История/Общая история
Д.и.н. Самохина Г. С.
Санкт-Петербургский государственный
институт психологии и социальной работы, Россия
«Саркофаг Александра»:
к вопросу об историческом прочтении артефакта эпохи эллинизма.
В настоящее время он хранится в Стамбульском
Археологическом Музее под инвентарным номером 370. Это достаточно увесистое
сооружение с богатым декором из двух блоков (коробка и крышка) пентеликонского
мрамора в форме греческого храма с фронтоном и крышей, покрытой черепицей. Его
размеры – 3, 18 м в длину, 1, 60 м в ширину и 1, 95 м в высоту. Высота фигур
главного фриза 58 см [26. P. 37].
Свое условное название он получил благодаря
изображению на одном из фризов сражающегося с персами конного воина в так называемом «львином шлеме», в котором
видят Александра Македонского [13. PP. 77-79, 305; 31. SS. 85-94]. На основании данных античных источников (Curt. IV. 1. 15-22; Just. XI. 10. 8-10; Diod. XVII. 46. 6; Plut. De fort. Et virt.Alex. II. 8=Mor. 340c-d) Фр. Студничка
полагал, что хозяином «Большого Саркофага» следует считать некоего Абдалонима [16. Sp. 22], назначенного Александром вместо прежнего сидонского
царя Стратона правителем города. Античные источники, повествуя об этом в духе
античного морализаторства, указывают, что Абдалоним был связан с царской семьей
Сидона дальним родством.
Царь Абдалоним - лицо исторически реальное, что
дополнительно доказывается финикийским
монетным материалом [19. PP. 13 – 20.] и
двуязычной вотивной надписью
Афродите-Астарте, защитнице мореплавателей, от имени его сына [17. PP. 1 – 16]. Чисто финикийское имя Âbdalonim – теофорное и означает «Слуга
божества ( или богов)» [33. P. 25. nn. 64 – 65]. У нас имеются сведения о возможной смене не только
правителя, но и династии в Сидоне при Александре Македонском. В это время в
Сидоне, который начал чеканить свои деньги – двойные шекели – с 450 г. до н.
э., на монетах меняется иконография, система меток и увеличивается количество
букв в имени правящего сидонского царя [11].
Сдача города Александру прежним правителем при полной поддержке его подданных
вполне объяснима в связи с событиями времени персидского господства в Финикии –
с финикийским восстанием в 351 /50 г. до н.э., которое началось именно в Сидоне.
Оно с большим трудом было подавлено царем Артаксерксом III Охом только в 345 - 343 гг. [5. PP. 6 – 12]
В настоящее время большинство ученых полагает, что
«Большой саркофаг» был создан именно для Абдалонима и по его заказу, и с
достаточной долей вероятности датирует его правление. Начало его падает на период завоевания македонянами Финикии, то
есть после 333 – 332 гг. до н. э. [12].
Конец царствования Абдалонима устанавливается предположительно. В 312 г. до н.
э. в битве при Газе победил Птолемей Сотер (Diod. XIX. 79 – 84; Paus. I. 6.5; Marm. Par. ep. 16; Plut. Dem. V), что могло
привести к смене финикийских правителей повсеместно. В знак своей победы
Птолемей выпустил, в том числе и сидонским чеканом, тетрадрахму нового типа с
легендой « Александрийская Птолемея» [3. C. 196. прим.
44; 20. P. 64. Pl. 92 – 94]. Поэтому ряд исследователей считает 312 г. до н. э. тем
самым terminus post quem, после которого говорить
о сидонском царе Абдалониме невозможно
[12. S. 168].
Главным рельефом саркофага является фриз (А),
изображающий Александра верхом на коне, в шлеме из львиного скальпа, как у
Геракла, в пылу сражения с персами.
Этот рельеф отличается многофигурностью. Сцена симметрично замкнута
двумя конными фигурами: слева
Александр, справа немолодой человек в полном македонском вооружении. В центре
помещен молодой человек верхом на коне, опять-таки в полном македонском военном
доспехе. Впечатление от рельефа совершенно определенное: идет яростная битва с
дикими военными сценами.
