К.и.н. Маленков В.В.
Южно-Сахалинский институт экономики, права и
информатики, Россия
РЕЛИГИОЗНЫЙ ФАКТОР В
ПОЛИТИКЕ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА (1917-1991 гг.)
Повышенный интерес к религии и церкви в современном
российском обществе, придает актуальность обращению к тем событиям в истории, в
которых религиозный фактор использовался как инструмент выхода из кризисной
политической ситуации.
В 1917 году накануне своего распада царская власть
пыталась обратиться за помощью к армии и церкви. Армия должна была поддерживать
царствующий дом в силу данной ему воинской присяги. Но армия своей присяги не
выполнила. Перед отречением Николая II обер-прокурор Синода попросил выступить в
защиту царской власти православных иерархов, те также отказались это сделать.
Иллюзией, а не реальностью оказалась доктрина официальной народности. А ведь именно русская православная церковь
считалась господствующей в России и пользовалась всяческой поддержкой государства.
Можно объяснять, конечно, что высший клир не поддержал Николая II как члена династии Романовых, на которую православные
иерархи имели давнюю обиду за потерю церковью независимости от государства. А
можно сказать, что церковь просто утратила свое влияние в обществе, и высшее
церковное руководство могло лишь опираться само, но не быть опорой кому-то.
Когда в феврале 1917 года к
власти пришло Временное правительство, то оно сразу заявило о своем намерении
отделить церковь от государства. Из-под влияния церкви выводились школа и
армия. В школах отменялось обязательное преподавание закона божьего,
церковно-приходские школы передавались министерству народного просвещения.
Несмотря на то, что еще шла первая мировая война и русская армия была сплошь
религиозной, власть отменила обязательное причастие для военнослужащих. Но уже
в августе 1917 года, когда положение Временного правительства не было столь
прочным, как в начале, власть снова
заговорила о поднятии в воинских частях и народе религиозного сознания. Подобная
противоречивая политика только ослабляла авторитет власти.
Похожая ситуация складывалась и в ходе гражданской
войны. «Белые» силы первоначально не придавали большого значения религиозному
фактору. Но когда стало ясно, что без опоры на общество, а оно было
религиозным, не победить, то отношение
«белых» властей изменилось. Особенно хорошо это видно из слов генерала Колчака:
«Политические лозунги, идея Учредительного собрания и неделимой России больше
не действуют. Гораздо понятнее борьба за веру, а это может сделать только
религия».
На Дальнем Востоке России, где буржуазное
правительство просуществовало дольше всего (до октября 1922 года), когда стало понятно, что ни «белая» идея, ни
иностранные деньги не могут остановить победоносное наступление Красной армии,
власть также обратилась именно к религиозным чувствам населения «показать своим
примером жертвенности жизнью, отстаивая последний клочок Руси Святой от
изуверов антихристовой советской власти».
В годы Великой Отечественной войны религиозный фактор
оказался в центре внимания уже советского политического руководства. Для
ускорения окончательного разгрома гитлеровской Германии Советскому Союзу
требовалась более весомая помощь союзников. Однако, между союзниками по
антигитлеровской коалиции существовал ряд нерешенных проблем. В том числе это
касалось и религиозной сферы. Об этом прямо заявил государственный секретарь
США К.Хэлл в своей беседе с народным комиссаром иностранных дел СССР
В.М.Молотовым 23 октября 1943 года. Говоря о препятствиях, мешающих
взаимопониманию двух стран, госсекретарь заметил, что в Америке относятся с
беспокойством к вопросу религии в СССР. На что советский представитель сказал:
«Что же касается вопроса о религии, то и в этом отношении то, что раньше писали
о Советском Союзе, теперь имеет совершенно другой смысл в свете тех фактов,
которыми мы располагаем в настоящее время».
Действительно, готовясь к встрече глав государств
антигитлеровской коалиции, советское руководство стремилось к максимальному
использованию тех возможностей, которые бы обеспечивали достижение его целей,
как в войне, так и в послевоенном переустройстве мира. Именно поэтому в
сентябре 1943 года произошла встреча И.В.Сталина с митрополитом Сергием
(Страгородским). В результате русской православной церкви было разрешено
созвать Собор епископов для избрания патриарха Московского и всея Руси,
образования при патриархе Священного Синода. Религиозная жизнь в стране
активизировалась: увеличилось количество приходов, духовных учебных заведений.
