Жариков Юрий Сергеевич,
к.ю.н., доцент, заведующий кафедрой уголовного права и процесса
Современной гуманитарной академии г. Москва
тел. 8-926-532-05-08
К вопросу об основополагающих идеях и принципах уголовно-правового
регулирования
Отличительная черта
реформирования российского уголовного законодательства последних лет – его
разбалансированность. Законодатель то отменяет положения, ставшие уже
классическими для отечественного уголовного права (в частности, 08 декабря 2003
года было исключено из УК РФ наказание в виде конфискации имущества), то,
наоборот, 27 июля 2006 года дополняет уголовный закон аналогичным по названию
изъятому ранее наказанию, но совершенно новым по содержанию, средством
уголовно-правового воздействия - конфискацией имущества как иной мерой
уголовно-правового характера (гл. 15.1 УК РФ).
Некоторые новеллы привели к
потере взаимообусловленности Общей и Особенной частей Уголовного кодекса. Так,
согласно ст. 63 УК РФ, содержащий исчерпывающий перечень обстоятельств,
отягчающих наказание, состояние опьянение не относится к числу таковых. Об этом
же свидетельствует и анализ ст. 23 УК РФ, определяющей – «Лицо, совершившее преступление в состоянии опьянения,
вызванном употреблением алкоголя, наркотических средств или других
одурманивающих веществ, подлежит уголовной ответственности». Однако 13 февраля
2009 года ст. 264 УК РФ дополняется чч. 2, 4 и 6, предусматривающими повышенную
уголовную ответственность за нарушение правил дорожного движения и эксплуатации
транспортных средств для лиц, находящихся в состоянии опьянения.
А
ведь алгоритм подобного регулирования можно найти в п. 10 ст. 39 УК РСФСР 1960
г. «Обстоятельства, отягчающие ответственность», в котором «совершение преступления лицом, находящимся
в состоянии опьянения» как раз и признавалось таковым в общем. При этом
законодатель предоставлял суду в зависимости от характера преступления самому
дифференцировать тяжесть наказания за конкретные деликты, признавая или не признавая
опьянение виновного обстоятельством отягчающим ответственность.
Современному
законодателю такой подход может показаться слишком смелым в плане
неограниченного судебного усмотрения, но ведь отменил же он 07 марта 2011 года нижние пределы
наказаний по большинству составов, не исключая даже отдельные тяжкие
преступления [1]. А это более радикальная новелла в плане расширения полномочий
суда.
Аналогичные примеры можно
привести и по проблемам дисбаланса уголовного законодательства на межотраслевом
уровне, включая вопросы обязательной рецепции (восприятия) ратифицированных
Россией норм международного права.
Подобное состояние уголовного
законодательства вызвано необеспеченностью уголовной политики надлежащим
механизмом уголовно-правового регулирования. В этой связи правильные идеи на
практике приобретают спорное законодательное выражение, а безупречные
юридические формы в некоторых случаях ущербны по своей правовой сути.
Не отвечает реальным
потребностям законотворческого процесса и само понятие «уголовно-правовое
регулирование». До настоящего времени оно отождествляется с правоприменением, в
то время как его предназначение должно состоять именно в нормативном
упорядочивании уголовной ответственности за совершение деяний, сопряженных с
возникновением негативных общественно опасных социальных отношений, вышедших за
пределы правовых, или общественно полезных, а равно законодательном
регламентировании позитивных общественных отношений в сфере применения
охранительных норм уголовного закона.
Другими словами, правовое
регулирование предшествует правоприменению. Итогом его практической реализации,
должно стать создание правового механизма воспроизводства уголовного права и
механизма его применения.
Для решения этой
задачи используются различные правовые средствами, которые можно разделить на основные и вспомогательные.
К основным
средствам уголовно-правового регулирования относится уголовное
законодательство, которое состоит из Уголовного кодекса. Но формирование УК РФ происходит в тесной взаимосвязи
с иными нормативными актами различных уровней. Сам уголовный закон к их числу
относит Конституцию РФ, общепризнанные принципы и нормы международного права.
