Философские науки / 4. Философия культуры

К. ф. н. Гетало Т. Е.,

Харьковский национальный экономический университет

Традиция как транслятор культуры

Традиции сопровождают человечество на протяжении всей его истории и служат показателем культурного развития, социальных, политических и идеологических ориентаций того или иного сообщества.

Изучение традиций в гуманитарном знании имеет более чем двухвековую историю. Первая попытка осмыслить сущность этого явления и определить его значение в культуре была предпринята на рубеже XVIII – XIX вв. фольклористикой. Большое значение традициям придавал великий немецкий философ Ф. В. Шеллинг в своей «философии мифа». Для него понятие мифа, обретавшее характер парадигмы, было тесно связано с возможностями сохранения и передачи традиции на протяжении многих поколений. Не менее популярной в ХІХ столетии была теория «заимствования», объяснявшая универсальность многих мифологических комплексов и традиций прямым влиянием одной культуры на другую. Из гуманитарных наук, наиболее часто обращавшихся к фактическому культурному материалу и делавших акцент на традиции, необходимо в первую очередь назвать антропологию, которая в своем становлении как научная дисциплина, была тесно связана с идеями эволюционизма, где традициям уделялось первостепенное внимание. Немалый вклад внесли в изучение традиционных обществ Э. Тейлор, Дж. Фрезер, а также их оппоненты в лице представителей «функциональной школы» Б. Малиновского и «школы исторической этнологии» Ф. Боаса. Кульминацией данных исследований можно считать структурную антропологию К. Леви-Стросса.

Много внимания исследованию традиции в ХХ в. уделяли представители различных направлений философского знания. Так Э. Гуссерль, родоначальник феноменологии, обращался к проблеме традиции, связывая ее решение с основной задачей своего «феноменологического проекта» - новым обоснованием научной рациональности. По мнению философа, содержание традиции не дано заранее, оно должно быть развернуто в процессе ее актуализации, реализации в действительность. Учреждение же традиции задает лишь самое общее направление, не исключающее индивидуальную активность познающего субъекта. Понятие традиции приобрело ключевое значение в герменевтике Г. Гадамера, утверждавшего что, понимание, происходящее на пересечении деятельности интерпретатора-читателя и автора текста, становится возможным только благодаря существованию традиции. Принадлежность к традиции оказывается онтологической характеристикой субъекта, гарантирующей ему возможность понимания. В философии науки оно было выдвинуто на первый план в теории «научных революций» Т. Куна и в «методологическом анархизме» П. Фейерабенда. У первого понятие традиции в науке практически совпадало с понятием парадигмы, определяющей в какой-либо эпохе характер представлений о мире. У второго традиция и научная рациональность рассматривались как равноправные способы обоснования знания об окружающей действительности. При этом современное преимущество науки обусловливалось чисто внешними, часто случайными, либо целенаправленно политико-идеологическими факторами и представлялось не имеющим рационального обоснования.

Понимание традиции в культурологи совпадает с социологическими и с научно-гуманитарными трактовками этого понятия, но в то же время имеет свою специфику. При осмыслении традиции в научный оборот вводится категория наследие – комплекса культурных объектов, процессов, способов функционирования. Репертуара ценностных ориентиров. Подлежащих сохранению (культивации) и репродуцированию в последующем в более или менее аутентичном виде. В качестве традиции может выступать вся совокупность культурных форм, как институализированных, так и неинституализированных. Богатство существовавших и существующих культурных эпох в значительной степени обусловлено многообразием соответствующих культурных традиций. Основой научного изучения традиций следует признать не абстрактный, а конкретно-всеобщий уровень исследования, когда оригинальность и своеобразие культурно-исторических явлений рассматриваются в контексте типологических особенностей культурной эпохи.

Традиции, образно говоря, образуют «коллективную память» общества и культуры. Тем самым обеспечивают преемственность в развитии отдельных индивидов и целых сообществ. Социальная и групповая дифференциация оказывает существенное влияние на интерпретацию и использование культурных традиций. Один и тот же свод культурно-ценностных ориентиров по-разному может пониматься в зависимости от особенностей конкретной группы, характера ее деятельности, места в системе общественного разделения прав и обязанностей. Естественно, что представители высших слоев общества, наделенные безграничными правами и несметными богатствами, будут трактовать, например, десять христианских заповедей иначе, чем их сограждане из социальных низов, «униженные и оскорбленные». Вроде бы в обоих случаях одна и та же традиция, но реализация ее в повседневности, в конкретных шагах и поступках людей будет различаться.

