Для
проведения сопоставительного анализа возможных путей преодоления имеющихся
барьеров на пути создания и укрепления инновационного взаимодействия российских
учебных, научных и производственных структур, нами был осуществлен сбор и
изучение данных по взаимодействию университетов США, Великобритании, Германии,
Финляндии, Бельгии, накопивших большой опыт инновационного развития и
взаимодействия с инновационным сектором экономики. Для анализа использовались
исследования Европейской Ассоциации Университетов (EUA), Брюссель, Бельгия,
аналитические материалы Центра исследований научно-технической политики (SPRU)
Университета Сассекс, Великобритания, исследования Американского совета по
образованию (АСЕ), аналитические и статистические отчеты Национального научного
фонда США (NSF), проекты Европейского центра стратегического университетского
менеджмента (ESMU), аналитические отчеты экспертов Организации экономического
сотрудничества и развития (ОЭСР).
Как
показывают результаты анализа собранных данных, зарубежные университеты
значительно активизировали свои усилия по институционализации связей с реальным
сектором экономики начиная с 1980-х годов.
Стимулом для
активного сближения университетов с промышленными предприятиями стало
значительное снижение финансирования научной деятельности университетов из
государственных источников.
Преимущественное финансирование университетских НИР из государственных
источников долгое время ориентировало университеты на главного заказчика
исследовательских услуг – государство. Отход государства с позиций главного
заказчика заставил университеты активнее
искать других возможных потребителей своих услуг, среди которых наиболее
интересными, как в плане постановки возможных задач, так и в плане финансовой
состоятельности и уже имеющегося опыта взаимодействия, представлялись промышленные предприятия и
бизнес. Действительно, если взять пример США, именно на период с 1980 по 1989
годы, когда финансовая поддержка научной деятельности университетов сократилась
до 58%, приходится создание около 60% всех существующих совместных
промышленно-университетских исследовательских центров. При этом наибольшая
активность в инициировании создания этих центров приходилась именно на
университеты: согласно проведенному опросу 73% центров были созданы по
инициативе университетов (61% - по инициативе профессорско-преподавательского
состава, 12% - по инициативе университетской администрации). Государство было
инициатором создания 11% совместных исследовательских центров, такой же
показатель у промышленности (Etzkowitz, 1989).
Важным
стимулом для активизации усилий вузов по установлению сотрудничества с
промышленными предприятиями стало инициирование государственных программ, в
которых наличие партнеров в промышленности является обязательным условием
выделения государственных средств университету для осуществления научно-исследовательской
деятельности. Так, например, в Австралии для того, чтобы сфокусировать внимание
университетов на установлении связей с возможными внешними заказчиками научных
услуг, в первую очередь - с промышленными предприятиями, была разработана новая
формула распределения государственных средств на научно-исследовательскую
деятельность университетов – Схема институциональных грантов (Institutional
Grants Scheme). Согласно этой формуле, в ряду используемых критериев успехам
университета в привлечении средств из промышленности и от других внешних
заказчиков придается самый большой вес – 60%. Два других критерия распределения
государственных средств – привлечение аспирантов, а также качество и количество
научных публикаций – имеют гораздо меньший вес, 30% и 10% соответственно.
Результатом
осуществленных государственных мер, инициатив высших учебных заведений, а
также возрастающей потребности
промышленных организаций в квалифицированных научных кадрах стала общая для большинства развитых стран
тенденция к увеличению роли бизнеса в финансировании научно-исследовательской
деятельности университетов.
Следует
отметить, что, несмотря на растущий интерес промышленности к
научно-исследовательской деятельности, сотрудничество с университетами в этой области никогда не
входило в число ее стратегических приоритетов. Так, например, согласно отчету
Национального научного фонда (далее - NSF), вклад промышленности в
финансирование исследовательской деятельности университетов США в 1994 году
составил всего 1.5% от всех средств, направляемых ею в исследования и
научно-технические разработки, в 1990г – 1.4%, в 1980г. – 0.9%, в 1972 – 0.7%.
