к.ф.н. доцент Балмагамбетова Ж.Т.

Карагандинский государственный университет им. Е.А.Букетова,

Республика Казахстан

Национально-культурная маркированность образных сравнений и способы их перевода

На современном этапе изменились приоритеты лингвистики: все больше внимания уделяется вопросам, связанным с национально-культурной спецификой, национально-культурным своеобразием образа мира. Поэтому понятен возрастающий научный интерес к рассмотрению проблем перевода как важного средства межкультурной коммуникации. В переводном тексте могут встречаться различного рода отклонения, обусловленные особенностями культуры того лингвокультурного сообщества, к которому принадлежит переводчик. В процессе перевода осуществляется своеобразный диалог между культурами, при этой коммуникации принимающая культура интегрирует в себя интеллектуальные, образно-эмоциональные и художественные средства, присущие культуре-источнику, осваивая их в культурном пространстве переводного произведения. В ходе переводческой деятельности возникают барьеры лингвоэтнического характера, не позволяющие реципиенту переводного текста воспринять информацию исходного текста без искажений. Факторами возникновения таких барьеров являются расхождения культурных систем вследствие незнания культурных стереотипов того или иного народа и их отождествления. Так как тип хозяйственной деятельности этносов зависит от экологических, социально-исторических условий, то действительность воспринимается представителями этноса сквозь призму своего мировоззрения, согласно своим выработанным нормам, согласно тому особому пониманию природной и социальной действительности, выражающемуся в ведущих смыслах его бытия, в фундаментальных ценностях, которые национально маркированы. Свойственный языку способ концептуализации действительности отчасти универсален, отчасти национально специфичен, так что носители разных языков могут видеть мир по-разному. Национальная форма элементов культуры – «это вся система народного мышления, нашедшая свое выражение в образах. Она обусловлена своеобразием истории, быта, верований, обычаев, навыков и вкусов каждого народа. Уловить и передать особенности национальной формы на другом языке – это одна из наибольших трудностей, которую должен преодолеть переводчик» [1, 285]. В национальной форме отражено все прошлое народа, его быт, история, симпатии и антипатии, отражена система свойственных ему ассоциаций.

Национальный колорит имеет внешние признаки и внутреннюю специфику, связанную с национальным языком. Внешние признаки – это проявления и приметы национально-исторической жизни народа, его культуры, характера, обычаев, нравов, традиций, чувств, взглядов. Внутренняя специфика связана с национальным языком, так как именно в нем запечатлевается своеобразие бытия и мышления народа. [2, 24].

Деятельность когниции понимается как совокупность всех процессов, осуществляемых компонентами познания в процессе жизнедеятельности человека. Сравнение выступает как компонент когниции, так как процессы узнавания, восприятия, формирования мысленных образов осуществляются через сравнение. Именно сравнение реализует процесс познания. Связь логического приема сопоставления, деятельности когниции с языком проявляется в том, что результаты речемыслительной деятельности оформляются в языке, сущность предметов и явлений определяется путем создания в сознании человека синтезированного представления о комплексе признаков данного предмета. Значит, в процессе сопоставления человек оперирует не предметами, а представлениями о них, то есть сопоставляются понятия о предметах. В лингвистике сравнение рассматривается как единство содержания и формы. «Образная компаративная структура включает в себя, прежде всего, компоненты, выражающие логические элементы сравнения: компонент, выражающий элемент А, иначе «тема»; компонент, выражающий элемент В, иначе «образ»; компонент, выражающий третий элемент С, то есть признак, положенный в основание сравнения («критерий сравнения», «основание сравнения», tertium comparationis). Необходимым элементом языковой компаративной структуры является показатель сравнения m, указывающий в условиях образного сравнения на факт уподобления первого члена сравнения второму. Средства выражения элемента m многообразны» [3, 34]. Таким образом, сравнение имеет сложную онтологическую природу, познать которую можно на основе принципов и подходов разных наук: логического, когнитивного и лингвистического. В образных сравнениях национальную специфику имеет не первый компонент сравнения, а образ, специфический признак, на основе ассоциативного мышления сближающий предмет, понятие о нем с другим понятием – на основе общего признака. В сравнении способы сближения различных понятий своеобразны, что объясняется также особенностями национального мышления. «Национальная специфика средств языка, своеобразие образной структуры выразительных средств – результат национального лингвокреативного мышления этносов, проявляющийся в оперировании ассоциациями, возникающими на базе понятий, уже закрепленных в данном языке в форме значений, сближений их друг с другом, способствующим порождению новых языковых и образных сущностей, выражающих оттенки национального колорита» [4, 234].

