Право. Уголовное право и криминология.

К.ю.н. Семёнова Н.Ф.

НОУ ВПО «Московский институт экономики, менеджмента и права» филиал в г. Н.Новгороде, Россия

«К вопросу об особенностях уголовной ответственности за незаконное предпринимательство по законодательству отдельных зарубежных стран»

Успешное развитие современной уголовно-правовой науки в России невозможно без знания особенностей и тенденций развития зарубежного уголовного законодательства. Французский правовед Марк Ансель отмечал, что «изучение зарубежного права открывает перед юристом новые горизонты, позволяет ему лучше узнать право своей страны, ибо специфические черты этого права особенно отчётливо выявляются в сравнении с другими системами» [17, с. 38].

Приведённое высказывание в настоящее время весьма актуально, поскольку ситуация в предпринимательской сфере в России такова, что осуществление законопослушной деятельности для хозяйствующих субъектов нередко бывает затруднительным, а подчас и вовсе невозможным. Отсутствие у многих предпринимателей навыков правового поведения на рынке, недостаточная осведомлённость о правилах и процедурах совершения различного рода сделок и других коммерческих операций зачастую приводит к нарушению действующего законодательства, в том числе уголовного [22, с. 70].

Российский законодатель, по сути, связывает незаконную предпринимательскую деятельность с профессиональной деятельностью, в основе которой заложен принцип систематического получения прибыли от выполнения работ или оказания услуг, осуществляемой с нарушением установленного порядка регистрации или лицензирования [20, с. 426]. При этом, действующая редакция ст. 171 УК РФ («Незаконное предпринимательство») имеет множество недостатков. Не соответствуя современному регулятивному законодательству, она не обеспечивает реализацию конституционного права на свободное использование способностей и имущества граждан для занятия предпринимательской деятельностью [1]. Неправомерное или необоснованное включение ряда признаков в объективную сторону незаконного предпринимательства или их неудачная формулировка влекут неправомерное или необоснованное расширение пределов действия ст. 171 УК РФ [2].

Не стоит забывать, что характер и пределы ответственности за осуществление незаконной предпринимательской деятельности должны соответствовать реалиям общественной жизни и уровню общественного правосознания. Для достижения названной цели при внесении изменений в соответствующие нормы уголовного закона России весьма полезным будет опыт законодателя отдельных зарубежных стран.

Отметим, что практически во всех странах постсоветского пространства (Республики Беларусь, Республики Казахстан, Азербайджанской Республики, Республики Таджикистан, Армении, Молдова, Эстонии, Грузии, Республики Кыргызстан, Туркменистана) Уголовные кодексы содержат унифицированные нормы, устанавливающие ответственность за нарушение порядка осуществления предпринимательской деятельности. Данное обстоятельство определяется общими тенденциями исторического развития системы законодательства указанных стран; единым стратегическим подходом в борьбе с противоправными проявлениями предпринимательской деятельности; большой распространённостью данного вида преступного деяния в экономике постсоветской России; несовершенством положений уголовного законодательства и стремлением властей направить развитие предпринимательства в нужное русло [21, с. 64].

Большинство республик бывшего СССР восприняли идею криминализации незаконной предпринимательской деятельности, т.е. деятельности осуществляемой с нарушением установленного порядка регистрации и лицензирования. В отличие от УК России некоторые уголовные законы в понятие незаконной предпринимательской деятельности включают осуществление запрещённых видов деятельности (Казахстан, Таджикистан, Эстония, Армения). На масштаб незаконного предпринимательства, как условия наказуемости, указывают признаки: извлечение дохода в крупном размере (Таджикистан, Казахстан, Грузия, Кыргызстан, Беларусь, Туркменистан); получение прибыли в крупном размере (Молдова).

