Изобразительно-художественные средства творчества Р. Сейсенбаева

в отражении экологических проблем

Абдыханов У.К.

Международный казахско-турецкий университет им. А. Ясави,

Казахстан, г. Чимкент

Одной из глобальных проблем современности является углубление противоречия в отношениях между человеком и природой. Люди, всё активнее вторгаясь в окружающую среду, разрушают её в интересах науки, экономики, ради удовлетворения жизненных потребностей, в целях совершенствования военной техники. Данная проблема очень ярко отражена Р. Сейсенбаевым в романе “Отчаяние, или Мертвые бродят в песках”, рассказах “Крик земли”, “У нас, в Чингистау”, в которых писатель проявил себя не только как замечательный живописец и певец красоты Земли, но и как страстный защитник природы.

Герои рассказа “У нас, в Чингистау” журналист Бектемиров в воспоминаниях о детстве полон гордости за родные просторы: “Кругом белым-бело! И степь бела, и горы – белые. Удивительна степь в первые зимние дни – не наглядишься на неё. И вроде та же степь, но какая-то новая, загадочная, таинственная” [Сейсенбаев 1991:55].

Звуковая инструментовка в последнем предложении текста усиливает и отчётливо выделяет смысловую и эмоциональную окрашенность фразы: восторг и удивление мальчика при виде преображённой за одну ночь природы.

Такие живописные картины приносят людям много радости: “Он берёт горсть снега и трёт лицо. Снежинки тают на губах. И он чувствует их вкус… А потом вдруг валится на снег, на первый чистый снег! Снег, по которому и поваляться в первый день не грешно. Потом он встанет, отряхнётся, довольный собой и этим первым зимним утром, а мать будет стоять на пороге и глядеть на него. Ласково глядеть на него. Приятно матери видеть, как радуется её сын!… Мама, гляди, как здорово!…” [Сейсенбаев 1991:55].

Как милостива природа к человеку! Ребёнок нежится в снегу, словно в объятиях счастливой матери. Мы воочию видим удивительную красоту зимнего утра и человека, точно подмеченным и созданным Р. Сейсенбаевым.

Для более полной передачи особого внутреннего состояния ребёнка используются в речи героя повторы. Выделяя корень “бел-” (Кругом белым-бело! И степь бела, и горы – белые”) и слово “снег”, писатель делает повышенное эмоциональное ударение, и потому они оказываются в центре внимания читателя. Художник слова с глубокой выразительностью подчеркивает белизну снега – особую чистоту как в природе, так и в душе человека. А снег хотя и колючий и холодный, но всё же именно он доставляет большую радость мальчугану.

Для выделения лирического чувства и создания эмоциональной выразительности автор стремится к созданию образов звуковыми средствами. В тексте использование звуковых возможностей языка становится изобразительно и эмоционально ценным приёмом, повышающим яркость, жизненность описания зимнего утра и убедительность лирического высказывания; человек и природа гармонично слиты воедино. Сочетание слов, оканчивающихся преимущественно с открытыми слогами, равномерное сочетание мягких гласных с согласными служат ясности речи в отрывке. Можно предположить, что каждое слово звучит в нём плавно, создает впечатление мягкости огромного белоснежного ковра степи. Некоторые нагнетания ряда согласных (-нств-, -рсть-, -вств-, -вдр-, -рдц-) как бы передают читателю ещё неизвестную ребёнку тревогу, являются предвестником зловещих событий.

По силе выразительности и воздействия на читателя лирические отступления Р. Сейсенбаева невольно напоминают замечательные страницы, мировой, русской и казахской классики.

В художественно-документально-публицистическом рассказе “Тоска по отцу., или День, когда рухнул мир” Р. Сейсенбаев описывает, как в глазах семилетнего Роллана “рухнул мир”: он был свидетелем первого испытания водородной бомбы “на земле великих и святых людей”, где веками жили казахи, “мирно кочуя и никого не обижая”, которая дала казахскому народу Абая Кунанбаева, Шакарима Кудайбердиева, Мухтара Ауэзова.

