Роготнева Е.Н.

Томский политехнический университет, Россия

Роль утопии в возникновении воспитательных идей и педагогических традиций

В 1996 году председатель комиссии по образованию ЮНЕСКО Жак Делор (Jacques Delors) в своем докладе подчеркнул, что «на фоне увлечения системами и концепциями очень часто забывают об отдельном человеке с его исконными задачами и противоречиями» [1], и назвал образование необходимой обществу утопией. Образование призвано дать человеку необходимые средства для достижения личных жизненных целей. По тому, насколько успешно оно справляется с этой задачей, можно судить об эффективности той или иной образовательной системы. С другой стороны, эффективность образовательной системы может быть оценена с позиции целей самой системы, которые должны приблизить человека к социальному идеалу, воспринятому данной социокультурной средой. Без выяснения областей идейных пересечений утопий и парадигмальных оснований образования сложно установить те пределы, в которых при всем существующем разнообразии целей и природных склонностей человек способен получить необходимое именно ему образование.

В данной работе мы будем отталкиваться от гипотезы, что генезис педагогических теорий восходит к социальным утопиям, которые в переломные эпохи предлагали новые образы человека и средства его формирования. В современной многоцветной палитре систем воспитания утопия оставила своеобразный и значительный след. При этом значимость изначальных утопических интенций до сих пор упускается из виду, что приводит к искаженному восприятию исторического развития педагогики. Утопии, на которых базируются различные образовательные системы, не подвергаются методологической коррекции, способной адаптировать их к требованиям существующей педагогической действительности.

Как верно заметил один философ, «при своем зарождении ни одна великая идея не годится для осуществления, однако, чтобы сохранить за ней возможность победить в будущем, надо, прежде всего, позволить ей жить, сколь бы странной она на первый взгляд ни казалась» [2]. Практически во всех существующих концепциях образования имманентно содержатся элементы утопии. Классические утопии и классические педагогические теории построены на идеях одних и тех же ученых: Платона, Бэкона, Локка, Руссо, Канта. Одним из первых, кто обратил внимание на родство идей, был С.И. Гессен: «Как теоретика-педагога, меня привлекла задача показать, что даже самые частные и конкретные вопросы педагогики возводятся в последних своих основах к чисто философическим проблемам и что борьба различных педагогических течений между собою есть только отражение более глубоких философических противоположностей» [3]. Педагогические теории возникали как прикладные области философских систем, но сами исходные идеи воспитания человека не подвергались методологической коррекции.

Каждая утопия обязательно тесно связана с эпохой, в которой жил ее автор. Следовательно, при изучении утопии всегда необходимо обращать внимание на особенности мировосприятия и идеалы времени. «Одним словом, любая утопия, даже самая невероятная, определена своим историческим контекстом» [4]. За всю многовековую историю педагогики сложилось несколько представлений об образе «человека обучающегося», а также о роли и месте образования в процессе социализации нового поколения. Эти представления претерпели качественные изменения с эпохи Античности до наших дней, поскольку смена культурных эпох всегда сопровождалась сменой соответствующих образовательных парадигм. Причиной тому служила трансформация целей и ценностей социокультурной среды. В соответствии с новыми целями и ценностями менялись и способы, которые использовали педагоги для образования и воспитания молодежи. Более того, трансформации образовательных парадигм, вызываемые изменением их смыслового ядра, в котором менялась философская интерпретация моральных ценностей социокультурных систем, требовали формирования качественно иной модели человека.

Так, например, в Античности идеалом воспитания был мудрый, справедливый, мужественный человек, в средневековое время среди главных добродетелей человека можно назвать кротость, смирение, умеренность, благочестивое поведение. В Новое время на первый план в воспитании личности выходят такие качества как целеустремленность, неординарность, личная активность. Современное образование вбирает в себя опыт предшествующих эпох, стараясь объединить в одном человеке все лучшие качества «образованных» предков. «История подсказывает, что утопический идеал гармонично развитой личности часто возникает в идеологии тоталитарного общества. И, тем не менее, отфильтровывая различные искажения, этот идеал в процессе образования должен культивироваться, ибо в противном случае общество грозит превратиться в конгломерат изолированных индивидов, неспособных к созидательному общению и воспроизводству культуры посредством умения передать накопленное наследие» [5].

Создавая новые модели образования, их авторы стремились, прежде всего, воспитать добродетельного человека, достойного гражданина, а потому, воспитательной задаче отводили первостепенную роль. Важно отметить, что переход от одной культурной эпохи к последующей связан с кризисными моментами в жизни общества, с состоянием неустойчивости, неоднозначности. В такие переходные периоды роль стабилизатора берет на себя утопия, как способ выражения мечты о желаемых изменениях в будущем. Вырастая, как правило, из критики настоящего, утопия рисовала дальнейшее движение общества, его возможные пути, набрасывала различные варианты выхода из кризисного состояния, что, безусловно, является ее положительной функцией. Стремясь одновременно сохранить лучшее из прошлого и разработать идеальное будущее, авторы утопий сами часто создавали проекты по переустройству социальных институтов, в том числе и института образования. Таким образом, в утопии можно выделить два ключевых аспекта: критику существующей реальности и проект должного. Утопическая мечта неизбежно исходит из картины современной автору эпохи, но при этом показывает возможности исторической альтернативы. «Начиная с Платона, утопические произведения создавались выдающимися людьми своего времени, такими как: Т. Мор, Э. Роттердамский, Ф. Бекон, Т. Кампанелла, Т. Гоббс, Р. Декарт, И. Кант, Ж.Ж. Руссо, А. Сен-Симон, Р. Оуэн, Ш. Фурье, Э. Циолковский, А. Франс, Г. Уэллс, Д. Менделеев и другие. Утопии перечисленных авторов были разнообразны по социальному содержанию и литературной форме, многие из них предлагали решение только отдельных проблем, но все стремились представить будущее в новом, более совершенном образе» [6, C. 46].