Анализ культурологических аспектов перевода позволяет акцентировать внимание на исследовании таких вопросов, как перевод культурно-маркированных языковых единиц, перевод стилистически маркированной лексики и стилистических приемов, обладающих национально-культурным потенциалом, передача культурологических концептов, воссоздание национальной картины мира в переводе.

Анализируя переводы с казахского языка, отмечаем наличие переводческих ошибок либо переводческого брака, когда переводчик не может распознать культурный смысл сравнений и часто попросту опускает их, при этом не передается прагматический потенциал исходного текста. Обратимся к переводу исторической трилогии известного казахского писателя И.Есенберлина «Кочевники», выполненному М.Симашко.

«Кочевники» И.Есенберлина - одно из крупномасштабных многоплановых произведений, в котором писатель художественно осмыслил многовековую историю своего народа, вернул в национальное мышление память о забытых национальных лидерах, обратившись к закрытой тогда теме национально-освободительного движения, восполнил пробел об объективных путях развития национально - освободительной борьбы казахского народа, замалчивавшихся историками вплоть до 80-х годов. Чтобы добиться широты и объемности исторического охвата сложнейших трагических и значимых событий в истории народа, писатель вводит материал архивных данных, источниками служат также фольклорные произведения.

И. Есенберлин часто использует в составе сравнений поэтические образы, однако не всегда они находят отражение в переводе: « Әсіресе, ортада келе жатқан, бүкіл Дешті Қыпшақ жеріне әйгілі, «Ортеке» деп ат қойылған күлсары сайгүлік мінген жас әйел таңғажайып салтанатымен анандайдан-ақ көздің жауын алады... Кеудесіндегі гауһар таспен безелген алқасы көзді шағылыстырып күн сәулесімен ойнайды. Алыстан-ақ бұл әйел қалың көкпек арасындағы сарғалдақтай, көзді тартады. Өзі де мейлінше сұлу, жаңа туған ай секілді жіңішке қасын сүрмелеп тастаған. Ұзын шаштарын жиырма-отыз сала етіп, үп-ұсақ етіп өрген... Бұл - Әбілқайыр ханның төртінші әйелі, атақты ғалым - Самарқант ханы Ұлықбек мырзаның қызы Рабиу-Сұлтан-Бегім сұлу еді» [5, 21]. – « Все взоры притягивала к себе одна из них, одетая лучше всех и сидящая на золотом гульсары-ахалтекинце, известном всей степи и носящем имя Ортеке, что значит «Танцующий тур»... Это была четвертая жена Абулхаира – дочь великого ученого, султана Улугбека, внука Тимура. Рабиа-султан-бегим звали ее и говорили, что нет на земле красивее женщины. Вся в золоте была она, и седло, и чепрак, и уздечка, стремена тоже были из литого золота. Колебался от встречного ветра султан на остроконечной шапке, отороченной выдрой, блестело под солнцем, переливаясь всеми цветами, дорогое ожерелье, но еще прекраснее казалось светлое чистое лицо с выписанными месяцем тонкими бровями и черным водопадом заплетенных в бесчисленные косички волос...» [6, 19]. В переводе наблюдается опущение образного сравнения оригинала қалың көкпек арасындағы сарғалдақтай (сравнение с тюльпаном), что обедняет поэтику созданного образа.

Сравнения исходного текста могут заменяться эквивалентными сравнениями, если образ, положенный в основу, является прозрачным и совпадает по коннотативной окраске. Например, « Сөйткен Шыңғысхан ұрпағынан шыққан Әбілқайыр хан болса енді мынау, бір жігіттің тағдырын шеше алмай жаураған торғайдай кұты қашып тұр» [5, 27]. – « И вот теперь самый значительный потомок этих великих людей дрожит, как жалкий воробей, над одной ничтожной жизнью!.. Абулхаир плюнул с досады...» [6, 27].

В некоторых случаях переводчик заменяет образ сравнения, подобрав, на его взгляд, более приемлемый для восприятия реципиента переводного текста и отражающий в какой-то мере специфические особенности компаративных конструкций казахского языка с доминирующей ролью в них сочетаний, связанных с зоонимами: « Жәнібек қырға шыққан сайын, ел тауқыметін көріп, ордасына үнемі ренжіп қайтатын. Әсіресе өткен жылғы бір оқиға сұлтанның көз алдынан кетпей-ақ қойған. Ол аңнан келе жатып Әбілқайыр лашкерлары шауып кеткен бір ауылдың үстінен шыққан. Шаңырағы күйрей жерге түскен үйлер... Ұлдары сойылға жығылып, ботасы өлген інгендей боздаған аналар...

