Филологические науки/4.Синтаксис: структура, семантика, функция

К.ф.н. Капалбеков Б.С.

Институт развития государственного языка, Казахстан

Функциональное поле причастия

Ядро функционально-семантического поля таксиса представлено двумя или более глагольных форм взаимосвязанным отношениями, одновременности и предшествования и следования. Такая характеристика таксистных отношений, в первую очередь обусловлено исконно-собственным значением языковых средств в языковой системе, принимающих участие в образовании данных отношений. Например, известно, что зависимая форма причастия -ғанда в казахском языке активно используемая при образовании обстоятельств времени, в основном представляют значения следования в таксистных отношенях: Есіктен кіріп келгенде он шақты адамның қарс жабылған сұсты қабағын көріп, үмітін үрей жеңіп, ауыр халге түсті (Едва переступив через порог при виде около десяти человек с мрачными и суровыми лицами, его надежда вмиг обратилась в страх, он прибывал в тяжелом положении). Қоспан ана жылы Алматыға мәжіліске барғанда Алатау бөктерінің қойшыларын аралаған (Коспан в том году, когда ездил на зеседание в Алматы обошел пастухов у подножья Алатау) (Т.Ахтанов). В данном случае ядра функционально-семантических полей обоих предложений одинаковы и наглядно это выглядит следующим образом:

1.

2. (следования)

Зависимая форма причастия -ғанда не во всех случаях может выражать отношение следования. Обратите внимание на следующие предложения: Тек ақын жігіт дәптерді алып өз столына қарай кетіп бара жатқанда көңілі лоблып қоя берді (Только в тот момент, когда молодой поэт взяв тетрадь направился в сторону своего стола, его охватило сильное волнение) (Т.Ахтанов). Түйешілер аңтарылып тұрғанда ол жан-дәрмен мылтығына жармасты (Пока верблюдоводы стояли в недоумении, он со всей силой ухватился за свою винтовку) (Ж.Коргасбек). Келесі күні келіп қалар деп отырғанда оқшау хабар алды (Пока пребывал в ожидании, думая наверное все-таки он будет завтра, ему принесли неожиданное известие) (А.Нурпеисов).

Обратите внимание, все обстоятельства времени образованы от глаголов состояния. Вся причина заключается именно в этом. Поэтому следует подробнее рассмотреть данную категорию глаголов. Ученый М.Оразов детально, исследовавший глаголы состояния казахского языка, в целом выделяет 11 лексика-семантических групп глаголов, из них 4 составляют глаголы состояния. Глаголы этой группы выражают состояние действия или предмета и отличаются признаком одинаковой степени действия. Наши исследователи именуют подобные глаголы, как глаголы состояния-качества или же как глаголы состояния-положения. М.Оразов на основе компонентного анализа предлагает классификацию, которая выглядит следующим образом:

1) Глаголы состояния-качества. В большинстве случаев эти глаголы обозначают состояние-качество относительно имен существительных принадлежности и имен прилагательных и явно выражают постепенное изменение этого качества либо указывают на его постоянность: ұзаю (удлинение), азаю (уменьшение), көгеру (зеленеть), көбею (умножение), ағару (белеть), қалыңдау (уплотнение) и т.д.

2) Глаголы выражающие состояние, положение человека или одушевленных предметов: азу (худеть), толу (полнеть), семіру (поправиться), өлу (умереть), еңкею (наклониться), жантаю (прилечь), ұйықтау (спать) и т.д.

3) Глаголы имеющие собственно только значение состояния. К ним относятся четыре глагола: отыр (сидеть), жатыр (лежать), жүр (ходить), тұр (стоять) [1, 21].

По нашему мнению, среди глаголов состояния вышеуказанные формы глаголов значительно отличаются от всех остальных по своим функциональным особенностям. И глаголы, образованные от имени прилагательного (көгеру (зеленеть), ағару (белеть) и др.), а также и глаголы выражающие положение и состояние одушевленных предметов (арықтау (худеть), шаршау (устать) и др) указывают на процесс достижения того положения. То есть состояние и положение объекта - это результат завершения данного процесса. Например, азайды → аз қалды (уменьшение → стало мало) (результат), көгерді → көк болды (зеленеть → стал зеленым) (результат), шаршады → бұрын тың еді, енді шаршады (устать → раньше был энергичным, теперь устал) (результат). С точки зрения аспектуальности значение состояния-качества выражает результат оконченного действия. В указанных М.Оразовым глаголах арықтау (худеть), толу (полнеть), семіру (поправиться), көгеру (зеленеть), көбею (умножение), ағару (белеть), қалыңдау (уплотнение), шаршау (уставать) и др. нет значения состояния-качества. Они лишь указывают на значение, которое может быть достигнуто только в результате осуществления этого действия. А в глаголах сидеть, лежать, ходить, стоять есть явное значение состояния. Этот вид глаголов состояния не имеет никакого принципиального отношения к вышеуказанным формам, которые могут стать зеленым в процессе зеленения или стать меньше в результате процесса уменьшения и т.д. Их содержание продиктовано непосредственно собственным отдельным значением, имеющим место в языковой системе, помимо этого данное значение содержится в самом обозначении (состояние) глаголов т.е. в их названии.

