*113161*

Бегиев Х.Б.

Следственное управление Министерства внутренних дел Кабардино-Балкарской Республики, Россия

Проблемы сохранения процессуальной самостоятельности следователя в ходе подготовки и проведения судебного заседания при избрании меры пресечения заключения под стражу

Судебный контроль за предварительным расследованием осуществляется, в том числе, путем принятия решения об ограничении свобод подозреваемого и обвиняемого. Согласно ч. 2 ст. 29 УПК РФ это решения: об избрании меры пресечения в виде ареста, домашнего ареста, залога; о продлении срока содержания под стражей; о помещении подозреваемого, обвиняемого не находящегося под стражей, в медицинский или психиатрический стационар для производства соответственно судебно-медицинской или судебно- психиатрической экспертизы.

Судебное заседание в этих случаях проходят в порядке, предусмотренном ст.108 УПК РФ.

Несомненно, судебный контроль является необходимой гарантией соблюдения прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства. Между тем, нынешняя редакция статьи 108 УПК РФ создает правоприменительную практику, когда следователь вынужден выполнять несвойственные ему процессуальные действия, направленные на подготовку судебного заседания. Вместе с тем, он не уполномочен обосновать в ходе судебного заседания, свое ходатайство, что на взгляд автора, ограничивает его процессуальную самостоятельность.

По этому поводу Александров А.С. поясняет: «Безусловно, введение судебного контроля, расширение сферы его действия на предварительном следствии являются позитивными моментами с точки зрения обеспечения личных (частных) интересов тех или иных участников расследования. Однако, за более чем десятилетний период его существования мы подошли к той опасной черте, когда в ряде случаев речь идет об ограничении посредством судебного контроля свободы органов предварительного расследования распоряжаться своими процессуальными правами по ведению следствия, и это следует считать недопустимым явлением, противоречащим публичным интересам» [1,59].

В связи с этим автор предлагает рассмотреть порядок принятия судебного решения по постановлению следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу.

Согласно ч. 4 ст. 108 УПК РФ постановление о возбуждении ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу подлежит рассмотрению единолично судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня с обязательным участием подозреваемого или обвиняемого, прокурора, защитника, если последний участвует в уголовном деле, по месту производства предварительного расследования, либо месту задержания подозреваемого в течение 8 часов с момента поступления материалов в суд. Подозреваемый, задержанный в порядке, установленном статьями 91 и 92 настоящего Кодекса, доставляется в судебное заседание. В судебном заседании вправе также участвовать законный представитель несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого, руководитель следственного органа, следователь, дознаватель. Неявка без уважительных причин сторон, своевременно извещенных о времени судебного заседания, не является препятствием для рассмотрения ходатайства, за исключением случаев неявки обвиняемого.

Обратим внимание на редакцию указанной нормы в части субъекта, на которого возложена обязанность извещения сторон о времени судебного заседания. Закона не регламентирует, кто должен известить стороны о времени судебного заседания. По логике, известить стороны о месте и времени судебного заседания обязан суд, так как именно суд, изучив соответствующее постановление и приобщенные к нему материалы, уполномочен назначить время начала судебного заседания. Однако, зачастую, суд, пользуясь пробелом в законодательстве в этой части, требует от следователя предоставления письменных уведомлений о своевременном извещении сторон о времени судебного заседания.

Вместе с тем, Н.А. Колоколов считает, что «приняв к производству ходатайство об избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу, судья должен обеспечить своевременное уведомление участников процесса о предстоящем судебном заседании» [2,88].

