Магауия Кунанбаев и казахская классическая поэзия

Бекмырза Сулушаш Бекмырзаевна, кандидат филологических наук,

доцент, заведующая кафедрой казахской литературы

ШИ МКТУ им. А. Ясави

Одна из глав монографии М.О. Ауэзова «Абай (Ибрагим) Кунанбаев» посвящена творчеству Магауии Абаевича Кунанбаева, талантливого поэта-ученика, продолжателя поэтической традиции великого Абая Кунанбаева. Магауия, кроме стихов о любви и дружбе, молодости и лирических посвящений Абишу, по совету и на основе материалов, предоставленных отцом, Абаем Кунанбаевым, написал поэмы «Енлик и Кебек», «Абылай» и «Медгат и Касым».

М. Ауэзов пишет, что поэмы Магауии «Енлик и Кебек» и «Абылай» сохранились в рукописи и не получили широкого распространения среди читателей. Исследователь анализирует идейно-тематическое своеобразие, образные системы поэм и раскрывает их сюжетные линии. Он отмечает, что поэма «Медгат и Касым» – самое объёмное произведение, в котором ярко выразились талант и художественно-этическое своеобразие поэта. Поэма «Медгат и Касым» Магауии, как произведения Акылбая Абаевича Кунанбаева «Дагестан» и «Зулус», посвящена жизни народа, который никакими узами не связан с казахами. В поэме описываются события африканского племени. М. Ауэзов отмечает, что Магауия так же, как и Акылбай, воспринял традиции европейской и русской классики. Поэма «Медгат и Касым» созвучна произведениям Байрона, посвященных Востоку, А. Пушкина «Бахчисарайский фонтан»», Кавказский пленник», «Цыгане», М. Лермонтова «Измаил-Бей», «Аул Бастунжи», «Ашик Кериб».

М. Ауэзов, вкратце остановившись на сюжетной линии, подчёркивает, что художественной манере Магауии присущи, как и классической западной поэзии, гармония, краткость и ясность. Поэт избегает некоторые традиции классической восточной поэзии – многословие, пышность и чрезмерное восхваление того или иного лица, явления. Поэма написана в духе романтизма. В ней до вступления Касыма на путь разбоя из-за мести баю Мурату и Медгату немало картин, соответствующих реалиям жизни, и Касым показан с положительной стороны. Однако всеми чувствами главного героя овладела одна единственная мысль – месть. Она-то вела его к неожиданным действиям. М. Ауэзов отмечает, что Магауия изображает своего героя не жестоким человеком, убийцей, в нём есть черты добрых разбойников Байрона, Шиллера, Пушкина. Вот такими чертами характера Касым отличается от главного героя поэмы «Могила льва» белорусского поэта Я. Купалы, окончательно потерявшего человеческий облик.

Литературовед оценивает поэму Магауии как образец классической поэзии. Поэма захватывает читателя глубоким содержанием, многосторонним раскрытием характеров, конфликтами, которые не были отражены до Магауии. М. Ауэзов отмечает, что «поэма «Медгат и Касым – высокоидейное произведение, в художественном отношении оно совершенно и в литературе конца ХIХ века не найдёшь такого произведения». Кроме того, исследователь отмечает, что такое глубокое содержание, стиль, язык поэмы показывают автора как всесторонне образованного человека, поэта-мастера.

Для казахского общества не новы такие понятия, как социальные противоречия, или поступок сына, который несправедливо пострадал и ступил на путь отмщения. Однако народ, живущий в Африке, в другом конце света, был неизвестен казахской литературе, и то, что он также страдает от несправедливостей, было совершенно ново для неё. По этому поводу М. Ауэзов делает справедливые выводы о школе поэтического творчества Абая. «Не было бы большого успеха, если ученики в поэтической школе повторили путь своего наставника. Поэт-ученик Магауия, следовавший по пути Абая, в своём произведении создаёт поэму с ясным сюжетом, не написанным самим наставником. То, что Акылбай и Магауия внесли стили романтической поэзии в казахскую литературу, необходимо воспринимать как новаторство в ней» [52], – справедливо утверждает М. Ауэзов. Исследователь также отмечает, что творение Магауии более идейно, чем произведения Акылбая. М. Ауэзов считает, что, если бы в конце ХIХ века в казахской литературе была профессиональная критика, то она «Медгата и Касыма» оценила бы как самое крупное, высокохудожественное произведение в казахской литературе, а автора как новатора своего времени. Таким предположениям М. Ауэзова имеются основания. Как отметил сам исследователь, окружение Абая Кунанбаева, образованная и способная к творчеству молодёжь, наряду со стихами своего учителя, распространяли поэму «Медгат и Касым», переписывая её друг у друга, а певцы, выучив наизусть, сложив музыку, распевали в степи. Таким образом эта поэма, несмотря на то, что она не была издана, сохранилась и дошла до нас. Исследователь уделил немалое внимание и языку «Медгат и Касым». Он отмечает, что велик объём словарного фонда поэмы. И действительно так. Поэт использует эпитеты и сравнения, слова, имеющие экспрессивное значение, плеоназмы и многие другие тропы.

