филологические науки / Риторика и стилистика

канд. филол. н. Абилов Алдажар Абдрасуллеевич

Кызылординский государственный университет имени Коркыт ата

РИТМ ПРОЗЫ – АКТУАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЯ

В гуманитарной науке накопилось множество проблем, ждущих своего ответа и требующих соответствующего разрешения, хотя современные достижения филологической науки в области литературоведении неоспоримы. Одной из важнейших проблем, интересующих филологов всего мира, является проблема ритмических особенностей прозаических произведении. Если учесть мировую практику, можно убеждаться в том, что проблемы ритмических особенностей в поэзии достаточно изучены. Данная проблема актуальна в русской литературе и в мировой. Интересно отметить, что ни один из исследователей не сомневался о наличии множества вопросов относительно ритмических особенностей художественных произведений, но все склонных считать, что это свойственно только поэзии. Выходит, проблемы ритмических особенностей в прозаическом произведении не существует? Попытаемся рассмотреть данный вопрос в другой плоскости. Если рассмотреть жизнь как совокупность ритмов, и учесть, что существуют природные ритмы, биоритмы и т.д., то почему вне этого все объемлющего явления рассматриваются прозаические произведения? Ритмические особенности характерны как художественное творение и прозаическим произведениям. Появление произведений прозы и ее жизнеспособность, связано своеобразными, прочувствованными только автором ритмами жизни и способами ее художественного воплощения.

Сложность рассматриваемого вопроса требует более скрупулезного внимания исследователей. Иногда слышны отчаянные реплики со стороны некоторых исследователей вроде «Что из себя представляют конкретные ритмы в прозе и насколько необходимо их специальное изучение? Имеют ли они отношение к прозе?» На подобные скоропалительные заявления хочется ответить:«Разве бывает альтернативная, неритмичная жизнь?» В глобальном масштабе ритмы – естественные явления, смена годовых сезонов, морских волн и морской прибой, человеческая ходьба, биение сердца, смена дня и ночи и т.д. Все живое в этом мире имеет свои неповторимые ритмические особенности. Ритмические такты характерны и художественному искусству, художественная природа, которой является сконцентрированным, образным и эмоциональным выраженем авторского художественного замысла, что художественная проза не может оставаться вне этой системы, что она имеет своеобразную, неповторимую ритмику. Уместно привести слова известного ученого – врача М.Березина: «..биологические ритмы оказывают сильное влияние на творческую активность поэтов, писателей, композиторов и художников...» [2, 186 с.], что очень точно определяет характер обращения этим полифоническим явлением, осознается вся сложность проблемы, тесно связанной не только с произведениями прозы, сколько личностью самого художника, его дарованиями и исследованиями должны непременно исходить из этой конструкции. Подчеркивая значимость ритма в русской художественной прозе исследователь М.М. Гиршман констатирует, что «... она основывается прежде всего на фундаментальной роли ритма в человеческом бытии и искусстве» [4, 13 с.]. Нетрудно заметить, что изучение проблем ритмов тесно связано с жизнедеятельностью художника, его мировоззрением, с творческой лабораторией, художественным своеобразием литературных творений, что каждая из этих направлений составила бы отдельное самостоятельное исследование.

Иногда бывает и так, что несмотря на всю строгость научных средств и приведенных систем доказательств и обильную аргументацию, никто не застрахован от субъективных мнений, которые, возможно, зависят от духовного склада отдельно взятого творца, личности. Например: исследователь вопросов ритма художественной прозы в русской литературе М.М.Гиршман в книге «Ритмы художественной прозы» приводит мнения целых групп писателей, критиков, поэтов и литературоведов, в которых можно обнаружить субъективные привязанности каждого. Таким образом, само существование ритма как жизненная закономерность неоспорима, а само наличие ритма в художественной прозе вдвойне интересно и полно загадочных моментов. Художественная литература – это художественное воплощение, воспроизведение самой жизни, облагораживание ее художественными средствами. Разве не интересна такая игра оттенков смысла слов, ритма.

