Проф.Исмаилов М.А. РФ.
Дагестан
Ф.И.Леонтович и
изучение обычного права народов
Кавказа
Что касается работы «Перевод с арабского о существующих в Бежидском округе адатов» (адатов Бежтинского округа), то она
попала к И.Бентковскому. На Кавказ И.
Бентковский попал, по-видимому, по тем же причинам, что и другие польские
переселенцы, так или иначе связанные с участием в национально-освободительном
движении.
Как
утверждает историк и краевед Г. Прозрителев в "Очерке жизни и деятельности
Бентковского", последний "прибыл на Кавказ, сосланный после усмирения
польского восстания 30-х годов". После прибытия на Кавказ он продолжал
военную службу в Кавказском линейном войске и в чине сотника вышел в отставку в
1857 году. Таким образом, военная служба И. Бентковского продолжалась более 25
лет. Оставив ее, он полностью посвятил себя историческому краеведению.
Он описывал
нравы и обычаи народов Северного Кавказа. Впоследствии
эти материалы были, переданы проф.
Новороссийского университета А.Леонтовичу, который и опубликовал их. Бежитские
адаты увидели свет благодаря М.М. Ковалевскому, и поэтому мы считаем нужным
более подробно рассмотреть обычное право и научный путь этого, одного из самых
замечательных ученых России.
Каждый джамаат имел
собственный кодекс норм и правил общежития. Джамааты, объединявшиеся в политический
союз, имели общий сведенный кодекс. Сведение статей не было механическим: в
кодексах «вольных» обществ нашли отражение нормы, одинаковые для всех сёл по
уголовным, имущественным и нравственным преступлениям, а также те, которые
выражали интересы союза, т.е. не могли быть содержанием кодекса отдельного
джамаата[1].
О постоянном развитии и изменении адатов свидетельствуют
также дошедшие до нас своды норм адата отдельных джамаатов. Существует
превратное мнение, будто эти нормативные тексты были созданы сразу и потом уже
не менялись. Еще в 80-е годы XX в. В.Г.Гаджиев совершенно верно отметил, что «дошедшие до нас в записях сборники адатов состоят
из разновременно возникших пластов ряда вставок и глосс, внесенных сознательно
и бессознательно многочисленными копиистами и другими лицами, в руках которых
находились данные памятники»[2].
Таким образом, нормы обычного
права до их всеобщего признания как адатов проходили долгое испытание жизнью и
своеобразную школу. Лишь потом на сходах, собраниях людей. Они приобретали
статус "адата", что четко зафиксировано в безупречной канонической
фразе Гидатлинских адатов: «Сила и мощь принадлежит только Аллаху. Старейшины
гидатлинского общества согласились ради торжества справедливости принять
следующее»[3].
Изложенное указывает на то, что,
благодаря специфике своего возникновения и дальнейшего развития адат становился
действенным и эффективным средством, регулирующим отношения между народами Дагестана.
Адатно-правовые системы по
всему Дагестану были едины. “В
своих общих основаниях все эти адаты в настоящее время представляют много
сходных черт, - отмечал Ф.И. Леонтович, - тем не менее, каждая община доселе строго держится своих домашних
обычаев…”[4].
Действительно, в отдельных местностях Дагестана наряду с общими адатами целого
племени или общества существовали и “частные” адаты, имеющие свои особенности.
Так, Ф.И. Леонтович пишет: «У кавказских
горцев, установилось чрезвычайное разнообразие адатов: не только каждое племя,
но и каждая община, аул, чуть ли не каждый дом и семья, имеют свои особые
адаты, живут по своим “домашним обряда»[5].
Ф. И. Леонтович не признает, что феодалы приспосабливали родовые
адаты к своим интересам и вводили новые адаты. К такому выводу он пришел,
изучив адаты Умма-хана Аварского и уцмия Рустам-хана Кайтагского, убедительно
подтверждающие его утверждение. Вместе с тем мнение Ф.И. Леонтовича производно
от общей ошибочной позиции – от отрицания им формирования феодальных отношений
в Дагестане.
По вопросу
о социальном строе горцев и их образе жизни Ф. И. Леонтович . «Но
и между своими, — пишет он, —
дозволяется воровство. Таков институт барамты, о котором говорится впервые в
сборнике кайтагских адатов XVII в. (уцмия Рустем-хана)»[6]. Эта точка зрения в своей
основе не верна, поскольку, как мы уже упоминали, источниками обычного права
народов Дагестана были: третейский суд; судебно-правовая практика феодальных
правителей; договоры между селами и внутри сел; деятельность сельских
джамаатов.
Ф.И. Леонтович отмечал, что адаты «...дают
возможности для ближайшего ознакомления с правовым бытом народов и для
«сравнительного правоведения». По его словам, в них сохранилось «немало институтов глубокой старины»[7].
Большинство
исследователей склонно полагать, что адатно-правовые нормы возникли путем
маслиата. (араб. маслахат – «мировое
добровольное соглашение между членами данного общества»), о чем свидетельствует
А. К. Леонтович. Он пишет: «Главным
органом образования адата кавказских горцев являлось третейство, мировой суд
посредников»[8]. Далее – мировое разбирательство дел, «происходящих от несогласия между членами
общества», служило преобладающим источником адата. При этом адатно-правовая
норма через маслиат могла возникнуть в любое время. Если же посредники
встречали затруднение в разбирательстве сложных дел и сами оказывались не в
состоянии принять определенное решение, они обращались в соседние села или
даже в другие владения к более авторитетным судьям.
Нами
уже отмечалось, что почти в каждом сельском обществе, независимо от того,
входило ли оно в их союз или в состав феодального владения, взаимоотношения его
членов регулировались местними адатами. Дагестану
принадлежат древнейшие сборники местных адатов.
«Из древнейших сборников дагестанских адатов, - указывал Ф.И. Леонтович, - нам известны в настоящее время четыре
памятника: Сборник адатов аварского народа, составленный в XI в. (хиджры.
– М.И.) Омар-ханом (Умма-ханом) Аварским; Сборник адатов Кайтаха XII в. Он составлен местным уцмием Рустам-ханом; Сборник Кайтагских
адатов, XVI в. Он составлен Кайтагским уцмием Ахметом, сыном уцмия Гасан –
Али; Бежитские адаты». Далее он отмечал: «Есть
основание думать, что собственно «перевод» адатов Бежидского округа составлен в новое время (чуть ли не в 60-х
годах), в виде извлечения из нескольких древних арабских сборников, бывших
исстари в употреблении в отдельных «наибствах» округа и сведенных в нашем
«переводе» в один общий сборник» [9].
В русле сравнительного исследования можно сделать вывод,
что земельные отношения в Дагестане и в целом на Кавказе в XIX в. были сродни славянскому
общинному землепользованию. Ф.И. Леонтович неоднократно отмечал, что «простой свободный народ пользуется по
своему произволу землей, лесом в местах
своего жительства не платя ни князьям, ни дворянам и никому никакой положительной подати»[10].