Великий Устюг в истории горной промышленности Европейского

Северо-Востока России

А.А. Иевлев

Институт геологии Коми НЦ УрО РАН, г. Сыктывкар

Введение

В 2000-2001 гг. специалистами Всероссийского института экономики минерального сырья и недропользования (ВИЭМС), Управления геологии и использования недр администрации Вологодской области, Петербургской комплексной геологической экспедицией при участии ученых и геологов Вологды, Архангельска, Москвы и Ярославля была проведена оценка минерально-сырьевого потенциала Вологодской области с целью выработки управленческих решений по развитию отраслей горнорудной промышленности и определения направлений проведения геологоразведочных работ. При этом потенциальная ценность извлекаемых запасов полезных ископаемых Великоустюгского района на настоящее время связывалась с песчано-гравийными смесями (ПГС), строительными песками, кирпичными и керамическими глинами, песками-отощителями, пресными подземными водами, гажей и торфом. Кроме того, в районе имеются месторождения известняка и минеральных (сульфатно-хлоридных) вод. Таким образом, Великоустюгский район (как и Вологодская область в целом) может обеспечить свои и областные потребности в нерудных (строительных) материалах для гражданского и автодорожного строительства, в питьевом водоснабжении населения и технологическом обеспечении водой объектов промышленности. При этом авторы исследования закономерно и обоснованно пришли к следующему выводу: «Вологодская область в силу объективных причин, обусловленных особенностями геологического строения, занимает более чем скромное положение в структуре минерально-сырьевой базы России» [1].

Однако такая горная (минерально-сырьевая) специализация района Великого Устюга в корне отличается от той роли, которую он ранее играл в истории горной промышленности Европейского Северо-Востока России.

Начало освоения минеральных богатств человеком

Освоение минералов началось с самых ранних этапов становления человечества. Зачатки минералогических знаний зарождались в неолите, палеолите, медном и железном веках. Человек в то время, судя по археологическим знаниям, мог различать около 40 минералов [2].

Древняя Русь не являлась исключением в этом вопросе: горные промыслы в ней существовали с незапамятных времен. К ним относятся: добывание соли из подземных рассолов, ломка строительного камня, добыча минеральных красок, разработка и плавка железных (болотных) руд. Позже возникают как распространенное занятие поиски и разработка слюды, руд цветных и благородных металлов, драгоценных и поделочных камней. На территории нашего государства во многих районах неоднократно находили следы давних разработок и первобытных рудокопных орудий. Каменные, бронзовые или медные клинья, зубила и молоты, глиняные светильники, костяные или деревянные лопаты, кожаные ведра и сумки для руды, каменные тигельки, слитки выплавленного металла, находимые наряду с грудами отбитой и отожженной породы нередко прямо в забоях, не оставляют сомнения, что первобытные рудокопы знали о многих российских месторождениях меди, серебра, свинца, олова, золота и других полезных ископаемых [3]. Раскопки русских городов VII-ХI вв. (например, Сарского городища, на месте которого стоит Ростов, Райковецкого городища близ Бердичева) показывают, что здесь работало много ремесленников, занятых добычей и обработкой металлов [4].

Помимо процессов накопления собственных эмпирических знаний о камнях и рудах, важную роль играло и заимствование знаний у других народов – Востока, Европы, Средиземноморья. Минералогическая информация, соответствующая уровню знаний средневековой Европы, извлеченная из лапидариев и дополненная опытом русских рудознатцев, была представлена в «Изборнике» Святослава (1073 г.), содержащем трактат Епифания Кипрского о 12 библейских камнях, в различных списках травников XIV – XVII вв., в «Торговой книге» XVI – XVII в., в «Азбуковнике» (толкователе терминов) XVI в. и других источниках [5].

Заселение Европейского Северо-Востока России

Первоначальное заселение Европейского Северо-Востока произошло в эпоху палеолита. Самое древнее местонахождение каменных изделий в Северной Европе открыто на правом берегу р. Адзьвы у п. Харута (на границе Архангельской области и Республики Коми). Оно датируется временем около 120-200 тыс. лет тому назад. Среди найденных здесь изделий из кварцитопесчаника выделяется чоппер, изготовленный из округлой гальки [6].

В первой половине III тыс. до н.э. жившие на Европейском Северо-Востоке люди научились плавить медь. Медный самородок раскаляли в костре и придавали металлу желаемую форму. Потом медь стали добывать из руды на открытых очагах, выплавляя ее в глиняных сосудах (тиглях) с помощью древесного угля. Период использования чистой меди был непродолжительным. Во II тысячелетии до н.э. человек научился делать изделия из бронзы. Однако на всем протяжении медного и бронзового веков жившие на Северо-Востоке Европы люди продолжали пользоваться каменными и костяными орудиями, металлических изделий было очень мало [7].

