Аспирант Алексеев Д.В.

Уральский федеральный университет, Россия

К. филос. н. Мулляр Л.А.

Северо-Кавказский институт Российской Академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ, Россия

Деградация социальной реальности в условиях

доминирования идеологем

«плюрализм» и «толерантность»

Содержательно-сущностная определённость термина предполагает внимание к его «стартовой» семантике. Термин «толерантность» изначально имеет биолого-медицинское происхождение и значение, фиксирующее реакции организма на нечто внешнее в двух дистрибутивных смыслах: с одной стороны, толерантность как полезное качество есть устойчивость организма к воздействию ядов и вредных веществ; с другой стороны, толерантность определяют как весьма вредное и опасное свойство - отсутствие или снижение иммунологического «ответа» на «вызов» чужеродного тела, что грозит организму смертью. Именно второй семантический обертон, как нам представляется, максимально близок социально-онтологическому смыслу термина «толерантность» в современном обществе: социально-деструктивным измерением феноменов «плюрализм» и «толерантность» предлагаем считать отсутствие или снижение социально-онтологического иммунитета по отношению к социокультурной чужеродности, что, в свою очередь, ведёт к деградации социальной реальности. При этом, мы должны сделать весьма существенную оговорку о том, что имеем ввиду ситуацию доминирования «плюрализма» и «толерантности» не как добродетелей или ценностей, а как позитивно окрашенных доктринальных доминант: принципа-идеологемы (плюрализм) и адекватной ему технологии-идеологемы (толерантность).

Причиной создания идеологии и внедрения определённых идеологем (индоктринация) является реальный интерес социальной группы: «...Всякий новый класс, который ставит себя на место класса, господствовавшего до него, уже для достижения своей цели вынужден представить свой интерес как общий интерес всех членов общества...» (1). И «… вначале его интерес действительно еще связан с общим интересом всех остальных, негосподствующих классов» (1). Статус ценностности и добродетельности придаётся специально созданным идеологемам, обслуживающим этот частный интерес. Они маскируют ущербность, расколотость социального бытия, которая не просто отражает конфликт частных интересов социальных групп, но должна воспроизводиться потому, что и в этом есть частный интерес определённых групп. Процедуры создания идеологемы, внедрения её в общественное и индивидуальное сознание и последующего семантического трансфера носят социально-онтологический и доктринальный характер и имеют своей операциональной целью создание идеологического эффекта. Он осуществляется путем приписывания некому феномену глубинного смысла и проявления определённой сущности, например, плюрализм и толерантность считать сегментами мультикультурности и факторами глобализации. Глубинная цель доктринальной доминанты - в качестве семантического трансфера передать суть идеологемы и заставить поверить, что предметы / явления таковы на самом деле. В глобализированном мире используется множество технологий, эффективно программирующих общественное и индивидуальное сознание, к числу которых мы бы отнесли и технологию-идеологему «толерантность», эксплуатирующую механизм индоктринации и порождающую практику двойных стандартов, когда индивид интенсивно отстаивает формальную публичную толерантность, и, в тоже время, демонстрирует фактическую интолерантность (например, бытовой национализм). Итак, плюрализм и толерантность - сложные и противоречивые идеологемы, которые, пребывая в статусе доктринальных доминант общественного и индивидуального сознания и настроения, содержат и реализуют не только позитивный ресурс умиротворения социального бытия, но и способны провоцировать и активизировать процесс деградации социальной реальности.

Отличительной чертой принципа-идеологемы «плюрализм» является соединение многообразий. Плюрализм требует способности охватить многообразие социальных связей и многообразие социальных сообществ с их организационными формами (экономика, политика, религия и др.). В современных условиях идеологема «плюрализм» является главным сегментом мультикультурности и одновременно идейным оружием для многих социальных движений и партий, поскольку позволяет, как нельзя лучше, маскировать неравенство, несправедливость и социальные конфликты: «Вера каких-то групп людей в свою свободу от идеологической заданности представляется нам просто особо зловредным свойством их системы иллюзий...» (2). Принцип-идеологема «плюрализм» - это обнаружение и провозглашение доминирования многообразий людей, групп, государств, культур и создание доктринальной иллюзии равного мирного сосуществования этих многообразий.

Технология-идеологема «толерантность» - это средство реагирования на многообразие и способ обеспечения его доминирования: доктринальное внушение и закрепление отношения (индивида, группы) к социальным реалиям, оцениваемым как допустимые «другие», несмотря на их «инаковость»; формирование приоритетности (доминанты) взаимодействий и сосуществования с допустимым «другим». Поэтому толерантность - активная идеологическая позиция в виде готовности реагировать на взаимодействия между социальными группами, с целью позитивного общения с представителями иной социальной среды. Степень «приятия» может быть разной, но между толерантностью и нетерпимостью промежуточных позиций нет. Это принципиальный авторский дискурс: наша критика толерантности не тождественна интолерантности; в тоже время, мы настаиваем на неприемлемости «абсолютной степени» толерантности, порождающей её фетишизацию и конъюнктурность. По своей сути, культивируемая в мире и внедряемая в современной России доктринальная доминанта «толерантность» есть ни что иное, как конъюнктурная технология-идеологема, которая призвана организовать бесконфликтное «либерально всеядное» сосуществование культурных контекстов посредством центробежного смешения многообразий бытия. В результате такого «омультикультуривания» можно наблюдать социальное бытие, снижающее планку качества, и формирование деассертивного гражданина, а, значит, деградацию социальной реальности.