На саркофаге изображены еще три сцены битвы. На
короткой стороне (С) дана сцена, в
которой центральная фигура композиции – конный перс - поражает грека, слева от
него грек уже убит. На фронтоне короткой стороны с рельефом охоты (D) мы опять-таки видим в качестве центральной фигуры
знатного перса в сражении. Фронтон стороны С – снова изображение сражения, где
показано, как два вооруженных грека убивают беззащитного человека, в то время, как
справа другой участник этого события продолжает бороться, а третий раненый герой
рельефа поддерживается слугой в левом
углу фронтона.
На другой длинной стороне саркофага (сторона В)
изображена охота на диких животных – львов и пантер, - в которой участвуют и
персы, и греки. Главную роль в этом играет не Александр (если он действительно
изображен в данной сцене), но опять-таки знатный перс. Персы и греки (или
македоняне) здесь выступают соратниками или компаньонами-охотниками. В другом
изображении охоты, на одной из коротких сцен саркофага (D), 4 перса окружают пантеру в то время, как 5-ый перс
бросается остановить вставшего на дыбы
коня без седока [См. цветные фотографии
наиболее важных рельефов «саркофага Александра»: www.alexandersarcophagus.com/main.html].
Конечно, прежде всего, саркофагом интересовались как
памятником античного искусства: 1. Еще
в конце XIX в. было
признано, что саркофаг без сомнения создан в стиле IV в. до н. э. 2.
Тройная орнаментация фризов саркофага указывает на финикийский характер работы.
3. Работа мастеров сходна с работой
над тремя другими саркофагами (два из них женские) из камеры III сидонского некрополя [13. PP. 51 – 52;78
-79; 15. SS. 165 – 166].
4. Тогда же были сделаны первые
попытки определить возможного мастера рельефов на «саркофаге Александра». Фр.
Студничка считал саркофаг работой Евтихида,
художника из Сирии. 5. Было также обращено внимание на
восточное влияние на основе анализа орнаментальных поясков и декоративных элементов крышки саркофага [6. РР.72 – 73; 7. P. 185; 30. PP. 298 – 300].
Высказывалась точка зрения о том, что типично восточный сюжет о царской охоте
на льва до того, как Александр стал персидским Царем Царей, не был освоен
греческими художниками [23. P. 276].
К. Шефольд [28]
выдвинул несколько идей: 1. Саркофаг
мог быть сделан при жизни заказчика-хозяина; 2. Главным героем его фризов был не Александр, который узнаваем
только по своему знаменитому шлему, но некий восточный царь или князь,
изображения которого К. Шефольд находит на всех четырех сторонах; 3. Анализ рельефов подтверждает, по его
мнению, смешение стилей: позднеклассического и раннеэллинистического. 4. В 4-х сценах саркофага можно видеть
работу, по крайней мере, 4-х мастеров-резчиков по камню.
Для нас, однако, наибольший интерес представляет
историческая интерпретация сцен, изображенных на «саркофаге Александра». Начало
ей опять-таки положили первооткрыватели сидонского некрополя [13. PP. 77 -79].
Идущие за ними исследователи пытались, во-первых, доказать, что сцены на
саркофаге посвящены реальным историческим событиям и более того, могут
рассматриваться как биографический рассказ или повествование о важнейших
событиях жизни заказчика гроба [24].
Соответственно: 1.
Фриз А показывает битву при Иссе 333 г. до н. э., ибо именно она дала
Александру господство над Финикией, а хозяину саркофага – власть над Сидоном [31. S.
85; 32. S. 226; 15. S. 165; 34. S. 235; 12. S. 133; 29. S. 8; 22. PР. 186, 188]. 2. Фриз
В изображает охоту Александра в окрестностях Сидона. Это предположение было
сделано только потому, что там имелся некий зверинец или парк для царской
охоты, который был разрушен сидонцами во время финикийского восстания 351 – 343
гг. до н. э. (Diod. XVI. 41. 5). На «фризе охоты» Абдалоним-де представлен в
персидской одежде, верхом на коне, которого терзает лев, в центре композиции.
Ему помогает некий грек, которого на основании диадемы иногда отождествляют с
Александром Великим [34. SS. 233, 235;.
7. P. 185; 29. S. 22]. Ряд исследователей считает, что сидонский правитель
может быть изображен и на короткой стороне саркофага со сценой охоты на
пантеру, тоже в персидской одежде. 3. Ф. фон Грёве видит в композиции фронтона стороны С убийство
Пердикки в 321 или 320 гг. до н. э. Рядом с ним изображен царь Филипп Арридей.