Полагаем, что особо следует обратить внимание на ст. 241 УК Республики Молдова («Незаконное занятие предпринимательской деятельностью») [8, c. 296 - 297]. В условиях инфляции стало очевидным неудачное использование российским законодателем в диспозиции ст. 171 УК РФ признака «доход». Толкование его как выручки от реализации товаров (работ, услуг) без вычета произведённых лицом расходов не исключает применение ст. 171 УК РФ даже в тех случаях, когда лицо осуществляет высокозатратную деятельность с целью получения незначительной прибыли. Поскольку повышение цен способствует неуклонному росту числа деяний, подпадающих под ст. 171 УК РФ, отечественному законодателю следует учесть позитивный опыт молдавской правотворческой деятельности и заменить термин «доход» на «прибыль».

Отметим также, что в диспозициях ст. 192 УК Азербайджана [3, с. 210 - 211], ст. 192 УК Грузии [4, с. 201], ст. 180 УК Кыргызстана [5, с. 189 - 190], ст. 190 УК Казахстана [7, с. 215 - 217] и ст. 259 УК Таджикистана [9, с. 238] признаком объективной стороны является осуществления незаконной предпринимательской деятельности с нарушением условий лицензирования. В ст. 171 УК РФ такого признака нет, что является ещё одним её недостатком, требующим устранения. Но при этом следует учесть, что в соответствии с российскими нормативными правовыми актами о лицензировании основанием ответственности выступает не всякое, а именно грубое нарушение лицензионных требований и условий [12, п. 6; 13, п. 6; 14, п. 5; 15, п. 5; 16, п. 6]. Изложенное позволяет говорить о необходимости дополнения диспозиции ст. 171 УК РФ признаком осуществления предпринимательской деятельности с грубым нарушением лицензионных требований и условий.

Уголовные законы ряда стран (Узбекистана, Латвии, Литвы, Украины, Китая, Болгарии, Турции, Южной Кореи) не содержат нормы о незаконном предпринимательстве, но устанавливают уголовно-правовой запрет на осуществление отдельных его форм или видов.

Так, в соответствии с ч. 1 ст. 202 УК Украины [10, с. 239 - 240] уголовно наказуемым является осуществление хозяйственной деятельности без государственной регистрации в качестве субъекта предпринимательской деятельности, содержащей признаки предпринимательской и подлежащей лицензированию, а также осуществление предпринимательской деятельности с нарушением условий лицензирования. Украинский законодатель не криминализирует осуществление без государственной регистрации не лицензируемых видов деятельности.

УК Узбекистана содержит самостоятельную норму, предусматривающую уголовную ответственность за занятие деятельностью, подлежащей лицензированию без получения специального разрешения (ст. 190) [11, с. 216 - 217]. Таким образом, ответственности подлежит лицо, осуществляющее без лицензии любой лицензируемый вид деятельности, а не только предпринимательский, как это имеет место в России.

Обращает на себя внимание тот факт, что законодатели этой группы стран признают осуществление деятельности без лицензии (как и с нарушением лицензионных требований и условий) значительно вредоноснее деятельности без регистрации. Кроме того, как отмечают Е.В. Демьяненко и И.В. Шишко, установление уголовной ответственности за осуществление предпринимательской деятельности с нарушением правил регистрации, включая представление в орган, осуществляющий государственную регистрацию документов, содержащих заведомо ложные сведения, противоправно сужает право на свободное использование способностей и имущества для предпринимательской деятельности [18, с. 99].

С учётом изложенного признаки «без регистрации», «с нарушением правил регистрации», «представление в орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, документов, содержащих заведомо ложные сведения», с нашей точки зрения, из диспозиции ч. 1 ст. 171 УК РФ следует исключить.

Особенностью уголовного законодательства Болгарии является то, что им преследуется не осуществление деятельности с нарушением установленного порядка регистрации и лицензирования, а нарушение порядка ведения определённых видов деятельности.

Так, уголовно наказуемым деянием по УК Болгарии признаётся занятие внешнеторговой деятельностью без разрешения, которое требуется в соответствие с законом или постановлением Совета министров (ст. 234а). Уголовному преследованию также подлежит совершение банковских, страховых или других финансовых операций, без специального разрешения, для которых требуется такое разрешение (ст. 252). Причём законом предусмотрена довольно строгая санкция – лишение свободы от 3-х до 5-ти лет, а также конфискация не более половины имущества виновного. Таким образом, указанная норма аналогична ст. 172 УК РФ. Кроме того, если вышеуказанным деянием причинён кому-либо значительный ущерб или получен значительный неправомерный доход, - наказание от 5-ти до 10-ти лет лишения свободы и штраф. Суд также может постановить конфискацию части или всего имущества [6, с. 176, 186 - 187]. При этом точного определения «значительный ущерб», «значительный неправомерный доход» УК Болгарии не содержит.

