Парфёнова Н.Н.,
Двойное
имя в русской антропонимии:
Проблема двойного именования
в истории русской антропонимии относится к числу недостаточно разработанных. К этой проблеме обращается
Б.А. Успенский в статьях: «Мена имён в России в исторической и семантической
перспективе», «Социальная жизнь русских фамилий». По его мнению, мотивами,
влиявшими на существование двойного имени, были социальная или национальная
окрашенность имени, его обычность или необычность, стремление приобщиться к
известному социуму или выйти из него (Успенский 1994 151-163; 164-204).
Традиция
двойных именований уходит своими истоками в глубокую древность (табуирование имени для защиты от нечистой силы). Как
известно, в период принятия христианства наблюдалось противостояние двух систем
личных имён – крестных и некрестных. Крестное имя
хранили в тайне, опасаясь наговора и порчи, в обществе человек был известен под
бытовым некрестным именем. «Остромирово евангелие»,
переписанное для новгородского посадника в 1056-57 гг., сообщает нам его
крестное имя «в крещении Иосиф, мирскы Остромир». В летописи под 955 г. повествуется
о том, что княгине Ольге «наречено имя ей во святомъ
крещении Олена». О крестном имени князя
Владимира узнаём из синодика: «Благоверных Великих князей русских Великого
князя Владимира во святомъ крещении наречения Василия
Великого» (Синодик 1878).
Борис и Глеб, невинно убиенные братом своим Святополком и
возведенные в ранг первых русских святых, имели крестные имена Роман и Давид.
Отец Александра Невского владимирский князь Ярослав Всеволодович имел
крестное имя Федор. Федором же крещен был Владимир
Мономах. Но эти имена никто не употреблял, в историю древнерусские князья вошли
под своими бытовыми именами; об этих тайных именах (которые именовались также
княжескими) мы узнаем из летописей, синодиков и других памятников древней Руси.
Под 1167 г. в летописи сообщается: «родился Олегу сынъ
и нарекоша имя ему въ
крещении Борис, а мирскы Святослав», под
1177 г.: «родился у Игоря сынъ и нарекоша
имя ему въ крещении Адреянъ,
а княжее Святослав», под 1190 г.: «родился у
великого князя Всеволода сын Феодор, а прозван был Ярослав».
Эта
традиция сохранялась и в XVI-XVII вв. Дипломат Майерберг, посетивший
Россию в 1661 г., заметил, что многие придворные бояре имели по два имени: одно
при рождении данное, другое – при крещении, которое таили. Один из потомков
великого князя Юрия Долгорукова князь Юрий Александрович Долгоруков,
живший в XVII столетии,
имел крестное имя Софроний и прозвище
Чертенок, которое унаследовал от своего деда князя Григория Ивановича Чорта. В числе приближенных бояр при царе Алексее
Михайловиче был Богдан Матвеевич Хитрово. Крестное имя его было Иов,
оно стало известно при погребении: «преставился оружейничей
и дворецкий Богдан зовомый Иов Матвеевич Хитрово», -
сообщается в Родословной книге рода Хитрово, из которой мы узнаем также о
других представителях рода, обладателях двойных имен: Нейструй
Семенович Хитрово имел крестное имя Степан и др.
Историк
Н.П. Лихачев, посвятивший обширное исследование разрядным дьякам XVI в., выявил факты двуименства
среди них. Так, дьяк Иван Карачаров именовался Чудин Митрофанов, Никита
Семенович Моклоков подписывался
Губа Моклоков,
его сын Посник имел крестное имя Федор, а подписывался как Посник
Губин. Курбат
Григорьев и Тарас Грамотин был одним и тем же
дьяком, Путило Михайлов Митрофанов крещен был Семеном
(Лихачев 1888).
Знаменитый
Хмельницкий имел два имени – Богдан и крестное Зиновий,
но последнего никогда не употреблял (Родословная 1866: 14). Известный канцлер XVII в. Алмаз Иванов имел христианское имя Иерофей. Ср.: «Алмаз Иванов сын, а по крещении названный Ерофей в 1638 г. написан в списке думных
дьяков» (ф. Алмазовых, ОГДР V 98).
Многие
некрестные имена в документах XVI-XVIII вв.
употреблялись без соответствующих указаний на крестные. Ср.: в Синодике XVII столетия, хранящемся в рукописном отделе Национальной
государственной библиотеке имени Салтыкова-Щедрина, содержатся записи на
поминовение «убиенных при взятии Казани»: Волку
Федорову сыну Побединскому, Грибану Иванову
сыну Жедринскому, Тихомиру
Юрьеву сыну Пушкину, Третьяку Соловцову, Нехорошеву
Ачкасову, Первому Кашкарову
и др.
