Шавеко О.Г.

Севастопольский городской гуманитарный университет, Украина

Художественное воплощение идеи "мировой скорби" Дж. Г. Н. Байрона, на примере поэмы "Паломничество Чайльд-Гарольда"

Многие ученые, описывая и изучая творчество Байрона, не избегали односторонности и зачастую создавали такой портрет поэта, который не вполне соответствовал оригиналу или искажал его. Так, Зверев А.М, Дьяконова Н.Я. считают, что все произведения Байрона пронизаны только лишь "мировой скорбью", идеями неодолимого одиночества, всеобъемлющего пессимизма. Другие же, Самарин Р.М., Кургинян М.С. и в некоторых советских работах ученых, настаивают на том, что поэт последовательно выступал с народных позиций и вдохновлялся оптимистической перспективой революционного переустройства мира. В связи с тем, что нельзя свести противоречивую систему взглядов Байрона к одному целостному умонастроению или мотиву, – следует по-новому оценить творческое наследие поэта, именно на примере поэмы "Паломничество Чайльд-Гарольда": выявить социальную проблематику в тексте, проследить развитие темы "мировой скорби".

Творчество великого английского поэта является ярким отражением того идейного кризиса, который был характерен для передовых мыслителей Западной Европы первой четверти XIX в. В этот период в Англии оформилось идеологическое движение – романтизм. В условиях ожесточенной борьбы между старым и новым, когда на исторической сцене сталкивались интересы трех классов: уже разбитого экономически феодального класса, утверждавшегося класса буржуазии и молодого поднимавшегося пролетариата, литературное движение не могло не отражать острых социальных конфликтов [6, с. 102].

Торжествующая реакция нередко вызывает мотивы усталости и скорби. Но ненависть к современной действительности выливается в протест, часто бурный и непримиримый, протест, который вдохновляет на борьбу, призывает не мириться с окружающей мерзостью [6, с. 105 – 104].

Творчество Байрона явилось воплощением этого пламенного протеста против социальной неустроенности общества, против политики насилия и лицемерия английского правящего класса, против национального гнета, против несправедливых захватнических войн, свидетелем и современником которых было его поколение [8, с. 193].

В основу поэмы "Паломничество Чайльд-Гарольда", так же как и других произведений, которые были написаны на Востоке, легли многообразные путевые впечатления, которые девали богатую пищу для чувств и размышлений, побуждали взяться за перо.

Окончательно отделке своей поэмы Байрон сохранил свободную, не стесненную никакими сюжетными рамками, никакими существовавшими до тех пор жанровыми нормами форму произведения. Поэт то подробно повествует о своем герое, то надолго забывает о нем, всецело отдается созерцанию чарующих картин природы, наблюдениям народных нравов, изучению исторических достопримечательностей, размышлениям о современных политических событиях и судьбах человечества [5, с. 26].

Поэма написана девятистрочной строфой с прихотливым сочетанием различных стихотворных размеров. Эта так называемая Спенсерова строфа, использованная некоторыми поэтами-сентименталистами (Томсон), а также современником Байрона Кэмбеллом, служит здесь для выражения многообразного и небывало сложного содержания [5, с. 26].

Готовя "Чайльд-Гарольда" к изданию, поэт встретился с препятствиями. Его издатель Мерей требовал исключить из поэмы ряд строф, носивших политических характер, на что Байрон твердо отвечал: "Боюсь, что по части политики и философии я ничего не смогу изменить; но могу сослаться в своих заблуждениях на высокие авторитеты, ибо даже "Энеида" была поэмой политической, написанной с политической целью; а что касается моих злополучных мнений по вопросам более важным, то я говорю как очевидец и каждый день убеждаюсь, что составил себе на месте верное суждение… Как видите, я не могу изменить своих мнений, но если бы вы пожелали изменений в строении стиха, я готов сколько угодно нанизать рифм и сочинить строф…" [1, с. 11]. В этом же письме Байрон указывает, что поэма его "совсем иного рода, чем предыдущие", подчеркивая принципиальную новизну "Паломничества Чайльд Гарольда" [1, с. 17].

Автора, как и героя поэмы, испепеляет смутная неодолимая жажда пережить неподдельное высокое чувство, но как они уверяются, это невозможно. Такое уж время: оно дразнит обещаниями решительных перемен, великих действий, которые преобразуют мир, только обещания эти не сбываются, напротив, сами на поверку предстают ложь. И подавляет "чувств невольный пыл" Гарольд в равнодушии: ранимость, глухая боль, обида на время. Эта обида на весь порядок жизни, ощущение несправедливости судьбы, то, что вскоре получило название "мировой скорби".

Байрон первым сказал о том, что "мировая скорбь" – неизбежное порождение времени, его духовный итог.

