*113144*

Информация, передаваемая по техническим каналам связи, в аспектах уголовно - процессуального права.

Характерный для современной России период становления постиндустриального, информационного общества сопровождается кардинальным изменением роли различных средств связи в обеспечении коммуникативного взаимодействия между гражданами или юридическими лицами. Постоянное совершенствование технических характеристик мобильных телефонов и иных средств связи в сочетании с их высокой доступностью для широких слоев населения обусловливают непреходящую востребованность средств связи при повседневном взаимодействии в социуме. Разумеется, не являются исключением и преступные группы. Практика свидетельствует об использовании преступниками средств мобильной и иной телефонной связи для координации своих действий, обозначения мест передачи денежных средств, фотографий, орудий совершения преступлений. Нередко только в результате анализа информации, полученной путем негласного подключения к сетям телефонной и иной связи, возможно установление личности организатора преступной группы, ее интеллектуальных лидеров и иных активных участников.

Общеизвестно, что в современных условиях расследование преступлений, обладающих повышенной общественной опасностью, нередко сопровождается оказанием противодействия со стороны заинтересованных лиц, что влечет нестабильность показаний как средств доказывания и обусловливает потребность в совершенствовании иных источников доказательственной информации. В рамках указанной тенденции существенное значение приобретает оптимизация процессуальных и тактико-криминалистических аспектов производства следственных действий, связанных с получением и анализом значимой для дела информации, зафиксированной с помощью технических средств.

В принятом УПК РФ данная тенденция воплощена, прежде всего, в регламентации следственного действия, предусмотренного ст. 186 УПК РФ - контроль и запись телефонных и иных переговоров, кроме того реалии правоприменительной практики актуализируют потребность в исследовании и новой процессуальной формы использования в расследовании информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами, предусмотренной ст. 186.1 УПК РФ.

Фактическая недооценка регламентированного в ст. 186 УПК РФ следственного действия сочетается с не всегда удачной реализацией в процесс доказывания оперативной информации, полученной в результате прослушивания телефонных переговоров в рамках Закона «Об оперативно-розыскной деятельности». Данный аспект, как известно, вызывает массовые ходатайства защитников, преследующих цель дискредитировать доказательства, полученные на основе сведений, снятых с технических каналов связи. В этой связи субъекты расследования должны быть снабжены добротными и непротиворечивыми рекомендациями по оптимизации реализации в процесс доказывания данных, полученных с технических каналов связи, повышении эффективности их использования в различных ситуациях.

В соответствии с п. 14.1 ст. 5 УПК РФ, контроль и запись переговоров - есть прослушивание и запись переговоров путем использования любых средств коммуникации, осмотр и прослушивание фонограмм.

Введенное в действующий УПК РФ, данное определение, с одной стороны уточнило содержание предусмотренного ст. 186 УПК РФ следственного действия контроль и запись переговоров, отграничив его от весьма распространенного и востребованного на практике получения информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами, впоследствии признанного самостоятельным следственным действием. С другой стороны, оно обозначило сложный и многоэтапный характер следственного действия контроля и записи переговоров, предусматривающий сочетание негласных (конфиденциальных) и гласных этапов, стадий его производства.

Анализ правоприменительной практики показывает, что в период, предшествующий введению нового следственного действия - получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами, фактически, назначая контроль и запись переговоров в порядке ст. 186 УПК РФ, зачастую в подавляющем большинстве случаев (более 65,4 %) проводилось получение информации о детализации телефонных переговоров. В иных случаях в рамках ст. 186 УПК РФ осуществлялись лишь осмотр и прослушивание фонограммы, полученной ранее в рамках оперативно-розыскного мероприятия прослушивания телефонных переговоров.

На подобную проблему указывали различные авторы. Так, по данным Д.А. Ширева, в рамках контроля переговоров в не менее, чем половине случаев осуществлялось получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами[1]. Представляется, что данное расхождение в количественных показателях обусловлено региональными особенностями, а также случайным характером выборки эмпирических данных. Однако оно в любом случае подтверждает проблемный характер производства контроля и записи переговоров как следственного действия.

И хотя правоохранительным органам порой приходилось действовать в условиях коллизионности норм уголовно-процессуального законодательства, а также отсутствия единства позиций в разъяснении по поводу применения этих норм даже высшими судебными органами, отметим, что в любом случае тактически своевременное осуществление анализируемого следственного действия играло решающую роль в расследовании преступлений, в том числе носящих серийный и организованный характер.

