Филологические науки/2. Язык, речь, речевая коммуникация

Альметова Н. М.

Российский государственный педагогический университет им. А И. Герцена, Россия

Фактор синхронии и диахронии при определении направления мотивации в конверсионных парах

При определении отношений словообразовательной мотивации в конверсионной паре очень важно учитывать как критерии синхронной производности, так и данные истории. Известно, что носители языка, как правило, не обладают историческими данными относительно того, какое из слов и когда было впервые зафиксировано в языке. Они анализируют и используют язык так, как им удобно сейчас. Однако в данной работе привлекаются дополнительные критерии и исторические справки для наиболее полной и верной интерпретации материала исследования. Целью исследования является выявление критериев (на синхронном или диахронном срезах), которые позволяют наиболее точно определить направление производности в конверсионных парах.

Говоря о направлении производности при конверсии, В. Адамс замечает, что очень часто носитель языка полагается на свою интуицию. Даже не обращаясь к словарю, можно с уверенностью сказать, что такие глаголы, как to carpet (someone), to landscape (a garden), to tower (over something), to wolf (one’s food) являются производными от существительных. Автор выделяет группу глаголов, образованных от существительных, – названий животных, которые обозначают «вести себя подобно данному животному», и утверждает, что иногда на уровне интуиции становится очевидно, что слово является производным, если оно менее частотно, чем его омоним. К таковым можно отнести глаголы to carpet и to landscape. Указанием на производность может служить и форма слова. Глагол to requisition имеет характерное окончание существительного (-tion), и поэтому, предположительно, им мотивировано [1, с.38-40].

Если в парах «существительное, обозначающее конкретный предмет, – глагол» направление производности не вызывает сомнений, то в парах «существительное, выражающее отвлеченное понятие (абстрактный предмет), – глагол» возникают сложности с определением направления производности. Об этом свидетельствует неоднозначная фиксация данных слов в словарях.

Рассмотрим существующие процедуры решения данной проблемы на синхронном уровне при помощи словообразовательного критерия, предложенного П. А. Соболевой, суть которого заключается в следующем: «если все или большинство производных слов в данном гнезде носят непосредственно или опосредованно отглагольный (отыменной) характер, то современное направление конверсии в данном гнезде – глагол → существительное (существительное → глагол)» [2, с.93]. По этому принципу, исследуемое слово принимается за вершину словообразовательного гнезда, а характер суффиксальных образований служит критерием отнесения данного слова к той или иной части речи, как исходной. Так, в паре an awe – to awe (inspire with awe) направление производности определяется как N→V, т.к. все производные слова включают отыменные суффиксы (awe: awesome, awful, aweless). Наоборот, в паре a float – to float направление производности устанавливается как V→N, т.к. словообразование от основы float характеризуется глагольными суффиксами (float: floatable, floatation, floatage, floater). Словообразовательный критерий внутренней производности применим к значительному числу конверсионных пар в современном английском языке. Условием применимости этого критерия является наличие в словообразовательном гнезде, по крайней мере, нескольких производных, помимо слов, соотносящихся по конверсии [2, с.93].

Более адекватные результаты, как представляется, дает логический анализ, т.е. анализ по объему понятий. Он заключается в следующем: более широкий объем понятий говорит о первичности слова; соответственно, более узкий – о его производности, т.к. более узкое понятие может быть объяснено на основе широкого, но не наоборот. Например, в паре a race – to race определим глагол to race как to compete so that to see who is first. Тогда существительное a race (a process of competing to see who is first) представляется как частное проявление глагольного действия. Иными словами, это свидетельствует о производности существительного.

Далее, рассмотрим точки зрения лингвистов относительно диахронного анализа. Так, например, Г. Марчанд говорит о полном несовпадении результатов исторического и синхронного анализа на примере слова moan. Он отмечает, что существительное зафиксировано намного раньше (1225г.), чем глагол (XVIв.), но, согласно анализу на синхронном уровне, который объясняет to moan как «to complain about something in an annoying way», а a moan через глагол как “act of moaning”, существительное является производным [3, с.230]. Действительно, объем понятий глагола to moan шире, чем у существительного, что говорит о производности последнего. Таким образом, на этом примере можно наблюдать противоречие результатов исторического анализа и анализа на синхронном срезе. Данное расхождение в полной мере предстоит оценить по мере накопления материала. Г. Марчанд также полагает, что исторический метод оказывается ненадежным в случаях, когда члены зафиксированы приблизительно в одно и то же время, либо вообще не зафиксированы [3, с.226].

По мнению В. Адамс, также не следует полностью доверять историческим данным применительно к современному направлению мотивации. Например, глагол crūdan (совр. to crowd) в древнеанглийском языке означал ‘to press, push, thrust’. Соответствующее существительное датируется 1567г. и, значит, предположительно, по данным истории, направление производности в паре – от глагола к существительному [4]. Однако, по данным синхронных словарей, современный глагол является производным на том основании, что объем его значений ýже [1, с.38-40]. Сравнение объемов понятий показывает, что понятие в полном объеме существительного crowd – a large number of people gathered together [5] ничем не ограничено («толпа вообще») по сравнению с частным проявлением crowd в to crowd – to move to a particular place at the same time as a crowd [6, с.7-8, 52-55].

В паре sleep – to sleep, согласно словообразовательному критерию, направление производности N→V, т.к. словообразовательное гнездо от основы sleep характеризуется в большей степени производными с отыменными суффиксами: sleepless (N+ -less) – “without sleep”, sleepy (N+ -y) – “ready for or needing sleep”, sleeper (V+ -er) – “one who is sleeping”, sleepily (N+ -i + -ly) – “in a sleepy manner”.

