*111660*

Филологические науки/8. Русский язык и литература

Гумерова Н.Р.

Башкирский государственный университет, Россия

Гротеск в творчестве Э.Лира

Термин «гротеск» – многозначный и объёмный. Он охватывает целый пласт понятий – это и наскальная живопись, и карикатура, и художественный приём.

Впервые о нём заговорили в XV столетии, когда при раскопках в гротах (отсюда – происхождение слова) на стенах были обнаружены рисунки, сочетающие в себе на первый взгляд несочетаемые элементы. Такой вид живописи сразу обратил на себя внимание и стал довольно популярным. Известно, что найденные орнаменты составляли часть убранства недостроенного Золотого дома императора Нерона [3].

О гротеске в литературе начали говорить в эпоху средневекового христианства: ваганты, использовавшие комический гротеск, считаются первыми, кто его использовал, а авторы фарсов и фаблио, также бывших популярными в то время, предпочитали более грубые формы гротеска и выражали в своих текстах смутно-революционные настроения третьего сословия. В гротеске эпохи Ренессанса с его приёмами «грубой комики» доминантой, главным оружием борьбы с социумом становится сатира, выразившаяся в формах «чрезмерного преувеличения» и «комического контраста» [4] и помогавшая критиковать все устои общества. В XVIII веке в творчестве отдельных писателей (например, Свифта) гротеск продолжает выступать в качестве политической и социальной сатиры, а в сочинениях английских сентименталистов (таких, как Стерн) он получает новые функции как форма юмора. Конец XVIII–начало XIX характеризуется ещё более упадочным настроением в гротеске романтиков. Вместе с тем именно в это время он получил мощное теоретическое осмысление и стал основой целого мировоззрения, впервые был обоснован философски. Гротеск рубежа веков отражает «в себе восприятие ущербности, неустойчивости бытия» [4]. В XX веке характер гротеска несколько меняется, но писатели продолжают обращаться к нему затем, чтобы показать с его помощью страшную, пугающую действительность.

М.М. Бахтин в фундаментальной работе «Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Возрождения» (1965) выделяет три типа смеховой культуры:

1. Обрядово-зрелищные формы;

2. Словесные смеховые произведения разного рода: устные и письменные, на латинском и на родном языках;

3. Различные формы и жанры фамильярно-площадной речи [2].

Обрядовость смеха связана в первую очередь с карнавализацией действительности. В основе этой идеи – «идея об “инверсии двоичных противопоставлений”, то есть переворачивание смысла бинарных оппозиций» [6]. Материально-телесный низ становится главенствующим, происходит прямая перестановка вещей и объектов. Все словесные смеховые произведения насквозь пропитаны карнавальным и фольклорным содержаниям, зачастую они являются «литературным» сопровождением карнавалов и народных гуляний. При этом речь не могла остаться неизменной, поэтому в ней характерным явлением стали различного рода ругательства, фамильярное обращение и панибратство участников карнавала.

Обратимся к творчеству Эдварда Лира. Это художник с необыкновенным взглядом на мир, самобытный и «выламывающийся» из рамок своей эпохи. Его творческое наследие – сотни лимериков, небылиц, стихотворных миниатюр и рисунков.

По словам исследователя Н. Демуровой, «Лир создал особый, ни на что не похожий мир, отвергавший все правила и законы “здравомыслящего” общества», в котором люди заняты «самими основами “бытия” – они едят, пьют, спят, ловят рыбу, бегают, прыгают, умирают и воскресают. <…> Всё это подчёркнуто земное, связанное с физическим бытием, складывается в весёлую гротескную картину бытия» [5]. Материальные основы мира изображены подчёркнуто гротескно.

Главным признаком гротеска является преувеличение, гиперболизация действительности, а также, по Бахтину, избыток чего-либо, чрезмерность. Он отмечает, что «в основе гротескных образов лежит особое представление о телесном целом и о границах этого целого. Границы между телом и миром и между отдельными телами в гротеске проводятся совершенно иначе, чем в классических и натуралистических образах» [1]. Тело, а точнее, его часть, становится чем-то вроде отдельного, самостоятельно существующего и действующего «персонажа».

В лимериках Лира встречаются старичок с гнездом в бороде [7, 21]; «старик с выдающимся носом» [7, 23]; девица с острым, как спица, подбородком [7, 23]; девица с «великими безразмерно зеницами» [7, 50]; долгоногий старик, перемещающийся из города в город прыжками [7, 89]; старик с маленькой головой, приобретший пышнокудрый парик [7, 98]; старик-долгонос, на котором «помещалось легко пташек до ста» [7, 131]. Как видим, в создании этих образов Эдвард Лир продолжает традиции, заложенные Рабле и научно обоснованные Бахтиным.

Говоря о гиперболизации, нельзя не упомянуть о мотиве непомерного обжорства и пьянства. Круглый старик, который «пить любил не от жажды, а просто» [7, 41]; старик, съевший почти двадцать кроликов, а после этого «зелен сделался вдруг и оставил дурные привычки» [7, 52]; старец, вкушавший при луне бренди и соевый соус [7, 84]; пожилая персона, добавлявшая в кашу мышей [7, 128] – всё это относится к материально-телесному низу и выводится на первый план, как этого и требует гротеск.

В данных лимериках иногда возникает бинарная оппозиция жизни и смерти – смерти от обжорства и счастливого спасения: вспомним о старце, который чуть было не умер, но его вовремя накормили «живительным» коровьим маслом [7, 65]. Однако не везде звучит мотив избавления от смерти: например, в лимерике, повествующем о чрезвычайно субтильном мужчине, который «по ошибке, безгрешен, в пироге был замешен, запечён старичон из Берлина» [7, 109].

Необходимо так же отметить, что Лир сопровождал свои лимерики графическими изображениями, карикатурами, которые рисовал сам.

Используя традиции гротеска, Эдвард Лир продолжал основную идею своего творчества – сатирически высмеять, раскритиковать современное ему общество, которое он никогда не понимал и не принимал.

Литература:

1. Бахтин М.М. Гротескный образ у тела Рабле и его источники // Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Возрождения. – URL: http://krotov.info/libr_min/02_b/ah/baht_06.html. Дата обращения 7.05.2012.

2. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Возрождения. – URL: http://www.philosophy.ru/library/bahtin/rable.html. Дата обращения 30.04.2012.

3. Гротеск. URL: http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%93%D1%80%D0%BE%D1%82%D0%B5%D1%81%D0%BA. Дата обращения 19.04.2012.

4. Гротеск. Фундаментальная электронная библиотека: русская литература и фольклор. URL http://feb-web.ru/feb/litenc/encyclop/le3/le3-0282.htm. Дата обращения 19.04.2012.

5. Демурова Н. Эдвард Лир и английская поэзия нонсенса. URL: http://www.limericks.narod.ru/lear.htm. Дата доступа 25.09.2011.

6. Карнавализация. URL: http://www.philosophy.ru/edu/ref/rudnev/b126.htm . Дата доступа 19.04.2012.

7. Лир Э. Полный нонсенс! / Пер. Б. Архипцева. – М.: Изд-во журнала «Москва», 2008. – 288 с., с илл.