Замечательная картина родного края нарисована писателем в данном рассказе: “Высокие горные перевалы, горные долины, зелёные луга, деревья, реки, родники – дивная, чистая красота эта поражала меня, впервые попавшего на джайлау, манила своей таинственностью” [Сейсенбаев 1990:487].

Опять-таки автор создаёт эмоционально выразительный образ гор, прибегая к художественному использованию богатых звуковых возможностей языка в прозаической речи. Повторение гласного звука “а” во второй части фрагмента выражает восторг, удивление и завороженность ребёнка дивной картиной родного края. Лирические отступления Р. Сейсенбаева звучат как стихотворения в прозе. Счастливый ребёнок ни за что не поверил бы, если бы ему сказали, что эту первозданную природу человек погубит собственными руками буквально через несколько часов.

Ночью Чингистау наводит ужас: “Угрюмо нависшие тёмные скалы казались мне злобными дьяволами из сказок, страх исходил от скал, чудовищный страх. Казалось, он был разлит в ночном воздухе” [Сейсенбаев 1990:491]. Резкой контрастностью картин писатель как бы готовит читателя к будущим бедствиям.

Как передаёт автор, на мгновение после взрыва адской бомбы читатель вместе с мальчиком ощущает: “И – тихо покачнулась земля. Мне показалось, что она – вечная колыбель, баюкающая нас” [Сейсенбаев 1990:491]. Однако эта иллюзия кратковременна, ибо словно огненная колесница бога войны спустилась с небес и прокатилась по вершинам Чингисских гор: “Но земля внезапно содрогнулась, бешеными толчками била она нас снизу – в ноги, в грудь, в лицо: … земля вздымалась, как необъезженный конь; степи, горы в последнем потуге удерживались, чтобы не сгинуть. Я видел, высунувшись из-под кошмы, – огромный гриб заполнил небо, и огнедышащие сполохи играли невообразимым буйным соцветием красок. Страх и удивление в единый миг сковали мою душу, такого мне и в самом страшном сне не дано было увидеть” [Сейсенбаев 1990:491].

Используя большое число троп, писатель придает созданному руками человека землетрясению не только очень большую отчетливость, ясность, но и чрезвычайно эмоциональную выразительность. Метафоры, сравнения, эпитеты с большой силой передают ужас этого явления, эмоционально действуя на воображение, чувства и мысли читателя. Они оживляют наше представление об ужасе детей и их действиях, вызванных страхом.

“Стонали горы, с грохотом катились вниз огромные камни, скрипели, гнулись деревья, и в адские эти звуки внезапно вплелся ещё один – отчаянный, режущий уши звук ли, плач? Я до сих пор не знаю, как правильно назвать этот страшный звук. Маленькая девочка в белом платьице бежала, увертываясь от скачущих каменных глыб. Я и сам не заметил, как выбрался из-под кошмы и, стоя во весь рост, оцепенело глядел ей вслед. Огненный гриб тяжело поднимался, слепили глаза яркие вспышки, по качающейся земле неизвестно куда убегала маленькая девочка… Её крик резал мне уши. Земля вновь задрожала, теперь ещё сильнее, она билась, как в падучей…” [Сейсенбаев 1990:492].

Используя глаголы и причастия (они выделены в тексте), состояние земли автор уподобляет жизни людей, изображает горы, как живой организм, страдающий, переживающий трагедию. Образ природы на основе живых ассоциаций по сходству с человеческой жизнью приобретает символическое значение. При этом изображение природы сохраняет для читателя самостоятельное значение и своим эмоциональным содержанием вызывает у него непосредственные лирические параллели с подобным содержанием жизни людей: их действиями, состояниями, переживания

