Филологические науки/3.Теоретические и методологические проблемы исследования языка

Кияшко А. И.

Севастопольский городской гуманитарный университет

Проблема самоопределения «поколения Х» в русской рок-поэзии 1980-х гг.

В советском обществе 1980-х гг. повсеместная регламентированность и прогнозируемость жизни человека, скованного тисками официальных норм и цензуры, порождали у молодого поколения интерес ко всему не рекомендованному и запретному, стремление, с одной стороны, к объединению в неформальные общности, с другой – к обособлению и выделению индивидуальности из общей безликой массы [1]. Жанр рок-песни (с преобладанием содержания (поэтического текста) над способом его презентации (музыкальная компонента) стал оптимальной формой творческого самовыражения молодежи 1980-х годов, получившей в социологии условное определение «поколение Х».

Рок-культура, позиционирующая себя как антисоветская, была протестной и отвечала важнейшей психологической установке молодежи на «антинорму». Все это способствовало тому, что в 80-е гг. прошлого столетия рок-музыка явилась средоточием творческих устремлений значительной части российской молодежи и сферой, отвечавшей ее идейным исканиям.

Протест выражался в различных формах. Назовем основные:

– глумление над канонами соцреализма: отрицание положительного героя и создание антигероя (например, «бездельник» у В. Цоя, «меломан» у К. Кинчева); упаднический пафос, безыдейность;

– использование абсценной лексики (в частности, коллективом «Гражданская оборона»), обращение к физиологическим аспектам любовного чувства (отвергаемым эстетикой эпохи «застоя»);

– обращение к религиозной тематике в противовес идее научного коммунизма;

– реминисценции из произведений запрещенных в СССР авторов (например, в творчестве К. Кинчева это отсылки к философским работам Ф. Ницше, текстам Шарля Бодлера (вплоть до сплошного цитирования стихотворения «Падаль», 1857);

– осознание и утверждение своего творчества как продолжения русской поэтической протестной традиции, очерченной именами С. А. Есенина, В. С. Высоцкого, А. Н. Башлачева и так далее.

Рок-авторы продолжают русскую поэтическую традицию в стремлении изобразить изобразить свое поколение, подтверждая высказывание Е. А. Евтушенко «Поэт в России – больше, чем поэт» [3].

Создавая портрет своего поколения, рок-поэты не прибегали к «лакированию» действительности. Так, например, В. Цой педалирует темы тунеядства (микроцикл «Бездельник»), а также политической и социальной апатии: «Мои друзья всегда идут / По жизни маршем, / И остановки только / У пивных ларьков» («Мои друзья», 1982). Или: «Мое настроение зависит от количества выпитого пива. / Я никому не нужен и никто не нужен мне» («Мое настроение», 1982).

К. Кинчев и вовсе изображает девиантность своего поколения в гротескном виде, высмеивая однобокость взглядов партийных верхов на явление рок-музыки: «Ну а мы наркоманы, фашисты, шпана, / Как один социально опасны, / И по каждому плачет тюрьма». И иронически подытоживает: «Так об этом пишут газеты – / А газеты всегда правы!» («Все это рок-н-ролл», 1984).

Проблема поколенческого самоопределения в текстах рок-поэтов 1980‑х годов заключается в поиске альтернативы сложившемуся жизненному укладу, которая реализуется через активную, конструктивную позицию (на примере творчества К. Кинчества) и пассивную, характеризующуюся бегством от реальности (на примере поэзии В. Цоя).

Так, Константин Кинчев видит выход для своего поколения в прославлении славянской древности, возврат к принципам человеческого сообщества, объединенного языческой духовностью. Виктором Цоем изображен возможный путь ухода от действительности в мир сновидений.

Предложенные авторами концепции решения проблемы самоопределения поколения реализуются через полярные мотивы дня и ночи.

Время действия лирического героя К. Кинчева – день, то есть время действенной жизни человека, проявления его активной позиции. Мотив дня сопровождается определяющим для поэзии К. Кинчева 1980-х гг. образом солнца, который в его поэтической интерпретации обретает поистинне символическое звучание: «Солнце всходило, чтобы спасти наши души. / Солнце всходило чтобы согреть нашу кровь.» («Солнце встает», 1987).

Выбор же Виктор Цоя – ночь: время, когда мир «приглушен», и человек остается один на один с собой, погружаясь в размышления и отгораживаясь от жизненной суеты: «…Я всегда любил ночь. / И это моё дело – любить ночь. / И это моё право – уйти в тень» («Ночь», 1986). Ночь – не просто особое время суток, когда исчезают все отвлекающие факторы. Она наполнена мистикой, и, по словам самого поэта, «придает чувство романтики» [2]. Отсюда и этот особый тип неоромантического героя поэзии Виктора Цоя.

Литература:

1. Васильева A.A. Российская рок-музыка 1970-х 1980-х гг. как социокультурное явление: опыт культурологического анализа: дис. на соискание науч. степени канд. культурол. наук. / А. А. Васильева. – Челябинск, 1999. – 178 с.

2. Цой В. Интервью // Аргументы и факты. – 1987. – № 39.

3. Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений / Автор-сост. Серов В.В. – М.: Локид-Пресс, 2005. – С. 568.