Филологические науки/9. Этно-, социо- и психолингвистика
Печеркина М.П., Ибниаминова Д.Т.
Тобольский государственный педагогический
институт им.Д.И.Менделеева
Сказка как лингвистический феномен.
«Слушаю сказки – и
вознаграждаю тем
недостатки проклятого своего воспитания.
Что за прелесть эти сказки!
Каждая есть поэма!»
А.С.Пушкин
Сказка, как показывает вековой опыт бытия
многих народов и цивилизаций, рассказывает о чем-то чрезвычайно важном в жизни
того иного народа, учит быть добрым и справедливым, противостоять злу,
презирать хитрецов и льстецов, ненавидеть врагов, а главное - знакомит с
ценностью родной или чужой культуры, учит уважать ее, утверждая принципы жизни
этого народа.
Рассказы о самых невероятных,
фантастических событиях имеют глубокий жизненный смысл, их неправдоподобность
служит более яркому, запоминающемуся выражению их поучительного смысла, идеи.
Сказка оказывает сильное воздействие на
подсознание человека, и не только детей, но и взрослых, когда читатель
идентифицируется с персонажами. В сказке в символической форме проработаны
многие проблемы и конфликты, через которые проходит или должен будет пройти
каждый человек в своей жизни.
Если углубиться в историю развития сказки,
то само слово «сказка» засвидетельствовано в письменных источниках не ранее XVI века, имея свое происхождение от глагола «казать» со
значением «перечень», «список», «точное описание». «Сказка» предполагает, что о каком-либо ее сюжете узнают из
чьих-либо уст, при этом с целью извлечения конкретной информации (о быте, о
стратегии поведения, о ценностях).
Сказки не раз попадали в поле зрения
лингвистов, философов, литературоведов, искусствоведов и ученых других отраслей
науки, поскольку именно сказки несут в себе неисчерпаемый потенциал для
изучения специфики менталитета и быта определенной культурной общности.
Народные сказки исполнялись особыми
рассказчиками: сказочниками-сказателями. Одна и та же сказка в устах
исполнителей могла трансформироваться, как по субъективным причинам
(пристрастия самого сказочника, его одаренность), так и по причинам
объективным, например, в зависимости от характера аудитории.
Немалое влияние на становление сказки как
особого жанра оказала письменная повествовательная традиция. Так, например,
сборник Панчатантра, объединивший индийские притчи и басни, путем переводов и
заимствований был адаптирован в литературы разных народов. Схожая судьба у
свода восточных сказок «Тысяча и одна ночь», сначала переведенного на
французский язык, а уже с французского на языки народов Европы. В связи с этим в
культурно-литературной традиции многих народов можно обнаружить не только
схожие архетипы сказок, но и сюжетные линии с характерным набором героев. Этот
факт имеет место, как в европейской сказочной традиции, так и в русском
фольклоре: согласно ряду исследований на русскую сказку повлияла значительно
переводная литература (притчи, рыцарские романы и т.д.) и литература лубочная,
обогатив, таким образом, устную традицию русской нации.
Если обратиться к сказке как
лингвистическому феномену, то она предстает как объект недостаточно изученный,
несмотря на свою широкую популярность и распространенность в любой культуре. Об
этом говорит и тот факт, что как самостоятельное направление в конгломерате
языковедческих исследование изучение сказки стало проводиться в 19–20 вв, при
этом становление данной области языкознания не связано с какой-то одной научной
школой.
Важнейшую роль при этом в изучении сказки
сыграл русский ученый Владимир Яковлевич Пропп (1895–1970). Свой подход он
демонстрирует в книге «Морфология сказки» (1928) на примере сказки волшебной, рассматривая
сказку как единую структуру, в которой существуют постоянные и устойчивые
элементы, функции, и функции эти не зависят от того, как и кто их осуществляет,
число функций ограничено, последовательность неизменна.
В волшебной сказке, по В.Я.Проппу,
встречаются семь типов персонажей: злодей, помощник, даритель, искатель, гонец,
герой и ложный герой. При отсутствии некоторых персонажей его функции
передаются самому герою. Кроме деления на жанры (сказки волшебные, кумулятивные
и т.д.), он предлагал дальнейшее деление на типы, в свою очередь, распадающиеся
на сюжеты, которые распадаются на версии и варианты.
Структурный подход к материалу был
дополнен и отчасти переосмыслен в книге «Исторические корни волшебной сказки»
(1946). Автор рассматривает в качестве общей основы сказочной структуры (речь
вновь о сказке волшебной) обряд инициации. Эти научные положения отчасти
предвосхитил в книге «Сказки Перро и параллельные рассказы» (1923) французский
исследователь П.Сентив, что не умаляет значения книги В.Я.Проппа.
Оригинальный подход к материалу предложен
в монографии Е.Мелетинского, Д.Сегала, Е.Новик «Структура волшебной сказки»
(1999).
Огромное значение в изучении и
систематизации сказок сыграла работа финского ученого А.Аарне «Указатель
сказочных типов» (1910). Указатель построен на материале европейских сказок,
сами сказки разделены на 1) сказки о животных, 2) сказки волшебные, 3)
легендарные, 4) новеллистические, 5) сказки об одураченном черте и 6) анекдоты.
Важные уточнения в труд А.Аарне внес
американский ученый С.Томпсон, создавший «Указатель сказочных сюжетов» (1928).
Советский фольклорист Н.П.Андреев (1892–1942), переводивший на русский язык
указатель Аарне, переработал его, добавив сказки из русского сказочного
репертуара. Книга «Указатель сказочных сюжетов» по системе Аарне (1929) не
утратила своего значения и по сей день. Через полвека появилась работа
Л.Г.Барага, И.П.Березовского, К.П.Кабашникова, Н.В.Новикова «Сравнительный
указатель сюжетов» (1979), посвященный восточнославянским сказкам.