Например, была разоблачена деятельность организованной преступной группы в составе, как минимум девяти человек, совершающей серийные разбойные нападения, сопровождающиеся хищением имущества в особо крупном размере. Виновные осуществляли преступный умысел по заранее разработанному плану, одним из элементов которого являлось четкое разграничение действий соучастников в зависимости от того, в какую из трех групп они были условно включены. Так, первая группа осуществляла разведку участка местности по федеральной трассе М-4 между г. Тихорецк и Кропоткин, с целью выбора места для захвата междугороднего автобуса. Вторая группа должна была проследовать за автобусом до заранее обусловленного места на участке федеральной трассы М-4 между городами Тихорецк и Кропоткин. Группа № 3, в состав которой входила женщина, находящаяся в составе пассажиров автобуса. Эта женщина должна была подойти к водителю и продемонстрировать самодельное взрывное устройство, после чего передать водителю автобуса рацию для получения указания, после чего последняя, упаковав денежные средства в мешок, должна была выбросить его в окно автобуса. Указанный мешок должен был быть подобран участниками группы № 1, после чего участники ОПТ намеривались на рейсовом автобусе отправиться в г. Ростов-на-Дону, где должны были спрятать похищенные денежные средства в заранее установленном месте. Эти данные, которые вошли в основу обвинительных заключений, были установлены в результате контроля телефонных переговоров, осуществляемых членами организованной преступной группы с абонентских номеров оператора мобильной связи «Мегафон». Кроме того, наряду со сведениями обо всех входящих и исходящих телефонных звонках по контролируемым телефонным номерам, были проанализированы данные о местонахождении абонента в момент соединений, за период с 1.11.2007 г. по 22.11. 2007 г[2].

Лиц, в отношении которых возможно производство контроля и записи переговоров, в соответствии с положениями ч.ч. 1 и 2 ст. 186 УПК РФ, можно разделить на две группы, в зависимости не только от процессуального положения, но и от целей, которые ставят при этом органы уголовного преследования:

а) обвиняемый, подозреваемый, иные лица - при наличии достаточных оснований полагать, что их телефонные и иные переговоры могут содержать сведения, имеющие значение для уголовного дела;

б) потерпевший, свидетель их близкие родственники, родственники, близкие лица - при наличии угрозы совершения против них преступных действий[3].

По мнению некоторых исследователей, в первом случае целью контроля и записи переговоров является получение доказательственной информации по делу; во втором - защита перечисленных лиц от преступных посягательств.

Вместе с тем, мы считаем, что во втором случае на самом деле правоприменители должны преследовать две цели. Основной целью будет являться защита лиц от преступных посягательств. А дополнительной целью, вытекающей как из первой, так и из общих правил уголовного процесса, получение доказательственной информации о признаках противоправного воздействия на лицо, в отношении которого предприняты меры защиты в виде контроля переговоров.

Таким образом, по нашему мнению, целью контроля и записи переговоров является получение доказательственной информации путем негласного прослушивания и записи телефонных и иных переговоров, ведущихся по техническим каналам связи, имеющей значение для:

- установления обстоятельств преступления, подлежащих доказыванию;

-   обеспечения безопасности потерпевшего, свидетеля, их близких родственников, родственников, близких лиц;

- доказывания факта противодействия расследованию путем выражения угроз по телефону или иным средствам связи.

Итак, статья 186 УПК РФ предусматривает два фактических основания для производства контроля и записи переговоров, предусматривающих неодинаковый порядок принятия процессуального решения о моменте начала производства указанного следственного действия, вытекающих из ч. 1 и 2 ст. 186 УПК РФ:

-       наличие достаточных данных полагать, что телефонные и иные переговоры подозреваемого, обвиняемого и других лиц могут содержать сведения, имеющие значение для уголовного дела;

-       наличие угрозы совершения насилия, вымогательства и других преступных действий в отношении потерпевшего, свидетеля или их близких родственников, родственников, близких лиц.

Процессуальные формы получения и исследования информации, полученной с помощью технических каналов связи, являются новеллой отечественного уголовно-процессуального законодательства. Предпосылкой законодательного введения нового следственного действия, связанного с негласным получением информации с помощью технических каналов связи, явились изменения, внесенные в Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик Законом СССР от 12.06.1990 г. в виде регламентации ст. 35.1, предусматривающей прослушивание и звукозапись телефонных и иных переговоров.

На рубеже XX-XXI веков не только существенно усложнилась криминогенная обстановка, но и вследствие повышенных темпов научно-технического прогресса и экспансии новых информационных технологий активизировался необратимый процесс формирования информационного общества. Если еще два десятилетия назад научный спор по поводу данного следственного действия затрагивал проблемы правомерности подключения к стационарному телефонному аппарату, установленного по месту жительства или работы интересующего следствие лица, то теперь все чаще речь идет о контроле переговоров, ведущихся с мобильных телефонных аппаратов формата GSM и иных современных электронных устройствах связи.

Научно-технический прогресс и стремительное развитие новых информационных технологий не могли не сказаться и на технизации преступности, ее оснащении современными средствами телекоммуникации. Данная тенденция явилась, скорее всего, частным проявлением общей тенденции глобальной технизации населения, интенсивным внедрением цифровых технологий и технических средств цифровой записи, хранения и передачи информации во все сферы жизни общества, а не имманентным и уникальным явлением непосредственно в среде криминалитета. Складывалась парадоксальная ситуация, когда вмешательство различных лиц и организаций в личную жизнь граждан посредством прослушивания их переговоров оказывалось неуязвимым с точки  зрения  доказывания данного  факта,  а следователи  были лишены возможности использовать этот способ собирания доказательств в расследовании преступлений. В результате вопреки противоположным мнениям следственное действие контроль и запись переговоров было введено в ст. 174.1 УПК РСФСР, а впоследствии - и в ст. 186 УПК РФ. Регламентация контроля и записи переговоров на уровне следственного действия, как показала практика, не оказалась панацеей. Анализ нормы ст. 186 УПК РФ позволил выявить комплекс недостатков в регламентации, как очевидного, так и латентного характера, препятствующих ее широкому производству на практике.