Последний вывод делается на том основании, что Ф. фон Грёве видит на голове
этой фигуры диадему, знак, как он считает, царского достоинства. 4. И, наконец, две сцены битвы – на
короткой стороне саркофага (С) и на фронтоне стороны D – рассказывают якобы об участии Абдалонима в битве
при Газе [12. SS. 138 – 142; 168] опять-таки в виде
конного персидского воина [Предполагаемые изображения Абдалонима на саркофаге: http://www.touringturkey.com/gallery/picture01.html; http://www.xlegio.ru/ancient-armies/military-organisation-tactics-equipment/alexander-of-macedon-cavalry/;
http://www.skyscrapercity.com/showthread.php?t=179628]. Иначе было бы, конечно, трудно объяснить, почему
ставленник македонского царя сражается с греками и македонянами. 5. Этот, лишь предполагаемый некоторыми
исследователями в рельефах саркофага рассказ иногда трактуется как тоска
Абдалонима по Ахеменидской империи, иногда как его вера в «политику слияния
народов» [23. P.277; 29. S. 22], якобы
проводимую Александром, иногда как жест самопрославления, что характерно для
ближневосточной художественной традиции [30.
Р. 298].
Второе направление в интерпретации скульптуры саркофага связано с
попытками идентификации его изображений с
реальными политиками конца IV в. до н. э. Основой опять-таки послужили предположения О. Хамди
Бея и Т. Рейнаха. До недавнего времени почти не вызывало сомнений
предположение, что в большой сцене битвы был пдставлен Александр. Основой часто
служило сравнение его изображения на саркофаге с монетным материалом, в
частности, с монетами с головой
Александра-Геракла, наиболее поздний выпуск которых является ответом на
завоевание Тира [См. монеты
Александра-Геракла: http://www.network54.com.trwikipedia.org]. Ряд исследователей вполне серьезно, без тени сомнения, принял теорию
первых исследователей сидонского некрополя об изображении на «фризе битвы»
Гефестиона, Пармениона или Пердикки [6.
РР.72 – 73; 7. P. 185; 22.
PP. 188, 196].
Данная задача часто сопряжена с попытками определить
хозяина саркофага. Далеко не у всех ученых гипотеза О. Хамди Бея и Фр.
Студнички об Абдалониме и последующее стремление увидеть его в знатном персе
вызвала согласие. В хозяине саркофага видели грека Лаомедонта,
опираясь на следущие аргументы: 1.
Лаомедонт – сын амфипольского грека Лариха, давно связавшего свою судьбу с
македонским царским домом, и личный друг Александра. 2. Он знал персидский язык и мог носить персидскую одежду. 3. По первому разделу сатрапий он
получил в управление Сирию и Финикию, что было подтверждено вторым разделом
провинций при Трипарадисе. И хотя был он сатрапом этих земель не более трех лет,
участвовал потом в войнах диадохов и погиб в Малой Азии, он мог быть похоронен
в сидонском некрополе.
Соответственным является и «прочтение» рельефов «Большого саркофага». Юный всадник
в центре композиции в одежде македонского гетайра – не Гефестион, а Лаомедонт,
участвующий в битве при Иссе, «пожилой македонянин» на этом же фризе –
Пердикка. В сцене охоты Лаомедонт, участвующий в этом деянии под Сидоном,
представлен в виде знатного перса. В таком же виде он запечатлен на боковой
стороне с охотой на пантеру, но уже как сатрап Сирии и Финикии.
Х. Ульрих видит в знатном персе, изображенном на
саркофаге, Кофена, сына Артабаза, брата Барсины, племянника Ментора и
Мемнона, полуперса, связанного по крови с Ахеменидами, полугрека по матери,
гречанке с Родоса. Он подчеркивает его привычку к персидской одежде, его
близость в юности к Александру. Кофен занимал важные посты в государстве: был,
в частности фрурархом в Дамаске, выполнял важные поручения Александра по связи
с местной знатью Согдианы, руководил агемой македонских гетайров. Эта фигура и
его карьера оцениваются исследователем как яркий пример успеха Александровой
политики « примирения и слияния народов». Следовательно, Кофен мог быть
хозяином этого роскошного саркофага.
