Бекенова Р.Б.
Казахстанско-Британский технический университет, Казахстан
Грамматический статус девербативных существительных
За два
последних десятилетия в теоретической литературе мы наблюдаем разнообразие
обобщений о семантических и синтаксических аспектах отглагольной деривации.
Исследуются структура и значение отглагольных образований – актантных и
аспектуальных дериватов, а также номинализаций. Достижения в этих областях
весьма существенны. Особое внимание обращается на способы грамматического выражения
информации о внутренней структуре ситуации, её временной локализации и о её
соотношении с актуальным миром. Также известны многочисленные способы описания
и объяснения фактов, касающихся глагольных
систем и компонентов этих систем.
В то же
время есть область исследования, непосредственно связанная с перечисленными
выше, однако развивающаяся медленнее, чем они. Это сфера глагольной деривации,
в которую попадает огромное множество грамматических средств, значений и
показателей. Одни показатели сохраняют синтаксический класс и создают из
глагола новый глагол – это, в первую очередь, актантные и аспектуальные
деривации. Другие имеют синтаксический класс – это, в частности, номинализации,
преобразующие глагол в имя.
И те, и
другие показатели в большинстве языков обладают характерологическими свойствами
деривационных, а не словоизменительных морфем – их присутствие в составе
словоформы необязательно, их отсутствие незначимо, их дистрибуция редко не
имеет лексических ограничений, зато их значение часто некомпозиционально [3,
8].
В русской
лингвистической литературе широко представлены исследования, посвящённые
семантико-синтаксическим и функциональным признакам девербативных
(отглагольных) существительных, валентным свойствам этих образований,
конкретным вопросам, связанным с отдельными аспектами семантической
структуры некоторых групп отглагольных
существительных, с источниками полисемии отглагольных существительных.
Семантико-синтаксическое функционирование обозначенных слов продолжает вызывать
интерес и по-прежнему остаётся актуальным в современной синтаксической науке.
Существительное,
мотивированные глаголом и обозначающее в наиболее обобщённом виде процесс,
действие, естественно сохраняет семантические связи с глаголом (ср.: звучать –
звучание – звук; рисовать – рисование – рисунок; петь – пение – песня и т.д.,
где вторые компоненты носят явный процессуальный характер, в отличие от третьих
парадигматических компонентов, которые репрезентируют определённый результат
действия, обозначенного глаголом и предыдущим именем). Очевидно, и этот факт
неоднократно отмечается у многих исследователей и не вызывает никаких сомнений,
то, что семантическое наполнение девербативного существительного,
унаследованное им от мотивирующего глагола, его семантико-синтаксическое функционирование
в предложении позволяют подобным именем быть носителями информации о сложных
явлениях действительности: событиях, ситуациях.
Однако
девербатив не только наследует глагольные свойства, он приобретает и признаки
имени, таким образом, как бы занимая промежуточное положение между глаголом и
именем, иллюстрируя движение слова от глагола к имени (если иметь в виду его
происхождение и деривационный аспект). Ясно, что это промежуточное положение
девербатива между двумя центральными и противоположными друг другу частями речи
предопределяет его двойственное положение: грамматический статус словоформы и
синтаксическую предложенческую позицию, предложенческую номинацию.
Синтаксическое положение и грамматический статус словоформы девербатив
приобретает благодаря реализации его именных свойств (и в первую очередь
морфологических категорий имени), предложенческая позиция, предложенческая
окраска семантики связана со свойствами, оставленными девербативу глаголом.
Девербативы представляют собой особую форму глагола – таково мнение
Н.Г. Васиной. Вслед за А.Л. Шарандиным, который в своей работе «Системная
категоризация русского глагола» говорит о многообразии форм глагола и относит к
ним наряду с причастием и деепричастием, также девербативы, Н.Г. Васина отстаивает
утверждение, что девербативные существительные
не представляют собой самостоятельных языковых знаков (слов), поскольку
обнаруживают лексическую тождественность и различия грамматического
(синтаксического) характера. Другими словами, они имеют свое значение, но оно
является грамматическим, вследствие чего данные образования и должны быть
признаны формами одного слова [1].