Уголовные кодексы стран второй группы (так же, как и первой) предусматривают деяния, нарушающие нормативный порядок ведения предпринимательской деятельности. Однако, в отличие от первой группы, законодатели второй группы не только отказались от использования термина «незаконное предпринимательство», но и от понятия «предпринимательская деятельность», ограничившись при формулировании диспозиций норм указанием на предпринимательский способ ведения незаконной деятельности (Литва), либо на содержание признаков предпринимательской деятельности (Украина). В ряде случаев предпочтение отдаётся установлению самостоятельных видов ответственности в специальных составах (Узбекистан, Болгария).

В ряде стран, уголовные кодексы не содержат уголовно-правовых запретов, связанных с нарушением порядка государственной регистрации и лицензирования: Франция, Германия, Дания, Швеция, Голландия, Польша, Испания, Италия и др. Так, В.В. Хилюта, приводя аргументы в пользу декриминализации незаконного предпринимательства в России, утверждает, что в уголовном законодательстве западноевропейских государств нет норм, аналогичных ст. 171 УК РФ [22, с. 73]. Однако сказанное не означает, отсутствие мер уголовной ответственности за совершение деяний, связанных с нарушением установленного государством порядка занятия предпринимательской деятельностью.

Так, уголовно наказуемым деянием по законодательству Франции является уклонение от регистрации в реестре торговли и обществ, который используется государством для контроля за деятельностью субъектов предпринимательства. Ордонансом №58-1352 от 27 декабря 1958 г. была предусмотрена уголовная ответственность за уклонение от регистрации. В настоящее время положения этого ордонанса изменены и дополнены нормами, закреплёнными в ст. L.123 Торгового кодекса и в декрете №84-406 от 30 мая 1984 г. Но уголовная ответственность установлена не за само по себе уклонение от исполнения обязанности зарегистрироваться, а за неподачу по постановлению судьи торгового суда, осуществляющего наблюдение за ведением реестра, в течение 15 дней без уважительных причин заявления о регистрации. За это преступление предусмотрено наказание в виде штрафа (750 евро). В случае рецидива предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до шести месяцев и (или) штрафа в размере 4,5 тыс. евро [19, с. 165].

Помимо нарушений требований общего характера законодательством Франции установлена ответственность и за нарушение специальных требований, установленных в отношении различных видов деятельности. Например, в соответствии с Кодексом о здравоохранении открытие аптеки без лицензии наказывается штрафом (3.75 тыс. евро), а при рецидиве – лишением свободы на срок до трёх месяцев и (или) штрафом (7,5 тыс. евро) [19, с. 167].

Характеризуя зарубежное законодательство в целом, можно отметить, что принципиальным отличием стран дальнего зарубежья от России и других государств постсоветского пространства является то, что их законодательство не содержит общей нормы, устанавливающей уголовную ответственность за нарушение порядка осуществления предпринимательской деятельности, связанного с государственной регистрацией и лицензированием, что обусловлено рядом причин: во-первых, система их уголовного законодательства, помимо УК включает специальные отраслевые нормативно-правовые акты, устанавливающие меры уголовной ответственности в случае нарушения регламентированных ими порядков; во-вторых, в развитых капиталистических странах бизнес базируется на многовековых традициях предпринимательской деятельности, представители которого отличаются высоким уровнем правосознания и правовой культуры и в подавляющем большинстве случаев заинтересованы в ведении бизнеса на законных основаниях, как необходимой предпосылке здоровой конкурентной борьбы. В силу этих причин незаконное предпринимательство не рассматривается в качестве типичного общественного явления, обладающего свойствами, характерными для основания его криминализации как масштабного и распространённого негативного социального явления.

