Движущие силы модернизации российской экономики

К.э.н. А.Г Колмыков

Движущие силы модернизации российской экономики

В многочисленных дискуссиях, вызванных планами модернизации российской экономики, одно из центральных мест занимает вопрос о движущих силах инновационных процессов. Специалисты, прежде всего, расходятся в определении ведущего субъекта предстоящей перестройки. Одни в качестве локомотива видят государство, другие основные надежды возлагают на бизнес. Обе стороны в качестве доказательства своей правоты приводят данные об инновационной пассивности, как российского государства, так и российского бизнеса. Аргументы спорящих сторон столь убедительны, что появляется все большее количество скептиков, которые вообще сомневаются в осуществимости успешной модернизации в стране.

Отечественный бизнес по непонятным для посторонних наблюдателей причинам ведет себя предельно пассивно по отношению к инновациям, что свидетельствует об отсутствии цивилизованной конкуренции в обществе. Главным аргументом в пользу такой точки зрения приводится факт, что за все годы реформ не построено ни одного крупного предприятия, несмотря на огромные накопленные отечественного капитала ресурсы.

Одна из причин пассивности российского бизнеса связана со спецификой методов проведенной приватизации государственной собственности. Она осуществлена была таким образом, что ведущей проблемой для отечественного крупного капитала стала его слабая легитимность. Аморальность проведенной приватизации вызвала целую цепь компенсирующих мероприятий, не менее аморальных по своей сути.

Капитал предельно рационален и не ищет сложных ходов. Поиску и внедрению суперсовременных технологий, которые продвинут страну в постиндустриальное общество, он всегда предпочтет получение сверхприбыли кратчайшим путем, с помощью лоббирования своих интересов. Отечественный частный капитал инертен в инновационной сфере не потому, что он немощен от природы и сделан из другого теста, чем его западный коллега, а потому, что получает конкурентные преимущества не в силу своего технологического превосходства, а близостью к определенному чиновничьему месту.

Прошедший кризис стал еще одним дополнительным фактором пассивного повеления российского бизнеса. Точнее его последствия. Многие предприниматели осознали, что выжили они не благодаря своим собственным усилиям, а за счет реализации известного для нашей экономики сценария по отношению к крупному отечественному бизнесу – национализация убытков и приватизация прибыли. В результате была подорвана вера, как в собственные силы, так и в рыночные механизмы. Предприниматели продолжают жить сегодняшним днем, не связывая свое будущее с долгосрочными инновационными проектами. Никто на словах не против модернизации, но импульса и соответствующего авангардного поведения ждут со стороны государства, но оно в свою очередь может быть как локомотивом прогрессивных изменений, так и тормозом модернизации. Все зависит от того, насколько правильно выбрана теоретическая основа проводимой экономической политики. Насколько она соответствует объективной ситуации, сложившейся обществе.

Можно с полной уверенностью утверждать, что рыночная идеология, которая господствовала в годы реформ, нанесла серьезный урон экономическому развитию страны. Ведущие ученые предупреждают о невозможности использовать в качестве основы экономической политики государства либеральные рыночные концепции.

По поводу рыночных механизмов определенно высказался директор Института экономики РАН Р. Гринберг: «Что же препятствует очередной перестройке нашей экономики? Настоящая причина одна — инфантильно-провинциальная философия рыночного фундаментализма, овладевшая властными российскими кругами, твердо усвоившими одно: рынок сам все отрегулирует. Он и отрегулировал: все, что не обещало немедленного обогащения, оказалось закрыто или заброшено»[1].

Нет никаких сомнений, что эффективность государственного вмешательства в экономику в значительной, если не в решающей степени зависит от уровня коррупции. Все специалисты уверены, что процесс модернизации не запустить никогда, если не преодолеть коррупцию, которая стала мощным фактором, сдерживающим экономическое развитие страны.

Следует упомянуть и об ошибках, допущенных при формировании институтов развития. Прежде всего, речь идет о неэффективном функционировании государственных корпораций, с которыми связывали большие надежды. Не меньшую, если не большую ошибку государство допустило при использовании дополнительных финансовых ресурсов, которые были получены, благодаря благоприятной конъюнктуре на мировых сырьевых рынках. Если бы в пресловутые «тучные» годы хотя бы 20—30% нефтегазовой ренты направлялись в создание новых технологий и их внедрение на предприятиях, к настоящему времени уже был бы накоплен серьезный потенциал роста экономики на основе пятого и шестого технологических укладов.

Таким образом, можно сделать вывод, что российское государство не меньше бизнеса виновато в серьезном отставании в области инновационного развития. Следует вывод, что если субъекты разных форм собственности не состоянии эффективно решать какие-то насущные проблемы порознь, нужно вступать в кооперационные отношения. Такая потребность возникла в ситуации глобального перехода общества к новому технологическому укладу, когда ни государство, ни бизнес не в состоянии решать возникшие проблемы самостоятельно.