Ж. Шарбонно, основываясь на внешнем сходстве, которое
исследователь доказывает на монетном материале, видит в изображении юного
левого всадника на «фризе охоты» Деметрия Полиоркета, а в правом
«пожилом» всаднике в полном македонском вооружении – его отца Антигона
Одноглазого, в руках которого после 316 г. до н. э. оказалась Финикия.
Деметрий первым из эллинистических монархов поместил свой портрет в диадеме на
монетах в бытность свою царем Македонии. Ученый видит в этом стремление первых
Антигонидов, стремившихся объединить под своей властью всю территорию бывшей
Империи Александра, выглядеть в глазах своих подданных наследниками Александра
и персидских царей.
В. Геккель возражает против прежних идентификаций изображений на саркофаге с некоторыми лицами
и событиями: 1. На саркофаге нет изображения
предполагаемого многими исследователями «хозяина», то есть сидонского царя
Абдалонима, поскольку: а. финикиец
не может быть изображен в персидской одежде после победы Александра над персами
и в силу отрицательного отношения финикийцев к персидскому господству, в.
финикиец не может быть представлен конным воином, не знали такого рода войско в
Финикии, с. изображен именно перс, мы хорошо представляем себе
финикийский тип лица благодаря антропоидным финикийским саркофагам и монетам
сатрапов Финикии. 2. На саркофаге
отсутствуют изображения Пармениона, Пердикки, Филиппа Арридея, Антигона
Одноглазого и Деметрия Полиоркета, ибо они просто не имели никакого отношения
ни к Финикии, ни к событиям, изображенным, например, на « фризе битвы», который
В. Геккель считает изображением сражения при Гавгамелах. 3. Главным героем и, следовательно, и хозяином саркофага является
знатный перс. 4. Им нельзя считать
ни Лаомедонта, грека, которого вряд ли бы изобразили в персидской одежде, ни
Кофена, поскольку нам ничего не известно об его связях с Сирией, Келесирией или
Финикией. 5. Автор видит в нем Мазая,
сатрапа Киликии при персах, который усмирял финикийское восстание,
участвовал в битве при Гавгамелах против Александра, командуя персидской
кавалерией, потом перешел на сторону македонского царя, был назначен им
сатрапом Вавилона, затем Келесирии и Финикии [См. последовательно: 15. SS. 165 – 182. Amn. 1; 34. SS. 235 – 237, 239 – 240, 243 – 246; 8.
PP. 219- 223; 14. PP. 385 – 395].
Подведем некоторые итоги. На наш взгляд, прочтение антиковедами этого артефакта как исторического документа трудно признать удачным. Если верить их заключениям, то создатель или создатели скульптуры обладали знаниями по эпохе Александра и диадохов на уровне хорошего историка эпохи эллинизма. Они имели исчерпывающие сведения о всех событиях и всех участниках походов Александра, о всех его реформах в армии, имели перед собой портреты всех его соратников и вассалов, лицезрели лично некоторые живописные и скульптурные памятники этой эпохи и работали над скульптурой саркофага, основываясь на этих знаниях.
Мы думаем, что настало время отказаться и от ряда
старых постулатов, которые оказались связанны с «Большим сидонским саркофагом».
1. Неверно видеть в нем работу какого-то одного
гениального художника. Изучение античных скульптурных памятников показало, что
многие из них создавались на основе базовой модели или шаблона, то есть были
работой простых ремесленников, работающих по образцам, продуктом ремесленной
мастерской [27. РР. 66 – 70]. В
скульптуре «саркофага Александра» можно вычленить работу шести(!) мастеров, работающих по аттическим шаблонам [25. P. 482].
2. Надо отказаться от попыток приписать сценам и образам
на сидонском памятнике историческое содержание. Сделанный в форме храма, как и
остальные знаменитые саркофаги из Сидона, он выполняет свое основное назначение
- быть материальной оболочкой потустороннего мира, связью с миром смерти,
символом погребения, которое рассматривалось как знак последующего возрождения
или бессмертия умершего [4. 124 – 132].
3. Изображения на этом памятнике традиционны для этого
типа греческих саркофагов, ведут свое начало, по крайней мере, с архаического
периода и тоже связаны с иконографией мифов о смерти и возрождении у
греков.
