Л.Н. Галимова

кандидат исторических наук, доцент кафедры

гуманитарных и социально-экономических дисциплин

Ульяновского государственного педагогического университета

им. И.Н. Ульянова

Структура менталитета российского купечества

в современной историографии

Задачу историософской предикации российского национального типа пытались разрешить многие российские мыслители. Среди них был Ю.Ф. Самарин, утвердивший: «общинное начало составляет основу, грунт всей русской истории … Оно полагает высший акт личной свободы и сознания – самоотречение» [18, с. 431]. «Самоотречение» в общественно-политической редакции действительно нечто необычное, неведомое, что позволит России осуществить всечеловеческое спасение: «Если есть какая-либо истина в братстве человеческом, – настаивал А.С. Хомяков, – если чувство любви и правды и добра не призрак, а сила живая и не умирающая; зародыш будущей жизни мировой не Германец, аристократ и завоеватель, а Славянин, труженик и разночинец, призывается к плодотворному подвигу и великому служению» [23, с. 113-114].

Постепенно, в более позднее время появилось понятие «менталитет», в которое вошли как составные части многие мысли российских мыслителей XIX века. В историко-этнографической науке понятие «мента­литет» достаточно уверенно используется в отношении социальных, возрастных, клас­совых групп. В частности менталитет предпринимательства, купечества является объ­ектом пристального изучения современных исследователей. В данном вопросе мы под­ведем некоторые итоги изучения менталитета купечества, в особен­ности его структуры.

Во французской школе «Анналов» были предприняты попытки выделения структуры менталите­та. Ж. Дюби выделял три основных уровня: глубинные биологические уровни; базовые представления и формы поведения, характер­ные для определенных исторических эпох и неизменяемые от поколения к поколению; поверхностный уровень менталитета, в состав которого входят процессы, изменяющиеся от поколения к поколению [8, с. 20].

Таким образом, современная зарубежная историография вывела менталитет за рамки историче­ской науки, определив этой категории психологические рамки.

Российская наука значительно раздвинула психологические рамки данного понятия, заявив о его многоуровневой организации. Подводя общие итоги анализа взглядам своих западных коллег,  российский исследователь Л.Н. Пушкарев отмечает, что менталитет в современной интерпрета­ции регулирует не только мышление чело­века, а его поведение, его отношение к миру. «Мышление это познание мира, а ментали­тет осмысление мира, его оценка, характери­стика. Это манера мышления, своеобразие мышления. Это мышление не понятиями, а образами, это эмоциональные и ценностные ориентации» [16, с. 81-82].

Об окончательном закреплении в российской науке термина «менталитет»  можно говорить с середины-конца 1980-х гг.  Н.Н. Губанов считает, что в на­уке советского периода понятие «менталитет»  не исполь­зовалось. Духовный мир индивидуального и коллективного субъекта советские ученые-обществоведы  описывали с помо­щью общепринятых тогда психологических категорий индивидуального, группового, общественного созна­ния, общественной психологии, идеологии, мировоззрения. То есть это определение терялось в психологических категориях и терминах [6, с. 130].

Так, исследовательница  М.М. Громыко в структуре социальной психологии купечества выделяет два уровня: теоретический и обыденный. Первый содержит в себе тщательно разработанные теоретические и идеологические построения. Второй являет­ся в большей степени эмпирическим, стоит ближе  к  непосредственному  чувственному опыту, поэтому больше подходит для изуче­ния психологических характеристик пред­ставителей так называемой «буржуазии».

В данной характеристике купечества преобладающими являются, все-таки, идеологические мотивы. Автор, находясь в плену советских научно-психологических подходов, совершенно отрицает наличие у купечества бессознательных элементов психики, придавая всем нравственным чертам купечества осознанный характер. В результате, в данном исследовании  все коллективно- и индивидуально-психологические особенности купечества, которые наличествовали в этой социальной общности, равно как и других сословий, лишь как  «осознанную модель поведения», основанную на «стремлении к наживе любой ценой» [5, с. 58-71].

Исследование так называемой «ментальности отдельных социальных групп», в частности купечества, в России началось почти одновремен­но с закреплением этого  термина в исторической науке – в конце 1980-х – начале 1990-х годов. В 1996 г. в Москве вышел сборник статей под редакцией Л.П. Пушкарева, посвященный дан­ной проблеме [16, с. 81-82].

Одновременно, российские ученые подошли к проблеме «менталитета», с другой стороны. Первые крупные работы о российских предпринимателях, изданные в постсоветское время, подробно затра­гивают вопросы духовного мира, облика ку­печества, других  состоятельных городских жителей [10]. Развивается исследование пробле­мы духовного облика, внутреннего мира купечества на уровне региональных исследований [13]. При этом не­обходимо отметить, что среди вышеупомянутых исследований, есть работы, посвященные ментальности купечества.