Но этот перечень нельзя признать исчерпывающим, поскольку исходной правовой
основой всех бланкетных диспозиций норм Особенной части УК РФ является
федеральное регулятивное законодательство.
Использует законодатель в уголовно-правовом регулировании и
подзаконные нормативные акты. Это либо прямо прописывается в норме УК РФ либо
вытекает из ее редакции. К примеру, в примечании 2 к ст. 228 УК РФ определено -
Правительство РФ своим постановлением утверждает «Крупный и особо крупный размеры
наркотических средств и психотропных веществ, а также крупный и особо крупный
размеры для растений, содержащих
наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих
наркотические средства или психотропные вещества, для целей настоящей статьи, статей 228.1
и 229 настоящего Кодекса».
Последний пример
не только разъясняет содержание диспозиции ст. 219 УК РФ, но и наглядно
демонстрирует - немаловажное значение для упорядочения уголовно-правовых
отношений имеют материалы судебного толкования уголовного законодательства. Их
следует отнести к вспомогательным средствам регулирования, т.к. они не содержат
обязательных нормативных правил. Но вырабатываемые Верховным Судом РФ условия и
основания применения норм УК РФ, хотя и имеют рекомендательный характер, являются
наиболее целесообразными для правоприменителя.
Подобное
многообразие средств уголовно-правового регулирования порождает в нем
разновекторные процессы, нуждающиеся в объяснении и регламентации. Эту задачу
должны выполнять принципы уголовно-правового регулирования. Именно в них
следует аккумулировать критерии допустимости использования правовых средств
упорядочения общественных отношений и средств правового воздействия в случае их
противоправного нарушения.
Однако
интересующие нас принципы, несмотря на свою значимость, не осмыслены в научной
литературе и не отражены в законодательстве.
Представляется, что к их числу следует отнести как принципы прямо
(собственно нормы-принципы - стст. 3-7 УК РФ) или косвенно (нормы
принципиального характера - стст. 8,9,19 и др. УК РФ) предусмотренные в
уголовном законодательстве, так и доктринальные идеи,
определяющие смысл и содержание уголовно-правового регулирования.
Находясь в системной взаимозависимости, теоретические положения
принципиального характера должны дополнять нормы-принципы, придавая последним практическую применимость на этапе
реализации законодательной инициативы.
В настоящей статье мы не будем
касаться принципов уголовной ответственности и принципов уголовного
законодательства, определенных в УК РФ. Остановимся на доктринальных положениях
уголовно-правового воздействия на общественные отношения. Но это не умаляет
роли упомянутых выше норм, которые «работая» при реализации уголовного закона,
одновременно являются и принципами отраслевого регулирования. Эта связь
проявляется в уголовно-правовом упорядочении применения норм Особенной части УК
РФ.
К числу доктринальных
идей-принципов уголовно-правового регулирования, по
нашему мнению, следует отнести: справедливость уголовной репрессии; социальную
обусловленность (целесообразность) уголовно-правового принуждения;
комплексность уголовно-правового воздействия; сбалансированность изменений
уголовного законодательства; эффективность уголовно-правовой охраны; экономическую состоятельность уголовно-правовых предписаний;
политическую необходимость и законность.
Остановимся на анализе
содержания указанных принципов более подробно.
Принцип справедливости
уголовной репрессии заключается в соответствии наказания реальной общественной
опасности преступления и возможности достижения его целей уголовно-правовыми
средствами. Исследуемое положение можно обозначить и как принцип разумной
достаточности уголовной репрессии.
Анализируя социальную
обусловленность уголовно-правового принуждения в качестве принципа
уголовно-правового регулирования мы исходим из его понимания, как в общей
теории права, так и в отраслевых юридических науках в качестве основополагающей
идеи. С одной стороны, эта идея должна обусловливать саму необходимость
создания норм права, с другой – свидетельствовать об отсутствии какой-либо
минимальной возможности (исключения) обойтись без подобной новеллы в уголовном
законодательстве.
