Психология и социология/9. Психология развития

К.псх.н. Ослон В.Н.

Московский городской психолого-педагогический университет, Россия

Особенности решения задач ранней взрослости выпускниками различных форм альтернативной заботы

В период ранней взрослости, который мы ограничили вслед за Birren 17-25 годами, человек решает важнейшие для своего развития задачи. Э. Эриксон связывал их с установление интимности в широком смысле этого слова, П. Хейманс с просоциальным поведением. В качестве центрального направления развития в период ранней взрослости рассматривается достижение зрелости, как интегративной характеристики личности. Д. Леонтьев в качестве интегральной характеристикой уровня личностной зрелости определяет «личностный потенциал», который, по его мнению, отражает меру преодоления личностью заданных обстоятельств, в конечном счете, преодоление личностью самой себя, а также меру прилагаемых ей усилий по работе над собой и над обстоятельствами своей жизни. Одной из специфических форм проявления личностного потенциала является преодоления личностью неблагоприятных условий ее развития. К таким условиям можно отнести и воспитание ребенка в альтернативной заботе, т.е. не в биологической семье.

В российской психологии в рамках эмпирических исследований достаточно полно изучены проблемы личностного развития выпускников институциональной системы воспитания. B.C. Мухина, A.M. Прихожан, Н.Н. Толстых рассматривает проблемы взросления детей-сирот с позиции «социальных вывихов». Они справедливо отмечают, что нарушение с самого раннего возраста условий, необходимых для полноценного психического и социального развития ребенка, препятствует формированию у него способностей, обеспечивающих достижение подлинной взрослости. Центральными образованиями нарушений являются пассивность жизненной позиции, рентность установок по отношению к своему статусу, иждивенчество, не сформированность социальных умений и навыков. А. М.

По сложившейся традиции выпускники рассматриваются как некая обобщенная группа бывших воспитанников образовательных учреждений для детей-сирот, хотя в альтернативной заботе дети воспитываются в разных системах: детский дом, школа-интернат, учреждение для несовершеннолетних (социальные приюты, социально реабилитационные центры), замещающая семья. Данные системы отличаются степенью закрытости границ. К наиболее закрытым мы можем отнести школы-интернаты, где жизнь, воспитание и обучения ребенка протекает в пространстве одного учреждения. В детском доме, как правило, воспитанники учатся в общей школе, что позволяет им взаимодействовать с детьми из других систем. Границы замещающей семьи, безусловно, являются наиболее открытыми. Жизнь выпускника учреждений для несовершеннолетних проходит в условиях хаотичных границ биологической семейной системы и социального приюта, где постоянно меняются дети, и челночных переходов из одной системы в другую. Опыт, который приобрели дети в различных условиях воспитания, не может не оказывать влияния на их личностное развитие в период ранней взрослости. Однако характеристики личностного развития выходцев из разных воспитательных систем в период ранней взрослости мало изучены.

В нашем исследовании участвовали выходцы из 4 воспитательных систем города Москвы в возрасте от 18 до 23 лет. Всего 314 выпускников.

Целостный анализ достижений в различных сферах жизнедеятельности (работа, образование, семья, досуг и т.д.) у выходцев из различных систем воспитания позволил выстроить следующую иерархию. 1-е место заняли бывшие воспитанники замещающих семей, 2-е – выпускники детского дома, 3-е разделили выпускники школ-интернатов и учреждений для несовершеннолетних. Фактически, по уровню жизненных достижений выпускники наиболее закрытой системы воспитания сближаются с выпускниками наиболее хаотичной системы.

Данная иерархия сохранилась и при анализе «личностного потенциала» выпускников, их самооценки, уровня социальной поддержки и т.д.

В целом, молодые люди, воспитанные в замещающих семьях, отличались более высоким уровнем мотивации к деятельности, интереса к собственной жизни, они в большей степени были открыты новому опыту, ставили перед собой более сложные цели и старались их достичь, обладали более высокой самооценкой и ощущали себя более самоэффективными. Однако, и это обращает внимание, статистические различия по компоненту «контроль» не достигли уровня достоверности. Сиротский опыт объединил выходцев из различных систем убежденностью, что они не способны контролировать результат происходящего.

Общим для выпускников различных форм альтернативной заботы стало ощущение дефицита поддержки по основным направлениям: эмоциональной, инструментальной, материальной. Выявлены значимые различия в оценках дефицита уровня поддержки в различных группах выпускников. От более высокого в группе выпускников школ-интернатов до более низкого у бывших воспитанников замещающих семей.