А. Фигуры таких диких зверей, как лев или пантера, символ
силы, власти и неустрашимости встречаются почти у всех народов древнего мира.
При этом они могут быть представлены в трех своих ипостасях: как символ дикой
природы, как страж могилы и покоя усопшего и как атрибут различных божеств,
чаще всего, хтонических, то есть связанных с миром мертвых [2. CС.160-164].
Сюжет на тему
терзания или охоты на льва, самого страшного «терзателя», демона-убийцы,
появляется у греков уже в памятниках позднегеометрического стиля как
заимствование из искусства Ливана и Северной Сирии. Характерно, что сцены охоты часто включают в себя фигуры собак,
что является атрибутом благородного охотника вообще, греческого аристократа как такового, безотносительно к
личности реального усопшего. Борец со
львом был приобщен в Греции к иконографии героя, для архаического периода [1. СС. 17 – 22].
В. Если мы обратимся к «фризу битвы» сидонского
саркофага, то перед нами опять-таки сцена, ставящая своей целью передать
обобщенно идею героя, воина-атлета. Отсюда наше возражение против прочтения
диадемы на головах некоторых скульптур саркофага как указания на царское
достоинство изображенного. Диадема – это, прежде всего, лента
атлета-победителя. Такой герой мужественно сражается и побеждает в данном
случае не дикие силы природы, а варваров, причем варваров, с которыми грекам и
македонянам действительно пришлось иметь дело. Битва с варварами – обычный греческий подход к идее героя-воина, который
не имеет никаких индивидуальных черт.
4. Таким образом, «саркофаг Александра» создан в
традиционных образах, причем особенно характерных для эпохи эллинизма. Тогда
активно разрабатывались две темы – битва и охота. Они пришли из аттической
скульптуры классического времени и должны были подчеркнуть доблести усопшего:
его храбрость на войне и эквиваленте ее в мирное время - на охоте. Таковые
качества должны были обеспечить ему посмертную жизнь или возрождение. Элементы
декора также обычны для греческого понимания могилы героя.
Изображения не имеют никакого отношения к какой-либо
реальной битве или охоте. Они являются просто комбинацией характерных для эпохи
эллинизма topoi, которые мы можем найти в эллинистической скульптуре
или поэзии, - многочисленных охот с атакой на свирепых животных, с изображением
счастливого охотника, собак и лошадей, и битв с погибающими людьми и лошадьми,
ожесточенно сражающимися друг с другом противниками и победителями. Создавались
они на основе образцов, на базе общего иконографического репертуара [26. PP. 37 – 38. nn. 4, 6].
5. С определенной степенью уверенности о «саркофаге
Александра» можно сказать дополнительно следующее. А. Он может быть на
основании стилистических данных датирован концом IV в. до н. э. В.
Нужно отказаться от попыток найти хозяина гроба среди греков, македонян
или персов, поскольку: 1. У нас нет письменных
сведений, прямо или косвенно
подтверждающих подобную точку зрения; 2. В Финикии с эпохи бронзового века существовала
традиция захоронений в родовых гробницах; 3. Захоронения в саркофагах для
эпохи эллинизма редки и свидетельствуют о высоком социальном статусе покойного [18. PP.2 – 3]; 4. Саркофаг был найден, скорее
всего, именно в усыпальнице сидонских царей. Об этом свидетельствует находка в
некрополе саркофага сидонского царя Табнита I, правителя Сидона в 549 – 539 гг. до н.э. [11. P. 22], с его
надписью; 5. Следовательно и «саркофаг Александра» мог принадлежать члену
сидонской царской семьи или рода. С.
Если считать изображение Александра Македонского на саркофаге свидетельством особой связи хозяина с
македонским правителем и зависимости от него, то, возможно, им действительно
был Абдалоним.
Список литературы:
1.
Букина А. Г. Иконография мифов о смерти и возрождении в
греческом ориентализирующем искусстве. Автореферат диссертации на соискание
степени кандидата искусствоведения. СПб., 2004.
2.
Кучеревская Н.Л., Федосеев Н.Ф. Лев в искусстве древнего
Боспора Киммерийского. // Боспор Киммерийский и варварский мир в период
античности и средневековья. Материалы IV Боспорских Чтений. Керчь, 2003.