В целом весь рассказ Р. Сейсенбаева не следует воспринимать как прямое отражение собственной судьбы и страдания автора. Вначале так и происходит. Учитывая роль художественных средств, читатель осознаёт, что горькие раздумья писателя об испытании атомного оружия, мучениях земляков, животных и его личные переживания, смерть девочки Кенже от взрыва бомбы – всё это относится ко всей планете. В центре всего рассказа – обобщающий образ Земли, истощаемой человеком. Образ природы воспринимается как символ в его самодовлеющем, эмоционально обобщающем иносказательном значении. Первой жертвой испытания оружия массового уничтожения стала красивая девочка Кенже, первая – за ней сотни, тысячи, миллионы. Смерть Кенже опять-таки символизирует гибель красоты жизни на земле, гибель всего голубого шара. Р. Сейсенбаев показывает неотвратимое движение к катастрофе. Спустя полтора-два десятка лет на земле, где проводятся атомные испытания, появляются дети, одни больные лейкозом, которые живут недолго, у других не зарастает темечко, третьи – калеки.

“Стыдно, но мне не хотелось ещё раз смотреть в лицо одной из многочисленных трагедий нашего народа. Слишком много горя навиделся я на родных просторах. В Джамбуле мне показали жертв химизации – детей с двумя головами, тремя руками и ногами, до сих пор помню эти обезображенные нечеловеческие лица, отчаяние матерей, стыдливое молчание отцов” [Сейсенбаев 1990:506]. Применяя специальное словесное средство художественного преувеличения, Р. Сейсенбаев максимально заостряет внимание читателя на трагическом положении родного народа и земли. Гипербола носит не описательное значение, а эмоционально-лирическое, представляющее в преувеличенном не сам факт, а чувство негодования и протеста писателя против аномальных процессов в жизни человека и природы. Частью читателей гротеск воспринимается со всей наивной очевидностью. Он служит средством выражения собственно художественного содержания текста. С особенной силой гипербола применяется Р. Сейсенбаевым как приём творческой типизации явлений и характеров в романе “Отчаяние”.

Для усиления образной выразительности прозаической речи в новелле писатель использует поэтический синтаксис. Одним из наиболее часто употребляемых его фигур является риторический вопрос. “… на карте некогда свободной степи сейчас вряд ли найдёшь место, где можно вдохнуть чистого воздуха, выпить чистой воды, босиком пройти по родной земле, не опасаясь облучиться, отравиться, заразиться” [Сейсенбаев 1990:507]. Риторическим вопросом автор обращается к читателю, особо выделяя и подчеркивая значение свершившегося факта: загрязнение окружающей среды, которое становится опасным для флоры и фауны родного края. Эмоционально насыщенный отрывок проникнут чувством боли за судьбу всей голубой планеты и передаёт мысли и чувства не только автора, но и миллионов людей планеты. Во фрагменте Р. Сейсенбаев намеренно не даёт ответа на поставленный им риторический вопрос, хотя его необходимость совершенно очевидна. Это делается с целью придать выражению авторской мысли большую заостренность, чтобы полностью сосредоточить на ней размышления читателя. Также такая постановка вопроса представляет ему самому довести до конца мысль писателя: сегодня природа в опасности и необходимо немедленно возрождать красоту и земли, и человека, ибо в судьбе природы – наша с вами судьба, красота природы подчеркивает красоту самого человека, отношение его к окружающей среде следует рассматривать как критерий нравственности. Таким образом, произведения Р. Сейсенбаева оказывают на читателя гуманизирующее воздействие.

Благодаря мастерству в изображении ужасного в жизни человека и природы Р. Сейсенбаев смог раскрыть конфликт между ними. Художественно созданная автором красота природы и страдание всего живого и самой земли читатель воспринимает эмоционально, порождая у него протест против разрушения мироздания – с центром планета Земля.

Литература:

1. Сейсенбаев Р. Отчаяние. Роман. – Москва, 1991.

2. Сейсенбаев Р.Ш. Тоска по отцу, или День, когда рухнул мир. Рассказы. – Алма-Ата, 1990.