Изучая создавшуюся в каждой стране ситуацию, автор поэмы "Паломничество Чайльд-Гарольда" находит аргументы, вытекающие из национальных традиций, из гражданской истории, из развития национальной культуры, которой дорожит каждый народ [4, с. 33].

В первой песни поэмы, в которой рассказывается о нашествии наполеоновских войск на Пиренейский полуостров, поэт пишет: "Летит на тризну Смерть во весь опор,//И ярый бог войны приветствует раздор" [1, с. 10 – 17].. Страшна война и это передается через аллегорию: бог войны – чудовищный, отталкивающий своим обликом гигант. Война ассоциируется у поэта с правителями государств, развязывающими войны ради захвата чужих земель, – ведь подвластные им войска лишь "орудья алчности кровавой – //Их тысячи тиран бросает в прах,//Свой воздвигая трон на черепах…" [1, с. 16 – 17]. На примере Испании поэт четко отделяет такую войну, от войны, которую ведет народ за свою независимость; в ней тоже гибнут люди, но во имя жизни. Борьба испанского народа важна не только для самой Испании, поэт верит, что она может спать вдохновляющим примером для других порабощенных народов: "Но ждут порабощенные народы,//Добьется ли Испания свободы,//Чтобы за ней воспряло больше стран" [1, с. 16 – 17].

Байрону удается создать образ народа в движении, в действии. Охватывая его в целом, показывая в массовых сценах, как народ сражается, трудится, веселится, он останавливается также на единичном: на проявлении характера испанского народа в отдельных героических личностях; с восхищением говорит он о деве из Сарагосы, участнице народного ополчения. В единстве героической личности с народом Байрон усматривает залог успехов испанцев в борьбе за правое дело. Иной взгляд у поэта на тех, кто добился почестей и славы в результате захватнических войн [1, с. 17 – 18].

Школьником Джордж Ноэл Гордон Байрон прятал у изголовья маленький бюст Наполеона, в кулачных схватках защищая своего кумира от насмешников. Он испытал тяжелое потрясение, когда Французская революция, которая казалась "прелюдией к дальнейшим переменам и огромным событиям", увенчалась тиранией Бонапарта, провозгласившего себя императором. Но император был низложен, на свет явился оплот реакции, именующийся Священным союзом, и Байрон сказал, что здесь слово "священный" звучит как оскорбление для человечества. Он поклялся сделать свое творчество "поэзией политики" – поэзией и вызовом тирании, художественным творчеством и созиданием собственной личности наперекор эпохе, душевной апатии и страха [8, с. 61 – 62].

В первой песни поэмы можно видеть, как началась переоценка деяний кумира молодости Байрона – Наполеона:

Заглянем в день грядущий: кто привык

Ниспровергать одним движеньем троны,

Свой жезл подняв, задумался на миг, –

Лишь краткий миг он медлил, изумленный.

Но вскоре вновь он двинет легионы,

Он – Бич Земли!..

[2, с. 155]

Поэт объясняет вражду испанцев к их соседям португальцам лишь тем, что "гордый" испанец презирает "труса" португальца. "Рабская психология" и невежественность последнего выступает вообще как причина, лежащая в основе всех социальных и политических бедствий страны [1, с. 18].

Кроме того, Испанию раздирает внутренняя вражда, "кипят междоусобные расправы":

Уже я мнил, война народ сплотит, –

Увы! Блюдя обычай свой кровавый,

Здесь другу мстят из-за пустых обид,

И жизни теплый ключ в глухой песок бежит.

[2, с. 163]

Конечно, отсутствие единства в стране объяснялось глубокими социальными причинами, не возникла такая общественная сила, которая смогла бы сплотить патриотов, принадлежавших к различным сословиям и классам. Не вникая в сложность расстановки общественных сил, Байрон и не довольствовался тем, что запечатлел доблестных защитников свободы. Он звал испанцев к борьбе, и его призывы со всей силой свидетельствуют, на чьей стороне он был [4, с. 36]:

К оружию, испанцы! Мщенье, мщенье!

Дух реконкисты правнуков зовет,

Пусть не копье подъемлет он в сраженье,

Плюмажем красным туч не достает,

Но, свистом пуль означив свой полет,

Ощерив жерла пушек роковые,

Сквозь дым и пламень кличет он: вперед!

[2, с. 151]

Во второй песне, в строфах, посвященных Греции, Байрон утверждает, что стоит греческому народу до конца осознать весь "позор" своего положения, как он освободится из-под власти турок [5, с. 34]. Поэт принимает трагедию Греции близко к сердцу, для него эта страна не менее близкая, чем родная Англия, ее он называет "моя Эллада" [3, с. 3]:

Моя Эллада, красоты гробница!..

Где мощь и непокорство прошлых дней,

Когда в неравный бой за Фермопилы

Шла без надежд горсть богатырей?

