Зубкова Ольга Станиславовна

Региональный открытый социальный институт (г. Курск)

Взаимосвязь наивного и медицинского дискурса посредством «медицинской метафоры» и «медицинской метафоры-термина»

Медицинские метафоры являются одними из базовых моделей представления медицинского знания как в профессиональном, так и наивном дискурсе. Их назначение – объяснить и/или интерпретировать состояние болезни. Наблюдение над живым языком показывают, что, как правило, медицинская метафора отражает не только заболевание отдельного человека, но и всего социума в определенный исторический период. Материалом для создания медицинских метафор служат лексемы принадлежащего медицинскому дискурсу и лексемы из литературного языка. Необходимо отметить, что за этим словосочетанием стоит сжатый смысл, имеющий чувственную основу и определенный эвристический потенциал. Например: патологическое благоразумие, холодное сердце [Зубкова 2008: 38].Своеобразие данного вида метафор и их конкретная форма определяются исторической эпохой, культурной и национальной спецификой.

Однако своеобразие семантики и функционирования исследуемого феномена в текстах медицинской тематики можно представить в виде стилистически маркированного типа метафоры - «медицинской метафоры – термина», под которой нами понимается рожденное в профессиональном дискурсе индивидуально созданное и закрепленное словарной статьей словосочетание, состоящее из слова из медицинского языка и лексемы литературного дискурса [Op.cit: 39]. Назначение этого типа метафоры – служить объясняющей моделью в конкретной ситуации общения врача и пациента, т.е. решить конкретную проблему. Область применения медицинской метафоры – термина гораздо уже, так как она не должна быть распространена в социуме и пониматься широким кругом носителей языка. Суть метафоры данного вида – уподобление патологических состояний здоровья человека образам персонажей художественной литературы с целью более точного раскрытия сути и причин заболевания. Этот семантико-функциональный тип аналогий и ассоциаций человека и его организма с художественным миром основан на базовой для языкового сознания «образной» модели представления человека в его сходных чертах с художественным персонажем, что имеет глубокие исторические корни в эволюции любого национального восприятия мира. Герои и тексты, хорошо известные широкому окружению индивида, значимые для него в познавательном и эмоциональном отношении, позволяют людям при общении легко понимать друг друга и соотносить с определенными текстами одинаковые образы и представления. Например: синдром Квазимодо - эмоциональный конфликт, выраженные личностные изменения, нарушения социальной адаптации, развивающиеся в связи с телесным уродством. Квазимодо – герой романа В. Гюго, отличавшийся исключительным телесным уродством [Блейхер 1984: 142].

Необходимо отметить, что оба упомянутые выше типа метафоры имеют одно общее свойство – они сконцентрированы вокруг понятия «человек» и служат для приращения знания о человеке. Поскольку человек является существом целостным, то он представляет собой изначальное и неразрывное единство соматического и психического. Можно сказать, что человеческое тело существует одновременно в двух ипостасях – как собственно физическое тело и как способ существования конкретного человека в окружающем мире. При этом восприятие человеком его собственного тела, равно как и его реальный способ обращения с этим телом относятся скорее именно ко второй упомянутой ипостаси – к индивидуальному способу существования.

По мнению А.Ш. Тхостова и Д.А. Бесковой «телесность становится пространственной структурой, внутренним пространством, тем, что воспринимается человеком как относящееся к его Я, в отличие от внешнего пространства» [Бескова, Тхостов 2005: 236]. Т.С. Леви полагает, что человеческая телесность есть не что иное как одухотворенное тело, проявляющееся в динамике и статике (движении и форме), имеющее внутреннюю и внешнюю составляющие. Она (телесность) является результатом процесса онтогенестического, личностного развития и выражает смысловую, индивидуально–психологическую и культурную составляющие уникального человеческого существа [Леви 2005: 410].