Некалендарные
имена без указаний на крестные встречаются среди воевод, назначавшихся в
сибирские города в XVII в. В 1600 г. в Нарыме воеводой был сургутский атаман казаков Тугарин
Федоров. В 1604 г. в Кетском остроге – Посник Бельский, в 1613 г. – Молчан
Лавров, в том же Кетске в 1615 г. – Чеботай Федоров сын Челищев. В Березове в 1618 г. – Белица
Лаврентьев сын Зюзин. На Таре в 1633-1634 гг. – Неупокой Андреев сын Кокошкин.
В Мангазее в 1637 г. – дьяк Пятой
Спиридонов. В 1641 г. в Верхотурье – воевода Воин Лукьянов сын Карсаков. В 1619 г. тобольский
сотник Черкас Рукин ставит Енисейский острог,
в котором воеводой в 1620 г. был Один
Трубчанинов.
Приведём
данные по бытованию двойных имён в Зауралье. В 1630 г. в Тюмени в Переписную
книгу были записаны: «двор ямской охотникъ Еуфимка прозвище Богдашко
Кондратьивъ сын Парамонова Мыльникъ
он же, двор Мартинко прозвище Шумилко Иванов сынъ Сапожникъ, двор ямской охотник Якушко
прозвище Тренька Иванов сынъ Подшивал с братом своим с Клементейкомъ
прозвище с Дружинком Ивановым же сыном»
(РГАДА, ф.214, кн.21).
Приведём
примеры из других документов. Ср.: «Вас(ь)ка
Чюсовитин прозвище Плехан» (1646
г., Верх., РГАДА, ф.214, кн.194, л.43 об.); «пашенная данная казака Еремѣя
прозвище Богдана Ѳедот(ь)ева с(ы)на
Колмогорца» (1636 г., Тоб.,
РГАДА, ф.214, кн.74, л.165 об.); «Д(а)в(ы)дко Иванов прозвище Завьялко»
(1637 г., Тоб., РГАДА, ф.214, кн.70, л.47); «Ульянко Елѳимов прозвище Нехорошко» (1639
г., Тоб., РГАДА, ф.214, кн.108, л.80); «Онашка Иванов
прозвище Первушка»
(1639 г., Тоб., РГАДА, ф.214, кн.75, л.309 об.).
Слово
прозвище в этих контекстах имеет
иное значение по сравнению с современным употреблением. В XVII столетии оно означало бытовое имя, то есть то,
которым повседневно именовали человека в отличие от крестного имени,
значащегося в официальных документах. Обратим внимание: при повторном упоминании
человека с двойным именем используется бытовое имя. Ср.: «Еуфимка прозвище Богдашко
<...> а под пашню отведено ему по его Богдашкову
челобитью заложные порозжие
земли» (РГАДА, ф.214, кн.21); «ямской охотникъ Макарко прозвище Девятко Окинѳеевъ
сынъ Хохлова <...> ему Девятку на семь четвертей без третника пашни <...> порука по
нем Девятке» (1630 г., Тюм., РГАДА, ф.214, кн.21, л.110, л.111); «ямской охотникъ Сергийко прозвище Дружинка Ондреевъ сынъ Полстовал <...> а под
пашню отведено ему по его Дружинкину челобитью заложные порозжие земли» (1630 г., Тюм.,
РГАДА, ф.214, кн.21, л.115 об., л.116); «Ивашко Иванов сын Голово а Потапко он же <...> Потапковы подрядчики Голово Ѳед(ь)ка Тимоѳеевъ сын Чюсовитин» (1655 г., Тоб., РГАДА,
ф.214, кн.146, л.33).