Литература:

1. Конституция Российской Федерации 1993 года (с изм. от 30.12.2008 №7-ФКЗ) // Российская газета – 1993. – 25 декабря.

2. Уголовный кодекс РФ. Федеральный закон №63-ФЗ от 13 июня 1996 г. (в ред. ФЗ №26-ФЗ от 7 марта 2011 г.) // Собрание законодательства РФ, 17.06.1996, №25, ст. 2954.

3. Уголовный кодекс Азербайджанской Республики / науч. ред. и предисл. И.М. Рагимова; пер. с азерб. Б.О. Аббасова. – СПб., 2001.

4. Уголовный кодекс Грузии / науч. ред. З.К. Бигвава; вступ. ст. В.И. Михайлова; обзор. ст. О. Гамкрелидзе; пер. с груз. И. Мериджанашвили. – СПб., 2001.

5. Уголовный кодекс Кыргызской республики / науч. ред. и предисл. А.П. Стуканова, П.Ю. Константинова. – СПб., 2002.

6. Уголовный кодекс Республики Болгария / науч. ред. А.И. Лукашова; предисл. И.И. Айдарова; пер. с болг. Д.В. Милушева и А.И. Лукашова. – СПб., 2002.

7. Уголовный кодекс Республики Казахстан / предисловие д.ю.н., проф. И.И. Рогова. – СПб., 2001.

8. Уголовный кодекс Республики Молдовы / вступ. статья А.И. Лукашова. – СПб., 2003.

9. Уголовный кодекс Таджикистана / науч. ред. и предисл. А.В. Фёдорова. – СПб., 2001.

10. Уголовный кодекс Украины / науч. ред. и предисл. В.Я. Тация и В.В. Сташиса; пер. с укр. В.Ю. Гиленченко. – СПб., 2001.

11. Уголовный кодекс Республики Узбекистан / науч. ред. и предисл. М.Х. Рустамбаева, А.С. Якубова, З.Х. Гулямова. – Спб., 2001.

12. Положение о лицензировании медицинской деятельности, утв. Постановлением Правительства РФ от 22 января 2007 г. №30 // СЗ РФ, 2007, №5, ст. 656.

13. Положение о лицензировании эксплуатации взрывопожароопасных производственных объектов, утв. Постановлением Правительства от 12 августа 2008 г. №599 // СЗ РФ, 2008, №33, ст. 3862.

14. Положение о лицензировании геодезической деятельности, утв. Постановлением Правительства РФ от 21 ноября 2006 г. №705 // СЗ РФ, 2006, №48, ст. 5036.

15. Положение о лицензировании фармацевтической деятельности, утв. Постановлением Правительства РФ от 6 июля 2006 г. №416 // СЗ РФ, 2006, №29, ст. 3250.

16. Положение о лицензировании перевозок пассажиров и багажа железнодорожным транспортом, утв. Постановлением Правительства РФ от 15 марта 2006 г. №134 // СЗ РФ, 2006, №12,ст. 1305.

17. Ансель М. Методологические проблемы сравнительного права. // Очерки сравнительного права. – М., 1981.

18. Демьяненко Е.В., Шишко И.В. Незаконное предпринимательство и реализация права, закреплённого а ст. 34 Конституции России. // Известия высших учебных заведений. Правоведение. – 2010. - №1. – С. 96 – 103.

19. Клепицкий И.А. Система норм о хозяйственных преступлениях: основные тенденции развития: дисс. докт. юрид. наук. – М., 2006. – 623 с.

20. Уголовное право: Общая и Особенная части: учебник / Под редакцией В.Ю. Малаховой. – М.: Эксмо, 2011. – 752 с.

21. Урда М.Н. Проблемы применения нормы, устанавливающей ответственность за незаконное предпринимательство: дисс. к.ю.н. – Курск. – 2010. – 209 с.

22. Хилюта В.В. Семь аргументов в пользу декриминализации незаконного предпринимательства // Уголовный процесс. – 2011. - №1. – С. 70 – 73.