В силу того, что казахский язык особо богат разнообразными глагольными формами, значение глаголов состояния не ограничивается только выражением данной семантики. Глаголы состояния принимают без исключения все функциональные морфемы глаголов. В связи с этим их функциональные значения в языке отличаются огромным разнообразием. Настоящие глаголы в форме причастий и деепричастий в предложнии выражают значения прошедшего и будущего времени. А непроизводная форма обозначает действие собственно-настоящего времени. Более того глаголы состояния можно рассматривать, как грамматические показатели собственно-настоящего времени.

Глаголы состояния в процессе осуществления грамматических функций всегда сохраняют свои изначальные семантические значения. Другими словами, в процессе грамматической функции их лексическое значение способствует образованию и категориального значения. Вместе с тем и в функции вспомогательных глаголов они сохраняют значение состояния, тогда как другие глаголы в функции вспомогательного утрачивают свое основное значение. Сравните, оқып отыр > оқып берді (читает сидя > прочитал), айтып жүр > айтып салды (всегда говорит > высказал), көріп отыр > көріп қалды (смотрит сидя > увидел) и др.

Глаголы состояния и в функции вспомогательного и в функции основного выражают только собственно-настоящее время: үстелде отыр > үстелде жазып отыр (сидит за столом > пишет сидя за столом), үйде тұр > үйде көріп тұр (стоит дома > смотрит стоя из дома) и др. В связи с этим, таксистные отношения между обстоятельством в форме причастия -ғанда, выражающего оконченное действие и глагольным сказуемым не могут быть следованиям, они образуют одновременное отношение. Обычно ядро функционально-семантического поля таксистных отношений, выраженных формой –ғанда выглядит следующим образом:

1.

2. (следования)

А с глаголами состояния:

1.

2.

(одновременность)

Проанализируем предложения: Ана жылы ел осы қайнарда отырғанда екі күн күй тартып құлақ құрышын бір қандырып еді (В том году, когда народ еще был в этом благодатном крае два дня звучали народные мелодии, вдоволь утолившие нашу жажду) (Т.Ахтанов). Ол таң атып келе жатқанда келді (Он пришел когда начало светать) (разг.речь). Функционально-семантические ядра обоих предложений одинаковы:

1.

2.

В данных предложениях временной характер таксистных отношений напрямую зависит и от наличия в них категории аспектуальности: таң атып келе жатқанда (когда начало светать). Это обозначает неоконченность действия, но и выражает скорую близость окончания этого действия. В целом, в глаголах состояния непроизводной формы в функции собственно-настоящего времени наблюдается характер протекания действия. Например: 1. Жексенбек ақша санап отыр (Жексенбек сидит считая деньги). Указывается, что действие происходит в данный момент, а также состояние-положение, совершающего действие;

2. Жексенбек ақша санап жатыр (Жексенбек считает деньги). Здесь хотя и очевиден факт значения собственно-настоящего времени, но присутствует семантика длительности протекания действия;

3. У глагола стоять кроме значения собственно-настоящего времени есть и несколько других значений (дополнительных к основному значению): Сен келіп тұр (Ты заходи) (в знач.посещать) указывает на повторяемость действия. Сен күте тұр (Ты пока подожди) выражает ограниченность действия. Жексенбек пен Айгүл сөйлесіп тұр Жексенбек (и Айгуль стоят разговаривают) указывает на действие, происходящее в данный момент, и отражает состояние говорящих субъектов в ходе разговора;

4. Глагол ходить имеет сходное значение длительности действия с глаголом лежать: Ол мақала жазып жатыр – Ол мақала жазып жүр (Он пишет статью – он пишет статьи). Не смотря на то, что в предложениях имеются различные оттенки значения, но в целом в отношении коммуникативной значимости можно считать, что они одинаковые. Глагол ходить также выражает значение повторяемости действия, как и глагол стоять: Сен келіп тұр – Сен келіп жүр (ол келіп жүр) (Ты заходи – Ты приходи (он приходит)) и др.

По мнению видного тюрколога Н.К.Дмитриева, в некоторых тюркских (казахский, киргизский, ногайский) языках категория вида может выступать в качестве показателя времени [2]. Например, казахские глаголы сидеть, лежать, ходить, стоять выражают и собственно-настоящее время и неоконченность действия, вместе с тем при структурном образовании с формой причастия -ғанда обстоятельства времени указывают, как обычно не на действие следования, а на одновременность протекания действия. При значения следования сначала заканчивается одно действие, затем начинается второе, а при одновременном отношении оба действия происходят одновременно, так как второе действие начинается до завершения первого.