Исследователи взяли на вооружение западные научные подходы применительно к понятию «менталитет» и «ментальность», так как объяснить особенности развития духовного мира купечества, его внутреннего облика, традиций и обычаев этого сословия. Опираясь лишь на психологические подходы, уже не представлялось возможным.

Открылись возможности для проведения принципиально новых исследований, чтобы выяснить не только понятие менталитета самих купцов, его составляющие, но и особенные факторы, и специфические условия, влияющие на его складывание. Авторами многих, проводимых в постсоветское время исследований, был установлен тот факт, что на складывание менталитета российского купца оказывали воздействие выбор занятий, обу­словленный природно-географическими ха­рактеристиками конкретного  региона,  деятельность купечества в условиях конкуренции со стороны  дворянства. Немаловажное значение на формирование менталитета купечества оказывали другие факторы, как аграрное перенаселение и высокая степень натурализации крестьянского хозяйства, необ­ходимость выстраивания конструктивных от­ношений с купечеством из других частей России и т. д.

С этого времени проблема менталитета купечества периодически становится объектом внимания исследователей, о чем свидетельствуют мате­риалы научных конференций, проводимых в 1990-2010-е годы [15].

В конце 1980-х до середины 1990-х появляются работы, авторы которых, характеризуя понятие «менталитет купца», пытается соединить воедино советские и более поздние методологические подходы. Наиболее концентрированно это проявилось в исследовании В.П. Бойко [2, с. 33-46], где автор в понятие «купеческий менталитет» пытается вложить «весь строй мышления человека, в эту общность включенного, и опирается, в свою очередь на основные по­ложения социальной психологии, на образ жизни, традиции и обычаи этой общности» [2, с. 329].

Однако в отличие от общепринятых советских социально-психологических шаблонов, в структуре «купеческого менталитета» В.П. Бойко обнаруживает и иррациональные компо­ненты, связанные с подсознанием, религиоз­ной основой. Несмотря на признание значимости бессознательных составляющих менталитета, автор  акцентирует внима­ние на аспектах, связанных с мышлением. Все-таки он считает, что его основой [менталитета, – Л.Г.]  является совокупность умственных установок, привы­чек, мышления, верований, которые создают базу и управляют мышлением и поведени­ем купца [2, с. 342]. Именно В.П. Бойко впервые предположил, что в понятие менталитета  входят образовательный уровень купечества, а также его общественная деятельность [2, с. 337]. Эти утверждения поддерживает А.В. Карманов, определяющий мен­талитет как устойчивый склад ума, который коренится в материальной жизни и оказывает непосредственное влияние на экономические, социальные и политические отношения [11, с. 201-207].

Таким образом, заслугой В.П. Бойко является то, что он впервые в понятие «менталитет купца» вложил такие важные составляющие, как религиозность (отдельная, важнейшая часть его характера), образовательный уровень и общественная деятельность.

Постепенно начинают вырисовываться основные компоненты менталитета российского купца. Небезосновательно многие исследователи причислили к менталитету российского купца составные, специфические  части его характера, как конкретного представителя данного сословия. В научной и художественной литературе отмечаются и анализи­руются черты характера русского купца, как религиозность, предпри­имчивость, хозяйственность и практическая смекалка. Более того, в исторической лите­ратуре замечалось, что для большинства российских предпринимателей были характерны сила воли, стойкость, самообладание, трудолюбие, расчетливость, самобыт­ность, целеустремленность [10, с. 10].

Современные исследователи обратились к трудам дореволюционных авторов, оказавшихся в силу ряда причин забытыми и невостребованными и с удивлением обнаружили, что о характере российского купца было написано очень много. Ряд исследователей, среди которых можно назвать  А.П. Щапова, Н.М. Ядринцева, Г.Н. Потанина в своих исследованиях пытались выявить типичные ха­рактеристики купеческого характера и найти глубокие причины их формирования. Все эти исследователи дружно называют  «кристальную честность»,  жесткую, доходящую до жестокой требовательность к себе и своим партнерам, приказчикам,  предпринимательское чутье и ярко выраженную религиозность [24, с. 114-117].

Постепенно, усилиями других исследователей в понятие «менталитет» был включен термин  «духовный мир» купца. Ряд авторов, занимающихся данной проблемой, считают, что  данное понятие  включает в себя «совокупность мнений и пред­ставлений, чувств и настроений купцов и про­мышленников данной эпохи, их отношений к своей производительной деятельности, а так­же к власти, праву, религии, окружающему миру, времени и истории» [14, с. 8].