Семантика глаголов более сложна, неопределённа и расплывчата, им
свойственна семантическая недостаточность. Для глагольной лексики характерно
наибольшее количество синтаксических, т.е. собственно языковых показателей, в
то время как имена существительные отражают внеязыковые связи и обусловлены
реальными отношениями самих обозначаемых предметов.
Существительные, по сравнению с глаголом, представляют
явление как более постоянное и устойчивое, их значения более конкретны. По
словам М.И. Черемисиной, имя существительное “сгущает”, “спрессовывает”
ситуацию, привязывая её к реальности [5]. Тем самым оно воплощает номинативную
функцию языка, в то время как глаголу более свойственна коммуникативная
функция. Как отмечает А.А. Уфимцева, в глаголе денотат и сигнификат разведены,
а в предметных именах – совмещены [4, 37]. В.В. Виноградов писал: “Глубоким
грамматическим различиям имени существительного и глагола соответствует и
резкая лексико-семантическая разница между глагольными и предметными именами.
Глагол семантически более ёмок” [2, 54].
Таким образом, в имени находит отражение мир конкретных
предметов, это главное средство выражения понятия, в то время как глагол –
главное средство выражения предикативности. Значения существительных автономны,
значения глаголов – относительны, что соответствует в целом различию словами с
абсолютивной и релятивной семантикой.
Оппозиция глагол – существительное является важнейшей в
системе частей речи. Их функциональная специфика определяет их морфологическую,
синтаксическую и семантическую противоположность. Однако очевидным остаётся тот
факт, что в этой противоположности скрыта глубокая общность, отражающая
единство языка как орудия мышления и средства общения. Глагол и имя – средства
выражения разных компонентов предложения – предиката и актантных членов.
Диалектическое
единство противоположностей предметных и предикатных значений находит выражение
на уровне словообразования, когда в производных словах сосуществуют
категориальные значения имени и глагола (в отглагольных именах и отыменных
глаголах), что отражает общеязыковую закономерность: чем полярнее части речи,
тем большим взаимопроникновением они характеризуются в деривационном плане.
Интерес
лингвистов к изучению отглагольных существительных обусловлен тем, что данные
образования при сохранении ими отдельных семантических характеристик
производящего слова находятся в особой “зоне синкретизма” имени и глагола.
Отглагольные
производные находятся под сильным влиянием глагольной энергии – глагольного
магнетизма. Они в силу своей гибридной природы имеют богатые выразительные
возможности и при этом служат прекрасным синтаксическим материалом для
построения сложнейших словосочетаний и предложений, выражающих уплотнённую
информацию.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что
девербатив – это особый словообразовательный класс существительных, который в
силу своего происхождения занимает промежуточную позицию между именем
существительным и глаголом, совмещая в себе признаки и той, и другой части
речи. При этом может наблюдаться процесс смещения от глагольности к предметной
конкретизации, в зависимости от того, признаки какой части речи станут
преобладающими.
Литература:
1. Васина Н.Г. Отглагольные имена в категоризации
таксисной семантики предложения в английском языке: Автореф. дис. … канд.
филол. наук. – Иркутск, 2011. – 17 с.
2. Виноградов В.В. Русский язык (грамматическое учение о
слове). - М.: Высшая шк., 1972.
3. Татевосов С.Г. Исследования по глагольной деривации: В
сб. ст. – М.: Языки славянских культур, 2008. - 384 с.
4. Уфимцева А.А. Семантика слов.- В кн.: Аспекты
семантических исследований.- М.:
Наука, 1980.
5. Черемисина М.И. Имена и глаголы в системе
лексико-грамматических классов.- В сб.: Семантика и системность языковых
единиц.- Новосибирск, 1985.