Необходимо отметить, что индивид с присущей ему «картиной мира», определенным отношением к объектам, другим индивидам и самому себе становится объектом изучения в клинической и медицинской психологии. По мнению клинического психолога А.Ш. Тхостова, субъект функционирует не просто в объективном физическом пространстве, но в его модели, возникающей в результате переработки перцептивной информации [Бескова, Тхостов 2005: 237]. Телесность представляет собой структуру, формирующую внутреннее пространство, оказывается «вложенной» именно в этот моделируемый внешний мир. Между внешним пространством и пространством внутренним проходит граница, задающая субъект-объектное членение реальности [Ibid.]. Мы, разделяя точку зрения авторов, полагаем, что в процессе взаимодействия объективного физического пространства и его модели, возникают различные деформации внутреннего пространства человека, что позволяет индивиду переосмыслять и представлять свой аффективно-когнитивно–перцептивный опыт взаимодействия с окружающим миром. Переосмысление этого опыта происходит, согласно спиралевидной модели понимания текста А.А. Залевской, с опорой на знания и предыдущий опыт, раскручивающие спираль вниз, а все новое – раскручивает спираль вверх. При отражении отдельного участка реальности актуализируется не все, что знает человек о мире, а только то, что имеет отношение к данной ситуации для конкретного человека [Залевская 2005]. Представление аффективно-когнитивно–перцептивного опыта человека есть, по нашему мнению, проявление личности, включенной в социум, воспринимающей окружающий мир через призму своего многогранного опыта.

В медицинской диагностике, означаемым для телесных проявлений служит, главным образом, телесное. Специфическая диагностика в телесно-ориентированной психотерапии основана на том, что любое внешнее действие человека представляет собой метафору какого–либо феномена его внутреннего состояния.

По замечанию В.А. Подорога, метафоры являются языковыми символами, обслуживающими историю жизни и способствующие ее пониманию [Подорога 2005: 88-89]. Поскольку символ – это инструмент понимания, то метафора, по нашему мнению, представляет собой живое, наглядное отражение действительности, облеченное в форму конкретного индивидуального вербального явления. Описывая симптомы врачу, человек невольно переходит на язык образов. Исходя из своего телесного опыта, который осознается через понятные и хорошо знакомые структуры, экстраполируемые индивидом на абстрактные понятия, в чем и проявляется парадокс метафоры. Описание таких абстрактных сфер и происходит при помощи медицинской метафоры, отсылающей к знакомому, известному, например: голубая кровь, коричневая чума, пламенное сердце, холодная голова. Однако следует отметить, что не только описание является метафорой, но и само соотношение, устанавливаемое между тем, что стоит за словами в сознании индивида при их сопоставлении. Таким образом, в процессе метафоризации изначально содержится указание на некоторое действие, которое остается как бы «за кадром», в свернутом виде. Для того чтобы это сопоставление стало метафорой, человек, воспринимающий метафору, это свернутое действие должен опознать, развернуть и затем самостоятельно совершить. Следовательно, в метафоре априори заложена необходимость совершения определенного внутреннего действия. Когда метафора, сформирована две ее составные части в определенном смысле теряют свою обособленность и превращаются в некую новую целостность несущую определенный вид знания.

Таким образом, в основе природы медицинской метафоры и медицинской метафоры-термина, являющихся по нашему мнению разновидностями телесной метафоры лежит, с одной стороны, осмысление явлений душевной сферы жизни человека через явления его телесной жизни, а с другой – проведение параллелей между его телесным функционированием и событиями душевной жизни. Следовательно, медицинская метафора и медицинская метафора-термин являются языковыми символами, представляющими живое знание, функционирующее в медицинском и наивном дискурсе.

Список литературы

1. Бескова Д.А., Тхостов А.Ш. Телесность как пространственная структура // Психология телесности между душой и телом / ред.-сост. В.П. Зинченко, Т.С. Леви.– М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2005. – С. 236 - 252.

2. Блейхер В.М. Эпонимические термины в психиатрии, психотерапии и медицинской психологиии. – Киев, «Вища школа», Головное издательство, 1984. – 448 с.

3. Залевская А.А. Психолингвистические исследования. Слово. Текст: Избранные труды. – М.: Гнозис, 2005. – 543 с.

4. Зубкова О.С. К проблеме функционирования медицинской метафоры - термина в медицинском дискурсе // Materiály IV mezinárodni vědecko – praktická conference «Věda a technologie: krok do budoucnosti - 2008». – Díl 13. Lékařství. Těloýchova a sport: Praha. Publishing House «Education and Science» s.r.o – С. 38 – 42.

5. Леви Т.С. Психология телесности в ракурсе личностного развития // Психология телесности между душой и телом / ред.-сост. В.П. Зинченко, Т.С. Леви.– М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2005. – С. 410 - 433.

6. Подорога В.А. Полное и рассеченное // Психология телесности между душой и телом / ред.-сост. В.П. Зинченко, Т.С. Леви.– М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2005. – С. 67-138.