Традиционное понимание толерантности, вошедшее во множество философских словарей и учебников, сводится к тому, что это исторически необходимая ценность, характерные черты которой составляют: демократичность, связанная с необходимостью приобщения к иной культуре, и оптимистичность, связанная с верой в наличие единых целей глобализационного развития. Наше понимание толерантности как диалектического феномена основывается на «осознании деструктивности прогресса» (3) и на критике профитивности и фетишизированности толерантности как безусловной добродетели и высшей ценности общества, тем самым, расширяющее её содержательное пространство: толерантность - это определённая технология-идеологема, нацеленная на оправдание и укрепление существующей либеральной модели социального бытия в общественном и индивидуальном сознании. Критика толерантности приводит нас к пессимистичным социально-философским обобщениям относительно современной социальной картины - складывается катастрофическая ситуация, когда толерантность оборачивается деструкцией. Наиболее красноречивый пример - выступление Андерса Брейвика на трибуне суда летом 2012 года, в котором он высказал свои взгляды на мультикультурализм и открытость границ для иммигрантов как абсолютное зло для Европы, превращающее Европу в исламизированную «Еврабию». Попытки представить Брейвика умалишённым или неким «социальным пугалом» не увенчались успехом, а его речь в суде показала идеологическую мотивированность теракта. Ситуацию осложнило появление в 2012 году в Чехии последователя - «второго Брейвика» (к счастью, вовремя арестованного) - и наличие у Андерса Брейвика соратников в Норвегии (тайная организация «Рыцари-тамплиеры», ведущая организованную борьбу против мультикультурализма / толерантности и требовавшая освободить Брейвика). Всё это лишь подтверждает, что поступок А. Брейвика не является спонтанным уголовным преступлением, а имеет глубокие мировоззренческие протестные установки. Диалектика толерантности, по нашему убеждению, заключается в том, что возвышенные начинания глобализационной концепции «мультикультурного развития» заканчиваются её отторжением общественным сознанием, групповыми и индивидуальными сопротивлением, как закономерным следствием сбоя технологии-идеологемы «толерантность». Мы настаиваем на деструктивном измерении технологии-идеологемы «толерантность» на том основании, что путь создания глобального социума и его мультикультурной модели оказался формой самоуничтожения и деградации.

Деградация экономической сферы.

Процесс хозяйственной глобализации неоднозначен и создал угрозу деградации экономической сферы. «Экономика рынка» в постиндустриальном обществе доминирует в глобальном масштабе, легко преодолевает границы национальных хозяйств, посредством финансовых и информационных манипуляций вторгается в локальные экономические системы и трансформирует их в собственных интересах. Подобное вторжение далеко не всегда оказывается позитивным: оно может приводить и к глубочайшим финансовым кризисам, подобно малайзийскому 1997-1998 гг., и к развалу национальной экономики, её деиндустриализации и фактической архаизации, как происходит в постсоветской России. «Экономика рынка» с её сосредоточенностью на рыночной рациональности позволяет лидерам экономического развития, странам Евросоюза и США, осуществлять свою доминирующую роль в мире ради контроля над ним в угоду себе: «…полная глобализация функций капитала делает его безразличным ко всем субстанциям чужих обществ. Капитализм как мировая система озабочен всемирным функционированием капитала» (4). Мировая «экономика рынка», с одной стороны, демонстрирует образцы глобализированного (плюралистичного) маркетинга, деловых практик, реализуемых в деятельности транснациональных компаний, а с другой - актуализацию и рост сопротивления локальных хозяйственных укладов. Социум в угоду «экономике рынка» рассматривается как утилитарный объект приложения прямого или идеологически опосредованного давления, адекватного удовлетворению экономических интересов некоторых социальных групп. Идеализация процессов хозяйственно-финансовой глобализации, некритичное абсолютизирование «транснациональных экономических интересов» и потребительских монетарных стереотипов воспитывают или воспроизводят социальный слой рантье и порождают финансово-экономические уродства социума.

На рубеже XX–XXI вв. деградация хозяйственных миров происходит по следующим направлениям.

1. Угнетение и исчезновение уникальных локальных хозяйственных укладов, не способных конкурировать с технологически более оснащенными современными ТНК. Вторгаясь в пространство самобытных цивилизаций Востока / Юга, глобальная экономика ускоряет деградацию собственных духовно-этических основ хозяйственной деятельности.

