д.э.н., проф. Юшин С.А.

ННЦ „Институт аграрной экономики”

ИННОВАЦИОННО-ИНВЕСТИЦИОННАЯ МОДЕЛЬ

В ДИСПОЗИЦИИ ФАКТОРОВ РАЗВИТИЯ ВИДОВ

ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Стратегия социально-экономического развития Украины на период до 2015 года и Государственная целевая программа развития украинского села на период до 2015 года декларируют переход экономики страны соответственно на инновационный путь развития страны и на инвестиционно-инновационную модель развития аграрного сектора экономики. Безусловно, указанный переход является сверх-сложным процессом, который требует глубокого исследования. И, прежде всего, исследования отношений составляющих указанной модели с комплементарными факторами развития видов экономической деятельности (ВЭД), к которым можно отнести информатизацию, изобретательство, науку и стандартизацию. Очевидно, что ранжирование вышеуказанных факторов пока что не имеет какого-либо научного обоснования. В этом случае допустимо принять библейскую версию, в соответствии с которой, во-первых, в начале было Слово (информация), во-вторых, творение мира было по существу ни чем иным, как его нестандартным изобретением, результат которого заведомо не был известен самому Творцу: и увидел Он, что это хорошо, в третьих, в своей райской эволюции Адам был привлечен Богом к поименованию животных, что равноценно понятийно-языковой революции уже самого человека, т. е. первому шагу к научному познанию мира, в-четвертых, далее человек получит набор стандартизированных поведенческих установок в райском саду, которые сами по себе обеспечивали его бессмертие и инвестирование всех его потребностей, но препятствовали инновационным процессам. Лишь инновационный “порыв” Евы к гармонизации пользы (хорошо для пищи), эстетики (приятно для глаз) и интеллекта (дает знание) привел человечество к “грехопадению”, изгнанию из рая и переходу на креативно-эволюционный путь развития, на котором оно циклически совершенствует обретенные в райском саду навыки homo sapiens.

Как известно, А.Смит [1] предложил концепции laissez-faire, разделения труда, функции рынку (и его “невидимой руки”), подчеркивая при этом, что труд облегчается благодаря машинам, изобретенным посредством разделения труда пользователями, машиностроителями и учеными. В некотором смысле он повторил идею Аристотеля: все люди от природы стремятся к знанию; наука и искусство возникают через опыт; в отношении деятельности опыт ничем не отличается от искусства; мало того, мы видим, что имеющие опыт преуспевают больше, нежели те, кто обладает отвлеченным знанием (logon echein), но не имеет опыта (причина – опыт есть знание единичного, а искусство – знание общего, всякое же действие и всякое изготовление относится к единичному); имеющие опыт знают “что”, но не знают “почему”; владеющие же искусством знают “почему”, т.е. знают причину; тот, кто сверх обычных чувственных восприятий первый изобрел какое-то искусство, вызвал у людей удивление не только из-за какой-то пользы его изобретения, но и как человек мудрый и превосходящий других. А после того как было открыто больше искусств как для удовлетворения необходимых потребностей, так и времяпрепровождения, изобретателей последних мы всегда считаем более мудрыми, чем изобретателей первых, так как их знания были обращены не на получение выгоды; человек, имеющий опыт, считается более мудрым, чем те, кто имеет лишь чувственные восприятия, а владеющий искусством – более мудрым, нежели имеющий опыт, наставник – более мудрым, нежели ремесленник, а науки об умозрительном (theoretikai) – выше искусств творения (poietikai) [2, с.65-67]. Иначе говоря, проблема отношений между изобретательством и наукой имеет древние корни.

В эпоху информационной революции каждое исследование должно быть ориентированным на разработку и реализацию определенной модели. Поэтому Ю.М.Каныгин и Г.И.Калитич сосредоточивают внимание исследователей на информационно управленческой компоненте человеческой деятельности, на объединении формально логического и когнитивного подходов, на симбиозе знания и информации в виде понятийного знания, где главное место будут занимать семантика, семиотика, лингвистика и тому подобное [3, с.12, 21].

Понятийная модель (или генетическая экспозиция понятий) принималось И.Кантом и Г.Гегелем обязательным атрибутом научного исследования. Лишь семиотический (знаковый) подход к моделированию позволяет на основании общепризнанного логико-математического языка упрощенно развернуть самые типичные черты сложных объектов [4]. Ключевую роль здесь могут сыграть те самые принципы моделирования, которые предложили Р.Акофф и Ф.Эмери [5], использование которых как раз приводит предмет этого исследования к виду:

S = {ИНН, ИНВ, ВЭД, ИЗО, НАУ, ИНФ, СТА} ,

де: S – множество, охватывающее совокупность факторов развития ВЭД; ИНН, ИНВ, ВЭД, ИЗО, НАУ, ИНФ, СТА – подмножества (инновацонное, инвестиционное, ВЭД, изобретательство, наука, информатизация, стандартизация) множества S;

∩ – пересечение подмножеств;

U – объединение подмножеств.