Так, например, принцип наглядности, который является основополагающим при работе с детьми дошкольного и младшего школьного возраста, был изложен Томазо Кампанелла в трактате «Город солнца». Предлагалось оживлять обучение путем наглядности: городские стены разрисованы «превосходнейшей живописью, в удивительно стройной последовательности отражающей все науки … Дети без труда и как бы играя знакомятся со всеми науками наглядным путем до достижения десятилетнего возраста» [7]. Томас Мор в книге «Утопия» обозначил несколько принципиальных педагогических идей: равенство образования независимо от пола; равное начальное обучение; преподавание на родном языке; непременность самообразования, стандартизация личности. Однако были «забыты» те условия и, самое главное, цели, которые инициировали эти педагогические идеи. Сами же идеи были восприняты педагогикой как передовые и были взяты за основу при построении дидактических рекомендаций.

Однако мы не можем утверждать, что сложившиеся образовательные системы всегда целиком совпадают с соответствующими утопическими философскими учениями, поскольку история педагогики изобилует примерами, когда между замыслом философа и результатом реализации его идей на практике возникают серьезные противоречия.

Так, например, Ж.-Ж. Руссо в свое время отстаивал идею свободного воспитания человека в гармонии с природой, что послужило началом отдельного направления в педагогике, именуемого «концепцией свободного воспитания». Однако в понимании Руссо свобода не более чем отсутствие осознания зависимости, так как на деле воспитанник находится под постоянным наблюдением наставника, который умело направляет его в заданное русло: «пусть ваш воспитанник считает себя господином, а на деле вы будьте сами всегда господином. Нет подчинения столь совершенного, как то, которое сохраняет наружный вид свободы, – тут порабощают саму волю… Конечно, он должен делать только то, что хочет; но он должен хотеть только того, чего вы от него хотите; он не должен делать ни одного не предусмотренного вами шага; не должен открывать рта, если вы не знаете, что он скажет» [8]. Реализация этих взглядов требовала каждому ребенку дать своего наставника, направляющего его поступки и помыслы на протяжении всей жизни. Несмотря на то, что педагогическая концепция Руссо в силу своей утопичности не могла быть реализована на практике, у нее нашлось огромное число сторонников и последователей.

Характерен следующий исторический анекдот (рассказ князя В.С. Долгорукого): «В одном семействе, хорошо мне знакомом, <…> было шесть сыновей. Предстояло заняться воспитанием младшего, когда появился на свет “Эмиль” Жан-Жака Руссо. Отец порешил, что лучшего он не может сделать, как последовать указаниям женевского философа. По окончании же воспитания отец в отчаянии написал этому прославленному философу, что, приняв его советы о воспитании, он сделал какое-то чудовище из своего последнего сына. Руссо отвечал ему так: “Издавая свою книгу, я мог надеяться, что ее будут читать, но вовсе не воображал, что найдется такой неразумный отец, который последует моим указаниям”» [9].

Рассказ князя подтверждает тот факт, что «как правило, творцы литературных утопий понимали разницу между утопическими идеалами и реальностью, однако сформулированные в их произведениях идеи начинали жить своей собственной жизнью. Установка на воплощение идеала в реальность более характерна именно для сознания последователей утопий» [6, C. 47].

Авторы современных утопий ставят под сомнение сами принципы, лежащие в основе утопических проектов прошлого, показывая нежизнеспособность государств, построенных по искусственным моделям. Однако, системы образования, построенные на основе этих утопических моделей, продолжают функционировать, не меняя своего смыслового ядра.

Литература:

1. Jacques Delors. Education: The Necessary Utopia // Report to UNESCO of the International Commission on Education for the Twenty-first Century, Learning: the treasure within. UNESCO Headquarters, Paris, April 1996.

2. Шацкий Е. Утопия и традиция. – М.: Прогресс, 1990. – С.27.

3. Гессен С.И. Основы педагогики. Введение в прикладную философию. – М.: Школа – Пресс, 1995. -С.37.

4. http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/ainsa/index.php Аинса Ф. Реконструкция утопии

5. Романенко, И.Б. Образовательные парадигмы в истории античной и средневековой философии. – СПб. : Изд-во РХГИ, 2002. – С.29.

6. Максименко О.Ю. Роль утопической идеи в социокультурной динамике. Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. Томск, 2004.

7. Кампанелла, Город Солнца / Утопический роман XVI-XVII веков. – М., 1971. – С.147.

8. Коменский Я.А., Локк Д., Руссо Ж.-Ж., Песталоцци И.Г.. Педагогическое наследие. – М.: Педагогика, 1987. – С.245.

9. Цит. по: Златопольская А.А. Потерянный рай естественного состояния и утопия состояния гражданского // Образ рая: от мифа к утопии. Серия “Symposium”, выпуск 31. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2003. – С.167.