Исключительно интересной является точка зрения  О.А. Тяпкиной, который считает, что именно коренные этнические черты составляют глубинную психологическую основу менталитета, над которой затем надстраиваются черты лично­сти, обусловленные особенностями цивили­зации. Поэтому, на ее взгляд, каждый представитель определенного этноса становится носителем характера и ментальности, общих для данной цивилизации, без обязательной утраты социально-психологических черт той национальности или общности, к которой он исходно принад­лежал [21, с. 57-59]. Важность исследования  О.А. Тяпкиной заключается в том, что она впервые выделила этнический компонент в духовном мире российского купца [20, с.117-127].

В этом русле были проведены и другие исследования. Более поздние исследования уже освобождаются от советской социально-психологической риторики. Практичность, положительное отношение к зажиточности, рассудочность русского купца отмечается Б.Е. Андюсевым. Исследователь уже ото­ждествляет понятие «ментальность» с поня­тием «национальный характер», обращаясь к системному обобщению компонентов так называемого «национального» со­знания, которое он определяет как «процесс взаимодействия глубинных компонентов тра­диционного, этнического происхождения и компонентов поверхностных, «бытийных», сформированных под воздействием пред­ставлений, воззрений, инициируемых инсти­тутами государства, меняющимися экономи­ческими, социальными реалиями». Однако автор делает акцент не только на «национальном характере» и «национальной общности». Для многонациональной страны, каковой являлась Россия, это не всегда было актуальным.   В исследованиях данного автора купцы присутствуют в составе территориальных общностей. Автор акцентируют внимание на аспектах купеческой психологии, сближаю­щих их с другими членами группы. Проблема, по мнению Б.Е. Андюсева, усложняется тем, что купец одновременно принадлежал к разным социальным общностям: возраст­ным, территориальным, национальным, ре­лигиозным и др., и каждая из них наклады­вала отпечаток на облик предпринимателя, формируя, в конечном счете, неповторимую личность конкретного купца [1].

В то же время другие исследователи купеческой ментальности  (менталитета) не считают некоторые характерные черты, приписываемые исключительно купцам, достоянием одних лишь купцов. Например, А.И. Куприянов считает фи­лантропию свойственной не только купцам, как это принято считать, но и «характерной чертой нравственного облика большинства дворян и даже горожан» [12, с. 138].

Важный вклад в разработку понятия купеческой ментальности внесла исследовательница Л.Б. Ус, которая впервые выявила устойчивую связь менталитета с традицией. Говоря о купцах, исследовательница обращает внимание на компоненты менталитета, лежащие в области базовых ценностей российских этносов, она подчеркивает, что купцы были, прежде всего, носителями традиционного сознания, а потом уже национальных ценностей [22].

Мы полностью поддерживаем вывод, сделанный исследователем Г.Г. Дилигенским, который предостерегает от  поверхностного подхода к оценке купеческого менталитета в дореволюционной России, считая, что  «на основе одного лишь изучения непосредственного общения и взаимодействия людей невозможно объяс­нить содержание и направленность их мыс­лей, эмоций, действий, типичных для опреде­ленных периодов и определенной социальной среды: они формируются и изменяются в процессе взаимоотношений человека как носителя психики с рядом макросоциальных ситуаций. Или, проще говоря, с историческим развитием». Автор подчеркивает, что такие взаимоотношения опосредованы и закрепле­ны в культуре и традициях опытом прошлых поколений, социальными и политическими институтами, отношениями между больши­ми социальными группами, процессами и со­бытиями исторического масштаба. Поэтому социально-психологический анализ различ­ных групп можно рассматривать, как только один из способов к познанию содержания «психики» (менталитета –  Л.Г.) дореволюционного купца [7, с. 6].

Ряд исследователей ментальности купечества, в частности В.И. Разгон, указывает на  «значительный региональный компонент», который оказывал сильнейше влияние на ее формирование менталитета купцов. Менталитет отдельных регио­нальных групп купечества так же имел свои особенности, поскольку «нес на себе отпеча­ток исторического своеобразия хозяйственно-экономического освоения регионов и обуслов­ленных этим своеобразием особенностей, определявших происхождение, социальный, имущественный, национальный, религиозный и возрастной состав купцов» [17, с. 611].

Исследователи  А.В. Старцев и К.М. Гончаров  отождествляют понятия «социально-психологический облик»  и «менталитет», включая в них «систему мате­риальных и духовных потребностей и интересов, совокупность социальных и ценностных ориентации, а также общественных настрое­ний и норм поведения людей в дореволюционную  эпоху» [19, с. 134, 175].   Они обращают внимание на сложившееся в обществе негативное отношение к купечеству, которое перешло из советских времен. Рассматривая социальные и этические ориентиры российских купцов, исследователи пришли к выводу, что комплекс основных ценностей российских купцов группировался вокруг их стрем­ления сохранить и приумножить свою собственность. [3, с. 397-413].

