К. А. Кантур,
Одесская национальная
юридическая академия
Одесса, Украина
The article deals with
the questions of English euphemisms functioning in historic dynamics and their
pragmatic issues in the communicative field by the means of social and
political factors, stipulating the development and enriching of the euphemistic
field with new items in the diachronic aspect, by the means of
conceptual-semantic and pragmatic peculiarities of euphemisms analysis in
different types of discourse and interdependence of social processes and
peculiarities of the linguistic communication
Диахронический
анализ англоязычных эвфемизмов
Вопросы эвфемии неоднократно попадали в поле зрения лингвистов [1; 3; 4].
В настоящее время интерес к этому феномену вновь повысился в связи с новыми веяниями времени, с возрастанием роли человеческого фактора, требованиями проявления максимального уважения к правам человека и его национальной гордости, иными словами, требованиями политической корректности в различных сферах жизни.
Важнейшим инструментом лингвистической реализации принципа политкорректности остаются средства митигации, в том числе и эвфемизмы, которые понимаются как "навмисна зміна знака певного поняття описовим найменуванням або іншим знаком для усунення небажаних, надто різких недостатньо ввічливих слів шляхом їхнього пом’якшення через заборону вживання деяких слів, зумовлену соціально-політичними, історико-культурними, релігійними, етичними й естетичними чинниками" [5: 135].
Само явление эвфемии, его механизмы, особенности функционирования в разных сферах коммуникации, хотя и были предметом изучения ряда лингвистов [2; 6; 8], требуют более детального рассмотрения.
Одним из актуальных направлений изучения эвфемии, на наш взгляд, является исследование данного феномена в диахроническом аспекте, о чем упоминал
И.Р. Гальперин [7]. Это позволяет проследить становление и эволюцию эвфемизмов, а также лучше понять взаимозависимость общественных процессов и особенностей языковой коммуникации.
В данной статье мы остановимся на некоторых особенностях использования эвфемизмов в сфере, касающейся ментальных свойств личности, а также попытаемся проследить историческую динамику некоторых эвфемизмов указанной концептуально-семантической области.
Эвфемизмы относятся к разряду лексики, который отличается неустойчивостью и динамизмом. Многие лексемы и лексиколизованные сочетания, которые некогда квалифицировались как эвфемизмы, впоследствии перешли в разряд общеупотребительной или вышедшей из употребления лексики. Поэтому быстро устаревают и соответствующие стилистические пометы в словарях. Более того, многие лексикографы поняли, насколько сложно произвести маркирование эвфемизмов, особенно, когда дело касается отделения окказиональных эвфемизмов от узуальных. Именно последние обычно и фиксируют в словарях, сопровождая их соответствующей пометой эвфм. или euph. Однако повышенная динамика в этой сфере и расплывчатость критерия выделения заставляет некоторых лексикографов отказаться от однозначной квалификации эвфемизмов с помощью маркеров. Так, в словарях серии Longman предпочтение вообще отдается не маркерам, а комментариям, в которых указываются обстоятельства, при которых митигаторы, в том числе эвфемизмы, звучат предпочтительнее, чем прямые номинанты:
Mentally challenged – AmE used as a polite expression
for describing someone who has
difficulty doing things <…> [9: 227]
Но, к сожалению, во многих случаях даже такие комментарии при дефинициях эвфемизмов отсутствуют. Например, лексиколизованное сочетание mentally disabled все еще сохраняет свои эвфемистические качества, но в словарях серии Longman оно представлено как нейтральное [9: 416].
То же самое можно сказать и в отношении выражения learning difficulties. Авторы словаря лишь фиксируют значение выражения, не сопровождая его никакими комментариями, которые бы указывали на его митигационные свойства:
learning difficulties n [plural] a mental problem that
affects someone’s ability to learn [9: 866]
Тем не менее, выявить пути трансформации эвфемизмов в синонимических рядах, хотя в силу указанных причин и нелегко, однако вполне возможно.
Попытки проследить процессы девальвации одних эвфемизмов и появление новых в ментальной сфере делали еще авторы журнала "New Statesmen and Nation".
И.Р. Гальперин, со ссылкой на разыскания авторов этого издания, писал об эвфемизмах, которые касаются учреждений, предназначенных для психически больных людей. В частности, он отметил, что слово madhouse уступило место эвфемистическому lunatic asylum, которое со временем как эвфемизм девальвировалось и перешло в нейтральную зону. Вместо последнего для смягчения стали использовать выражение mental hospital [7: 174].
Но на этом процесс не завершился. Сначала в выражении mental hospital стали опускать элемент mental, чтобы не подчеркивать характер недуга, затем начали появляться и совсем новые эвфемизмы. В настоящее время достаточное распространение получили слова sanatorium и rest-home.
Действительно, в определении слова sanatorium среди доминантных нет семы, указывающей на нездоровье именно в психической сфере:
Sanatorium [c] old-fashioned
A
type of hospital for sick people who are getting better after a long illness but
still need rest and a lot of care [9: 1356].
Нет подобной семы и в числе ведущих в значении слова rest-home:
Rest-home n [c]
A
place where old and sick people can live and be taken care of [9: 1309].