В то же время правоприменительная практика позволила выявить еще одну производную от общих вышеназванных социальных условий частную тенденцию, связанную с востребованностью в доказывании информации смежного характера, а именно, информации о соединениях между абонентами и абонентскими устройствами. Тотальная технизация населения высококачественными средствами телефонной и иной альтернативной связи обусловила значимость для доказывания именно информации о самом по себе факте контакта определенных абонентов, причем, не обязательно в виде телефонных переговоров. Отсутствие регламентации в законе специального следственного действия в совокупности с обнаруженным на практике его высоким доказательственным потенциалом вынуждало следователей принимать различные меры по получению данной информации иными альтернативными путями. Постепенно возникла потребность в урегулировании названной проблемы на законодательном уровне. Итогом стало принятие Федерального закона от 01.07.2010 г. № 143-ФЗ, который ввел новую ст. 186.1 УПК РФ, предусматривающую основание и порядок производства нового следственного действия - получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами.

Процессуальные действия, связанные с получением и использованием информации, передаваемой по техническим каналам связи, являются мощным и действенным средством установления значимых для расследования обстоятельств преступления. Вместе с тем, сопровождающее их производство имманентное проникновение в охраняемую законодательством частную жизнь, диалектически обусловливает потребность в разработке специальных гарантий законности деятельности уполномоченных должностных лиц

Библиография

Нормативные акты, опубликованная практика высших судебных органов

1 .Конституция (Основной закон) Российской Федерации. М, 2011

2.Всеобщая декларация прав человека от 10 декабря 1948 г. // Права человека: Сборник международных документов. М., 1998.

З.Международныйпакто гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. // Права человека: Сб. международных докум. М., 1998

4.Уголовный кодекс РФ. М., 2011.

5.Уголовно-процессуальный кодекс РФ. М., 2011.

6.Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР от 27 октября 1960 г. М., 2001.

7.Гражданский кодекс Российской Федерации. М., 2011.

8. Федеральный Закон РФ от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»

9.  Федеральный Закон РФ «О полиции» 7.02.2011. № 3-ФЗ

10. Федеральный закон от 07.07.2003. N 126-ФЗ "О связи".

11. Федеральный закон РФ от 27.07.06 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и защите информации»

12. Закон СССР от 12 июня 1990 г. «О внесении изменений и дополнений в Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик» // Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1990. №26. Ст. 495.

13. Указ Президента РФ «Об упорядочении организации и проведения оперативно-розыскных мероприятий с использованием технических средств»

14. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 02.06.2006 по делу № 9-ДП06-10. Производство по делу об отказе в даче разрешения на выемку документов о входящих и исходящих сигналах соединений телефонных аппаратов прекращено в связи с нарушением уголовно-процессуального закона

15. Определение Конституционного Суда РФ от 02.10.2003 г. № 345-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Советского районного суда города Липецка о проверке конституционности части четвертой статьи 32 Федерального закона от 16 февраля 1995 года «О связи».

16. Постановление Правительства РФ от 27 августа 2005 г. № 538 «Об утверждении Правил взаимодействия операторов связи с уполномоченными государственными органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность» // СЗ РФ. 2005. № 36. ст. 3704.

17. Приказ МВД России от 15.08.2011 г. № 938 «О некоторых вопросах организации оперативно-розыскной деятельности в системе МВД России»

18. Приказ МВД РФ N 368, ФСБ РФ N 185, ФСО РФ N 164, ФТС РФ N 481, СВР РФ N 32, ФСИН РФ N 184, ФСКН РФ N 97, Минобороны РФ N 147 от 17.04.2007 г. «Об утверждении Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору или в суд»

книги, монографии, иная научная и учебная литература

1.     Ширев Д.А. Контроль и запись телефонных и иных переговоров и их доказательственное значение в уголовном судопроизводстве России. Автореферат дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009

2.     Дунаева М.С. Проблемы защиты частной жизни граждан при осуществлении контроля и записи переговоров // Адвокатская практика. 2003. № 3.


[1] Ширев Д.А. Контроль и запись телефонных и иных переговоров и их доказательственное значение в уголовном судопроизводстве России. Автореферат дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009

[2] Материалы уголовного дела № 2007717694. Архив ГСУ ГУ МВД России по Ростовской области.

[3] Дунаева М.С. Проблемы защиты частной жизни граждан при осуществлении контроля и записи переговоров // Адвокатская практика. 2003. № 3.