У него смуглая фигура богатырская;

Чёрные глаза горят огнём, высок он ростом;

Гнев его пронзает любого, словно стрела;

Как овцы по ветру, быстро пробегают караваны;

Он, как кровожадный хищник, разодравший овцу;

Злоба упрямо гонит богатыря;

Бледный, как мертвец, словно кровь застыла в жилах;

Вспылил, словно кровь закипела;

Скулы сжав, кусая губы,

Застыл, не издавая звука [52].

Магауия, словно соревнуясь с двоюродным братом Шакаримом Кудайбердиевым, написал дастан «Енлик и Кебек». Исследователи считают, что имеются семь вариантов «Енлика и Кебека», два из них являются поэмами. Одна – поэма Ш. Кудайбердиева, другая – Магауии. И на этот раз тему предложил своим ученикам их учитель Абай.

М. Ауэзов считает, что в жанровом отношении поэма «Енлик и Кебек» является любовной трагедией. Исследователь пишет, что Магауия раскрыл образ людей, которые виновны в гибели Енлик и Кебек, в том, что невинный ребёнок остался сиротой, а также показал суровый образ времени. Главные герои поэмы бий Кенгирбай, Енлик и Кебек и другие персонажи в действительности были в жизни. Ученик М. Ауэзова К. Мухамедханов подтверждает такое мнение своего учителя. «События, описанные в поэме, произошли в ХVIII веке между родами тобыкты и найманы. Кенгирбай является прапрадедом Абая Кунанбаева, сыном Жигитека, родственником Айдоса. То, что Магауия написал эту поэму, имеет большое политическое значение. Проблемы, поднимаемые в поэме, общие для всего казахского народа, и порождены действительностью. А. Кунанбаев раскрыл десятилетиями скрываемую правду и поручил Магауие написать дастан. Вначале эта поэма была известна только окружению А. Кунанбаева, так как правда о Кенгирбае не могла устраивать сильных мира сего».

М. Ауэзов отмечает, что в художественном отношении поэма Магауии ещё слаба, тем не менее, она своим идейным содержанием занимает особое место среди произведений других поэтов. Это ярко видно по образу бия Кенгирбая. Он жил на сто лет раньше, чем Абай и Магауия. Всё же, несмотря на то, что Кенгирбай в своё время прославился своими жестокостями, последующие поколения не только не отнеслись к нему критически, наоборот они по родовым законам почитали его как святого предка. Называли его не по имени, а уважительно – Кабеке.

Один Абай, руководствуясь разумом, показал истинное лицо Кенгирбая, вскрыл его пороки – жестокость, взяточничество, злопамятность. По мнению Абая, в гибели Енлик и Кебека виновен Кенгирбай, который, взяв подношение Матая, упиваясь своей властью, жестоко поступил с молодыми людьми. М. Ауэзов подчёркивает, что «Магауия проявил своё критическое отношение к Кенгирбаю. Он сорвал маску с Кенгирбая, который считался святым предком. Магауия идеи справедливости, критичности, гуманизма считал своей высшей целью и смело вскрывал неправедные дела сильных мира сего». Действительно, видно влияние учителя-поэта, разумного отца Абая. Магауия раскрыл это печальное событие, призывая к гуманизму. Старший поэт-критик беспощадно разоблачает жестокость, коварство и самодурство Кенгирбая, вождя-властителя родовитого племени:

У рода тобыкты тогда был Кенгирбай,

Он, тайно получив от родственников девушки большую мзду,

Ответил её родственникам:

Вначале найдите свою дочь и направьте её на истинный путь.

Воля Кенгирбая была исполнена. Но он не выполнил своих обещаний вернуть Енлик родственникам с той целью, чтобы они наставили её на истинный путь. Енлик и Кебек были пойманы и казнены. Магауия тоже направляет острие своего пера против Кенгирбая, почитаемого народом как уважаемого предка :

Прославился своим упрямством, мой бий Кабан,

Знаешь ли ты, невежда, что кабан то – есть свинья.

Поговорю с тобой пред высшим судом,

Какое наказание получит поганый бий?

