Политология/3.Теория политических систем

К.ф.н. Леонтьев А.Н., д.ф.н. Леонтьева Е.Ю.

Волгоградский государственный технический университет

Политическая топология: перспективы использования

Попытки описать политическое через пространственные категории в истории политической мысли не новы. Так еще в XVIII веке Шарль-Луи Монтескье выводил взаимозависимость между оптимальной формой правления и масштабами территориального пространства государства, а русский философ П. Сорокин, интерпретировал пространство социальной жизни посредством понятия «социальной дистанции. Политика у П. Сорокина представляет собой вовсе не трехмерное евклидово пространство, а многомерный континуум, стратифицированную «пирамиду» политических статусов и позиций во множестве «вертикальных» и «горизонтальных» измерений.

Категорию «социальное (в том числе и политическое) пространство» в предметную сферу социально-политических наук широко ввел Пьер Бурдьё, определявший его, «как поле сил, точнее как совокупность объективных отношений сил, которые навязываются всем, кто входит в это поле, и которые несводимы к намерениям индивидуальных агентов или же к непосредственным взаимодействиям между ними» [1, 17]. Рассматривая социальную структуру П.Бурдьё отталкивался от тезиса, что мир политического можно представить «в форме многомерного пространства, построенного по принципам дифференциации и распределения, сформированных совокупностью действующих свойств в рассматриваемом универсуме, т. е., свойств, способных придавать его владельцу силу и власть в этом универсуме» [2, 55-56]. Пространство в политике проявляется через некое поле взаимоположенных инвариантов позиций политических агентов, то есть как совокупность их диспозиций и видов их политических практик.

Современная политическая наука осознанно разводит категории социального и политического пространства с пространством физическим и географическим. Но идея использования пространственных характеристик (протяженность, удаленность, взаиморасположенность) для описания социально-политических явлений остается плодотворной и перспективной.

Политическое пространство – это, прежде всего ментальное пространство, в котором реализуется не столько взаимодействие между социальными субъектами, сколько, переплетение сил и влияние одних социальных групп на другие. Но это пространство обладает специфическими свойствами и зависимостями, которые должны подлежать не только исследованию, описанию, но и исчислению, расчету. Изучение и определение закономерностей политического пространства как проекции ментальной конструкции политического в знакомое и понятное физическое пространство плюс использование методов, заимствованных из математики, и образует предмет политической топологии. Но лишь проекция, позволяющая наглядно представить, но не отразить полностью структуру пространства политического.

В политических науках широко используются различные ментальные конструкции в одномерном («политический спектр»: левые – правые – центр; большевики – меньшевики – «болото»; радикалы – консерваторы – умеренные), двухмерном (представление в форме различных таблиц, схем, диаграмм, графиков) и трехмерном (образ и анализ «пирамиды» политической власти) пространствах, весьма наглядно, но упрощенно иллюстрируя сущность, структуру и динамику политического пространства.

Эффективное использование, применение в исследованиях и развитие политической топологии требует обратиться к топологии как разделу математики, изучающей в самом общем виде явление непрерывности, прежде всего таких свойств пространства, которые остаются неизменными при непрерывных деформациях. Точкой отсчета в топологии выступает понятие «множество» как совокупность объектов, называемых его элементами и обладающих общим для всех характерным свойством. Это самое широкое понятие математики и логики, мы используем классическое определение Георга Кантора: «Под множеством понимаем объединение в одно целое определенных, вполне различимых объектов нашей интуиции или нашей мысли» [3]. Топология как раздел математики изучает такие свойства фигур или множеств, которые не зависят не только от их размеров, но и от числа пространственных измерений. Поэтому в настоящее время становится актуальным изучение свойств политического пространства в привязке, аналогии к топологическим свойствам математических пространств, как абстракций, в том числе и пространств с нецелым числом измерений. Эти пространства трудно представить наглядно, но они более применимы к описанию сложных, динамично развивающихся, обладающих гомеостатическими свойствами, структур, таких, например, как общество в целом или государство. Введение в политическую топологию таких понятий из сферы математики как «фрактал» и «рекурсия» в их социальном контексте, могло бы быть особенно полезным для развития предлагаемой идеи. Напомним, что фрактал – термин, означающий геометрическую фигуру, а в общем виде некое множество, обладающую свойством самоподобия, то есть составленную или возникающую из частей, каждая из которых подобна всей фигуре или множеству целиком.