Безусловно, следователь заинтересован в рассмотрении заявленного им ходатайства и в силу ограничения времени на проведение судебного разбирательства (8 часов с момента поступления материалов в суд) может оказать помощь суду в организации проведения заседания. Как правило, при нахождении подозреваемого (обвиняемого) в следственном изоляторе, следователь обеспечивает его конвоирование в суд, для чего выносит соответствующее постановление и обеспечивает его доставку, как в следственный изолятор, так и в конвойную службу. Данная процедура сопровождается значительными временными затратами и возможности произвести иные процессуальные действия, направленные на подготовку судебного заседания, у следователя практически отсутствуют. Несомненно, следователь может оказать суду помощь в подготовке судебного заседания. Однако, эти действия не должны входить в круг его процессуальных обязанностей. Следователь не должен нести ответственность за то, что судебное заседание не состоялось, например, по причине несвоевременного извещения сторон о времени судебного заседания. Действующая редакция закона не позволяет с уверенностью утверждать, что в случае срыва заседания по названной причине, следователя не обвинят в нарушении процессуальных норм. Не разъясняет указанную проблему и Постановление Пленума Верховного суда №22 от 29 октября 2009 года «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста».

Автор считает, что процессуальной обязанностью следователя, на этапе подготовки к судебному заседанию по избранию меры пресечения, является вынесение мотивированного постановления о возбуждении соответствующего ходатайства и своевременное предоставление суду надлежаще оформленных материалов уголовного дела, подтверждающих обоснованность вынесенного постановления. Процессуальные же вопросы подготовки судебного заседания по рассмотрению ходатайства следователя, должны соблюдаться судом.

В целях разграничения процессуальных полномочий суда и следователя, на этапе подготовки к судебному заседанию по рассмотрению ходатайства следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, необходимо внести в УПК РФ изменения, из которых ясно следовало бы, что о времени судебного заседания стороны извещает суд. В связи с этим, автор предлагает в ч. 4 ст. 108 УПК РФ заменить слова: «Неявка без уважительных причин сторон, своевременно извещенных о времени судебного заседания…» на слова: «неявка без уважительных причин сторон, своевременно извещенных судом о времени судебного заседания…».

Согласно ч. 6 ст. 108 УПК РФ в начале заседания судья объявляет, какое ходатайство подлежит рассмотрению, разъясняет явившимся в судебное заседание лицам их права и обязанности. Затем прокурор, либо по его поручению лицо, возбудившее ходатайство, обосновывает его, после чего заслушиваются другие явившиеся в судебное заседание лица.

Таким образом, ходатайство может обосновать сам прокурор, или поручить лицу, возбудившему ходатайство. Как видно в судебном заседании следователь не выступает как самостоятельный участник. Его действия ограничены позицией прокурора: самому обосновать ходатайство, или поручить следователю. Если ходатайство обосновывает прокурор, то следователь участвует в судебном заседании лишь формально. Если даже следователь считает, что прокурор не достаточно аргументировано обосновал ходатайство, дополнить его или высказать иные аргументы и доводы в обоснование своего ходатайства, он не уполномочен, так как может это сделать лишь по поручению прокурора.

Подобная зависимость следователя от позиции прокурора, на наш взгляд, в значительной мере ущемляет его процессуальную самостоятельность и не способствует полному и объективному рассмотрению ходатайства в суде.

Вместе с тем, существуют и более радикальные предложения по регламентации рассмотрения ходатайства следователя в суде. Так, А.Г. Халиулин предлагает нормативно установить, что в случае, если прокурор не поддерживает ходатайство следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или о продлении срока содержания обвиняемого под стражей, суд прекращает производство по ходатайству (по аналогии с отказом прокурора от обвинения, когда суд прекращает уголовное дело или уголовное преследование) [3].