Каждое поколение людей, получая в свое распоряжение определенную совокупность традиционных образцов, не просто воспринимает и усваивает их в готовом виде. Оно непременно осуществляет их собственную интерпретацию и выбор, наделяет конкретным смыслом. Одни элементы социокультурного наследия принимаются, в то же время другие отвергаются, признаются пагубными или ложными. Поэтому традиции могут быть как позитивными, так и негативными. Позитивный полюс определяется совокупностью того, что из наследия предков принимается, воспроизводится, реализуется в жизни последующих поколений. В негативные традиции включаются те объекты, процессы, действия, нормы и ценности культурного наследия, которые признаются ненужными, требующими искоренения.

Соотнесение индивидуальности и традиции – один из аспектов взаимодействия человека со средой, выражающий сложный и противоречивый характер жизненных ориентаций его деятельности. Проявление индивидуальности теснейшим образом связано со свободой выбора и самоопределения. Между тем внешняя, нормативная сторона человеческой деятельности во многом определяется характером социальной и культурной организации общества. В значительной степени процесс социализации и инкультурации личности основывается на традиции. Именно традиция выступает тем культурным каноном, который предлагается усвоить и реализовать в жизни каждому индивиду. Таким образом, она представляет собой форму коллективного опыта и означает факт наследования. Через нее индивид подключается к групповой памяти, укореняется в прошлом, что позволяет ему ориентироваться в настоящем.

Передавать, транслировать от поколения к поколению можно только стереотипно организованный опыт – некоторые типические нормы, ценности, модели поведения, навыки организации жизни, коммуникативные стандарты. Однако становление субъекта культуры не исчерпывается усвоением коллективного социокультурного опыта, но связано и с выработкой им собственных норм и представлений. Выделение человека из социальной общности происходит благодаря осознанию им своей индивидуальности, неповторимости, уникальности. Нередко случается, что традиция из образца для подражания превращается в механизм принуждения. Противоречия между традицией и индивидуальностью находят выражение, в частности, в конфликтах «отцов» и «детей», повторяющихся едва ли не на всем протяжении развития человечества. В конкретно-исторических условиях они могут принимать очень болезненный характер. Однако существовали в прошлом и существуют до сегодняшнего дня культуры, признающие высшей ценностью свое наследие в целом независимо от того, какие родовые, этнокультурные, конфессиональные, идеологические, политические традиции положены в их основу. Данного типа культуры тяготеют к замкнутости и обособленности. Идеальный общественный стереотип в них относится к прошлому. Настоящее же трактуется как череда репродукций, максимально приближенных к запечатленному и уже получившему многократную реализацию в культуре канону. Однако считать традиционные культуры отсталыми, «неразвитыми», «примитивными» несправедливо. Так К. Леви-Стросс, в своих многочисленных работах продемонстрировал, что человек традиционного общества обладает теми же духовно-физическими характеристиками, что и современный европеец, и практически не уступает последнему. Его интеллектуальные ресурсы столь же богаты и многогранны. Культура таких сообществ не менее богата и разнообразна, чем европейская технократическая культура ХХ столетия.

Формирование новых культурных моделей не возможно без инновационных процессов, которые задают необходимую динамику всех сфер деятельности человека. Учет концептуальной схемы «инновация – обыденность – традиция» позволяет понять специфику инновационных процессов в двух аспектах: а) в контексте уже существующих в культуре и обществе традиций; б) в контексте социального признания инноваций, в качестве базы для осуществления нововведений в различных социальных системах. Это дает возможность избежать противопоставления традиций и инноваций, так как они равно необходимы культуре для прогрессивного развития. Выдвижение на первый план одной и игнорирование другой чревато катастрофами и срывами. От того насколько удается согласовать и реализовать обе позиции, зависит успешность культурной эволюции.

Литература:

1. Каиров В. М. Традиции и исторический процесс. М., Наука. 1994.

2. Касавин И. Т. Познание в мире традиций. М., Мысль. 1999.

3. Плахов В. Д. Традиции и общество. М., Наука. 1988.