3.
Ладынин И. А. К датировке «Стелы Сатрапа» и интерпретации
ее исторической части. (Urk.
II. 12. 12 – 15. 16).
// Межгосударственные отношения и дипломатия в античности. Казань, 2000.
4.
Семина К. А. О феномене
раннегреческого храма. // ВДИ. 1996. № 4.
5. Barag O. The Effect
of the Tennes Rebellion on Palestine. // BASO. № 183. Oct. 1966.
6.
Bieber
M. The Sculpture of the Hellenistic Age. New York, 1955.
7.
Bieber
M. The Portraits of Alexander. //
G&R. 2-nd series. Vol. XII. 1965. № 2. Alexander the Great.
9.
Ebeling
Ph. Hellenistic and Roman Sacophagi in the Levant. // Cultural Background.
Agora. № 8. 2011.
10. Elayi J. Les sarcophages
phéniciens d’époque perse. // IA. Vol. 23. 1988.
11. Elayi J. An Updated Chronology of
the Reigns of Phoenician Kings during the Persian Period (539 – 333 BCE). //
J.Elayi – Transeuphratète, 2006. - Pежим доступа: www.
prophetess.istc.edu/~rklein/Doc8/phoekings.pdf
12. Graeve V., von. Der
Alexandersarkophag und seine Werkstatt (Istanbuler Forschungen. Bd. XXVIII).
Berlin, 1970.
13. Hamdy-Bay O., Reinach Th. Une
nécropole royale à Sidon. Tome I. Paris, 1892
14. Heckel W. Mazaeus, Callisthenes and
the Alexander Sarcophagus. // Historia. Bd. LV. 2007 H. 4.
15. Judeich W. Der
Grabherr des «Alexan dersarkophags». // JDAI. Bd. 10. 1895.
16. Kaerst J. Abdalonymos. // RE. Bd.I.
Hlbd. 1. Stuttgart, 1893. Sp. 22.
17. Kantzia, Ch. ...timo" jAbdalwnuvmou [Sid]w'no"
basilevw". A bilingual Graeco-Phoenician Inscription from Cos [en grec,
rés.en engl.]. // AD. Tome XXXV. 1980. [1986].
18. Krag S. Funerary Patterns in
Lebanon. – From the Bronze Age to the Roman Period. // Cultural Background.
Agora. № 8. 2011.
19. Merker I.L. Notes on Abdalonymos and
the Alexander Dated Coinage of Sidon and Ake. // ANSMN. № XI. 1964.
20. Morkhølm O. Early Hellenistic
Coinage. Cambridge, 1991.
21. Mortensen E. Hellenistic Cities in
the Levant. // Cultural Background.
Agora. № 8. 2011.
22. Palagia O.
Hephaestion’s Pyre and the Royal Hunt of Alexander. // Alexander the Great in
Fact and Fiction. / Ed. by A. B. Bosworth and E. J. Baynham. Оxford, 2000.
26. Ridgway Br. S. Prayers in Stone.
Greek Architectural Sculpture (ca. 600 – 100 B. C.). Berkeley; Los Angelos;
London, 1996.
28.
Schefold K. und Seidel M. Der Alexander-Sarkophag.
Berlin, 1968. – Режим доступа: www.alexandersarcophagus.com/main.html
29. Schefold K. Die Antwort der
griechischen Künst auf die Siege Alexanders des Grossen. (SB München.
Heft 4). München, 1979.
30.
Stewart
A. Faces of Power: Alexander’s Images and Hellenistic Politics. Oxford, 1993.
31. Studniczka Fr. Die Sarkopag von
Sidon.// Verhandlungen der 42.Versammlung Deutscher Philologen in Wien.
Leipzig, 1894.
32. Studniczka Fr. Über die
Grundlagen der geschichtlichen Erklärung der sidonischen
Sarkophage.//JDAI. Bd. 9. 1894.
33. Sznycer M. La partie
phénicienne de l’inscription bilingue gréco-phénicienne de
Cos. // AD. Tome XXXV. 1980. [1986].
34. Wilrich H. Krateros und Grabherr des
Alexandersarkophag von Sidon.// Hermes. Bd. 34. 1899.