В период с 1994 по 2000 годы этот показатель даже уменьшился с 1.5% до 1.2%, а
затем поднялся очень незначительно в 2001-2002 годах (NSF, 2004). В то же время
финансирование научно-исследовательской деятельности и технических разработок,
осуществляемых самим бизнес-сектором, возросло с 50% в 1981 году до 63% в 2001
году (OECD, 2003 (b)). Поэтому, несмотря на отмечаемый процентный рост участия
промышленности и бизнеса в финансировании университетских НИР, показатели этого
участия в реальных цифрах по-прежнему достаточно невелики.
Тем не
менее, поступления из данного источника составляют в среднем около 10% всего финансирования НИР вузов. По
результатам исследования, проведенного экспертами ОЭСР при подготовке отчета
«Управление общественной научной системой: на пути к лучшим практикам», такой
уровень достигнут в вузах Бельгии, Канады, Финляндии, Франции, Германии,
Исландии, Ирландии, Корее, Нидерландах, Норвегии, Польши, Словакии и
Великобритании (OECD, 2003 (a)).
Последний
обзор деятельности крупнейших американских корпораций в области исследований и
разработок, проведенный в 2002 году Промышленным исследовательским институтом
(Industrial Research Institute), показал, что большинство корпораций собираются
изменить направления своей политики от проведения собственных фундаментальных
исследований и развития существующих технологий к созданию новых бизнесов. Тем
самым намечается тенденция к аутсорсингу данной деятельности – размещению
заказов на проведение фундаментальных исследований в университетах, а также к
созданию новых альянсов с другими участниками рынка исследований и технологий,
в том числе и с университетами (NSF, 2004). Данная тенденция открывает новые
перспективы расширения участия промышленности и бизнеса в финансировании
научных исследований и разработок и увеличение финансирования университетов из
данного источника.
За последние
тридцать лет количество патентов, полученных американскими вузами, возросло практически в 10 раз: если в 70-е
годы количество университетских патентов в год составляло 250-350, то в 2001
году университеты США получили более чем 3200 патентов (NSF, 2004). Всего, по
сведениям Ассоциации университетских менеджеров по передаче технологий
(Association of University Technology Managers), в период с 1993 по 2000г.
американские университеты получили 20 000 патентов и создали более
3 000 новых производственных компаний.
Опыт и
успехи американских университетов в области коммерциализации исследований
послужили хорошим примером для изменения ситуации в других развитых странах. С
середины 90-х годов в большинстве стран ОЭСР были внесены изменения в политику
распределения прав на интеллектуальную собственность, создаваемую в ходе
научных исследований. Если раньше владельцем всех научных результатов было
государство, то с этого момента, согласно принятым изменениям, университеты и
общественные исследовательские организации получили право распоряжаться
интеллектуальной собственностью самостоятельно. Более того, во многих странах
были также внесены изменения в патентную политику, трудовое законодательство,
условия выдачи исследовательских грантов и административные процедуры структур,
занимающихся лицензированием (NSF, 2004).
В результате
нововведений количество заявок на получение патентов, поданных в Европейский
патентный офис (European Patent Office (EPO)), возросло с 60104 в 1991 году до
109609 в 2000 году. Что касается доходов, получаемых университетами от продажи
лицензий на имеющиеся у них патенты, то, как показал отчет ОЭСР о
коммерциализации результатов НИР, средний размер дохода от лицензии варьируется
между странами: США – 7,7 миллионов долларов, Германия – 1,5 миллионов Евро,
Корея – 537000 долларов, Швейцария – 269000 Евро, Япония – 93000 Евро (OECD,
2003 (b)).
