Исторические науки/ 1. Отечественная история

К. и.н. Мищенко Т.А.

Брянский государственный университет, Россия

Городское жилище в контексте исторической памяти

(по материалам гранта РГНФ 12-21-01-550 е(м))

Одним из базовых концептов традиционной культуры является жилище. Этнографическое исследование жилища как материального объекта возможно дополнить исследованием особенностей восприятия жилища как своего пространства, представлений, связанных с жилищем у его обитателей. В данной связи методологической категорией, задающей цель исследования, выступает концепция исторической памяти. Под исторической памятью понимается набор передаваемых из поколения в поколение исторических сообщений, мифов, субъективно преломленных рефлексий о событиях прошлого.

Как отмечает М.В. Соколова: «В современном гуманитарном знании концепция исторической памяти стала одной из самых востребованных» [7]. Понятие исторической памяти иногда отождествляется с историей. Однако изучение истории направлено на наиболее точное отражение прошлого с помощью научных теорий. Историческая память интерпретирует прошлое с позиций настоящего, придает событиям эмоциональную окраску, носит субъективный характер и зависит от наличия естественных носителей и трансляторов памяти. Французский историк Морис Хальбвакс называл условием сохранения исторической памяти сознание той группы, которая ее поддерживает: «Забвение событий и фигур вызвано не антипатией, отвращением или безразличием, а исчезновением тех групп, которые хранили память о них» [8; с.22]. Теодор Адорно ввел в дискурс исторической памяти понятие «ослабленная память», указывая на стремление использовать в передаче сообщений о травматических событиях смягченные выражения, эвфемизмы или вообще умолчания. В направлении исследования исторической памяти работал французский историк Пьер Нора. На протяжении ряда лет он руководил подготовкой многотомного издания «Места памяти» (название труда также переводится как «Территория памяти» или «Пространства памяти»). «Места памяти» не являются местами в узком, географическом смысле, они определяются как своеобразные точки соприкосновения, на которых складывается и концентрируется память общества. Их главная функция – сохранение коллективной памяти: «Местами памяти могут стать люди, события, предметы, здания, традиции, легенды, географические точки, которые окружены особой символической аурой» [Цит. по: 9].

Исходя из данного положения, к «местам памяти» могут быть отнесены жилые дома, а их жителей следует признать носителями исторической памяти. Изучение типичной городской застройки г. Новозыбкова Брянской области (Россия), подготовленное в ходе работы над проектом, поддержанным РГНФ № 12-21-01-550 е (м), потребовало частных контактов с жителями домов, построенных еще на рубеже XIX-XX вв. Устная история, извлеченная из опросов жителей г. Новозыбкова, формировалась с помощью полевого метода исследования. Нами было организовано несколько маршрутных экспедиций в разных направлениях сохранившейся исторической застройки города. Выбор жилища как материального объекта исследования сопровождался отбором респондентов двумя основными методами.

1. Метод «фильтра». Опрашивались все жильцы, соседи, присутствующие в доме люди. При этом часть вопросов задавалась тем респондентам, которые выказывали определенные знания по времени постройки, истории дома, усадьбы, улицы.

2. Метод «снежного кома». Выбрав стартовые точки – жилые постройки рубежа XIX-XX вв. без существенных внешних переделок, мы беседовали с их жителями, которые указывали нам адреса и фамилии возможных респондентов, обладающих «исторической памятью».

Всем информаторам предлагались следующие вопросы:

Кто строил этот дом и когда? Кто проживал в этом доме раньше? Жили ли в нем Ваши предки? Сохраняете ли Вы внешний облик дома, его внутреннюю планировку? Существовали ли ранее усадебные надворные постройки? Был ли возле дома сад?

Как оказалось, в основном современные жильцы представляют себе происхождение своих жилых домов, но в самом общем виде: «Это от фабрики Волкова дома. Его собственные. В них до войны еще люди жили, а потом поликлинику сделали. В 1987 г. опять жителей заселили» [6]. «В этом доме сто лет живут. Строил его прокурор, он и жил. Потом врач Давидович, у него купила дом Полонская Геся Яковлевна, тоже врач. Потом учитель Сержанин жил, у него мы часть дома купили. В другой части дома хозяева умерли, пустая стоит» [5]. Круподерова Е.Т., проживающая по адресу г. Новозыбков, ул. Чапаева д.11, указала точное время постройки дома – 1896 г., однако ничего не знала о первых владельцах: «»Мы покупали дом в 1948 г. у преподавателя института» [4]. Остальные опрашиваемые датой постройки домов считают 1918 г., когда прошла первая городская инвентаризация, именно под этим годом у многих жителей оформлены документы БТИ.

Когда интервьюер указывал на другие источники времени постройки дома, например кованое крыльцо с датой на фронтоне, жители приходили в замешательство (См. Приложение 1). Заметным «провалом» в исторической памяти жителей или «ослабленной памятью», пользуясь терминологией Т. Адорно, является судьба первых владельцев. Ни один из жителей не сомневается в своем праве проживать в доме, так как «… дало государство…, …купили, …разделили дом на части и заселили».