В
Зауральской письменности XVII в. широко
употреблялось местоимение он с уточняющей частицей же. Ср.: «Ѳилатко Невѣжин а Падерка он же» (1657 г., Тюм., ГАТО, ф.И 47, кн.123, л.5 об.); «Ѳед(ь)ка Лукьянов Шайдур Третьяков он же» (1662 г., Тоб.,
РГАДА, ф.214, кн.434, л.112 об.); «Левка Клементьев с(ы)нъ Хорек Горбунов он же» (1685 г., Тюм., РГАДА, ф.214,
кн.968, л.143 об.); «Ѳедор Максимов Окат(ь)евъ он же
и Чюпаха»
(1703 г., Тюм., ГАТО, ф.И
47, кн.608, л.25 об.); «во дворе гулящей ч(е)л(о)в(е)къ
Данило Андрѣевъ
с(ы)нъ Подволоцких он же и Потема» (1719 г., Тюм., ГАТО, ф.И 47, кн.2034б, л.80 об.); Иван Иванов
сын Орехов он же Бродок (1757 г., Тюм., ГАТО, ф.И 47, кн.4659,
л.14); «Мишка Петров с(ы)нъ
Беленин Медвѣдко он же»
(1636 г., РГАДА, ф.214, ст.55, л.14); «Марко
Павлов с(ы)нъ Прибытков Шадра он же» (1639 г., РГАДА, ф.214, кн.75,
л.309 об.); «Ивашко
Осипов с(ы)нъ Медвѣдев
Собол(ь) он же» (1685 г., Тюм.,
РГАДА, ф.214, кн.968, л.73); «Сен(ь)ка Леонтьев Деминых Бабалиха онъ же» (1690
г., РГАДА, ф.214, кн.918, л.118); «Иван
Иванов Жюкъ
Романов он же» (РГАДА, ф.214, ст.61,
л.262); «Пантелейко да Ивашко Трубины а Вторко он же» (1655 г., Тоб.,
РГАДА, ф.214, кн.146, л.20); «Гаврилка Павлов сынъ Долгушин а Жданко он же»
(1655 г., Тоб., РГАДА, ф.214, кн.146, л.30); «Данилко Петров с(ы)нъ Жданко он же» (Тоб.,
РГАДА, ф.214, оп.5, кн.261, л.197 об.); «ямщик Сидорко Зав(ь)ялов Друганко он же» (1685 г., Тюм.,
РГАДА, ф.214, кн.968, л.270).
На
факт существования имён, нарекаемых при крещении, указывает определение молитвенное при слове имя. Так, в духовном завещании 1637 г.
встречаем запись: «человекъ мой Максимко
Фотеев женился на приданой моей девке Дашке Яковлевой
дочери прозвище Сорока а молитвенное имя Пигасья
<...> старинной мой человекъ Павел Потрекеевъ с своею женою Досадою а
молитвенное имя Матрена» (ОР РГБ,
ф.256, к.47, д.238, л.2, л.3). Зафиксировано определение прямое (т.е.
крестное): в ризнице Троицкого собора в Пскове была известна панагия, данная в
собор «в поминовение души стольника Льва Салтыкова, а прямое имя ему Мемнон».
Небезынтересно
отметить, что отчества образуются от некрестного
имени, под которым человек известен в быту и в обществе. В духовном завещании
её составитель называет себя так: «Се яз многогрешный раб божий Арефа прозвище
Андрей Петрович Совин», а дети его именуются:
«Василей да Дмитрей Ондреевы дети Совина» (ОР РГБ, ф.256, к.47,
д.239, л.1).
В
период XV-XVIII вв. христианские имена уже не воспринимаются как нечто
чуждое русскому человеку, они приспособили свою форму к звукам русской речи,
стали ассоциироваться с понятиями национальной русской культуры. Возникли
многочисленные народно-разговорные формы от канонических имён. Многие из них
вошли в пословицы, поговорки, загадки, присловья русского народа. Сравним: у
всякого Гришки свои делишки; щеголь Ивашка
– что ни год, то новая рубашка; хороша дочь Аннушка, коли
хвалит мать да бабушка; в праздник Груша, в будни – клуша; Акуля, что шьешь не оттуля?
А я мачка, еще пороть буду; Время плохо: стал указчиком Оноха.
Сведения
подобного рода, когда крестное и обиходное имена
восходят к христианскому именнику, встречаем и в
памятниках Центральной России. В Кормовой книге Спасского ярославского
монастыря значатся записи: «Кормь кормити
по князе Федоре Андреевиче Телятевском,
а имя ему Епифаний. По Дмитрее
Обрезкове, а имя ему Авраамий. Кормити братию по князе Василии
Михайловиче Глинском, а имя ему Прокопей»
(Лихачев 1900: 127).