Но эти шаги носили чисто конъюнктурный характер и не изменяли атеистической
сути советского государства.
Следует отметить, что на иное, т.е. более терпимое,
чем в предвоенный период, отношение советского государства к церкви повлияла и
ее патриотическая позиция в Великой Отечественной войне, многочисленные
подтверждения чему мы находим в исторических исследованиях[1]
Когда атеистическое советское государство во второй
половине 1980-х годов охватил системный кризис, то среди прочих попыток поиска выхода из этой ситуации стало
изменение курса государственной политики в отношении религии и церкви.
Возможно, правящий политический режим тем самым надеялся вернуть себе
расположение российского общества. Приближалось 1000-летие введения
христианства на Руси, которое наступало в 1988 году. В связи с этим советское
руководство не только ослабило официальный атеистический прессинг, но и
заговорило о положительном вкладе религий в российскую культуру. Упростилась
процедура регистрации религиозных объединений. Если в 1987 году в Российской Федерации было
зарегистрировано 44 новых религиозных объединений, то за 1988 и девять месяцев
1989 года – 731.
Расчет оказался ошибочным. Правящий политический режим
не только не добился поддержки верующего населения, но и лишился ее среди
атеистов, так как, по сути, предавал и отказывался от собственной исторической
идеологии. А, упростив регистрацию религиозных объединений, советское
руководство просто легализовало деятельность своих принципиальных
идеологических противников и позволило им уже открыто и публично выступать
против самой же власти.
Из всего вышесказанного можно констатировать, что для
российского общества соотношение понятий «государство», «церковь», «религиозная
вера» воспринимается своеобразно.
1. Понятие
«религиозная вера» для людей не отождествляется полностью с понятием «церковь».
Вот почему религиозное население пассивно, когда государство наступает на
церковь как общественный институт (организацию). Совсем другая картина, когда
религиозно верующие начинают ощущать, что государство вторгается в область их
собственных религиозных ощущений, разрушает традиционный уклад жизни. А так как
государственная экспансия сосредоточена на церковь и через нее экстраполируется
на религиозно верующих, то и их защитная линия также пролегает через церковь.
Но в этом случае религиозно верующие защищают церковь
не как организацию, а как идею. Вот почему, когда советская власть лишила
церкви и монастыри земельной собственности, то религиозное население это не
встревожило. Потому что это были собственно экономические (мирские)
взаимоотношения государства и церкви и касались чужой земельной и иной
собственности. А вот когда, например,
советская власть начала вскрывать мощи, то религиозное население встало на их
защиту, не только потому, что мощи были для них
предметом культового поклонения, но и потому что государство разрушало
их индивидуальную мировоззренческую традицию, в которой отношение к святым
вещам занимало важное место. То же происходило с крещением, когда, несмотря на
все запреты, запугивания, тотальное атеистическое наступление государства, люди
продолжали креститься, держать дома иконы, ходить в церковь, а где их не было,
собираться на молитвы по своим домам.
2. Светское государство всегда ошибалось, пытаясь
использовать в своей политике религиозный фактор напрямую. Конъюнктурные
призывы гражданских или военных властей, особенно если они занимают по
отношению к ней противоречивую позицию,
лишают церковь поддержки или вообще разрушают церковь и изгоняют религию, по
определению не могут быть поддерживаемы религиозно верующими людьми.
Литература
ГА РФ. ф.А-661, оп.1, д.10.
РГИА ДВ. ф. 159, оп.1, д.46.
Вестник Временного правительства. 1917. 17 августа.
Поспеловский Л. Отца Шмемана в России убили бы //
Русская мысль. 1993. 2 окт. С.3.
Правда. 1943. 9 сентября.
Протоиерей Цыпин В. Русская церковь (1917-1925 гг.). –
М.: Изд-во Сретенского монастыря, 1996.
Советский Союз на международных конференциях периода
Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Том 1. Московская конференция
министров иностранных дел СССР, США и Великобритании (19-30 октября
Эйнгорн И. Союз несбывшихся надежд // Наука и религия.
1987. № 2.