К.филол.н., доцент Абдыханов У. К.
Южно-Казахстанский государственный педагогический институт,
Казахстан, Шымкент
Абдыханов М. К.
Шымкентский медицинский колледж, Казахстан, Шымкент
“Какую горечь я только не испил?!”
Великий казахский поэт, философ, просветитель Абай
Кунанбаев говорил: “Какую горечь я только не испил?!”. Казахские классики Мухтар
Ауэзов, Габит Мусрепов, Сабит Муканов прекрасно понимали смысл этих печальных
слов. Ведь им тоже пришлось испробовать немало яда, преподнесённого временем. В
их числе был и Габиден Мустафин, написавший немало ярких произведений, которые
стали достоянием народа. Все знают, что в ХХ веке эти писатели подвергались
несправедливой критике и гонениям.
После выхода в свет постановлений ЦК ВКП(б) “О
журналах “Звезда” и “Ленинград”, “О репертуарах драматических театров и их
улучшении” началась кампания по реализации их решения, 29 сентября 1946 года в
Алма-Ате состоялся актив деятелей искусства и литературы. Это собрание прошло в
духе актива Ленинградской партийной организации, где слушался “разгромный”
доклад Жданова. В Казахстане докладчиком был заместитель заведующего отделом
пропаганды и агитации ЦК Компартии Казахстана Поспелов. Он, не написавший в
жизни ни одного очерка, подверг жесткой критике уже известных казахских поэтов
и писателей. Среди них оказался и Габиден Мустафин.
Докладчик сухим партийным языком заявил:
"Недавно “Казахстанская правда” написала об ошибках Г. Мустафина. Но
товарищ Мустафин не сделал из этого должных выводов. ...Если автор произведений
“Есеп” и “Шыганак” не изменит свою позицию, писатели Казахстана должны сказать:
“Товарищ Мустафин, в советской литературе нам с вами не по пути”.
Но могла ли “Казахстанская правда” быть
экспертом мировой литературы?! На следующий день, то есть 30 сентября 1946 года,
в газете “Правда” появляется статья Павла Кузнецова “Безыдейность и
равнодушие”. Отметим, в какое бы время ни читалась эта статья, от неё пахнет
конъюнктурщиной и незнанием особенностей того или иного народа.
Да, вулкан не взрывается в один момент. Огненная
лава внутри земли зреет долгие годы, а потом в одночасье выплескивается из
недр. Однако в ХХ веке “катаклизмы” и “землетрясения” случались каждый год.
Тучи, сгустившиеся на ясном небе Ленинграда, подходили и к нам. В 1956 году
Фрунзенский райком партии города Алма-Аты поднял шумиху вокруг того, что
идейно-политическая работа в Союзе писателей Казахстана пущена на самотёк.
Узнав об этом, Кузнецов начинает не только
издеваться над казахстанскими поэтами и писателями, он начал оскорблять
национальные чувства художников слова. Как же ковалась “слава” классика
Габидена Мустафина? – вопрошает Кузнецов. И делает вывод, что стоило Мустафину
выпустить книгу “Шыганак”, как он сразу же был назначен главным редактором
единственного литературно-художественного журнала в Казахстане “Әдебиет
және искусство”. Кузнецов на этом не останавливается,
продолжая грубо и однобоко критиковать роман, называя его произведением
националистического, феодально-байского толка и отнёс его в разряд дешевой
“макулатуры”.
Это была кампания, организованная против
казахской интеллигенции. Но как бы политические интриганы и завистники ни
старались, они не смогли помешать развитию народных талантов. Так, в 1948 году
в альманахе “Дружба” (№ 18) Михаил Никитин даёт положительную оценку повести
“Шыганак”. А 20 августа 1950 года из Австралии от писателя Ральфа де Буасье
приходит письмо. Оно было написано в связи с выходом в свет повести
“Миллионер”. Так как об этом письме мало кому известно, приводим его в сокращённом
переводе.
49. Мэри Стрит,
Эсседон В. 5,
Виктория, Австралия.
20 августа, 1950 год.
“Дорогой
Габиден Мустафин! Только что прочитал Ваш роман “Миллионер”. Эта книга вознесла
меня из каждодневной суеты в небеса. До этого я прочитал несколько советских
романов, но ни один из них не произвёл такого впечатления. Книга написана очень
понятно и доступно. Она полна поэзии.
Я не знаю
вашу страну и не знаком с растениеводством. Но если бы я был колхозником, то
стремился бы в два раза превзойти результаты Жомарта. Шолохов в своих романах и
повестях использует много слов… А вы пишете очень ясно, конкретно, с народом
объясняетесь простым языком. Вами созданы прекрасные образы настоящих, сильных
духом людей. В вашей книге есть то, чего нет… у десятков других знаменитых писателей, это – искрометный юмор.
Быть
инженером человеческой души, мой друг, чудесно. Я многому научился благодаря
этой книге (я тоже писатель, но мои книги ещё не изданы). Дарю вам свои
рассказы о мире. Примите это в знак признательности автору “Миллионера”.
Истинно
верный вам Ральф де Буасье”.