Но даже в случае принятия
решения об уголовно-правовой охране общественных отношений, законодатель должен
минимизировать репрессивные возможности соответствующей уголовно-правовой
нормы, ориентировать ее на достижение конкретных социально полезных задач.
Комплексность
уголовно-правового воздействия определяется самой природой правового
регулирования как системы юридических средств, направленных на упорядочение
общественных отношений. Представляется, что именно этот принцип в механизме
уголовно-правового регулирования должен обеспечивать особое место уголовного
воздействия я в системе мер государственного принуждения. В данном аспекте ему
принадлежит роль своеобразного регулятора регламентации и реализации уголовной
ответственности как заключительного звена возможной правовой ответственности
(например, развитие норм Особенной части УК с административной преюдицией) либо
единственно возможного вида ответственности в силу высокой общественной
опасности противоправного деяния.
Сбалансированность уголовного
законодательства предполагает обеспечение соответствия норм Общей и Особенной
частей УК РФ, а также взаимообусловленности положений уголовного закон и норм
регулятивных отраслей права.
Принцип
эффективности уголовно-правовой охраны определяет адекватность отражения
характера и степени общественной опасности деяний как в самих уголовно-правовых
запретах, так и в тех наказаниях, которые установлены за их нарушение. Именно в
рассматриваемом принципе выражены критерии способности уголовно-правовой нормы
служить нормативным средством сдерживания общественно опасных деяний на
минимально допустимом уровне, т.е. отражать потенциальную возможность уголовного
права сдерживать преступность. При этом, как правильно полагают Г.А. Злобин и
С.Г. Келина, принцип эффективности «должен обеспечивать полноту охвата круга
деяний, уголовно-правовая борьба с которыми целесообразна» [2, c. 108-109].
Принцип экономической состоятельности
уголовно-правовых предписаний заключается в наличии реальной возможности
государства реализовать в практической плоскости законодательные положения
исходя из наличия материальных ресурсов. Главная идея указанного принципа
заключается в аксиоме - норма уголовного закона, которая реализуется
избирательно, более негативно сказывается на обеспеченности правопорядка, чем
отсутствие нормы вообще. В первом случае у граждан создается иллюзия
вседозволенности, безнаказанности. Подобная ситуация приводит к выборочному
применению уголовных предписаний и как следствие к нарушению принципов
уголовной ответственности и прежде всего равенства граждан перед законом.
Политическая
необходимость уголовно-правового регулирования связана с правом государства как
принимать на себя международные уголовно-правовые обязательства в различных
сферах общественных отношений, так и следовать изменениям криминогенной
ситуации в стране.
Данный принцип ни
в коей мере не подрывает суверенность российского уголовного законодательства.
Он акцентирует внимание законодателя на необходимости оперативно и точно
следовать ратифицированным Российской Федерацией международным договорам в
сфере уголовного законодательства. И, наоборот, не принимать международных
обязательств, исполнение которых либо затруднено либо невозможно в современных
российских условиях. К примеру, несоответствие ч. 2 ст. 20 Конституции РФ и
обещание Российской Федерации соблюдать протокол № 6 Конвенции «О защите прав
человека и основных свобод» от 4 ноября 1950 г. (до настоящего времени
указанный протокол не ратифицирован Россией) о не применении смертной казни в
мирное время, привело и к принятию сомнительного с правовой точки зрения (См.: Особое мнение
судьи Конституционного Суда Ю.Д. Рудкина)
определения
Конституционного Суда РФ о продление на неопределенный срок моратория на
смертную казнь [3].
Принцип
законности, представляя собой принцип
господства права, направлен на создание совокупности нормативных оснований и
условий уголовно-правового упорядочения различных по своему содержанию
общественных отношений – механизма регулирования.