Переход к бронзовому веку на севере России приходится на середину или третью четверть II тыс. до н.э. Например, у лебяжской культуры, чьи поселения занимали бассейн рр. Печоры, Вычегды и Мезени, а также встречаются в Большеземельской тундре, найдены предметы, связанные с бронзолитейным производством, и мелкие фрагменты бронзовых изделий [8].

В VIII-III вв. до н.э. на территории Европейского Северо-Востока формируется ананьинская культурно-историческая общность, у которой с середины I тыс. до н.э. развивается металлургия железа. К числу изделий местного производства относятся железные ножи с бронзовыми рукоятями в виде фигуры хищного животного [9]. В поселениях ванвиздинской культуры (вторая половина I тыс. н.э.) обнаружены многочисленные кострища и очаги, связанные с металлургическим производством и металлообработкой. Выделяются предметы культового литья в виде реалистических и фантастических зооантропоморфных фигурок [10].

Таким образом, народы, заселявшие территорию Европейского Северо-Востока России, с незапамятных времен стали использовать в своей повседневной деятельности камень для изготовления орудий труда, оружия и охоты, а затем освоили медное, бронзовое и железоделательное производство, основанное, очевидно на местном горнорудном сырье.

Письменные памятники горной истории Великого Устюга

К 1523 или 1524 гг. относится письмо Альберта Кампанезе к папе Клименту VII о делах Московии. В нем упоминаются Вологда, Устюг, Печора и сообщается: «На сем пространстве обитают многие народы, а именно: Югры, Карелы, Печоране, Вогуличи, Башкиры и Черемисы. В недавнем времени все они покорены Московии Великим Князем Иоанном, предшественником ныне царствующего Великого Князя Василия… К северо-востоку от Московии, за Вяткою и Устюгом, в расстоянии пяти сот немецких миль, живут Печоране и Вогуличи, народы племени скифского» [11].

В 1525 г. римский историк, литератор и епископ Ноцерский Павел Иовий издал «Книгу о посольстве Василия, Великого Государя Московского к папе Клименту VII», где на основе бесед с посланником великого князя Василия Дмитрием Герасимовым сообщил об основном богатстве северных народов России – пушнине: «В 60 милях от Москвы, там, где река Юг впадает в Двину, лежит торговый город Устюг. Туда приезжают Пермь, Печера, Югры, Вогуличи, Пеняжане и другие отдаленнейшие народы и привозят с собою дорогие меха (как то куниц, соболей, волков, оленей, и черных, и белых лисиц), которые променивают на различные товары. Лучшие собольи меха с проседью доставляются из Перми и Печеры… Московитяне отпускают в Европу лучший лен, коноплю для канатов, воловью кожу и множество воску. У них нет ни золотых, ни серебряных рудников, а также по всей стране не замечено драгоценных камней» [12].

В 1576 г. в Москве с посольством императора Максимилиана II к Ивану Грозному побывал Даниил Принтц из Чехии. В отчете, изданном почти через 100 лет под названием «Начало и возвышение Москвы», он сообщает, что меха из Перми и Устюжского края являются важным источником доходов Русского государства и предметом роскоши московской знати [13].

Солеварение. В русских документах XVI в. (грамотах, купчих и закладных) имеются известия о соляных варницах Онежского Усолья, Кинешмы, Тотьмы, Соли Вычегодской, Устюга Великого, Яренска, а также приморских промыслах Неноксы [14].

