Д.ф.н., Толысбаева Ж.Ж.

Каспийский государственный университет технологии и инжиниринга им. Ш.Есенова

ФИЛОСОФИЯ В ПРОСТРАНСТВЕ ПОЭЗИИ

В дискуссиях российских культурологов, литературоведов, философов на протяжении последнего десятилетия не утрачивает актуальности вопрос о причинах и характере взаимоповязанности философии и литературы [1]. Дискурс постмодернизма позволил так мотивировать научный интерес к этой проблеме, что даже сейчас, в начале новой культурной эры, продолжают выдвигаться к обсуждению различные формулы, обосновывающие родство философии и литературы на современном этапе (например, «философия вытолкнула филологию в жизнь», «спасение филологии – дело рук философии», «философия как литература» и др.). К интерпретации девиза «философия как литература» каждый исследователь «прикладывается» по-своему. Сравнивая отдельные видения этой проблемы, понимаешь, что дилемма «философия или литература» уже не работает. В современной культуре (и литературе, в первую очередь) всё стало философией. Все планы мысли стремятся соединиться в Единый текст. На такое бытийное проживание Жизни-текста настраивают серьёзные изменения в социально-политической и культурной сферах нашей жизни, среди которых - отток социальных эмоций от науки и познания, необходимость личностной идентификации в новом историческом пространстве.

Новейшая российская поэзия возрождает философию в самых разных жанрах, темах, стилях. Казахстанская литература переживает аналогичный период философского «бума», причём, бума неподражательного характера. Кто-то из поэтов увлёкся философией вследствие приверженности идеям постмодернизма (Д.Абдрахманов, А.Кусаинова, Ю.Леонов); а кто-то сублимировал философские поиски в поэзию метафизики (Б.Канапьянов, Л.Медведева, Д.Накипов, Е.Аскарбеков, Г.Имамбаев). Поэтические изыски названных (и неназванных) авторов, без сомнения, заслуживают внимательного рассмотрения, но в данной статье хотелось бы обратить внимание на оригинальный образец «пограничности» философии и поэзии, где, с одной стороны, философы становятся поэтами (мы предлагаем назвать это явление «поэзией философов»), а оборотной стороной того же явления становится активнейшее усилие поэтов сосредоточить мысль на философском постижении эпохи.

И вновь хотелось бы обратить внимание на поэтические изыски известных философов нашего времени – Сергея Колчигина, Индиры Зариповой, а также Николая Зайцева, Ирины Игнатенко [2]. Сам по себе факт многосторонней одаренности творческих людей никогда не вызывал удивления. История философии знает немало личностей, гениально проявившихся не только в философии, но и в поэзии, музыке, живописи. Специфичность «поэзии философов» в том, что она логично продолжает бытийные поиски, претендуя на роль более тонкого инструмента познания, нежели сама философия. Такое размывание границы между философией и искусством происходит не потому, что философия обанкротилась как институт знания. Феномен «поэзии философов» удобнее объяснить через философский термин «героическая эпоха», предложенный Мерабом Мамардашвили. Действительно, в условиях нашего времени несколько невыгодно философию представляет принцип абстрагирования, самообъективации, положенный в основу философских мыслительных актов. Идея отстраненности от реальной действительности не срабатывает, и потребность выраженного личностного участия в процессе познания реализуется в лирике – в том роде литературы, который сфокусирован на интересе человека к своей собственной внутренней жизни. Опыт поэтического творчества казахстанских философов не противостоит, но подтверждает интересную, на наш взгляд, концепцию французского философа Алена Бадью, обозначенную им категорией «век поэтов». «Веком поэтов» А.Бадью называет ситуацию, «…когда в условиях засилья научных и/или политических швов поэзия, отнюдь не намереваясь подменять собой философию, приняла некоторые из её функций на себя…» [3]. По наблюдению А.Бадью, неполная реализация возможностей философии приводит её к поискам иных мыслительных ресурсов. «Перегруженность» философии ХХ века политическими и научными сверхзадачами сделала невозможным проникновение в суть эпохи и спровоцировала интерес к поэзии, точнее – к поэме, картина мира которой удивительно совпадает с призванием философии – «мыслить время мысли», «мыслить эпоху» [3]. Так оригинально философ мотивирует обращение поэтов-современников к жанру поэмы, ориентированной на поиск бытийных концептов, где важен не результат, но процесс рождения мысли.

Литература:

1. Пятигорский А. Краевые заметки о философском в его отношении к филологическому // Philologica, 1995, №3-4, с.127-130; Философия филологии. Круглый стол // Новое литературное обозрение, 1996, №17, с. 45-93; Автономова Н. Философия и филология (о российских дискусиях 90-х) // Логос, 2001, №4(30), с. 91-106; Фокин С. Жиль Делёз между философией и литературой: картография // Новое литературное обозрение, 2003, №63(5), с. 272-279.

2. Колчигин С. В духе Корана // Простор, 1993, №5; Колчигин С. Я вновь иду к потерянному раю. // Простор, 1996, №5; Зарипова И. От слез до звезд. Лирика. – Алматы: «Глобус»,2003; Зарипова И. Шаманский бубен. // Зарипова И. Философия любви. – Акмола, 1996; Зайцев Н. Стихотворения // Простор, 1992, №2; Игнатенко И. Стихотворения. // Простор, 1999, №1.

3. Бадью А. Манифест философии / Пер. В.Лапицкого.//Ex Libris НГ, 200, 2 октября, с.3.