В данном случае введем допущения о позиционировании подмножеств:

1) существует один вариант симметричности диспозиции всех факторов развития ВЭД на основе инновационно-инвестиционной модели (рисунок 1)

2) асимметрия № 1 в диспозиции факторов развития концентрируется на изобретениях и информации с отрывом от науки и стандартизации (рисунок 2);

3) асимметрия № 2 в диспозиции факторов развития концентрируется на информации и стандартах с отрывом от науки и изобретений (рисунок 3);

4) асимметрия № 3 в диспозиции факторов развития концентрируется на науке и стандартах с отрывом от изобретений и информатизации (рисунок 4);

5) асимметрия № 2 в диспозиции факторов развития концентрируется на изобретениях и наук с отрывом от информации и стандартизации (рисунок 5).

По существу, рисунок 1 показывается вариант идеального равновесия в исследуемой системе, который достигается в немногих случаях и ненадолго.

Рис. 1. Симметрия в диспозиции факторов развития ВЭД

Рис. 2. Асимметрия № 1 в диспозиции факторов развития ВЭД

Комбинация элементов, представленная на рисунке 2, характерна для этапа исходного становления человечества, когда идет эволюционное накопление мелких изобретений и информационных (в основном – языковых) достижений без каких-либо научных или же стандартизационных поддержек указанных факторов развития. Это та самая сила инерции, о которой в свое время говорил А.Тойнби, воплощенная в обычае и хорошо объясняющая задержку всего человечества на примитивном уровне приблизительно на 300 тыс. лет [6].

Рис. 3. Асимметрия № 2 в диспозиции факторов развития ВЭД

Комбинация элементов, представленная на рисунке 3, характерна для этапа становления человечества, где доминируют религиозные силы и организации.

Рис. 4. Асимметрия № 3 в диспозиции факторов развития ВЭД

Комбинация элементов, представленная на рисунке 4, характерна для этапа становления человечества, где доминируют научные силы и стандартизация, оторванные от изобретений и информатики (характерен для Украины в XXI в.).

Рис. 5. Асимметрия № 4 в диспозиции факторов развития ВЭД

Комбинация элементов, представленная на рисунке 5, характерна для этапа дикого капитализм, описанного в трудах А.Смита и К.Маркса, где доминируют изобретатели и наука с отставанием процессов информатики и стандартизации.

Исторически, уровень конкурентности любого сообщества (коллектива или группы) определяется адекватным сочетанием стандартов и инноваций. Но что такое в данном случае “адекватность”? Христос говорит, что истинный хозяин выносит новое и старое. Но он не указывает оптимального их соотношения. Во всяком случае, ни одно общество формально не стремиться к их пропорции 50Х50. Даже развитые сообщества, как правило, тратят не более 5-10 % своих ресурсов на научно-инновационные процессы. Да и тот же “болонский” процесс в системе образования Европейского Союза (ЕС) базируется, прежде всего, на традиционных европейских ценностях, а уж затем на адаптации к инновациям. В одних странах говорят: с волками жить – по-волчьи выть. В других – делай в Риме, как римляне поступают. В древнем же Китае отметили бы роль ритуала в жизни общества. Аристотель указывал на то, что исходная точка исследования – это нечто неизменное, а конечная его точка – нечто неделимое (целостность, система). То есть, исчезает стандартизация – исчезает и его противоположность – инновационный процесс. Не зря же книга Бытие в Библии описывает “творение инноваций” + “оценку инноваций” + “видовую стандартизацию инноваций”. Если взять триаду Гегеля (качество + количество + мера), где качество есть первое, и положение Аристотеля, где качество есть видовое отличие сущности, то управление качеством становится по своей сути управлением видообразования. К примеру, если Бог учил Ноя тому, как ему построить ковчег, то это обучение осуществлялось на основе стандартизации (сделай себе ковчег из дерева гофер; отделения сделай в ковчеге, и осмоли его смолою внутри и снаружи. И сделай его так: длина ковчего триста локтей; ширина его пятьдесят локтей, а высота его тридцать локтей и т.п.). А что же происходит, когда в инновационный процесс вносится дестандартизация? Ну, здесь нам полезно вспомнить классический пример языковой дестандартизации вавилонского столпотворения. Казалось бы, кирпичи их были стандартными, и земляная смола вместо извести, и архитектурный задум – идеал инноваций. Но смешал Господь языки по разным стандартам, и перестали они строить город. Этот опыт полезен всяким “регулировщикам” инновационного пути развития.

Выводы: реализаций инновационного пути развития и инвестиционно-инновационной модели предполагает учет цикличности в приоритетах всех факторов развития, где тотальное развитие является всего лишь одной из форм “благих намерений”, которыми, как известно, вымощена дорога не в рай, а в ад.

Литература.

1. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. М.: ЭКСМО, 2007.

2. Аристотель. Метафизика. / Соч. в 4-х т. Т.1. – М.: Мысль, 1976.

3. Каныгин Ю.М., Калитич Г.И. Основы теоретической информатики. – К.: Наук. думка, 1990.

4. Ветров А.А. Семиотика и ее основные проблемы. М.: Политиздат, 1968.

5. Акофф Р., Эмери Ф. О целеустремленных системах: Пер с. англ. – М.: Сов. радио, 1974.

6. Тойнби, А.Дж. Постижение истории: сб. – М.: Айрис-пресс, 2006.