Взаимодействие
промышленности и университетов является взаимовыгодным для обеих сторон. Для
университетов это сотрудничество означает значительную дополнительную
финансовую поддержку своей исследовательской деятельности, возможности
вхождения в стратегические альянсы с ведущими фирмами на рынке инноваций и технологий
и укрепление собственной репутации. Для
промышленности и бизнеса сотрудничество с университетами обеспечивает доступ к
новым научным знаниям и международному сообществу ученых-исследователей, а
также дает возможность привлекать к решению своих корпоративных задач
высококвалифицированных специалистов. Тем не менее, существует и ряд проблем,
сдерживающих развитие этого взаимодействия. Эксперты ОЭСР сформулировали эти
причины следующим образом:
системы и
процессы университетской деятельности не адаптированы к осуществлению
коммерческой деятельности; они не формализованы и не регламентированы;
все
необходимые нововведения в университетах реализуются очень медленно, они не
обладают достаточными способностями для того, чтобы идти на риск;
система
стимулирования и принципы развития академической карьеры не способствуют
активизации деятельности научных сотрудников в привлечении дополнительных
источников финансирования и развитии сотрудничества с промышленным сектором;
уровень
университетского менеджмента требует значительной профессионализации для
осуществления новых видов деятельности (OECD, 2004).
Основным
решением выделенных сложностей для зарубежных университетов стало
институциональное строительство и создание внешне ориентированных структур.
Прежде всего, это было связано с необходимостью структурного и организационного
оформления работы с новыми источниками финансирования, одним из которых
являются средства промышленных предприятий.
В перечень наиболее часто используемых
практик институционального строительства входит создание офисов, обеспечивающих
взаимодействие университета с промышленными заказчиками, офисов по передаче
технологий, созданных в результате научно-исследовательской деятельности, или
инновационных центров. Не менее распространенной формой структуры, направленной
на включение университетов в деятельность по развитию своих регионов и поэтому
активно поддерживаемой региональными правительствами, является создание
бизнес-инкубаторов и научно-технологических парков. Бизнес-инкубаторы и парки
обычно создаются на территории университетских кампусов и являются местом
«выращивания» новых высокотехнологичных фирм и предприятий. Примерами успешного
функционирования парков и инкубаторов являются промышленный парк Университета
Стэнфорда (США), научные парки Университетов Уорвика (Великобритания), Твенте
(Нидерланды), Лювена (Бельгия), Чалмерса (Швеция) и ряд других.
Важное, но
менее очевидное влияние успешного инкубатора – это каталитический эффект,
который он оказывает на местное бизнес-сообщество. Хороший инкубатор создает
критическую массу известных быстро растущих бизнесов, которая необходима для
привлечения инвесторов. Вместе с инвесторами приходят специалисты по
корпоративным финансам и юристы, которые нужны для поддержки хай-тек кластеров.
Блага от такой предпринимательской инфраструктуры могут распространяться далеко
за пределы собственно инкубатора.
Еще один
пример институционального строительства связан созданием межуниверситетских
центров коллективного пользования оборудованием. Финансовые сложности, с
которыми сталкиваются практически все университеты, не позволяют вузам в
одиночку развивать научную инфраструктуру, необходимую для решения актуальных
современных проблем и активизации
деятельности вузов на рынке новых технологий. Решая эту проблему, вузы стали
объединяться в консорциумы и создавать
специализированные межуниверситетские научные центры. Подобные центры,
созданные на основе совмещения средств из различных источников, становятся местами коллективного научного
пользования для всех участников консорциума. В качестве примера можно привести
два крупнейших фламандских межуниверситетских центра – центра микроэлектроники
(IMEC) и центра биотехнологий (VIB), в которых научная инфраструктура,
соответствующая высочайшим международным требованиям, предоставлена ученым
вузов-членов консорциума для проведения научных исследований. Программы
создания «центров превосходства», наблюдаемые в большинстве западных стран,
также находятся в русле данной тенденции (OECD, 1999).
Таким
образом, зарубежный опыт организации инновационного взаимодействия учебных,
научных и производственных структур позволяет сделать вывод, что указанное
взаимодействие в своем потенциале имеет широкое разнообразие форм, направлений
и путей реализации совместного сотрудничества и партнерства. При этом, не
вызывает сомнений, что слепое копирование зарубежного опыта в условиях современной России невозможно,
требуется глубокий анализ и учет специфики адаптации апробированных механизмов
в практике отдельных вузов, научных и
производственных предприятий.