Так, применительно
к регламентированию позитивных общественных отношений в сфере реализации
охранительных норм уголовного он вытекает из положений Всеобщей декларации прав
человека: никто не может быть признан виновным в совершении преступления и
подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда и в соответствии с
законом. Кроме того, принцип законности проявляется в том, что лицо может быть
осуждено только за то совершенное им деяние, которое содержит в себе состав
преступления, предусмотренный уголовным законом. Далее, принцип законности
требует применения к виновному только того наказания, которое предусмотрено
уголовным законом за это преступление. И, наконец, освободить от уголовной
ответственности (наказания) можно только при наличии оснований и условий,
указанных в законе.
Если же
рассматривать законность упорядочивания посредством охранительных норм
уголовной ответственности за совершение деяний, сопряженных с возникновением
негативных общественно опасных социальных отношений, вышедших за пределы
правовых, или общественно полезных, то его следует понимать как совокупность
формальных требований, которые необходимо соблюдать при создании нормативной
модели уголовно-правовых отношений. В частности, требования к структуре
источников уголовного законодательства, их взаимоподчиненности, форме, методам
регулирования и т.д.
Практическая реализация
предлагаемых теоретических положений позволит создать законодательный механизм
реализации уголовно-правовой охраны и применения предписаний уголовного закона
в точном соответствии с замыслом законодателя.
Как это сделать?
Есть два пути. Первый – отразить предлагаемые идеи в специальных нормах
уголовного закона. Второй путь был предложен авторами законопроекта о
нормативных актах. Несмотря на то, что он отвергнут депутатами Государственной
Думы, Институт государства и права РАН 10 апреля 2009 г. внес на обсуждение
научной общественности рекомендации федеральным органам государственной власти
Российской Федерации в числе которых есть и предложение принять Федеральный
закон «О нормативных правовых актах», устанавливающий «единые обязательные
правила разработки, обсуждения, принятия, вступления в силу и мониторинга
эффективности нормативных правовых актов, издаваемых всеми органами
государственной власти».
Подобные законы
приняты в некоторых государствах СНГ. В частности, в Республике Казахстан 24
марта 1998 г., в Республике Беларусь 10 января 2000 г.
В Украине
аналогичный законопроект обсуждается в Верховной Раде с 2008 г., но
целесообразность его принятия там, как и в России вызывает сомнения [4].
При этом дискуссия
идет не по вопросу - быть или не быть закону, а о его содержании. И тут важно
определить как общие принципы правового регулирования, так и основополагающие
идеи его уголовно-правового аспекта. В комплексе они позволят очертить сферу
правового регулирования упомянутого Закона.
Литература:
1.
Федеральный
закон от 07.03.2011 № 26-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской
Федерации» // СЗ РФ. 2011. № 11. Ст. 1495.
2.
Злобин Г.А.,
Келина С.Г. Некоторые теоретические вопросы криминализации общественно опасных
деяний // Проблемы правосудия и уголовного права. - М., 1978.
3.
Определение
Конституционного Суда РФ от 19 ноября 2009 г. № 1344-О-Р г. Санкт-Петербург «О
разъяснении пункта 5 резолютивной части Постановления Конституционного Суда
Российской Федерации от 2 февраля 1999 года № 3-П по делу о проверке
конституционности положений статьи 41 и части третьей статьи 42
Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, пунктов 1 и 2 Постановления Верховного
Совета Российской Федерации от 16 июля 1993 года «О порядке введения в действие
Закона Российской Федерации «О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР «О
судоустройстве РСФСР», Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс
РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях»» // Российская газета
от 27 ноября 2009 г.
4.
Мірошниченко А. М., Попов Ю. Ю. Чи потрібний закон
України «Про нормативно-правові акти»? // Форум права. 2009. № 1. С. 362-372 [Електронний ресурс]. Режим доступа: http://www.nbuv.gov.ua/e-journals/FP/2009_1/09mamnpa.pdf