Ученый И.С.Маманов рассматривал глаголы состояния, как показатель категории несовершенного вида и констатирует тот факт, что они активно используются в свообразовании тюркских языков. В настоящее время у глаголов состояния в разговорной речи наблюдается тенденция к процессу стяжения. Например: баратырмын (бара жатырмын), келатсам (келе жатсам), айтыпатыр (айтып жатыр) и др. Данное явление в некоторых тюркских языках имеет место и в литературной норме и обозначается на письме. Например, в узбекском языке: езсатырмын (я пишу в данное время), уқисмирсан (ты читаешь в данное время); в уйгурском языке: ташмаватмақ (собирается бросить), оқуатмақ (собирается читать).

Глаголы состояния во всех тюркских языках используются, как аналитическая форма образования собственно-настоящего времени. В результате, в некоторых тюркских языках они применяются уже и как аффиксы. Например, в современном хакаском языке вместе с формами «-чадыр, - чедір» используются и формы тайнап – чадыр – (он) жует (его редукционная форма) («-ча, -че») ал-ча – (он) берет; ит-че – (он) делает [1, 38].

Формирование каждого нового слова и до его закрепления в лексической системе языка существуют определенные стадии. Новому обозначению, как и другим лексемам, требующим определенного времени для закрепления в лексической системе необходимо время. В любом процессе формирования сложного слова, от начала процесса до его конца данное название проходит через стадию обработки языковыми закономерностями [4].

А вот их слитное или же раздельное написание является в компетенциях специалистов-лингвистов. Как грамматический показатель глаголы состояния можно обозначать слитно, как в вышеуказанных тюркских языках. Однако, считаем, что для этого все еще необходима более детальная научно-разработанная основа.

В современном казахском языке установлено 10 способов образования таксистных отношений посредством обстоятельств, выраженных глаголом:

1) причастия прошедшего времени в форме местного падежа;

2) причастия будущего времени в форме местного падежа;

3) сочетания с причастиями будущего времени кезде, шақта, алды, үсті слов со значением времени;

4) сочетания с причастиями прошедшего времени шақта, беті, үсті, кезде вспомогательных слов;

5) причастия с суффиксами -ша, -ше. Например: Ас піскенше алып келем (Принесу (приведу) пока будет готова еда) (С.Муканов). Все слова в форме –ғанша, -генше выражают понятие времени. И предположительное причастие в форме принадлежности в местном падеже образует обстоятельство времени;

6) сочетания причастий прошедшего времени с служебными словами;

7) сочетания вспомогательного глагола в форме причастия деген с некоторыми словами;

8) взаимные глаголы только в творительном падеже;

9) деепричастные формы -ғалы, -гелі, -а, -е, -й;

10) сочетания деепричастий -ғалы, -гелі с служебными словами [5, 17].

С помощью указанных способов образуются все три вида таксистных отношений (следования, одновременность, предшествования). Форма времени независимого глагола не влияет на отражение ядра функционально-семантического поля, наоборот здесь имеет значение какое время выражает обстоятельство и лексико-грамматические свойства глагола от которого образовано обстоятельство.

С помощью обстоятельств выражается не одно таксисное отношения, а отношения между многими действиями. Такие отношения осуществляются посредством однородных обстоятельств времени, образованных из деепричастных форм: Бәрін кеш түсініп, мәнін ұққан кезде қатты өкіндім (Понял очень поздно, когда осознал сильно расстроился) (разг.речь).

При совместной передачи с таксистными отношениями категорий аспектуальности и темпоральности исконные значения языковых единиц, образующих понятие времени раширяют ядро функционально-семантического поля в сторону периферии. Например: Отардан ұзай бергенде қырқаның астынан бір нәрсе қылаң етті (Едва отъехали от Отара, как что-то резко промелькнуло из под холма) (Т.Ахтанов).

Здесь таксистные отношения является неследованием, зависимости от прямого значения причастия –ғанда, а в связи с характером протекания действия (неоконченного), отражающего обстоятельством выражает семантику одновременности.

Таксистно-аспектуальное значение наиболее ярко отражается в следующем сложном предложении: Дос қолындағы етікті қайта сілтей бергенде, Ақкемпір ұстап алды (Когда Дос опять захотел сделать взмах сапогом в руках, Аккемпир успела схватиться за него) (А.Нурпеисов).

Таксистные отношения передаются вместе с значениями аспектуальности и темпоральности, так как они образуются при совместном функционировании языковых единиц, обозначающих понятийные категории идеи времени.

Использованная литература:

1. Оразов М. Етістіктің лексика-семантикалық топтары және қалып етістіктері. – Алматы: Мектеп, 1980. – 174 бет

2. Дмитриев Н.К. Грамматика башкирского языка. М. – Л., 1948., 195

3. Маманов И.Е. Глагольные виды и их выражение в казахском языке // Вопросы грамматики тюркских языков. – Алматы, 1958. с. 41-47

4. Қасым Б. Қ. Қазақ тіліндегі заттың күрделі атауларының теориялық негіздері. – Филол. ғыл. канд. ... автореф. – Алматы, 2002. – 26 б.

5. Күзекова З.С. Қазіргі қазақ тіліндегі мезгіл пысықтауыш. Филол. ғыл. канд. ... диссер. – Алматы, 1995. – 25 б.