Голландский путешественник Корнелий де Бруин, побывавший в Московском государстве в 1701-1702 гг., писал, что возле монастыря св. Николая, на левом берегу р. Северная Двина (в 30 верстах от г. Устюга) он осматривал солеварни гостя Василия Грутина: «Они лежат недалеко от реки и состоят из нескольких деревянных зданий, частью для житья, а частью для работы в них. Это 4 колодца или родника соли, выходящей из земли, из которых в каждом вставлены пробуравленные бревна, крепко связанные и стянутые вместе веревками; бревна эти выходят над поверхностью земли на 2 фута, а в глубину земли проходят на 27 сажен; их от 6 до 8, и вода поднимается через эти пробуравленные бревна до поверхности земли, где устроены желоба, проводящие воду до известных мест; каждый колодец обнесен деревянной постройкой или сараем. Я попросил отворить один из этих колодцев и отведал из него воду, которая и оказалась довольно соленою для того, чтобы посолить рыбу. Эти 4 источника доставляют воды такое количество, что ею наполняется двадцать солеварен или чанов, хотя во время осмотра моего всего наполнено было только шесть чанов, и из этих шести в ходу был только один чан. Эти солеварни или чаны тоже находятся в особых помещениях или сараях, посреди которых устроена большая печь, в которой разводится во время производства работ сильный и большой огонь. На ней стоит большой четырехугольный железный чан в 15 футов, коего каждый угол в окружности имеет 60 футов и глубиною в 1 ½ фута. Воду кипятят в нем без перерыва в продолжении двух с половиною суток для извлечения из нее соли, и так как вода весьма быстро испаряется от кипячения, то от времени до времени ее подливают снова в чан. Каждый такой чан доставляет за один раз 60 пудов (poet) соли, что составляет 1333 фунта. Чаны или солеваренные лохани вешают над печью на толстых жердях и железных крючках, которые прикрепляются к балкам сараев или помещений, в которых они находятся. Вода, обратившаяся уже в соль, берется железной лопаткой. Обыкновенно цена одного пуда соли была в это время два штивера; но в Архангельске и кое-где в ином месте два или три года тому назад они стоили от 2 до 3 штиверов. С некоторого времени Его Величество исключительно присвоил себе право добывания и продажи соли в своем государстве» [15].

В конце XV в. именитый человек Федор Лукич Строганов обосновался в Соли Вычегодской. Сын Ф.Л. Строганова Аникей (Аника) основал в 1515 г. (по другим данным, в 1517 г. [16]) солеваренный промысел в Соли Вычегодской. Братья Аники Степан, Осип и Владимир в 1517 г. получили от великого князя Василия Ивановича жалованную грамоту на построенные ими в устюжском уезде соляные заводы [17]. В грамоте, посланной к Максиму, Никите, Андрею и Петру Строгановым (внукам Аники) в Соль Вычегодскую в 1610 г., было сказано: «Великий государь царь и великий князь Василий Иванович (Шуйский – Авт.) всея России указал на Устюге Великом и у Вычегодской Соли приказным людям дать из своей государской казны из четвертных доходов им Максиму и Никите и Андрею и Петру на их тамошние соляные промыслы денег сколько надобно за их службу, что они во многих городах во время бывшего мятежа и смуты, помня Бога и пречистую Богородицу и Московских чудотворцев и его великого государя крестное целование, от него великого государя не отступили, и во всем ему великому государю служили и прямили и денежною дачею ссужали» [18]. Видимо, в дальнейшем варницы Великого Устюга и Соли Вычегодской отошли к внуку Максима Строганова – Даниле, т.к. его дочь Анна в 1681 г. свои тамошние владения «с варницами и со всякими варничными и иными заводами… поступилась и сдала брату своему имянитому человеку Григорию Дмитриевичу» [19].

Н. Брусилов в начале XIX в. отмечал, что в Устюгском уезде, на левом берегу р. Северной Двины, в 50 верстах от Устюга имелись Пускинские соляные ключи, где ранее были солеварни, дававшие до 8000 пудов соли в год. Однако затем они были оставлены бездействующими из-за слабости рассола [20].

К сожалению, многие данные о начале древних горных промыслов по понятным причинам утеряны и зачастую в таких случаях применяют термин «издревле» или «с незапамятных времен». Например, в развернутой сводке о природных минеральных водах Северного края, изданной в 1939 г., в отношении Велико-Устюжского района сказано: «В 1,5 км от дер. Солотное, Опоцкого сельсовета, при устье реч. Солотнянки сохранился ряд рассолоподъемных труб существовавшего некогда здесь солеварения» [21].

Производство железа и изделий из него. В 1623 г. в Устюгском уезде было 38 горнов и 46 домников. Занятие железоделательным промыслом было наследственным, и все металлурги совмещали рудный и кузнечный промыслы с земледелием. Ассортимент изделий был ограничен: крицы, подинное железо (полуфабрикат), сохи пахотные, причем, крицы абсолютно преобладали (2-4 тысяч пудов в год в 1633-1645 гг.). Железо вывозилось в основном в Устюг Великий. 1630-1645 гг. были периодом наибольшего подъема металлургического производства, затем рудные запасы района стали иссякать. В XVIII в. разработка руды велась в крайне ограниченном размере [22].

Заключение

Таким образом, район Великого Устюга с древнейших времен был территорией распространения традиционных для Европейского Северо-Востока России горных промыслов и производств – солеварения и изготовления железа и железных изделий. Сырьевой базой таких горных производств служили местные соляные источники и железные (болотные, дерновые) руды.