Магауя не только вскрывает взяточничество и коварство Кенгирбая, но и приговаривает его высшим судом. М. Ауэзов даёт высокую оценку острой критике Магауии: «Такой смелый приговор, высказанный давно почитаемому авторитету рода, показывает высокие гражданские позиции молодых учеников Абая, широту их кругозора». Таким образом, анализируя «Медгата и Касыма», «Енлик и Кебека», М. Ауэзов показывает, что Магауия является одним из талантливых учеников своего отца и поэта-учителя Абая. Исходя из анализа М. Ауэзовым творчества Магауии и мнения о том, какое место занимает поэт в казахской литературе, можно сделать следующие выводы: Магауия по совету поэта-учителя Абая провёл очень большую исследовательскую работу и его общественные идеи связаны с крупными передовыми культурами.

Поэма Магауии «Медгат и Касым» так же, как и произведения южные А. Пушкина, М. Лермонтова, восточные Байрона, является высокохудожественным произведением, написанным в стиле романтизма. Ценность поэмы, прежде всего, видна из образа главного героя Касыма. Романтический герой Касым, ступивший на путь отмщения, соответсвует действительности и мастерски создан реалистическими средствами. Поэт даёт характеристику Касыму не своими словами, а рисует образ его же собственными действиями. О других персонажах можно сказать то же самое. Таким образом поэт достиг больших результатов. В раскрытии конфликта, создании образа персонажей имеются большие обобщения. «Медгат и Касым» является настоящим образцом классической поэзии не только по содержанию, но и по внешним признакам – стилю, языку, композиции.

Если бы во времена Абая и Магауии Кунанбаевых в казахской литературе была профессиональная критика, то она бесспорно «Медгата и Касыма» оценила бы как самое крупное, высокохудожественное творение и явление той эпохи казахской литературы.

Творческая молодёжь, окружавшая Абая, узнавшая под руководством своего учителя западную и восточную литературу, дала высокую оценку «Медгату и Касыму» Магауии. Она, выучив поэму наизусть, не изменив ни одной строчки, ни одного слова, переложила её на музыку и передала следующим поколениям в том виде, в каком она была создана.

Хотя поэма Магауии «Енлик и Кебек» в художественном отношении слаба, она своим идейным содержанием занимает особое место среди произведений других поэтов того времени. Поэма отличается призывом к справедливости, гуманизму, острым критическим отношением к давно минувшим временам, которые были актуальны и в конце ХIХ века. Поэт раскрыл истинное лицо бия Кенгирбая, который был почитаемым предком рода тобыктынцев, смело вскрыл трагедии эпохи, связанные с Кенгирбаем.

Таким образом, как писал М. Ауэзов, с полной уверенностью мы можем назвать Магауию Абаевича Кунанабаева, получившего знание в школе Абая Кунанбаева, талантливым учеником и продолжателем поэтической традиции великого Абая.

Литература:

1. Кунанбайулы А. Толык жинак. – Кызылорда, «Казак» баспасы, 1933.

2. Кунанбаев А. Шыгармаларынын бир томдык толык жинагы. – Алматы, КМКАБ, 1961.

3. Кунанбайулы Абай (Ибрагим). Шыгармаларынынг еки томдык толык жинаги. – Алматы, Жазушы, 1995.

4. Абай. Энциклопедия. – Алматы, редакция Казахской энциклопедии, Атамура, 1995.

5. Ауэзов М.О.Поэтическое окружение Абая //Неопубликованные материалы по абаеведению. – Алматы, Наука, 1988.

6. Абдигазиев Б. Асыл арна. Абай дастури жане Шакарим. – Алматы, Казак университети, 1992.

7. Ауэзов М.О. Абайдынг туысы мен омири // Кунанбайулы А. Толык жинак. – Кызылорда, «Казак» баспасы, 1933.

8. Ауэзов М.О. Абай (Ибрагим) Кунанбаев. Монография. // Шыгармалары. Он еки томдык. – Алматы, 1969.

9. Ауэзов М.О. Абай мектебининг акындары. // Абайтанудан жарияланбаган материалдар. Алматы, Гылым, 1988.

10. Лермонтов М. Поэмы: Измаил-бей; Аул Бастунжи; Ашик-Кериб // Сочинения в двух томах. Том первый. – Москва, Правда.

11. Мухамедханулы К. Абайдынг акын шакирттери.– Алматы, Дауир, 1993.

12. Мухамедханулы К. Абайдынг акын шакирттери. Екинши китап. – Алматы, Дауир, 1995.

13. Мухамедханулы К. Абайдынг акын шакирттери. Ушинши китап. – Алматы, Дауир, 1995.