БАКУМЕНКО В.М.

Москва

ИСТОРИЧЕСКИЕ ПИСЬМА ВЛАДИМИРА КОРОЛЕНКО

В дневнике 12 мая 1920 года Владимир Галактионович Короленко записал: «Вчера приехал Луначарский и прислал мне с молодым коммунистом письмо. Напоминает мне, что я в своё время довольно сурово отнесся к нему, и хорошо помнит мою статью, которая, однако, в то время была в порядке вещей: в то время трудно было рассмотреть настоящую сущность совершающихся событий. Я продолжаю думать, что я был более прав… Мне очень жаль, что не пришлось с ним повидаться. Любопытно, и это был случай выяснить себе многое и, между прочим, выяснить также свою точку зрения перед одним из теперешнего центра. У меня складывается в голове проект письма, с которым хочу к ним обратиться. Пожалуй, лучше всего обратиться именно к нему. Можно будет писать как к литератору».

Как известно, проект одного письма вырос по ходу дела в написание шести писем, которые делают честь гражданину и писателю В.Г. Короленко. Это были поистине исторические письма. Из-за них Короленко мог погибнуть значительно раньше в тех страшных условиях 20-х годов, чем это случилось. Но его хранил Господь Бог для воплощения великих исторических и художественных задач: написания шести писем Луначарскому и книги воспоминаний «История моего современника». Без этих созданий выдающегося писателя трудно представить историю русской литературы и публицистики.

Среди великих гражданских поступков той поры, кроме писем Короленко Луначарскому,

в историю вошли ещё «Несвоевременные мысли» Максима Горького и «Окаянные дни» Ивана Бунина. Эти яркие примеры показывают, какой должна быть литература и каким должен быть всегда писатель, особенно, когда Родина в опасности.

На протяжении ХХ века В.Г. Короленко ставили в вину, что он не принял октябрьский переворот 1917 года. А как мог иначе поступить писатель, видя, что творится вокруг, и слыша заявления большевиков, что все формы террора, включая массовые казни без суда и следствия и захват заложников, допустимы как революционная необходимость. Для Короленко это было худшим извращением основной идеи революции и попранием всех этических ценностей. Короленко уже тогда прекрасно понимал, что большевистский эксперимент в России надолго задержит социальные изменения и в других странах и породит массу последователей в распространении терроризма во всём мире. История в полной мере подтвердила правоту писателя.

Самого Короленко большевики не репрессировали потому, что писатель был слишком крупной фигурой международного значения, и он был им выгоден остававшимся на свободе, как яркий пример для опровержения обвинений в их адрес в нарушении элементарных прав человека.

В последний год жизни Короленко большевики активно пытались отправить писателя на лечение за границу. Когда он отказался ехать, они арестовали его зятя К.И. Ляховича и поместили в тюрьму, где свирепствовал сыпной тиф. Заразившегося Ляховича перевезли домой, на квартиру Короленко, показав сущность своей «заботы» о здоровье пожилого писателя… Через неделю Ляхович скончался. Это был тяжелейший удар для Короленко. Писатель был дружен с зятем, очень любил его, да и вся семья потеряла опору и защиту в лице Константина Ивановича.

Весь трагизм последних лет жизни В.Г. Короленко виден из записки писателя врачам из Харькова, приехавшим в Полтаву летом 1921 года: «По временам мне кажется, точно я «переработался», и при этом нервная система находилась в постоянном угнетении; под гнётом постоянных казней и как будто ответственности за них. Началось это с приезда в Полтаву Луначарского и эпизода, за этим последовавшего. Тогда я в первый раз, вместо разумной речи, расплакался. Я чувствовал, что ходатайствую за уже погребённых».

Когда одно из последующих ходатайств Короленко за осуждённого к смертной казни не увенчалось успехом, писателя постиг первый удар, отнявший у него дар речи.

На письма Короленко Луначарский ответил по-своему, по-большевистски. В «Известиях» появилась его статья, в которой народный комиссар просвещения откровенно передёргивал факты. Так, он утверждал, что хотя Короленко и не стоит вполне на советской платформе, но считает большевистские порядки лучше добровольческих, восхищается заботами большевиков о детях, стариках и т.д. Но самая главная ложь в утверждениях Луначарского заключалась в том, что все заявления Короленко проникнуты симпатией к советской власти.

Писатель немедленно написал опровержение, но ни одна из газет не напечатала протест Короленко. Тогда он размножил свой протест и расклеил на полтавских улицах. В городе это произвело сенсацию, но прожил писатель после этого недолго…

Незадолго до смерти В.Г. Короленко написал прекрасные слова писателю И.И. Горбунову-Посадову: «… одно нас соединяет – это религиозное отношение к жизни. Я, как и они, чувствую, что эта жизнь бесконечна, что она не нами началась и не нами кончится, что это именно бесконечность. Почувствовать эту бесконечность – это значит почувствовать религиозное отношение к жизни.

До сих пор знание и религия были две области от разных категорий, но я верю, что они станут одной… Когда-то знание и вера станут одним, сольются в один поток вера и разум. Тогда не будет противоречия неразумной веры и безверного разума. Я в это верю, я на это надеюсь, я на это уповаю».

Владимир Галактионович прекрасно понимал, что для осуществления его упования надо пройти огромное расстояние. Но это единственно правильный путь, по которому должно идти человечество для достижения гармоничной жизни, достойной человека.

Сейчас мы не находим в письмах Короленко ничего крамольного, ничего такого, что могло бы вызвать столь бурную реакцию, какую выказали большевики. Если бы они трезво смотрели на развитие событий в стране и были теми, за кого себя выдавали, они немедленно должны были принять к сведению всё, что говорил им великий мыслитель, человек поистине государственного масштаба, и претворить в жизнь советы Короленко. Но большевики всегда предпочитали жить во лжи, сразу же заложив краеугольный камень из песка под хилое здание своего недолговечного режима. Короленко предупреждал их ещё в самом начале развёртывания страшной трагедии, что «правительства погибают от лжи», а отсутствие свободной печати делает их глухими и слепыми на явления жизни.

Сейчас нам просто необходимо очень внимательно перечитать книги и пронзительную публицистику Владимира Галактионовича Короленко. В них заключено немало поучительного и для сегодняшней жизни. Ведь классика остаётся злободневной на все времена.