Решение задач ранней взрослости связано с выполнением родительской роли, определением отношения к собственному ребенку. Анализ потребностей респондентов в контакте с ребенком показал, что на их формирование значимое влияние оказал не гендер опрошенных (в исследовании принимали участие 169 девушек и 144 юношей), а условия воспитания респондентов (р≤ 0,003). Изучение стимулов, активизирующих родительское поведение, позволило выделить 3 основных фактора: 1-й - «социальные активизаторы», 2-й- «биологические активизаторы», 3- е - «эмоциональное отвержение». Анализ переменных, вошедших в структуру фактора 1, показал, что основными активизаторами родительского поведения у выпускников являются экспрессивно-мимические сигналы, идущие от ребенка (1-е место в структуре основных источников положительного эмоционального фона), собственное игровое взаимодействие с ним, его двигательная активность, реакция на ребенка окружающих, родительский статус. Проявления данного фактора получили значимые различия у выпускников системы институционального воспитания и бывших воспитанников замещающих семей (р≤0,028). Они более значимы для 1-й группы и менее – для 2-й. Потребность во внешней оценке является одной из основных психологических потребностей детей, воспитанных в депривационных условиях. Данная потребность становится ведущей и в отношениях с собственным ребенком. В этом таится определенная опасность для становления отношений привязанности. У ребенка формирование экспрессивно-мимического отклика на мать зависит от экспрессивно-мимических возможностей самой матери. Для детей-сирот и взрослых, воспитанных в депривационных условиях, характерна обедненность средств выражения эмоциональной экспрессии. В результате ребенку трудно «отзеркаливать» реакции родителей, а им, в свою очередь, трудно получать необходимые сигналы. Воспитание в замещающей семье, снижает значимость данных сигналов для формирования родительского отношения. Важнейшим источником активизации родительского поведения у бывших воспитанников замещающих семей является двигательная активность ребенка, что позволяет говорить о самоценности самого ребенка. Выпускники социальных приютов выделяются среди остальных своим крайне низкой ценностью родительского статуса.

Анализ переменных, вошедших в структуру фактора 2, объединили ольфакторные и тактильные стимулы, эмоциональные сигналы, связанные с операциями «заботы и ухода» за ребенком, а также сигналами, идущими от беспомощности и потребности ребенка в родителе. По данному фактору достигнуты значимые различия между выпускниками институциональной системы воспитания и бывшими воспитанниками замещающих семей (р≤0,001). У последних откликаемость на биологические сигналы оказалась выше. Обращает внимание, что по своим реакциям на данные стимулы выпускники приютов, не смотря на то, что у них не прерывались отношения с биологическими родителями, во многом схожи с выпускниками детских домов и школ-интернатов. Единственное значимое различие было достигнуто по реакциям на запах тела ребенка, который у биологических матерей в отличие от замещающих является ведущим каналом идентификации с ребенком. При этом у бывших воспитанников замещающих семей повышена откликаемость на стимулы, идущие от беспомощности и зависимости ребенка. Их положительные эмоциональные переживания в незначительной степени связаны с операциями «заботы и ухода» за ребенком. Подобная ситуация выявлена и в группе замещающих матерей. По всей вероятности, мы можем говорить о передаче паттерна отношения к ребенку в замещающих семьях и сложности формирования родительского отношения у их воспитанников.

В структуру переменных фактора 3 были отнесены переменные, свидетельствующие о негативных переживаниях, связанных с родительским отношением к ребенку. В каждой группе респондентов выявлена достаточно высокая доля (не реже, чем каждый 3-й опрошенный) выпускников, которые эмоционально отвергали ребенка как объект привязанности. Это свидетельствует о высоком риске вторично сиротства (воспроизводства сиротства в следующих поколениях) у взрослых, переживших сиротский опыт.

У выпускников также наблюдается высокая активность в поиске брачного партнера при выраженном страхе стабильных отношений и высоком уровне конфликтности.

Выпускников объединяет неразрешенность проблем доверия и автономии. Каждый 2-й опрошенный независимо от группы считает окружающих «черствыми и грубыми», обвиняет их в «несправедливом отношении», «нежелании понять и помочь». При этом окружающие, по мнению выпускников, постоянно нарушают их автономию и границы.

Решение задач ранней взрослости связано с самореализацией личности в ведущих сферах деятельности. Для выпускников этими сферами стали: 1. - сфера «профессиональной самореализации», 2 - «социального продвижения», 3 - «близких отношений». Анализ переменных, вошедших в структуру фактора 1 с учетом значения их факторной нагрузки, показал, что представления о профессиональной самореализации у выходцев из различных систем воспитания преимущественно взаимосвязаны с гедонистическими и материальными благами, которые могут быть предоставлены высокой должностью или собственным прибыльным делом. А именно: полноценный отдых, развлечения, материальный достаток, обеспечивающий нормальные условия жизни, полный жизненный комфорт и т.д.. При этом самоценность профессиональной деятельности, любимая работа в значительно меньшей степени взаимосвязаны с представлениями о «профессиональной самореализации». Для каждой переменной данного фактора был рассчитан коэффициент самооценки выпускника своей перспективы (шкала от 1 до 3). Их анализ выявил наличие конфликта между притязаниями и самооценкой перспективы у выпускников. По всем показателям, свидетельствующим для них об успешности «профессиональной самореализации», собственные перспективы они оценили крайне низко (соответственно: «высокая должность, власть» - 1,72 балла; «собственное прибыльное дело» - 1,88 балла). В группах выходцев из различных систем воспитания были выявлены значимые различия в оценке собственных перспектив. Значение коэффициента было выше у бывших воспитанников замещающих семей (2,25) и ниже у выпускников социальных приютов и школ-интернатов (в среднем - 2,1).

