -Тверь. 1902. с.-368.

9.Серебрянников А. Туркестанский край. Материалы для истории его завоевания. Т.5.СПБ. 1915. с.-231.

10.ГАОО РФ. Ф.366, оп.1, д.224, л.-19.