Иманкулова А.Ж., Цай Е.Н.

Карагандинский Государственный Университет им.Е.В. Букетова, Казахстан

ОСОБЕННОСТИ НАЦИОНАЛЬНОЙ СЕМАНТИКИ КАЛАМБУРА

Употребление и восприятие большинства стилистических приемов требуют от человека хорошего знания языка и некоторой степени образованности. Но есть и такой стилистический прием, для восприятия и, особенно, употребления которого необходимы еще эрудированность и сообразительность. Игра слов, или каламбур – явление, существующее не только во всех европейских языках, а также в тюркских.

Широкое использование каламбура в ряде литературных жанров, агностическое отношение многих исследователей к каламбуру, зачисленному ими в список “непереводимых” явлений, диктует необходимость разработки этого приема с одного языка на другой. Актуальность темы нами видится и в плане изучения проблемы в создании образности перевода.

В Энциклопедии понятие каламбур определяется как стилистический оборот речи или миниатюра определенного автора, основанные на комическом использовании одинакового звучания слов, имеющих разное значение, или сходно звучащих слов или групп слов, либо разных значений одного и того же слова и словосочетания [1].

Исходной точкой процесса перевода является семантика элементов ядра каламбура иностранного языка и место его расположения. При этом опорой для создания каламбура в переводе могут служить:

а) семантика обоих элементов ядра;

б) семантика одного из элементов ядра;

в) новая семантическая основа.

Использование семантики обоих элементов довольно редкий случай в переводческой практике, поскольку он предполагает наличие в языке перевода параллелей элементам иностранного языка. При совпадении условий реализации элементов ядра в каламбур перевод осуществляется практически на уровне слова. Так, ядро каламбуров, построенных на полисемии слова dear:

1) дорогой, уважаемый;

2) дорогой, много стоящий, имеет лексические параллели во многих языках, и легко воспроизводится без потерь информации.

Это же относится к каламбурам, построенным на разложении устойчивых словосочетаний, имеющихся в обоих языках to live under the name - «жить под именем»; to lose one's patience - «потерять терпение»[2]. В том случае, когда элементы ядра не имеют эквивалентов в языке перевода, переводчики создают каламбур на одном из элементов ядра, подстроив к нему другой, совпадающий с первым по форме, но не соответствующий по значению. Такому решению предшествует тщательный анализ оригинала, в ходе которого устанавливается возможность изменения семантики одного из элементов [3].При этом необходимо учитывать, что в отдельных случаях существуют ведущие элементы ядра, семантика которых не должна изменяться. Так например, в каламбуре Льюиса Кэрролла "Mine is a long and a sad tale! Said the Mouse . It is a long tail, certainly", said Alice . "but why do you call it sad?", построенном на омонимии слов -"tale - tail" ведущим элементом является слово tail - «хвост», поскольку последующий рассказ Мыши построен в виде фигурного стихотворения, в форме хвоста. Для сохранения этого элемента каламбура, П. Соловьева использовала сходно звучащее слово «хвастунья - хвастунья», Н. Демурова «прохвост - про хвост», Б. Заходер обыграл устойчивое словосочетание «Этой страшной истории с хвостиком - тысяча лет» [4]. Естественно, замена компонента повлекла за собой необходимость внесения изменения во все семантико-стилистическое пространство каламбура. Однако все эти изменения оправданы, так как они позволяют сохранить главное - функциональную нагрузку приема иностранного языка.

Тюрки каламбурили испокон веков, т.к. этого с лихвой позволяла массовость омонимов в лексиконе. В определенном смысле этот язык можно назвать “языком омонимов”: одно и то же слово в нем имеет многочисленнейшие значения, которые оно выражает в зависимости от контекста или от подтекста. Если индоевропейские языки развивались в сторону конкретизации слов, сокращения их значения путем введения в обиход новых слов, т.е. истребления омонимов и, начиная с Бэкона и кончая неопозитивистами, введения строгого (терминологического, логического, категориального) “языка науки”, то тюрки цепко держались за “язык поэзии”, язык метафор и иносказаний, афоризмов и каламбуров. Например, в книге “Древние тюрки” Л.Н.Гумилев, приводит татарский вариант древнетюркского стихотворения :

“Аттим карга,

Тошти карга,

Карга тошти ак карга”

Таким образом, игра слов – один из наиболее сложных элементов текста при переводе. Взвесив внимательно все возможности передачи каламбура, переводчик должен остановиться на той, которая предоставляет наибольшие преимущества, независимо от употребленного автором приема. Когда передать каламбур нужно во что бы то ни стало, а текст не поддается, то можно постараться отыскать рифму, сочетать ее с антонимическим употреблением (если этого требует оригинал), или даже ограничиться рифмой, но хоть как-нибудь подсказать читателю каламбурную сущность подлинника.

Следовательно, при переводе следует учесть все особенности каламбура, его цель в контексте, все возможные пути перевода, а затем попытаться найти такой вариант перевода, который бы больше других подходил для передачи данной игры слов.

Литература:

1. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М: Рус. яз., 1989 – 746с.

2. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов по специальности №2103 «Иностранные языки». Изд. 2-е перераб. Л., «Просвещение», 1981 – 295с.

3. Актуальные проблемы теории художественного перевода, т. 1, М.: Наука, 1967-481с.

4. Гаспарян Г.Р. Языковые особенности произведений Л. Кэрролла в аспекте коммуникативности стилистики: Автореф. дис. на соиск. учен. степени канд. филол. наук. – Минск, 1981 – 20с.