Вот как видит современные отношения государства и бизнеса О. Сухарев: «Следующим важным положением, влияющим на формулу развития России, является то, что в развитых капиталистических системах наблюдается упрочение связей между государством, государственным сектором и корпорациями. < > Своеобразное сращивание государства и корпораций образует государственно-корпоративный сектор и государственно-корпоративную модель капитализма и получает доминирующее влияние в современных развитых экономиках. Вертикально интегрированные транснациональные корпорации и впрямь составляют основу современного капитализма.[2]

Автор правильно улавливает объективную тенденцию в развитии экономических отношений, но вольно или невольно доминирующим субъектом этих отношений называет транснациональные корпорации.

Другой подход основан на признании ведущей роли государства в отношениях с бизнесом, но не в виде навязывания ему своей воли, а с помощью механизмов побуждения к деятельности, направленной на решение стратегических задач общества. Наиболее ярким примером такого взаимодействия может служить правительственная политика США, кода в конце 1970-х гг. была поставлена задача обеспечения «технологического отрыва» национальной промышленности от конкурентов. Для решения этой задачи был использован системный комплекс административных, законодательных и экономических мер.

В административной сфере под общей координацией президента США были специально созданы такие структуры, как Национальный совет по науке и технологиям, Совет экономических консультантов, Совет по устойчивому развитию и др. Кроме того, при министерстве торговли был учрежден центр управления целевыми государственно-корпоративными программами.

В законодательной сфере были приняты закон Бейха-Доула об условиях передачи корпорациям и университетам права на коммерческое использование федеральных патентов, закон Стивенсона-Уайдлера о передаче технологий из федеральных лабораторий в промышленность, а также около десятка других законов, непосредственно ориентированных на «сокращение пути» от инновационной разработки до ее широкого коммерческого использования.

Также были предусмотрены конкретные поощрительные меры для корпораций и предприятий, участвующих в инновационных программах: списание научного оборудования по повышенным нормам амортизации, налоговые преференции для инновационных проектов, льготное кредитование и частичное бюджетное финансирование научных программ корпораций, льготное (или даже бесплатное) предоставление корпорациям для НИОКР государственного имущества, земельных участков и общественной инфраструктуры, а также разрешение включать затраты на НИОКР в себестоимость продукции. [3]

Все эти мероприятия дали желаемый результат, обеспечив резкий технологический рывок страны. США на сегодняшний день являются неоспоримым мировым лидером в области инноваций. Описанный вариант взаимодействия государства и бизнеса для большинства стран мира является образцом для подражания. Но очевидно, что это не единственная форма экономических отношений в этой области. Сейчас возникает и приобретает популярность государственно-частное партнерство. На первый взгляд только что рассмотренный американский опыт подпадает под это определение. Но нам представляется, что, строго говоря, речь идет не о партнерстве, а в лучшем случае о сотрудничестве. Партнерство предполагает равенство в отношениях, а в приведенном примере существует явное доминирование одного субъекта над другим.

В отношении партнерства в инновационной деятельности заслуживает внимания позиция Б.Н. Кузыка и Ю.В. Яковца: «Если микроинновации и улучшающие инновации могут задумываться и исполняться по инициативе и за счет средств предпринимателя, то базисные, и тем более эпохальные, инновации, глубоко трансформирующие экономику, предполагают взаимодействие, партнерство четырех основных сил: предпринимателей, государства, общества, творческих личностей. Каждая из этих сил имеет свои интересы, выполняет специфические функции в этом партнерстве и должна иметь свою долю в использовании плодов инноваций, в инновационной сверхприбыли».[4]

Отношения партнерства должны строиться на долгосрочной основе и использовать преимущества каждого из участников: предпринимательскую подвижность и управленческую компетентность частного бизнеса, и надежность и стабильность государственного сектора. Последний должен выступать в роли гаранта и обеспечивать частному предпринимателю более комфортные условия хозяйствования, повышая тем самым его конкурентоспособность.

В частности при такой форме взаимодействия частного и государственного секторов появляется возможность для частного бизнеса участвовать в создании общественных благ, что для него в одиночестве недоступно из-за так называемого «эффекта зайца». Получается, что частный бизнес при производстве общественных благ должен брать на себя все затраты, не получая полной отдачи. В партнерстве с государством каждый (теоретически) несет затраты на получаемый от них эффект. Поэтому в первую очередь в форме ГЧП целесообразно осуществлять проекты с высоким положительным экстернальным результатом. В итоге каждый из партнеров получает собственный эффект, не стремясь в этом сотрудничестве к подчинению партнера собственным интересам.

К областям, имеющим значительный положительный экстернальный эффект, несомненно, относится инновационная деятельность. Не случайно долгое время очень тяжело отследить полный эффект от внедрения технологий широкого применения. Государство, финансируя фундаментальные исследования не получает никакой отдачи без реализации полученных знаний в производстве бизнесом. Бизнес не в состоянии обеспечить технологические прорывы без результатов фундаментальных исследований. Только объединив свои усилия на основе государственно-частного партнерства, каждый участник инновационного процесса в состоянии реализовать свои интересы. Таким образом, можно говорить о возникновении новых экономических отношений, которые создадут искомую основу успешного проведения модернизации в России.

Литература