Алексейчик И.В. настаивал на исторической справедливости своего вселения следующим образом: «Дом построил… на кожзаводе был пан, помещик, ну, хозяин. Он еще дома строил по речке до самого кожзавода, работников селил, а в этом доме сам жил. А после Ленин и Сталин таких хозяев раскулачивать стали. Дома государству отошли, вот государство нам и выдало. Я здесь более 40 лет живу» [1].

В ходе маршрутных экспедиций мы обнаружили единственный случай принадлежности дома потомками его первого владельца. КриволаповаТ.А. рассказывала, что «… дому лет 160. Здесь была еврейская лавка, второго этажа не было. Дом купил купец Кушнарев Авдей Ферапонтович, достроил второй этаж и подарил на свадьбу своей жене, Кублицкой Пелагее Ивановне. Это были мои дедушка и бабушка» [3]. Однако владелица дома не смогла назвать время приобретения и достройки дома Кушнаревыми-Кублицкими. Из семейной биографии (рождения первенца у Пелагеи Ивановны в 1920 г.) респондентка сделала вывод о возможной дате приобретения дома в 1918 г.

По поводу сохранности внешнего облика все опрашиваемые были единодушны: «Делаем что можем. Красим, приводим в порядок» [4]. Многие жители осознают историческую ценность своих домов: «На наш дом часто прохожие засматриваются. Останавливаются, фотографируют. А вы тоже дом сфотографировали?» [5]. Пытаются привлечь внимание к проблемам сохранности жилищ: «Вы скажите там, в администрации, и напишите в Москву, что дорогу подняли, стоков нет, вода под дом течет» [3,4,5].

О бывших садах упоминали в домах по ул. Первомайской д.8, ул. Коммунистической, д.52, д.49, ул. Чапаева д.11, ул. Ленина д.42. «От сада осталось две яблони. Участок был 18 соток, срезали…» [4]. Символическим «местом памяти» можно считать указанный Алексейчиком И.В. дуб (г. Новозыбков, ул. Набережная д.1): «Этому дубу столько лет, сколько дому. Его хозяин посадил» [1] (См. Приложение 2).

Вписать историю дома, усадьбы в историю местности стремилась в своем рассказе Буйная С.И.: «Напротив нашего дома была мельница. Это усадьба Петухова. Там была контора, жили работники. За мной жили Панкратовы, он швейные машинки ремонтировал. Слева жила бабка Присекина. Ее муж богач был, ткани красил. В 1930-е гг. забрали и свекра, и мужа. Осталась она жить со свекровью и детьми. Померла в 93 года. На нашей усадьбе две сестры Мосягины жили. Они замуж не выходили, старообрядки, ходили в церковь за речку» [2]. Буйная С.И. упомянула о советском проекте переустройства исторической части города, который сохранился в коллективной исторической памяти жителей улицы: «При Советах улицу хотели снести и построить двухэтажные дома. Мы ходили в Белый дом. Еврей там заведовал стройкой. Сказал: «Чего вы волнуетесь? Вам построят дома и поселят по четыре семьи». Не выполнили они это только из-за Чернобыля» [2].

Итогом анализа исторической памяти жителей домов в г. Новозыбкове, представляющих типичную для рубежа XIX-XX вв. городскую застройку, являются следующие выводы:

- объекты жилой застройки провинциального Новозыбкова 1890-х – 1918 гг. являются «местами памяти», а их жильцы – носителями «исторической памяти» локальной городской истории;

- «ослаблением памяти» характеризуется досоветский период, время постройки домов и судьба первых хозяев;

- «историческая память» жителей концентрируется на последних 70-40 годах существования жилищ;

- владельцы осознают историческую ценность мест проживания, стремятся сохранить первоначальный облик зданий, остатков усадьбы.

Литература:

1. Записано от Алексейчик И.В., 1933 г.р., проживающий по адресу г. Новозыбков, ул. Набережная д.1. кв.2.

2. Записано от Буйной С.И., 1923 г.р., проживающей по адресу г. Новозыбков ул. Ленина д.42.

3. Записано от Криволаповой Т.А., 1951 г.р., проживающий по адресу г. Новозыбков, ул. Коммунистическая, д.49.

4. Записано от Круподеровой Е.Т.,1940 г.р., проживающая по адресу г. Новозыбков, ул. Чапаева д.11.

5. Записано от Салова В.Т., 1928 г.р., проживающего по адресу г. Новозыбков, ул. Коммунистическая, д.52.

6. Записано от Сафоновой Л.А., 1960 г.р., проживающей по адресу г.Новозыбков, ул. Первомайская, д.8

7. Соколова М.В. Что такое историческая память// Преподавание истории в школе. 2008. №7.

8. Хальбвакс М. Коллективная и историческая память// Неприкосновенный запас. 2005. № 2–3.

9. Хмелевская Ю.Ю. О меморизации истории и историзации памяти// Век памяти, память века.  Челябинск, 2004. 

Приложение

Приложение 1

г. Новозыбков, ул. Первомайская 8. Художественная ковка над входным крыльцом. Фото 30.05.2012 г.

Приложение 2

г. Новозыбков, ул. Набережная д.1. Дуб возле дома. Фото 22.06.2012 г.