Позволим себе не согласиться с предложением уважаемого профессора по следующим основаниям. Согласно ст. 38 УПК РФ предварительное следствие по уголовному делу осуществляет следователь, который самостоятельно направляет ход расследования и принимает решение о проведении следственных и иных процессуальных действий, за исключением случаев, когда требуется получение судебного решения или согласия руководителя следственного органа. Последний является должностным лицом, возглавляющим соответствующее следственное подразделение (п.38.1 ст. 5 УПК РФ) и осуществляющий процессуальный контроль и надзор за расследованием уголовного дела. Именно следователь и РСО ответственны за ход и результаты расследования. Только следователь в полной мере знает все обстоятельства дела, слабые и сильные стороны, позиции участников уголовного дела. Заключение под стражу является наиболее строгой мерой пресечения, существенно ограничивающей конституционное право на свободу и личную неприкосновенность. Усмотрение следователя об избрании в отношении обвиняемого (подозреваемого) меры пресечения «заключение под стражу» не случайны. Избрание данной меры процессуального принуждения продиктованы собранными по делу доказательствами и наличием оснований, свидетельствующих о необходимости избрания именно этой меры пресечения. В связи с чем, следователь, который ходатайствует перед судом об избрании меры пресечения, должен иметь процессуальные полномочия самостоятельно, вне зависимости от позиции прокурора, обосновать свое ходатайство.

Прокурор в судебном заседании по рассмотрению ходатайства следователя об избрании меры пресечения, выступает в роли некоего эксперта, который дает свое заключение о законности и мотивированности ходатайства. Если прокурор посчитает ходатайство обоснованным, то принимает сторону обвинения и поддерживает его. Если же прокурор заключит, что ходатайство не обоснованно, что применение данной меры пресечения повлечет нарушение прав подозреваемого (обвиняемого), прокурор, выполняя функцию надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия, фактически, принимает сторону защиты.

Подобная роль прокурора, в ходе судебного рассмотрения ходатайства следователя, вытекает из п. 1.6 Приказа Генпрокуратуры РФ от 02.06.2011 №162 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия», согласно которому генеральная прокуратура требует «Обеспечивать обязательное участие прокурора в судебном заседании при рассмотрении судом ходатайств об избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога, а также о продлении срока содержания под стражей и других ходатайств о даче согласия на производство следственных действий, которые допускаются на основании судебного решения. Прокурору, участвующему в судебном заседании, составлять письменное заключение об обоснованности заявленного ходатайства об избрании меры пресечения, которое согласовывать с соответствующим руководителем либо его заместителем».

Как видно, Генеральная прокуратура допускает, что при отсутствии на то оснований ходатайство следователя не будет поддержано. При этом прокуратура не претендует на то, чтобы подобное заключение автоматически исключало бы возможность следователя обосновать свое ходатайство.

В уголовном судопроизводстве прокурор, являясь должностным лицом, уполномочен в пределах компетенции, предусмотренной УПК РФ осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, а также надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия (ч.1 ст. 37). Исходя из указанных функций, прокурор должен выступать на стороне должностных лиц, ходатайствующих перед судом о применении меры пресечения, обладать и пользоваться правами стороны в судебном заседании. В то же время, прокурор, ставя перед собой основной задачей вынесение судом законного и обоснованного решения, не может рассматривать свою роль в судебном заседании, лишь как участника одной из сторон.

Возникает вопрос: Если судья выступает в роли арбитра, а заключение прокурора свидетельствует о необоснованности ходатайства следователя об избрании меры пресечения, о каком состязательном процессе может идти речь? Автор полагает, что бремя доказывания законности и обоснованности ходатайства об избрании меры пресечения должно лежать на должностном лице, его возбудившем. Следователь, являясь полноценным участником судебного заседания и представляя одну из сторон, должен иметь полномочия самостоятельно, независимо от позиции прокурора, поддержать возбужденное им перед судом ходатайство, активно участвуя в его рассмотрении. Только в этом случае, можно говорить о том, что ходатайство следователя в судебном заседании будет рассмотрено полно и всесторонне. Только в этом случае можно говорить о том, что в ходе судебного заседания сторонам предоставлены равные возможности по рассмотрению ходатайства. Только в этом случае можно говорить о том, что в ходе судебного заседания процессуальная самостоятельность следователя соблюдена.

Исследуя проблемные вопросы судебного контроля в досудебном производстве Д.А. Машукова и А.З. Бецуков считают, что
«исходя из предназначения прокуратуры как оплота законности, участие прокурора в судебном заседании при решении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу правильно было бы ограничить дачей заключения по ходатайству следователя, который сам обосновывал свое ходатайство перед судом» [4,16].