[2, с. 196]

Это страстное обращение, как и в Испании, обращено ко всему народу, ко всей греческой нации. Байрон не только верит в возможность достижения великой исторической цели, он требует, чтобы страна не терпела больше тирании чужеземного поработителя [5, с. 36]:

О Греция! Восстань же на борьбу!

Раб должен сам добыть себе свободу!

Ты цепи обновишь, но не судьбу.

Иль кровью смыть позор, иль быть рабом рабу!

[2, с. 197]

В строфах об Албании, весьма характерны и некоторые рассуждения поэта о войне, которую он рассматривает как "усилий монархов, что анархии служили" [5, с. 34]:

Амбравии залив блестит пред нами.

За женщину здесь кровь лилася встарь…

Здесь Августа трофеи свет дивили.

Тот мир исчез, и памятника нет.

Людская скорбь была плодом усилий

Монархов, что анархии служили…

Ужель был создан мир для грома их побед?

[5, с. 34 – 35]

В третьей и четвертой песнях "Паломничества Чайльд-Гарольда" автор продолжает свое обозрение европейской действительности, верный ранее избранному способу оценки важнейших событий и социальных систем [4, с. 36].

Произведение Байрона отражает сам процесс обретения романтического миросозерцания. Проблема человека и общества, вопрос о степени влияния среды, обстоятельств на человека, о его свободе и обусловленности поставлены Байроном в образе Чайльд-Гарольда, играет большую роль в развитии сюжета, в идейном содержании романа.

Байрон утверждает возможность третьей "позиции" человеческой личности по отношению к окружающему ее объективному миру, позиции, отличной как от романтической абсолютной непримиримости и приспособления к обстоятельствам. Напряженные поиски этого пути заполняют всю поэму, составляют его высокий, утверждающий пафос.

В отличие от героя просветителей, так или иначе достигавшего разумной гармонии между своими естественными влечениями и принципами общественной морали и находившего свое место в обществе, герой Байрона идет противоположным путем – от полусознательного, полуинстинктивного протеста против отдельных, не имеющих никакой социально-политической значимости фактов к все более сознательному протесту против таких явлений как война, порабощение.

Следовательно, Байрон показывает, что с одной стороны, его герой сформировался под непосредственным влиянием окружающей его действительности и зависим от нее в своих чувствах и поступках; с другой стороны, этот обыкновенный, заурядный человек – сам в какой-то мере противостоит обстоятельствам и является не только "объектом", но и "субъектом" по отношению к ним.

Байрон столкнулся со всеми отрицательными, будничными и мелкими сторонами движения, но они не испугали, не оттолкнули его. Он проявил себя не только как трезвый организатор, но и как человек действительно безраздельно, всерьез и безвозвратно связавший себя с судьбами этого маленького оазиса свободы, стремившегося устоять среди моря "варварского" и "цивилизованного" деспотизма [7].

Как видим, социальная проблема "мировой скорби" выражается: в отношении людей в разных сословиях, в необходимости народу свободы, и разочаровании во всем. Где странствовал Чайльд-Гарольд, почти везде видел захваченные народы, и не все стремились к освобождению. Байрон напоминает о ценностях, говорит об историческом прошлом стран, об их героях, которые сражались за свободу народа. Также Гарольд видит что, правители государств, развязывают войны ради захвата чужих земель, ради увеличения своей страны, несправедливо жертвуя при этом очень многими людьми.

Литература

1. Дж. Гордон Байрон. Собрание сочинений в 4-х томах. Т. I. Ред. Афонина О.Е. – М.: Правда, 1981. – 606 с.

2. Дж. Гордон Байрон. Собрание сочинений в 4-х томах. Т. II. Ред. Махоткина Е.Н. – М.: Правда, 1981. – 320 с.

3. Дітькова С.Ю. Лорд Байрон – поет-романтик // Всесвітня л-ра та культура. – 2009. – № 2. – С. 2 – 6.

4. Дубашинский И.А. Дж. Гордон Байрон: Книга для учащихся. / И.А. Дубашинский. – М.: Просвещение, 1985. – 144 с.

5. Кургинян М. Джордж Байрон. Критико-биографический очерк. / М. Кургинян. – М., 1958. – 216 с.

6. Муравьева Н.И. и Тураев С.В. Западноевропейская л-ра. Пособие для средней школы, изд. 2-е. / Н.И. Муравьева, С.В. Тураев. – М., 1955. – 168 с.

7. Сайт о людях – биографии знаменитостей, статьи, новости. Режим доступа: http://www.piplz.ru/page-id-268.html от 3.04.2010 г.

8. Самарин Р.М. Зарубежная л-ра: Учебн. пособие для филол. специальностей. Сост. Волкова М.Р. / Р.М. Самарин. – М.: Высшая школа, 1978. – 464 с.