Жәнібекті таныған ақсақал:

- Шырағым, Жәнібек, - деген. – Бөтен елдерді шабуға жігіттерді бермедіңдер, мерзімінде алым-салықты төлемедіңдер деп ханның аш бөрелері аулымызды шауып кетті. Еділ бойында да көрген күніміз осындай болатын. Кұтқара көр енді бізді бұл қорлықтан!» [5, 31]. – « Перед глазами Джаныбека в последнее время все чаще возникала одна и та же недавно виденная картина. Он возвращался с охоты. И вдруг услышал женский плач, похожий на вой смертельно раненной волчицы. Джаныбек поскакал с нукерами, выскочил на холмик. Перед ним, в низине, лежал аул. Остовы юрт были переломаны, здесь и там валялось немудреное имущество кочевников. Оставшиеся в живых стояли около убитых и раненых. Слышались плач и причитания.

Когда Джаныбек подскакал, навстречу ему вышел седобородый сгорбленный старик.

- Что случилось, кария?- спросил султан, даже забыв поздороваться.

- Когда этому будет конец?! – сурово сказал старик, глядя в глаза султану.-Мы лишь недавно перекочевали сюда с Едиля. Там не давали покоя нам ногайские бии, астраханские султаны, татарские и башкирские аламаны. Это было понятно. А эдесь вдруг абулхаировские волки... Мы не хотели дать своих джигитов для его войска и не сумели вовремя уплатить тяжелые налоги. Вот хан и прислал своих лашкаров. Они разгромили наш аул. Спаси нас, сын Барак-хана...» [6, 29].

В данном контексте, где зооним «волк» несет пейоративную функцию, сравнение плача матерей с воем волчицы разрушает эмоционально-оценочную смысловую нагрузку фрагмента, поэтому замена образа верблюдицы в переводе искажает восприятие реципиента. Удачным решением переводчика мы считаем использование приема гиперболизации метафорического сравнения при замене его на языке перевода: « Қазақ жерінде қалған моңғол басқыншылары сан жағынан жүздің біреуіндей-ақ аз-түн. Шыңғысхан жаулап алған жерінде төрт баласына төрт ұлыс бөлгенінде, моңғол әскерінен әрқайсысына он санадан бар бергені төрт мың әскер ақпар бар. Моңғол нояндары да, бір шелек суға салынған бір уыс тұздай қалың қазақ арасына кіріп, біржолата оның тілін, дінін алып, өздері де қазақ болып кетеді» [5, 43]. – « Монгольские завоеватели, захватившие казахские земли, были немногословны. Один на одного приходилось их по отношению к коренным обитателям степи Дешт-и-Кипчак, и они быстро растворились в общей массе, как горсть соли, брошенной в реку» [6, 39].

Нередко преводчик использует прием описательного перевода, при этом переводчик пытается сохранить логическое содержание сравнения: « Ел қамын ойлаған, ұлы сыншы Асан қайғының бұл жыраулардың қайсысынан болса да еңсесі биік жатыр. Оның жыры қайғы тәрізді түпсіз терең, ел мұраты тәрізді мәңгі өшпес арманды, ана жүрегіндей мейрімді келетін...» [5, 52]. – «Если каждый из них так или иначе хотел представить в более выгодном свете именно свой род, то на голову выше этих известных певцов был мудрец Асан-Кайгы. Печальны были его песни, и, как могучая река принимает в себя бесчисленные потоки, они вбирали в себя надежды и чаяния всех казахских родов и племен» [6, 42].

Таким образом, анализ переводов показывает, что в процессе передачи сравнений с исходного языка на переводящий язык следует сохранить национальную маркированность и специфику образа. Основными способами перевода образных сравнений являются подбор эквивалентного сравнения на языке перевода, функциональный аналог, замена образа сравнения, замена метафорой и прием описательного перевода.

Литература:

1. Скосырев П. Наследство и поиски. – М., 1967.

2. Файзуллаева Р. Национальный колорит и художественный перевод. – Ташкент: ФАН, 1979

3. Огольцев В.М. Устойчивые сравнения в системе русской фразеологии. – Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1978

4. Абишева К.М. Основы теории и практики перевода. – Астана, 2008.

5. ЕсенберлинІ. Көшпенділер.- Алматы: Жазушы, 1 кітап-1976, 2 кітап-1976, 3 кітап-1976

6. Есенберлин И. Кочевники.- Алма-Ата: Жазушы, 1 кн.-1986, 2 кн.- 1986,

3 кн.- 1986