(Письмо было получено 22 августа 1950 г. через
организацию “Международные книги”. Перевод с английского Л. Негачевой. Копия).
Наглядных два примера. В первом случае один
из соотечественников обливает грязью писателя, а во втором – человек с другого
конца планеты возвышает его. Талант признается только талантом.
Г. Мустафин осуждал несправедливые действия
своих сверстников, не падал духом, не поддавался обманам и соблазнам, вёл
честный образ жизни. “Я свободен от зависти и вредных привычек, – пишет
Мустафин в своей книге “Годы жизни”, – но меня всегда удивляет, за что меня так часто преследуют. Вступил
в ряды партии только в 1940-м году. До этого меня упрекали в том, что я “сын
хаджи” и “зять Сейткамалова”. После вступления в партию до 1953 года пришлось
отвечать на разного рода “анонимки”.
Примечателен один из таких ответов, написанный
на русском языке.
Секретарю
Фрунзенского райкома партии, товарищу Косунову от члена ВКП(б) Габидена
Мустафина.
Отвечаю на
жалобы, обвиняющие меня:
1. Мой
отец Мустафа Кыдыров никогда не был баем, он был середняком. Отец не держал ни
одного наёмного работника. Ставшие врагами Советской власти Сейткамалов,
Балаубаев, Беков как ни чернили меня, не смогли доказать, что я сын бая.
Сегодня они сами названы врагами народа.
2. Мустафа
был очень религиозным, даже фанатичным человеком. Но это не помешало ему
принять Советскую власть. У него (Мустафы) не было специального образования,
по-арабски читал плохо, грамоту не знал. Поэтому он не имел возможности учить
детей, а небольшое состояние не позволило ему построить мечеть и медресе.
Правда, в 1905 году он совершил хадж в Мекку.
3. Мустафа
родился в Тельманском районе и всю жизнь прожил там. Умер в 1952 году на 87-ом
году жизни. Если бы он был социально опасным человеком, то он не оставался бы в
родном ауле. Мустафа не подвергался ни гонениям, ни ссылкам.
4.
Действительно я был в Сибири, в Новосибирске. С 1933 года по 1938 год работал в
редакции газеты “Кызыл ту”. Как пишут кляузники, я не убегал из Казахстана и не
скрывался в Сибири. Я поехал туда по направлению, по приглашению партийных
органов, чтобы поднять на должный уровень новую казахскую газету. Это
подтверждается многими документами и показателями очевидцев. Бывший редактор
газеты “Кызыл ту”, ныне начальник Главлито товарищ Шалабаев, может подробно
рассказать о моём пребывании в Сибири.
5. Я не
скрываю, что был женат на дочери А .Сейткамалова, у которого в 1928 году было
конфисковано имущество как у зажиточного бая. Клеветники хотят использовать это
обстоятельство. Поэтому хочу подробно остановиться на этом факте. А. Сейткамалов
вышел из бедной семьи. По происхождению узбек, он родился и вырос среди
казахов. Когда мой отец сватал его дочь, он был самым бедным человеком в нашем
ауле. Это также говорит о бедности моего отца. Начиная с 1910 года, Сейткамалов
постепенно разбогател. В 1916 году он становится одним из самых богатых
торговцев Казахстана. А мой отец так и остался бедняком. Сейткамалов вдруг
отказывается выдать свою дочь замуж за меня. Но за неделю до прихода Советской
власти он меняет своё решение. Мне тогда было всего 17 лет. Что заставило
Сейткамалова передумать, можно понять. С его дочерью я прожил всего год. Она
заболела и вскоре умерла от туберкулёза.
Никто не
враждовал с Сейткамаловым так, как я. Борьба с ним завершилась только в 1928
году в связи с его ссылкой в другую область.
Спекуляция
клеветников не пройдёт. Борьба с Сейткамаловым нашла отражение во многих моих
произведениях и официальных документах.
6. Отец
второй жены был состоятельным человеком. Ему сейчас 90 лет, живёт в Караганде.
Его тоже преследовали как кулака, но не сослали.
7. Правда то, что мой родной брат Абдыхалык,
работавший в Балхаше с 1941 года, находился в лагере.
8.
Клеветники стараются стереть даже мои произведения “Шыганак” и “Миллионер”. Но
романы в то время уже стали народным достоянием. Я считаю лишним отвечать на
такие склоки. Если говорить о романе “Караганда”, то эта книга вновь переиздаётся.
В первом варианте по вине издательства было допущено более 550 ошибок. Я был
против того, чтобы выпускать его в таком виде. По советским законам, все
издержки в связи с переизданием должны нести работники издательства, но
какую-то часть расходов я взял на себя.
Г.
Мустафин 12.09.1952 год.
Из этого документа можно понять, с какой
недоброжелательностью относились к писателю недруги. Однако несмотря на все
перипетии судьбы, Габиден Мустафин прожил насыщенную и счастливую жизнь, создав
ещё десятки рассказов.
Литература:
1. Елеукенов Ш.
От фольклора до романа эпопеи. А.-А., Жазушы, 1987.
2. Бадиков В. На изломе времён. Судьба и голос художника. Алматы, 1996.