В
качестве второго имени могло выступать крестное имя в народно-разговорной
форме. Ср. в Новгородских кабальных книгах: «Марфа прозвище Машура»
(РГАДА, ф.1144, кн.2, л.14); «кабала на Микитку
Сергеева сына прозвище на Мишку»
(кн.2, л.27); «кабала на Ермолку Дмитреева сына прозвище
Ерюх» (кн.5, л.5); «кабала на Павелка Огафьева
сына прозвище на Павка» (кн.5, л.30
об.); «кабала на Олександра
Иванова сына прозвище Олеша»
(кн.5, л.34 об.); «кабала на Еуфимка Иванова сына прозвище
Алфимъ» (кн.5, л.45); «кабала на Петрушку а прозвище Петеля
Федоров» (кн.5, л.58 об.); «Парасковьица Матвеева дочь прозвище Пашка» (кн.6, л.65 об.); «Павелко Ортюгин сын прозвище Пахомко» (кн.6, л.92 об.). В Зауралье были известны
подобные имена. Ср.: «Ферапонтик
прозвище Фарка
Микифоров сынъ Старцова
<...> Панфилко
прозвище Панко
Володимеров сын Рыболов» (1630 г., Тюм., РГАДА,
ф.214, кн.21, л.82 об., л.140).
В
Новгородских книгах XV-XVI вв. встречаем в качестве второго бытового имени
народно-разговорную форму от другого канонического имени. Ср.: «Се яз Тимофей Фомин сынъ
прозвище Иванча»
(РГАДА, ф.1144, кн.2, л.171); «кабала на Ондрейка Онкудинова сына Истомина прозвище на Тиханка»
(кн.5, л.21); «кабала на Онашку
Ондреева сына прозвище
на Сидорка» (кн.5, л.54); «се яз Федотъ Дашин сынъ а прозвище Иванча» (кн.6, л.6); «се яз Федосей прозвище Оксен
Иванов сынъ» (кн.6, л.15). В зауральских текстах: «бобыл(ь) Ивашко
Ѳедосѣевъ прозвище Якун(ь)ка» (1624 г., Тоб., РГАДА,
ф.214, кн.5, л.173 об.); «Ивашко прозвище Харька» (1630 г., Тюм.,
РГАДА, ф.214, кн.21, л.58); Харька – разговорная форма от имени Харитон; «Ивашко
прозвище Степанко»
(1630 г., Тюм., РГАДА, ф.214, кн.21, л.104 об.); «бобыл(ь) Уварко
Ѳедосѣев прозвище Оброско» (1662 г., Тоб., РГАДА, ф.214, кн.434, л.124); «Игнашко Клементьевъ
а Гришка он же» (1665 г., Тоб., РГАДА, ф.214, кн.146, л.16); «Петрушка прозвище Ивашко Васильевъ сын» (1665 г., Тоб.,
РГАДА, ф.214, кн.146, л.32); «Оксенко Семенов а Оничка он же» (1665 г., Тоб., РГАДА, ф.214,
кн.146, л.34 об.); «Максимко
Васильевъ сын Кожевин а Макарко он же» (1665 г., Тоб.,
РГАДА, ф.214, кн.146, л.35 об.); «Тимоѳѣи Гаврилов Онтон он же» (РГАДА, ф.214, ст.61, л.490); «Петръ Ермолин Карпъ он же» (РГАДА, ф.214, ст.61, л.492); «Обросимко
Годовиков сынъ Чистюнька а Трен(ь)ка он же» (1655 г., Тоб., РГАДА, ф.214, кн.146, л.25 об.); Тренька
– народно-разговорная форма от имени Терентий.
Наши
предки полагали, что имя обладает магией. Зная имя, можно через заговоры влиять
на человека. Заметив эту таинственную связь, древние стремились скрыть от
посторонних настоящее имя, освященное обрядом крещения. Отсюда обычай двойных
имен, который был распространен не только в центре России, но и на восточной периферии
Русского государства, имел хождения среди всех классов и сословий.
Лихачев
Н.П. Разрядные дьяки XVI в. СПб.,
1888.
Лихачев
Н.П. Двойные имена // Известия русского генеалогического общества. Вып. 1. СПб., 1900. С. 126-128.
Родословная
книга рода Хитрово. СПб., 1866.
Синодик 1878 – Акты Холмогорской и Устюжской епархий. СПб, 1878.
Успенский Б.А. Избранные труды. Т. II. Язык и культура. М.: Гнозис, 1994.
ОГДР –
Общий гербовник дворянских родов Всероссийской империи. В 10 тт. СПб.,
1797-1836.
РГАДА –
Российский государственный архив древних актов в Москве.
ОР РГБ –
Отдел рукописей Российской государственной библиотеки в Москве.
При ссылках
на архивные материалы в скобках указывается дата, место создания документа
(Верх. – г. Верхотурье, Тоб. – г. Тобольск, Тюм. – г.
Тюмень), архив, фонд, книга, лист.