Понятие «фрактал» уже не является чисто математическим термином, используется, в том числе и в общественных науках но не имеет общепринятого строгого определения. Фракталы естественным образом возникают при изучении нелинейных динамических систем, а политическая система и есть пример такой системы. Фракталу внутренне присущ фактор времени, изменения в развитии, когда следующий шаг построения множества определяется предыдущим положением. Математики на этом внимания не заостряют, а для социально-политических наук это принципиально важно. Действенность законов общественного развития зависят от стартовой ситуации, поэтому демократии при общих посылках так различаются в разных странах.

Фрактал обладает свойствами не только самоподобия, но и незавершенности. Заданное отношение можно повторять до бесконечности. Так мы выходим на понимание алгоритма и более строгого понятия «рекурсия». Если термин «алгоритм» в своем развитии потерял понятийную определенность, приобрел множество значений, то рекурсия как более специфический, менее расхожий термин сохраняет внутреннюю определенность. Рекурсия – способ общего определения объекта или действия через себя, с использованием ранее заданных частных определений. Рекурсия – это способ создания фрактала, и одновременно имманентно присущее ему свойство. Практически все фракталы задаются в форме бесконечной рекурсии. И наоборот, когда проявляется необходимость выделить самоподобие, цикличность или повторяемость используется рекурсия

В настоящее время идет активный процесс трансформации как ментального физического, так и политического пространства. Вполне реальна взаимозависимость этих процессов, что еще раз доказывает актуальность и возможность топологического анализа политического пространства. Проявляется это в следующих феноменах, свойственных современности и отличающих ее от других исторических эпох.

Первый – это ментальная трансформация физического пространства, когда расстояние уже не имеет того значения, которое было в предшествующие исторические периоды. Развитие средств коммуникации, прежде всего мобильной связи, ее всеобщее распространение, качественным образом изменило не только социальное, но и ментальное физическое пространство. Наличие мобильного телефона, распространение станций мобильной связи, снижение тарифов, позволяет вступать в коммуникацию в любое время и в любом месте. Исчезают основания для пространственной локализации социальных групп. Второй феномен – это ментальная трансформация политического пространства, когда сам социальный статус уже не имеет того значения, которое было в предшествующие времена. Это выражается не только в исчезновении внешних различий, когда правители уже не обозначают свой статус обилием ювелирных изделий на одежде или другими внешними атрибутами, но, прежде всего, в высокой социальной мобильности, точнее траектории социальной миграции.

Траектория состоит из узловых пунктов или позиций в терминологии Бурдьё и переходов между ними, определяемых как переходные процессы. Но возможных маршрутов может быть несколько, по крайней мере, больше одного. Здесь нет жесткой детерминации, но нет и чистой случайности. Этот комплекс зависимостей, закономерностей, которые и формируют маршрут социальной траектории, и определяется нами как сверхпереходный процесс. Медийное пространство наводнено примерами «мгновенных», не имеющих аналогов ранее, взлетов по социальной лестнице. Критерием становится не происхождение или материальное богатство, а нематериальная известность, популярность. Быть знаменитым становится важнее, чем богатым или знатным.

Можно утверждать, что именно топология обладает высоким эвристическим потенциалом, показывает и обосновывает необходимость и возможность видения пространства политического сквозь призму пространства математического или ментального физического и наоборот. Выделим позитивные моменты использования идей топологии при анализе политического пространства. Во-первых, преодоление ограничений линейных и нелинейных функциональных зависимостей, которые уже исчерпали свой эвристический потенциал. Во-вторых, вводится фактор времени в формальные структуры математического описания, что позволяет объяснить необратимость политического процесса. В-третьих, использование математического аппарата позволяет преодолеть описательный и объяснительный характер политической науки и выйти на новый исчисляемый уровень.

Таким образом, политическая топология призвана рассматривать не только срезы структур политического пространства, но, прежде всего, свойства и динамику этого пространства, его изменение, а также особенности реализации процессов воспроизводства в политическом пространстве, находящих свое отражение в переходных и сверхпереходных процессах.

Литература:

1. Бурдьё П. Социальное пространство и «генезис» классов // Вопросы социологии. 1992. Т. 1.

2. См. Бурдьё П. Социология политики. М., 1993.

3. Кантор Г. Труды по теории множеств. М., Наука, 1985.