Основными организаторами горных промыслов на Европейском Северо-Востоке являлись предприимчивые местные крестьяне, торговые гости и монастыри. Именно среди местного населения появлялись первые рудознатцы, которые собственными наблюдательностью, инициативой и житейским опытом закладывали основы и приемы поисков, разведки, добычи и переработки минерального сырья.

Расцвет горных промыслов на территории Европейского Северо-Востока России пришелся на XVI – XVII вв. Закат горных промыслов в XVIII в. был обусловлен рядом причин: истощением сырьевых ресурсов, исчерпанием топлива для переработки сырья (вырубка лесов вокруг месторождений), неконкурентоспособность изделий местных мелких кустарных предприятий с привозной продукцией (например, с уральским железом).

Таким образом, в течение веков коренным образом поменялась горная специализация района Великого Устюга (как и Европейского Северо-Востока России в целом). Территория развития древних солеваренного и железоделательного производств в настоящее время стала специализироваться на добыче и переработке общераспространенных полезных ископаемых и минеральных вод.

---

[1] Геолого-экономический потенциал Вологодской области/ Гл. ред. В.И. Чернышов. Вологда, 2002. С. 111.

[2] Юшкин Н.П. Предыстория российской минералогии// Археоминералогия и ранняя история минералогии: Материалы Международного семинара. Сыктывкар, Геопринт, 2005. С. 173-174.

[3] Хабаков А.В. Очерки по истории геолого-разведочных знаний в России (Материалы для истории геологии). Часть I. М.: МОИП, 1950. 212 с.

[4] Данилевский В.В. Русская техника. Л., 1948. 547 с.

[5] Юшкин Н.П. Предыстория российской минералогии// Археоминералогия и ранняя история минералогии: Материалы Международного семинара. Сыктывкар, Геопринт, 2005. С. 173-174.

[6] История Коми с древнейших времен до современности. Сыктывкар: ООО «Анбур», 2011. Т. 1. 544 с.; Савельева Э.А., Королев К.С. Письменные известия о народе коми. Сыктывкар: Изд-во «Эском», 2007. 176 с.

[7] Жеребцов И.Л., Сметанин А.Ф. Коми край: очерки о десяти веках истории. Сыктывкар: Коми книжное изд-во, 2003. 368 с.; История Коми с древнейших времен до современности. Сыктывкар: ООО «Анбур», 2011. Т. 1. 544 с.

[8] История Коми с древнейших времен до современности. Сыктывкар: ООО «Анбур», 2011. Т. 1. 544 с.; Стоколос В.С. Археологические памятники эпохи энеолита и бронзы// Атлас Республики Коми. М.: Феория, 2011. С. 321-322.

[9] Васкул И.О. Археологические памятники ананьинской культурно-исторической общности// Атлас Республики Коми. М.: Феория, 2011. С. 323.

[10] Мурыгин А.М. Археологические памятники второй половины I тыс. н.э.// Атлас Республики Коми. М.: Феория, 2011. С. 327.

[11] Библиотека иностранных писателей о России. Отделение первое. Т. 1/ Трудами В. Семенова. С.-Петербург, 1836. С. 15 и 26.

[12] Библиотека иностранных писателей о России. Отделение первое. Т. 1/ Трудами В. Семенова. С.-Петербург, 1836. С. 30 и 40.

[13] Савельева Э.А., Королев К.С. Письменные известия о народе коми. Сыктывкар: Изд-во «Эском», 2007. 176 с.

[14] Любомиров П.Г. Очерки по истории русской промышленности. М.-Л.: Государственное издательство политической литературы, 1947. 763 с.

[15] Путешествие через Московию Корнилия де Бруина. М., 1873. С. 273-274.

[16] Случевский К. Путешествие Его Императорского Высочества Великого князя Владимира Александровича. М., 1885. 149 с.

[17] История Коми с древнейших времен до современности. Сыктывкар: ООО «Анбур», 2011. Т. 1. 544 с.

[18] Устрялов Н.Г. Именитые люди Строгановы. С.-Петербург, 1842. С. 44-45.

[19] Устрялов Н.Г. Именитые люди Строгановы. С.-Петербург, 1842. С. 94.

[20] Брусилов Н. Опыт описания Вологодской губернии. С.-Петербург, 1833. 64 с.

[21] Скробов А.А., Смирнов В.И. Природные минеральные воды Северного края (Материалы по минеральным водам Архангельской и Вологодской областей и Коми АССР). Архангельск, 1939. 88 с. (Труды Северного геологического управления. Вып. 4).

[22] Сербина К.Н. Крестьянская железоделательная промышленность Северо-Западной России XVI – первой половины XIX в. Л.: Наука, 1971. 264 с.