Многие из выше упомянутых авторов в центр купеческой ментальности поместили  потребность в обогащении. Данной гипотезы придерживаются В.П. Бойко и Ю.М. Гончаров [4, с. 78-81]. В то же время, исследователь А.А. Жиров несколько по-другому расставляет акценты в выведенной потребности «купеческого обогащения». Купечество было движимо не стремлением к обогащению, а «потребностью дела», которое давало бы возможность создания достойных условий существова­ния [9, с. 78-124].

Исследование купеческой ментальности продолжались и в более позднее время и, в конце концов, были разработаны такие компоненты купеческого менталитета как общественная деятельность, благотворительность, деловой облик, религи­озные основания деятельности, которые стали его неотъемлемой частью [6, с. 130].

Подводя итоги,  проанализировав все вышеперечисленные авторские точки зрения, подходы и концепции, применительно к понятию «менталитет купечества», мы пришли к выводу о том, что это – сложнейшее социально-психологическое образование, определенная оболочка, свойственная целому сословию – российскому дореволюционному купечеству.

Список литературы

1.                             Андюсев Б.Е. Этно-исторические аспекты реконструкции мен­тальности сибирских старожилов // Народы приелисейской Сибири. Красноярск, 2001.

2.                             Бойко В.П. К вопросу о социальной психологии крупной российской буржуазии второй половины XIX в. (по мемуарным источникам). // Из истории буржуазии в России. Томск, 1982.

3.                             Гончаров Ю.М «Хозяин жизни» : Купечество как тип мужественности // О мужественности. M., 2002.

4.                             Гончаров Ю.М. Купеческая семья второй половины XIX – начала XX в. М., 1999.

5.                             Громыко М.М. К характеристике социаль­ной психологии сибирского купечества XVIII века // История СССР. 1971. № 3.

6.                             Губанов Н.Н. Менталитет и его функ­ционирование в обществе // Философия и о-во. 2006. № 4.

7.                             Дилигенский Г.Г. Социально-политическая психология. М., 1994.

8.                             Дюби, Ж. История ментальностей // Историческая антропология: зарубежные исследова­ния в обзорах и рефератах. М., 1996.

9.                             Жиров А.А. Социально-психологические аспекты и вопросы менталитета в характери­стике провинциального купечества Сибири // Проблемы историографии и истории: сб. науч. ст. Омск, 2002.

10.                        История предпринимательства в Рос­сии : в 2 кн. М., 2000. 480 с.

11.                        Карманов А.В. Особенности формирова­ния предпринимательского менталитета за­падносибирского купечества в XIX в. // Горо­да Сибири XVIII - начала XX в. : сб. науч. ст. Барнаул, 2002.

1.                             Куприянов А.И. Русский город в первой половине ХIХ века : общественный быт и культура горожан Западной Сибири. М., 1995.

2.                             Маслова И.В. Менталитет купечества уездных городов Вятской губернии (XIX - начала XX вв.) // История науки и техники. 2010. № 3.

3.                             Менталитет и культура предпринимателей России XVIII-XIX вв.: сб. ст. М., 1996.

4.                             На­селение, управление, экономика, культурная жизнь Сибири XVII - начала XX в. : сб. науч. ст. Барнаул, 2003. 256 с.

5.                             Пушкарев Л.Н. Понятие «менталитет» в со­временной зарубежной историографии // Рос­сийская ментальность : методы и проблемы изучения. М., 1999.

6.                             Разгон В.Н. Сибирское купечество в XVIII — первой половине XIX в. Барнаул, 1999.

7.                             Самарин Ю.Ф. Избранные произведения. М., 1996.

8.                             Старцев А.В. История предприниматель­ства в Сибири (XVII - начало XX в.) Барнаул, 1999.

9.                             Тяпкина О.А.  Темпорально-нространственные аспекты ментальности жителей малых городов Запад­ной Сибири во второй половине XIX начале XX в. //Современное историческое сибиреведение XVII начала XX в. : сб. науч. тр. Барнаул, 2005.

10.                        Тяпкина О.А. Ментальность жите­лей малых городов Западной Сибири во вто­рой половине XIX - начале XX в. : постанов­ка проблемы // Актуальные вопросы истории Сибири : сб. науч. тр. Барнаул, 2005.

11.                        Ус Л.Б. Влияние модернизационных процессов на формирование менталитета си­бирского горожанина: на примере г. Новониколаевска // Сибирское общество в контексте модернизации. XVIII-XX вв. : сб. материалов конф. Новосибирск, 2003. URL : http://history. nsc.ru/kapital/project/modern/index.htnil.

12.                        Хомяков А.С. Сочинения в 4 т. Т. 2.

13.                        Щапов Я.Н. Благотворительность в дореволюционной России: Национальный опыт и вклад в цивилизацию //Россия в XX в. Историки мира спорят. М., 1994.