Выявленный конфликт между уровнем притязания и оценкой собственных возможностей, в определенной степени, можно рассматривать в качестве психологического барьера для полноценного включения в профессиональную деятельность, которая может никогда не соответствовать уровню притязаний.

Анализ переменных, вошедших в структуру фактора 2 с учетом значения их факторной нагрузки показал, что в представлении опрошенных «социальное продвижение члена общества» связано, прежде всего, с наличием и возможностью удовлетворять культурные потребности, признанием со стороны общества, творческим, созидательный характером деятельности. Интересно, что в представлении выпускников уровень образования и успешность в профессиональной деятельности, практически, не важны для социального признания. Выпускники институциональной системы воспитания оценивают свои перспективы в данных направлениях как мало возможные, значительно чаще, чем бывшие воспитанники замещающих семей. Среди выпускников институциональной системы выделяются выпускники школ-интернатов и социальных приютов, у которых оценки перспектив в данной сфере крайне низкие. Та же ситуация сохраняется при оценке собственных перспектив получения хорошего образования. В целом, по фактору 2 выявлены значимые различия между выпускниками системы институционального воспитания и бывших воспитанников замещающих семей (р ≤ 0,029). Анализ переменных, вошедших в структуру фактора 3, показал, что представления выпускников о «личной успешности» связаны, с одной стороны, с отношениями в ближайшем окружении (с наличием «крепкой семьи и благополучных детей), с другой, с решением внутриличностных проблем и как результат - гармонией с самим собой. Значимыми условиями являются хорошее здоровье и стабильное положение, уверенность в завтрашнем дне, возможность доверять своему ближайшему окружению. Сравнительный анализ самооценки перспектив выделил выпускников школ-интернатов. Их самооценка в сфере личной успешности оказалась самая низкая.

Вне зависимости от группы респонденты не уверены в том, что они смогут достичь стабильного положения и уверенности в завтрашнем дне, а так же добиться уважения и авторитета в ближайшем окружении.

Анализ жизненных планов выпускников позволил выстроить иерархию их конкретных намерений, которые они собираются реализовать в будущем. Три первых места в иерархии заняли планы, связанные с личной безопасностью. Они касались «семьи», «верных друзей», а также поддержания здорового образа жизни. На создание семьи и рождение ребенка чаще ориентированы бывшие воспитанники замещающих семей. Для них это наиболее важные шаги в реализации жизненных планов (1 и 3 места). Для выпускников институциональной системы воспитания более значимыми являются планы, связанные с отношениями с друзьями. Данные различия обусловлены паттернами отношений, сформированными в тех системах воспитания, выходцами из которых явились опрошенные. Намерения, связанные с профессиональной самореализацией, у абсолютного большинства респондентов проявились в намерении сменить работу. Бывшие воспитанники замещающих семей достоверно чаще (р ≤ 0,003) были ориентированы на продолжение образования и повышение квалификации. Общим для всех выпускников оказался низкий уровень намерений, связанных с развитием и реализацией своих способностей (9 место). В ходе анализа была выделена группа выходцев из различных систем воспитания, ориентированная на сугубо гедонистический образ жизни. Практически, каждый 10-й опрошенный (9,2%) намерен жить, не работая. Доля гедонистов среди сирот значительно превышает аналогичную среди взрослого населения Москвы, которая составила -1,5%. Доля гедонистов оказалась выше среди выпускников социальных приютов и школ-интернатов (р ≤ 0,001).

Литература:

1. Эриксон, Э. Детство и общество [Текст]/Э. Эриксон. – 2-е изд. – СПб.: Ленато, 2006. – 592с.

2. Особенности развития личности в период ранней взрослости Порхачева Л.В. , Джус К.Я.// Сборник "Л.И.Божович и современная психология личности", 2008г.

3. Леонтьев Д.А. Личностное в личности: личностный потенциал как основа самодетерминации //Ученые записки кафедры общей психологии МГУ им. М.В.Ломоносова. Вып. 1 / под ред. Б.С.Братуся, Д.А.Леонтьева. М.: Смысл, 2002

4. Ослон В.Н. Исследование «Жизнеустройства выпускников различных систем воспитания в период ранней взрослости», 2009-2010гг. (на правах рукописи).

5. Леонтьев, Е.И. Рассказова. Тест жизнестойкости Maddi, Salvatore R., 2006.

6. Ослон В.Н. Некоторые особенности материнской сферы у замещающих матерей// Российский научный журнал. 2010. - 3(16). - С.

.