Проблемы ритма в прозаических произведениях заслуживают более подробного анализа. Если брать во внимание, что ритмы в художественных произведениях являются закономерными отражениями ритма бытия, имеющего общие критерии измерения, которые как было сказано, более ярко и отчетливо проявляются в поэтических произведениях, нежели в прозаических. В прозаических произведениях имеет место изображения художественными средствами таких сложных явлений жизни как ритмические мотивы, особенно когда возникает необходимость описания таких промежуточных и повторяющихся через паузы описаний. Чувство ритма во многом зависит от непосредственного читательского чувства. Все зависит от восприятия читателем авторского замысла. В прозаических произведениях ритмические элементы более подвержены изменениям и осуществляются через действия, описание колорита, фразеологических акцентов и ударений и другими средствами, выражающимия мысли автора. Многие компоненты определяют ритмические проявления: неторопливая эта скачка зависит от сюжета и композиции, от слов, словосочетаний, структуры предложения, расстановок абзаца: своеобразные ритмы характерны частям, главам романов и повестей, рассказам, накал и динамика которых отражаются в пластическом элементе образов и пейзажных зарисовках. Некоторые ученые, отмечая всю сложность этого явления, находят ритмообразующие составляющие в каждом речевом звуке, аллитерации, ассонансе, инверсии, вставках и междометии, парцелляции, обращении и.т.д. в прозаических произведениях, где образы медленно разворачиваются, краски расплесканы наотмашь крепкой внутренней рифмой. Произведения прозы отличаются неповторимой внутренней, только ей присущей красотой и содержанием, что еще раз показывает многогранную значимость ритма. Чтобы не быть голословными приведем примеры.

1.«Женщина с кумганом, закутанная шалью выходила бы из юрты: выходила бы и переваливаясь гусиной походкой набрала бы воду из родника Шарыктыбулака. Набранной водой вернулась бы в юрту и исчезла бы. Все. После этого она не показалась бы никому… как будто испарилась… Тишина. Вокруг усердвовала глухая нетронутая, языческая тишина. Бывало урывками мертвая тишина полностью устилалась в урочище… Иногда будто бы она давала признаки жизни. На слух доносится неровный гул родника Шарыктыбулака, едва заметный стук дятла: Нос щекотал запах мягкого сена и горные тюльпаны интригующе заманивали к себе. Ныне отцвели горные тюльпаны. Увяли, высохли, ведь осень …» [3, 272 с.]

2. «Окончательно смирившийся со сменой сезона лесной массив вместе с пронизывающими ветрами как будто бы в одноголосье поет о неопределенной мечте, несбывшейся вере, неизвестной печали, скучая о праздном развлечении далекого лета. А вожак олени Кербуга, подставляя бока необузданному ветру, долго, слишком долго и заунывно призывает свой табун.

- А – а – а – а – у – уу – аааа!

Это были отчаянные отзвуки некогда бывшего могущего зова, потрясшие мир, останки былой роскоши, но крика бессильного ныне» [3, 307 с.] .

Оба примера взяты из творений одного автора. Первый отрывок из рассказа О.Бокея «Камшыгер» («Мастер быть плетью»), а вторая с рассказа «Кербуга» («Вожак оленьего стада»). Разве одинаковы очертания ритмов в этих рассказах. Думаем, что нет. Поэтому это обстоятельство обусловливает разность восприятия читателей. Убедительности ради еще раз приведем примеры для сравнения.

1. «Поезда в этих краях шли с востока на запад и с запада на восток.

А по стороне от железной дороги в этих краях лежали великие пространства Сары озек, серединные земли желтых степей.

В этих краях любые расстояния измерялись применительно к железной дороге, как от Гринвичского меридиана…

А поезда шли с востока на запад и с запада на восток…» [1, 25 с.]

