Понятие семейной дееспособности

в науке семейного права

к.ю.н., доц. Хватова М.А.

кафедры Частного права АНО ВПО РУК

Несмотря на отсутствие законодательного регулирования данной категории, и ее закрепления в Семейном кодексе можно сделать вывод о том, что данное понятие широко применяется в теории семейного права. Особенностью семейной правоспособности является ее динамичность, которая в свою очередь зависит от возраста лица – субъекта семейного права, а также от состояния его здоровья.

Если в отношении семейной правоспособности практически все ученые единодушны в том, что она существует, то в отношении семейной дееспособности такого единодушия не наблюдается. В связи с этим возникает вопрос о том, каково соотношение семейной правоспособности и семейной дееспособности и есть ли вообще такая категория в семейном праве.

Поскольку дееспособность регулируется гражданским законодательством, то для анализа ее сущности прежде всего обратимся к нормативному определению дееспособности в ГК РФ.

Действующее законодательство (ст. 21 ГК) определяет дееспособность как «способность гражданина своими действиями приобретать гражданские права и создавать для себя гражданские обязанности».

Если бы дееспособность была естественной, психической способностью, то она не поддавалась бы ни лишению, ни ограничению в судебном порядке. Человек ограничивается или лишается дееспособности только как юридической способности. При восполнении дееспособности недееспособных или ограниченных в дееспособности лиц речь идет о восполнении именно юридической, а не психической способности.

В настоящее время происходит отказ от категории дееспособности как явления исключительно гражданского права и признание за ней общеправового значения. Данную тенденцию следует считать правильной, поскольку необходимость использования категории дееспособности в различных отраслях права предопределяется тем обстоятельством, что приобретение прав и обязанностей, осуществление и защита их, возложение ответственности так же, как и в гражданском праве, и даже больше, чем в гражданском праве, требует наличия у субъекта прав и обязанностей, определенного объема умственных способностей, способности понимать значение своих действий, руководить ими.

Преодоление представления о дееспособности как некоторой «общегражданской дееспособности» и вытекающее из этого стремление перенести в готовом виде категорию гражданско-правовой дееспособности на другие отрасли права представляется достаточно трудным. В известной мере это предопределяется тем, что дееспособность, как правило, регламентирована только гражданским законодательством.

Однако в настоящее время такое понимание дееспособности нельзя признавать правильным потому, что дееспособность в гражданском праве имеет свою собственную структуру и содержание, соответствующие задачам гражданско-правового регулирования общественных отношений, главным образом имущественных. Специфика прав и обязанностей в каждой отрасли права предопределяет специфику их приобретения, осуществления и защиты собственными действиями субъекта прав и обязанностей. Возникновение, структура и содержание дееспособности в каждой отрасли права должны соответствовать этой специфике. Иными словами, категория дееспособности, если она применяется в различных отраслях права, должна быть признана самостоятельным видом дееспособности в каждой из них. Поэтому представляется совершенно правильной точка зрения тех авторов, которые в разных отраслях права подчеркивают самостоятельность дееспособности и специфичность ее для каждой отрасли права.

Дееспособности в семейном праве до сего времени практически не уделялось достаточного внимания. В известной мере такое положение объясняется отсутствием в семейном законодательстве понятия дееспособности. Отрицательное влияние на исследование дееспособности как самостоятельной категории в семейном праве имело узко цивилистическое понимание дееспособности только как сделкоспособности и деликтоспособности. Такое представление о дееспособности препятствовало использованию категории дееспособности в семейном праве как способности к приобретению и осуществлению семейных прав и обязанностей.

В большинстве европейских стран семейное законодательство входит в систему гражданского. Так, например, в Германии нормы семейного права находятся в 4 книге Гражданского уложения; в Швейцарии во 2 книге Гражданского кодекса; во Франции в 1 книге Гражданского кодекса (кроме норм об имущественных отношениях супругов и брачном договоре, 3 книга). Поэтому в этих странах возможно не так остро ощущается отсутствие понятия дееспособности в семейном законодательстве. Ввиду данного обстоятельства исследование дееспособности как самостоятельной категории в семейном праве зарубежных странах не является необходимостью, так как к области семейного права, насколько это возможно, применяется категория гражданской дееспособности.

В семейном праве РФ, в силу обособления семейного законодательства в самостоятельную отрасль, подобный подход к данной проблеме нельзя считать правомерным.

Отрицательно повлияло на исследование дееспособности в семейном праве также то, что ранее действовавшее законодательство о браке и семье указывало не на «дееспособность» или «недееспособность», а на душевную болезнь (например, ст. 6, 69 КЗоБСО РСФСР 1926 г., глава 4-я раздела третьего этого же кодекса, п. 16а Инструкции НКЮ СССР от 27 ноября 1944 г.). Действующее семейное законодательство пользуется понятиями дееспособности и недееспособности, и уже в силу этого возникает необходимость определения возникновения и содержания дееспособности в семейном праве.

В семейных правоотношениях, где на передний план выдвигается регламентация личных неимущественных отношений, а имущественные существуют лишь как зависимые от личных, у дееспособности совершенно иная сфера применения и поэтому иная структура. Это особенно касается дееспособности несовершеннолетних. В семейном праве не может быть применена такая категория, как ограниченная дееспособность несовершеннолетних, которая установлена ст. 28 и 26 ГК, поскольку ее целевое назначение относится к совершению имущественных сделок, способности распоряжаться имуществом, заработком. В семейном праве также не находит применение категория гражданской деликтоспособности, которая рассматривается как составляющая гражданской дееспособности.

Таким образом, перенесение цивилистической конструкции дееспособности на область семейного права не может быть оправдано главным образом по той причине, что содержание и структура гражданской дееспособности установлены для создания и осуществления прав и обязанностей в основном имущественного характера, совершения имущественных сделок, возникновения деликтной ответственности.

В области семейного права дееспособность проявляется как, способность к совершению семейно-правовых актов, направленных на создание или прекращение семейных правоотношений (заключение брака, установление отцовства, усыновление), к осуществлению личных и имущественных прав и обязанностей, вытекающих из них.

Для возникновения и осуществления семейных прав и обязанностей часто необходимо совершать юридические действия. Поэтому воля должна быть изъявлена дееспособным лицом. Следовательно, когда нормы семейного права разрешают несовершеннолетним самостоятельно совершать юридические действия, предполагается, что они для этого обладают соответствующей дееспособностью. Из-за специфики семейных прав и обязанностей к ним не может применяться положение о возникновении дееспособности в гражданском праве.

Особенностью дееспособности в семейном праве является то, что она в области совершения семейно-правовых актов возникает одновременно с соответствующими элементами содержания правоспособности и существует, как правило, в единстве, с ним.

Веберс Я.Р. Правосубъектность граждан в советском гражданском и семейном праве. - Рига. 1976. С. 134

КЗоБСО РСФСР 1926г.; Инструкция НКЮ СССР от 27.11.1944г. Цит. По Веберсу Я.Р. Правосубъектность граждан в советском гражданском и семейном праве. - Рига. 1976. С. 183

Скаридов А.С. Международное частное право: Учеб. Пособие. – СПб: Изд-во Михайлова В.А.,1988. С. 395.