Остается непонятным вопрос: Почему законодатель, а порой и авторы публикаций считают, что ходатайство следователя в суде должен обосновать кто угодно, лишь бы не следователь, который возбудил это ходатайство и просит его удовлетворить? Ведь инициатива о необходимости избрания меры пресечения изначально исходит от следователя. Только благодаря тому, что следователь вынес соответствующее мотивированное постановление, у руководителя следственного органа возникает процессуальная обязанность его рассмотрения и дачи согласия, в случае его обоснованности. Получив согласие руководителя следственного органа, следователь должен быть уверен в том, что на пути судебного рассмотрения его ходатайства других преград не возникнет. Именно эти намерения преследовал законодатель при составлении ФЗ №87-ФЗ от 05.06.2007 г., когда из УПК РФ были исключены процессуальные нормы о необходимости получения согласия прокурора на принятие процессуальных решений и производство следственных действий, требующих в силу ч. 2 ст. 29 УПК РФ судебного разрешения, что на взгляд Б.Я. Гаврилова «позволяют в большей степени обеспечить процессуальную самостоятельность следователя и значительно упрощают процедуры производства отдельных следственных действий и принятия следователем процессуальных решений по расследуемому им уголовному делу» [5,18-19].

По этому поводу О. Темираев, излагает: «Следователь, как никто иной может знать обстоятельства дела. Именно на основании такого знания строится убеждение о событии преступления, вине, юридической квалификации действий виновного, необходимости избрания меры пресечения, смягчающих и отягчающих вину обстоятельствах. Однако, эти прописные истины для многих не так очевидны» [6, 28-31].

Для решения указанной проблемы, необходимо в ч.4 ст. 108 УПК РФ заменить слова «… с обязательным участием подозреваемого или обвиняемого, прокурора, защитника, если последний участвует в уголовном деле…» на слова «… с обязательным участием подозреваемого или обвиняемого, прокурора, лица, возбудившего ходатайства, защитника, если последний участвует в уголовном деле…»

В ч.6 ст. 108 УПК РФ заменить слова «…прокурор, либо по его поручению лицо, возбудившее ходатайство» на слова «лицо, возбудившее ходатайство», далее по тексту.

Необходимо отметить, что предлагаемые изменения не снижают возможностей прокурорского надзора, направленные на соблюдение законности и обоснованности принимаемого судебного решения. Вместе с тем, предоставление следователю полномочий самостоятельно обосновать возбужденное им ходатайство, будет способствовать соблюдению принципа состязательности сторон, принятию законного и обоснованного судебного решения, и как результат, улучшению условий реализации конституционных гарантий от незаконного заключения под стражу. А следователь, активно участвуя в рассмотрении ходатайства, может в полной мере реализовать свои полномочия, обладая при этом процессуальной самостоятельностью.

Литература

1. Александров А.С. Каким не быть предварительному следствию// Государство и право. -2001. -№ 9. -С. 59.

2. Колоколов Н.А. Актуальные проблемы защиты прав, свобод и законных интересов личности в уголовном процессе: в призме результатов мониторинга 2008 - 2009 гг. Юрист, 2009 г. -С.88

3. Халиулин А.Г. Правовое регулирование досудебного производства по уголовным делам нуждается в исправлении системных ошибок//Законы России: опыт, анализ, практика. 2008.№11; СПС «КонсультантПлюс».

4. Машукова Д.А., Бецуков А.З. Процессуальная самостоятельность следователя. Ставрополь. 2010.-С.16

5. Гаврилов Б.Я. Совершенствование предварительного следствия с позиции Федерального закона от 05.06.2007 №87-ФЗ//Уголовный процесс.-2007. -№9. -С. 18-19.

6. Темираев О., Процессуальная самостоятельность следователя: мнение практиков // Законность. -2008. -№ 5. - С. 28-31.