2. «Ну и да – а! Теперь все понятно, оказывается это было последней попыткой отчаявшейся потерявшей всякую надежду на спасение души, которой вдруг мелькнул шанс вырваться на свободу и освободиться от оков». На том пире Жагыпара собравшуюся почтенную публику странным образом удивило поведение дочери Магауии Камилы, которую не узнать, за один день преображенную до неузнаваемости. «Причиной» тому, конечно же Мухтар; присутствие Мухтара на тое, и сразу же выдававшая его душевное состояние глаза отчаянно искавшая Камеш, и одновременно душевное волнение Камеша, который с первого взгляда в этом незнакомом джигите своего единственного возлюбленного, казавшийся ей «самим богом определенным избранником, суженым, но, который в силу обстоятельств не может стать таковым, и это чувство – ощущения привело ее в отчаяние, она знала, что видит его в последний раз, все это терзало и распирало ее грудь, в то же время подавляя нахлынувшие слезы, постепенно превращавшийся в тихий, никому не заметный вымученный плач» [5, 210 с.].

3. «Иногда удивляешся детской наивности поэта, иногда диву даешься мудрости поэта. Бывает, поэт – сокол парит в небесах, а бывает и поэт – человек живет, одиноко блуждая в степи. Поэт настолько прозрачен, что не скрыть ему ни роста, ни мысли. Душа поэта легко ранима, иногда быстро восстанавливаема, путей воздействия множество. Сердце поэта не для мести. Если лежать – берегись. Мстительное сердце как заржавевшее сокровище, не для творчества и созидания. Поэт – эпоха, принадлежит ни одному дню, ни нынешнему времени. Его вчера – это наше сегодня, его сегодня – день грядущий. Стержень поэта – в величии нравственности… Наступление крена – смерть поэзии. Это слова Еркебулана, это характер Еркебулана» [7, 26 с.] .

Мы намеренно обратили внимание читателей на отрывки взятые из произведений трех писателей творческие пути становления, манера письма и стиль которых совершенно не похож друг на друга. Первый отрывок из романа Ч. Айтматова «Буранный полустанок», второй романа – эссе З. Кабдолова «Мой Ауезов», третий – из повести Г. Мусрепова «Несбывшаяся мечта поэта». Не надо быть в семи пядей во лбу литератором и критиком, имеющим за плечами несколько томов написанных книг, чтобы заметить внутреннее разноголосие чуждых, непохожих друг на друга ритмов, т.е. подготовленные читатели наметанным глазом отчетливо обнаружили бы многообразие творческих исканий каждого из них. Пользуясь случаем, хочется напомнить, что настоящий мастер художественного слова Габит Мусрепов не зря называл «Несбывшуюся мечту поэта» поэмой. Никто ведь не сомневается, что он различал поэтические образцы от прозаических, хотя грех так думать, но Г.Мусрепов называл данное прозаическое произведение поэмой. На наш взгляд, дело в том, что признанный мастер исходил из ритмических особенностей настоящего произведения.

Итак, мы убедились в том, что в художественной прозе существует ритм. Но проблема на этом не заканчивается, а начинается. Это всего лишь начало разговора, даже первые строчки вводной части.

Есть основание считать и мы смело можем утверждать, что в казахском литературоведении труды, посвященные ритмам прозы, почти отсутствуют. Вопросы изучения ритма казахской прозы не ставились на теоретическом уровне. Поэтому данный вопрос мы вынуждены рассматривать в контексте русской литературы, опираясь на достижения русского литературоведения, поскольку законы художественного искусства, художественной литературы носят общий всеобъемлющий характер.

Известно, что с XVIII века русские ученые стали обращать внимание на такое явление как ритмы в прозе. Обнаружено, что они исследовались еще с далеких времен. Не стоит подробно останавливаться на достижениях литературоведения XVIII века, чтобы понять всю сложность изучения ритмических особенностей прозы. В XVIII веке русским литературоведом Н. П. Николаевым проведена классификация прозаических произведений по знакам препинания как запятые, двоеточия и точки, которые в конечном счете способствовали появлению таких метрических критериев и видов, как хорей, ямб и.т.д. В ХІХ веке А. Белый, основываясь на сменяемости голосовых ударений в прозаических произведениях Н. Гоголя, А. Пушкина, Л. Толстого, обратил внимание на органическую взаимозависимость прозы и поэзии. В разные времена Т. Шенгели, Н. Бродский, Н.Энгельгардт, П.Т. Пустовойт и. др. в произведениях Тургенева нашли разноплановые поэтические черты, что свидетельствует о правильности этих утверждений. Однако в трудах вышеназванных авторов большое внимание уделяется на наличие ритма, тогда как основной вопрос – художественный уровень прозаических произведений и ритмы остаются вне внимания.