Согласно данным словаря Heritage, исходным словом при конверсии в этой паре также является существительное sleep (a natural, periodic state of rest for the mind and body), а значение глагола выводится через него: to sleep – to be in the state of sleep [7]. Как видно из дефиниций, существительное выражает понятие не о конкретном предмете, а о состоянии, опредмеченном абстрактном глагольном признаке. Следовательно, оно мотивировано глаголом, значение которого сформулировано в словаре Longman: to sleep – to rest your mind and body, usually at night when you are lying in bed with your eyes closed [8]. Соответственно, существительное sleep естественно определяется как мотивированное глаголом – the natural state of resting your mind and body, usually at night when you are lying in bed with your eyes closed.

Данную процедуру, а именно, объяснение слова посредством логического анализа и метаязыка, составители словарей часто избегают как «громоздкую» и дают «простые» дефиниции, удобные для понимания, – либо от глагола, либо от существительного, ориентируясь на знания неискушенных носителей языка и людей, изучающих язык. При этом они ограничиваются структурными соотношениями и фактически не проводят логический анализ.

Согласно данным истории языка, существительное sleep восходит к древнеанглийскому существительному slæp, а глагол to sleep – к сильному глаголу slæpan. Следует отметить, что оба эти слова впервые зафиксированы в языке в 1150 году. Таким образом, в данной паре исторический критерий учтен быть не может. Поэтому важное значение приобретает логический анализ, согласно которому производным словом является существительное (см. выше).

При анализе пары wound – to wound словообразовательный критерий не работает в связи с недостаточным количеством производных. Словарь Oxford дает следующее значение существительного wound – «an injury to living tissue caused by a cut, blow, or other impact». Глагол to wound определяется как «to inflict a wound on», т.е. направление производности в данной паре – N→V [5]. Аналогичная интерпретация прослеживается и в других проанализированных словарях (Heritage, Macmillan, Longman). При этом авторы явно руководствуются представлением о «результате» – как бы нанесении «готовой» раны. Так, в словаре Webster два первые значения существительного wound – «an injury to the body consisting of a laceration or breaking of the skin or mucous membrane usually by a hard or sharp instrument forcefully driven or applied», «an opening made in the skin or a membrane of the body incidental to a surgical operation or procedure» – дают представление о как бы наличии «готовой» раны [9]. Кроме того, важно учитывать то, что синхронные словари ставят первым значение существительного как наиболее частотное, тем самым как бы подразумевая его как мотивирующее. Действительно, согласно электронному словарю Multitran, частотность существительного wound в значении «damage, loss» – 1.220.000; в значениях «injuring» – 349.000 и «injury» – 166.000. Частотность глагола to wound в значении «to hurt» – 82.400 [10].

Однако если обратиться к следующему, «процессуальному» значению to wound – to pierce, cut or lacerate the skin or flesh; injure with blows, a weapon [11], то из дефиниции этого глагольного значения можно исключить производное значение существительного wound, как менее простое, поскольку анализ на этой основе значения глагола определенно устанавливает производный характер значения существительного: «result of being injured by piercing, cutting or lacerating the skin or flesh». Тем самым направление мотивации в этой паре определяется как от глагола к существительному.

Полученный результат подтверждается сравнением с парой синонимов injury и to injure. В этой паре направление производности является очевидным благодаря тому, что объем понятия существительного ýже объема понятия глагольного значения, что эксплицитно выражается суффиксом -y. Логично предположить, что в синонимичной паре одноосновных, связанных отношением конверсии слов, где средства эксплицитного выражения отсутствуют, вектор производности один и тот же.

При обращении к историческим данным отмечаем, что существительное со значением «an injury to a person or an animal involving the piercing, cutting, or laceration of the skin or flesh» впервые зафиксировано в 1121 году, а, согласно данным словаря Middle English Dictionary, глагол со значением «to wound by piercing, cutting or lacerating the skin or flesh; injure with blows, a weapon» появился позднее – около 1200 года. Таким образом, диахронный анализ данной пары, согласно которому глагол возник позднее, и, следовательно, является производным, не совпадает с результатами логического анализа, который указывает на обратное. Тем не менее, временной разрыв относительно небольшой, и поэтому в данном случае полностью полагаться на исторический анализ, как определенно верный, не стоит (см. выше).

Таким образом, при проведении сравнительного анализа результатов синхронного и диахронного материала необходимо исключать мотивационные связи, существовавшие в древности, в качестве доказательств для синхронии, как и синхронные – для диахронии. Их, очевидно, следует учитывать лишь в той степени, в какой они совпадают или не совпадают с данными логического анализа.

Литература:

1. Adams V. An introduction to modern English word-formation. Longman, 1973

2. Соболева П. А. Об основном и производном слове при словообразовательных отношениях по конверсии.//Вопросы языкознания, 1959, №2 – с.91-95

3. Marchand H. On a question of contrary analysis with derivationally connected but morphologically uncharacterized words. Studies in syntax and word-formation, Munchen: Wilhem Funk, 1974

4. Online Etymology Dictionary

5. Concise Oxford English Dictionary. Eleventh Edition. Oxford University Press, 2008

6. Архипов И. К. Грамматика английского языка. Артикли. СПб, 2006

7. The American Heritage Dictionary of the English Language. Third Edition. Houghton Mifflin, 1992

8. Longman Dictionary of Contemporary English. Third edition. Longman, 2001

9. Webster’s Third New International Dictionary. Ed. by Philip Babcock Gove, Könemann, 1961

10. Multitran (электронный словарь)

11. Middle English Dictionary. Ed. by H. Kurath. Ann Arbor, 1954