Так, Молли из пьесы К. Маккаллерс "Квадратный корень из прекрасного" ("The Square Root of Wonderful") не очень хочет в беседе пока еще с малознакомым человеком,- Джонсоном, говорить о своем муже Филиппе в резких тонах:
Mollie:
I don’t think Phillip wanted to die. Bur Mother Lovejoy sent him to this sanatorium. He’s there now. Poor Phillip [10: 83].
Жалея мужа, Молли не решается сказать, что Филипп находится в психиатрической больнице, как это делает жесткая и властная по натуре мамаша Лавджой, которой, судя по ее высказываниям, надоели щадящие сына слова и выражения. Она предпочитает говорить правду, причем прямо в лицо сыну:
Mother
Lovejoy: Sanatoriums or any other Jim-crack foolery, that’s final. No more
rest-homes – insane rest homes. [10: 118].
Мамаша Лавджой использует прямой квалификатор – insane, который определяется следующим образом:
Insane adj 1.
informal completely stupid or crazy, often in a way that is dangerous;
2. someone who is insane is permanently or seriously mentally ill
so that they cannot live in normal society [9: 792],
где доминирующими семами являются stupid и crazy, что не оставляет никаких сомнений по поводу лечебного заведения, куда был помещен Филипп. Более того, из представленных дефиниций становится ясно, что речь идет не просто о психически больных людях, но и о необходимости их изоляции от общества, поскольку они представляют опасность для окружающих.
Таким образом, процессы стилистических изменений в синонимическом ряду с доминантной psychiatric hospital достаточно активны. За временной отрезок приблизительно в полстолетия (середина 20 в. – начало 21 в.) здесь произошли значительные сдвиги. В частности, некогда эвфемистическое lunatic asylum не просто переместилось в нейтральную зону с пометкой "old-fashioned", а квалифицируется теперь как грубое и оскорбительное:
Lunatic asylum n [c] old-fashioned
A
hospital where people who are mentally ill are cared for. This word is now
considered to be offensive [9: 914].
В нейтральную зону с пометкой old-fashioned из вежливо-эвфемистической переместилось и лексикализованное словосочетание mental hospital:
mental hospital n [c] old-fashioned
A
hospital where people with mental illnesses are treated [9: 957].
Можно проследить эвфемистические трансформации и в ряду слов и выражений, обозначающих умственно отсталых людей и людей с психическими заболеваниями.
Начало процессу наблюдений за изменениями в этой
понятийно-семантической области положил еще И.Р. Гальперин. В частности, он
отметил, что "idiots, imbeciles and feeble-minded become low, medium and high-grade
mental dejectives" [7: 174].
Впоследствии все эти люди стали называться patients of severely subnormal personality [ibid].
Слово insane сначала заменили эвфемистическим person of unsound mind, которое затем уступило место выражению mentally-ill patient [ibid].
Мы можем продолжать этот ряд преобразований. Впоследствии, очевидно из-за слишком явной семантической прозрачности слова ill, вместо него стали использовать слова disordered и handicapped, хотя в настоящее время и эти выражения уже помечаются как устаревшие:
Mentally handicapped adj old-fashioned
A
mentally handicapped person has a problem with their brain, often from the time
they are born, that affects their ability to think or control their body
movements [9: 957].
Более того, в отношении handicapped указывается, что некоторые носители языка оценивают его как оскорбительное:
handicapped adj old-fashioned 1. if someone
is handicapped, a part of their body or their mind has been permanently injured
or damaged. Some people think that this word is offensive [9: 692].
В последнее время все эти некогда эвфемистические слова и выражения перешли в нейтральную область и уступили место новым, в частности, перифрастическому people with special needs, где сема ментального неблагополучия затемнена полностью благодаря гиперширокой семантике слов needs и special.
Значительно выросла эвфемистическая роль отглагольных прилагательных challenged и disadvantaged. Как элементы эвфемистических перифраз они начали использоваться в 80-е годы 20 ст. и сохранили это свойство до сегодняшнего дня. В частности, достаточно устойчивыми, фактически узусными, можно считать такие словосочетания для обозначения психически больных и умственно отсталых, как intellectually challenged и cerebrally disadvantaged.
На наш взгляд, до сих пор не потеряло своих эвфемистических качеств и выражение mentally disabled, хотя оно все больше приближается к нейтральной зоне прямых номинантов благодаря достаточно частому употреблению и выдвижению семы "ill" не первое место.
Итак, в синонимическом ряду с доминантой mentally-ill people, как можно было убедиться, также произошли значительные изменения, где одни элементы полностью девальвировались в плане митигации, приобретя статус стилистически нейтральных ЛЕ или лексикализированных сочетаний, как это произошло с самой доминантой, − некогда она воспринималась в качестве эвфемизма. Другие вообще перешли в разряд грубых, сниженных или полностью устарели (handicapped), уступив место иным словам и выражениям. Наряду с этим указанная синонимическая цепочка пополнилась новыми эвфемистическими звеньями (intellectually disadvantaged, cerebrally challenged). Очевидно, процессы изменений в указанной понятийно-семантической сфере будут продолжаться и далее.
Аналогичные преобразования имеют место и в других понятийно-семантических областях. Они требуют своего специального изучения, что поможет создать более точную картинку системных изменений в языке, а также выявить факторы, которые обусловливают различные трансформации в области эвфемии.
Література