2. Структурная деформация локальных экономик вследствие их встраивания в глобальные экономические связи приводит к росту безработицы, потере наработанного технико-технологического потенциала. Приоритеты получают не те отрасли и производства, которые необходимы для сбалансированного развития местного хозяйства, повышения уровня жизни населения, а наиболее прибыльные для мирового экономического центра.

3. Периодические финансовые кризисы, провоцируемые играми крупных международных спекулянтов.

4. Разрушение институциональных и социальных основ хозяйства в развитых странах центра: население развитых стран - по преимуществу Западной Европы - не только лишается рабочих мест, но и вынуждено нести более тяжелое налоговое бремя ради сохранения привычного уровня безопасности, социального обеспечения, культуры.

Деградация социальной сферы.

Постиндустриальная система в условиях глобализации поощряет культурное многообразие: доминирование идеологемы (идеологический принцип) «плюрализм» обеспечивает замену фактической доктрины «культурная ассимиляция» формальной концепцией «мультикультурализм». Это связано с потребностями глобализированного производства, когда работодателя интересуют не национальность, а профессиональные качества работника - глобализированная экономика крайне прагматична, а потому вынужденно демократична. Идеологема (идеологический принцип) «плюрализм», с одной стороны, призвана обеспечить доминирование представлений о культурном многообразии и «работу» идеологемы-партнёра (идеологической технологии) «толерантность», с другой стороны, порождает рост интолерантности, поскольку способствует консервации наиболее архаических черт традиционного образа жизни и, тем самым, усиливает замкнутость мигрантских сообществ. Так процесс развития и приращения социального бытия трансформируется в процесс деградации социальной реальности, подпитываемый перманентным обострением этнокультурного несоответствия норм, ценностей, поведенческих стереотипов мигрантов и местного населения и, как следствие, ведущий к формированию бытового национализма и ухудшению социального климата.

К особенно ярким проявлениям деградации социальной сферы, несомненно, относится попустительство пороку как результат абсолютизации и фетишизации идеологем «плюрализм» и «толерантность» в гендерных отношениях. Идеологический принцип «плюрализм» предполагает признание многообразия форм сексуальности, соответственно этому идеологическая технология «толерантность» продуцирует практически принудительную индифферентность к гомосексуальности как явлению общественной жизни, одновременно принудительно воспитывая отношение к базовым гендерным ценностям как консервативным в сравнении с «прогрессивностью» либерального поведения в области межполовых отношений. Между тем, именно базовые гендерные ценности обеспечивают демографическую безопасность государства и нации: «Можно сколько угодно оправдывать и уравнивать в правах гомосексуалистов и лесбиянок с сексуально нормальными гражданами, но дети от этого не родятся. Умрём - но свободными? Свобода туманна - смерть конкретна. Тех, кто не родился, не утешишь даже свободой.

Больше гомосексуалистов - меньше людей» (5). Правомерно констатировать, что привитие обществу толерантности к гомосексуализму однозначно будет способствовать увеличению числа гомосексуалистов, росту распространенности СПИДа, снижению рождаемости и продолжительности жизни.

«Толерантность – это мирное сосуществование людей с различной историей, культурой и идентичностью» (6). Следуя логике этого определения толерантность можно охарактеризовать как мирное сосуществование разнородностей в экономической, политической, социальной сферах и частной / семейной жизни; готовность достичь взаимного понимания и согласования самых различных мотивов, не прибегая к насилию, а в результате критического диалога. При этом, стоит констатировать, что гипертрофированная толерантность приобретает значительный негативный потенциал, в латентной форме сохраняя ресурсы конфликтности. Попытки отождествить толерантность с добродетелью и абсолютизировать её, чтобы обеспечить перспективы создания глобальных цивилизационных образований, не срабатывают с «расчётной» эффективностью и всё чаще дают сбой.

Глобальное общество - плюралистично (многообразие форм социальной организации) и толерантно («открытое общество») - видит различия национальных сообществ (разнородностей) лишь в степени их относительной отсталости или приближенности к общему идеалу. Национальная специфика признается скорее как досадное ограничение, которое необходимо преодолеть. В этом и содержится угроза социальной деградации.

Литература:

1. Маркс К. Энгельс Ф. Фейербах. Противоположность материалистического и идеалистического воззрений. (1 глава "Немецкой идеологии") // Маркс К. Энгельс Ф. Избранные произведения. В 3-х т. Т.1. М., 1983. С. 40.

2. Шумпетер Й. История экономического анализа /Истоки. Вып. 1. М.: Экономика, 1989. С. 283.

3. Хоркхаймер М., Адорно Т.В. Диалектика Просвещения. Философские фрагменты. - М.- СПб.: Медиум, Ювента,1997. – С. 11.

4. Федотова В.Г. Криминал как продукт системы // Независимая газета. 09.02.2000.

5. Веллер М.И. Кассандра. Признаки деградации нации. - СПб., 2003., с. 121.

6. Уолцер, Майкл. О терпимости. М., 2000. С.16.