Даже в монографии «Ритм художественной прозы» М.М. Гиршмана, исследователя ритм, в частности, ритмов прозы в русской литературе, данный вопрос не рассматривается глубоко, основной упор направлен на сходные звуковые комплексы, на ее повторяемость. Почему писатели часто обращаются к ритмическим средствам, - вопрос без ответа. Надо сказать, что «Ритм художественной прозы» М.М. Гиршмана был большим успехом для 80 – х годов прошлого века. В его ряде трудов других исследователей изучение данного направления в основном ограничится кругом нами вышеназванных вопросов - на сходном звуковом комплексе. Что интересно, в статье Юлии Игоревны Мориц «Мелодия на два голоса»: Содержательность ритмов словесно – речевого уровня в романе Германа Гессе «Нарцисс и гольдмунд» - данный вопрос имеет свое продолжение. Из нами изученных материалов, на наш взгляд, выделяется оригинальным подходом, мнение русского ученого А.Чичерина. Новым в статье А.С.Чичерина является, то что: «исходные позиции ритма в поэтическом строе речи, в интонационной и синтаксической форме; дальнейшее развитие – во внутренней и внешней структуре образов, итоговый ритм – в движений сюжета». А в казахском литературоведении в книге З. Кабдолова «Искусство слова» есть такие строки:

« – Скажу честно, - признался Маяковский, - что такое ямб, что – хорей, я не знал и знать не хочу». О чем он ? А, о том, что он отдавал себе отчет в том, что основой всего стихосложения является отдающаяся гулом голоса ритм, который в душе поэта.

«Еще раз зададимся вопросом, что такое ритм? Ритм – это систематическая, размеренная и самодостоточная повторяемость действия, явления, созвучия. Ритм – не искусственность, он присущ не только для искусства, но и для жизни [ 6. 262-263 с.] … Если выразиться лапидарно, и в жизни и в искусстве ритм – является ключом многих загадок, в стихах – основа созвучия слова и звука, каждое слово стиха – составляющая ритма. Чтение, слушание, осознание, прочувствование стиха и ее прозрения, все зависит от ритма. Главное отличие стиха от других видов искусства слова – в ритме. Не случайно Николой Тихонов сравнивает отличия стиха от прозы с человеческой ходьбой и бегом. С позиции ритма, и это сущая правда, что проза напоминает простую человеческую ходьбу, тогда как поэзия – бег» [6, 264-265 с.186 с.]

Таким образом, ритм художественной прозы не ограничивается только созвучиями, образом и сюжетными построениями отдельно взятой книги, а имеет непосредственное отношение к каждому абзацу, частям, главам, сюжету, композиции, характеру, персонажу, литературным истокам и жанру, пейзажу, языку прототипов и их действиям и.т.д, но художественность прозаических произведений, писательское мастерство и все другие компоненты должны рассматриваться в связи с вопросами ритма, в контексте художественных средств.

Литература:

1. Айтматов Ш Боранды бекет (Буранный полустанок) Алматы;Жалын,1986

2. Березкин М О биологическом ритме // Созстан, 7 книга Алматы;Жалын,1986

3. Бакеев О Уркер ауып барады (Когда уходят Плеяды) Алматы;Жалын,1981

4. Гиршман М.М Ритм художестанной прозы Москва;Сов. Писатель,1982

5. Кабдолов З Менің Әуезовім (Мой Ауезов) Алматы;Саеат,1997

6. Кабдолов З Сөз өнері (Искусство слова) Алматы;Мектеп,1976

7. Мусрепов Г Кездеспей кеткен бір бейне (Несбывшаяся мечта поэта)

Алматы;Жазушы,1987