История/1. Отечественная история

Д.и.н., профессор Олейник О.Ю.

Ивановский государственный энергетический университет, Россия

О ГЕНЕЗИСЕ И СУЩНОСТИ ПАТРИОТИЗМА

В СОВЕТСКОМ ОБЩЕСТВЕ 30-х гг.

Среди тем, вызывающих сегодня особый общественный и научный интерес, выделяются, в частности, те, которые связаны с изучением роли патриотизма в политической культуре общества на различных этапах исторического развития нашего Отечества.

Патриотизм — источник моральной силы государства, основа сплоченности граждан и то, в чем коренится достоинство народа. Это своего рода мера достоинства народа, так как воплощает то, чем народ дорожит, что он чтит и защищает. В нем составляют неразрывную диалектическую связь индивидуальное, коллективное и общее, равно как прошлое, настоящее и будущее. Его корни, с одной стороны, — в осознании человеком своей принадлежности к определенной национально-государственной целостности, а, с другой стороны, — в его частной жизни, в гражданском обществе. Патриотизм не ограничивается нормативной, публичной связью с отечеством, определяемой извне, а предполагает частное, индивидуальное отношение, рождаемое внутри личности. Патриотизм не может навязываться человеку извне, насаждаться принудительно. Главное условие патриотического волеизъявления и деятельности заключается в свободе их проявления.

В оценках исследователями вопросов генезиса и сущности патриотизма в советском обществе существуют различные подходы. В частности, высказывается мнение, что Сталин, начав вырабатывать собственный вариант стратегии строительства социализма в одной стране, уже с середины 20-х годов взял курс на соединение некоторых сменовеховских идей с большевизмом и, в конце концов, первым из партийных лидеров «принял национал-большевизм как политическую программу», добившись в конечном итоге «торжества идей национального большевизма над интернациональным коммунизмом» (Агурский М. Идеология национал-большевизма. Париж, 1980. С. 148, 250). Высказывалось также мнение, что для большевиков-партфункционеров выше национальной была имперская идея: «Им было свойственно не этническое, а этатистское сознание. Государство-партия и было для них родиной». Со второй половины 20-х годов в их представлениях «безнациональный и беспочвенный интернационализм» превращается в «интернационализм великодержавный», который «становится прикрытием государственного шовинизма» (Илюшенко В. Hационализм и интеллигенция // Международная экономика и международная политика. 1993. № 6. С. 79). В дальнейшем, согласно подобным воззрениям, «национал-большевистская» и «имперская» доминанты самым непосредственным образом проявились и в официальной трактовке концепции советского патриотизма. Другие исследователи видят причину того, что руководство страны обратилось к патриотизму в его «советской» трактовке будучи вынужденным в условиях прихода к власти Гитлера изыскивать дополнительные возможности для сплочения населения «вокруг идей с более высоким объединяющим потенциалом, нежели пропаганда международной классовой солидарности рабочих и союза рабочих и крестьян внутри СССР» (Вдовин А.И. «Российская нация»: национально-политические проблемы ХХ века и общенациональная российская идея. М., 1995. С. 98). Существует также точка зрения, что власти в СССР ангажировали под определенным пропагандистским углом патриотические идеи и ценности с целью стабилизации социального организма, разбитого в ходе первой пятилетки. Эта идеологическая переориентация явилась фактором «консолидации значительной части русского общественного мнения» и одним из элементов восстанавливаемых традиционных устоев, «русского национализма» (Верт H. История Советского государства: 1900–1991. М., 1992. С. 200). В последнее время распространение получили и критические высказывания о том, что советский патриотизм - это лишь миф, некий идеологический эрзац, не имеющий реальных корней в менталитете как русского, так и других народов СССР. Известна, например, позиция А.И.Солженицына, полагающего, что в те годы людей просто одуривали «новоизобретенным безнациональным советским патриотизмом» (Солженицын А.И. Русский вопрос к концу ХХ века // Hовый мир. 1994. № 7. С. 166). Согласно другому подходу к проблеме, советский патриотизм не являлся искусственным пропагандистским фантомом, лишенным реальных корней в сердцах и душах советских людей и должен рассматриваться как сложный социально-духовный феномен. Он не может быть сведен только к некоей казенной оболочке и наряду с негативными чертами обладал определенной позитивной созидательной энергией, в значительной мере стимулировавшей творчество и поступки советских людей, в том числе интеллигенции. Ряд исследователей придерживаются точки зрения, что в 30-е годы отношение к отечеству в массовом сознании и в официальной трактовке сочетало в себе два начала: новое, советское, и старое, традиционно-русское. При этом, разумеется, не следует ни абсолютизировать достигнутый гражданами СССР за довоенное десятилетие уровень социализации на основе социалистических ценностей, ни принижать его роли в феномене советского патриотизма.

Трудно не согласиться также с тем, что генезис идеологемы «советского патриотизма» в предвоенные годы был непосредственным образом связан с утверждением режима личной власти Сталина. Она использовалась в качестве одного из инструментов подавления личности, милитаризации общественного сознания, оправдания массовых репрессий и пропагандистского прикрытия антигуманной политики, проводимой сталинским руководством.

Вместе с тем, важно подчеркнуть, что патриотизм в советском обществе не ограничивался лишь рамками официальной идеологии и имел не только негативную подоплеку. Он, хотя и был подвержен мифологизации, не являлся только мифом, оставался относительно свободным гражданским чувством в несвободном обществе.