Между тем в настоящей работе за основу
принята классификация В.Я.Проппа, так как, на наш взгляд, именно он наиболее
удачно сумел выделить и описать категориальный аппарат различных типов сказок,
а именно: 1) волшебных, 2) кумулятивных, 3) о животных, растениях, неживой
природе и предметах, 4) бытовых или новеллистических, 5) небылиц, 6) докучных
сказок [5].
Сказки бытовые (новеллистические) делятся
по типам персонажей (о ловких и умных отгадчиках, о мудрых советчиках, о ловких
ворах, о злых женах и т. д.) [15].
Небылицы рассказывают «о совершенно
невозможных в жизни событиях» (например, о том, как волки, загнав человека на
дерево, становятся друг другу на спину, чтобы достать его оттуда) [13].
Докучные сказки, по мнению В.Я.Проппа,
скорее, «прибаутки или потешки», при помощи которых хотят угомонить детей,
требующих рассказывать сказки (Про белого
бычка) [5].
Волшебные сказки, как подчеркивал
В.Я.Пропп, «выделяются не по признаку волшебности или чудесности… а по совершенно
четкой композиции». В основе волшебной сказки (мысль, к которой пришли самые
разные исследователи, независимо друг от друга) лежит образ инициации
(инициация – разновидность обряда перехода, посвящения юношей в разряд взрослых
мужчин) – отсюда «иное царство», куда следует попасть герою, чтобы приобрести
невесту или сказочные ценности, после чего он должен вернуться домой.
Повествование «вынесено целиком за пределы реальной жизни». Характерные
особенности волшебной сказки: словесный орнамент, присказки, концовки,
устойчивые формулы [5].
Так, как показывает проведенное
исследование, для русской сказки наиболее типичной присказкой является
«жили-были» («Заяц – хваста», «Журавль и цапля», «Кот и лиса ») и
«В некотором царстве, в некотором государстве жил-был» («Деревянный орел», «Иван-царевич и Белый Полянин»), тогда как в английской сказке наиболее
частотной является присказка «once upon a time»= «однажды» («Jack and
His Friends», «Goldilocks and the Three Bears», «Red Riding Hood»).
Если обратиться
к семантике и морфологии концовок, то в русской сказке наиболее часто
встречаются «Здесь и сказке конец…». (
«Баба-яга» ) или «…и стали они
все вместе жить-поживать, добра наживать» («Вещий сон», «Дочь и падчерица», «Иван-царевич и Белый
Полянин»). В английской сказке, как
показал анализ, типичной концовки нет: история завершается на описании
заключительного действия героя, которое может быть разным от сказки к сказке.
В немецких народных сказках самым
распространенным зачином является также фраза «Es war einmal…» = «Однажды», как и в английском фольклоре, что
может быть отчасти объяснено общностью исторически культурного развития данных
народов. В одном из определений сказки сказано: «Maerchen werden bei allen Voelkern erzaehlt. Im Maerchen spielt
oft die Handlung an unbestimmten Orten
und zu unbestimmten Zeiten», то есть «Сказки существуют в культурах всех
народов. Часто в сказке повествуется о событиях, происходящих в неопределенном
месте в неопределенное время», что также подтверждает высказанное ранее предположение.
В конце же каждой немецкой сказки не было обнаружено типичной лингвистчиеской
формулы, но семантически немецкие концовки схожи с русскими: всего заканчивается
хорошо, говорится о долгой и счастливой жизни героев в дальнейшем.
Яркими примерами волшебных сказок в разных
культурах являются следующие произведения.
Английская сказка «The Adventures of
Jack the Giant-Killer». Крестьянский сын
Джек в поисках славы решает убить великана, что бы прославиться на весь мир. Но
после убийства первого, приходит
второй, а за ним еще и еще. И истребление великанов становится, таким образом,
своеобразным смыслом жизни главного героя, но свои подвиги он совершает сам без
помощи каких либо волшебных предметов или ассистентов с волшебной силой.
Единственным волшебным артефактом становится герой-злодей с его невероятной
силой и способностью возрождаться.
Отчасти данная сказка коррелирует с
русской «Кощей бессмертный», в которой с рождения главному герою Ивану внушается, что он найдет свою невесту «за
тридевять земель» в «тридесятом государстве». И пускается он в путь, на котором
ему встречается человек, бескорыстно помогающий освободить невесту из темницы
злого Кощея и жертвующий собой во имя друга.
На первый взгляд обе сказки довольно схожи:
оба героя сражаются во имя достижения поставленной цели и непременно добиваются
всего, чего хотели. Но существуют значимые различия в образах и поведении
героев, и прежде всего, это мотивы совершаемых поступков.
·
В русской сказке Иван
пускается в опасное путешествие, что бы найти свое счастье и освободить
томящуюся в руках злодея девушку, в то время как в английской сказке Джек ищет
славы.
·
Иван совершенно
бескорыстен в своих поступках, ему не нужна благодарность или хвала
всенародная, тогда как Джек ничего не делает альтруистически, всем его
поступкам есть причина и предполагаемая выгода.
·
Иван по пути находит
верного друга, готового умереть за него и сам готов на огромные жертвы ради
него. В английской сказке Джек всегда один: он сам за себя, и пусть к концу
сказки его образ меняется в позитивную сторону, он все равно герой -одиночка.
Данные факты возможно объясняются
особенностью менталитета определенного народа - сказочника. Так, русским людям очень важна поддержка со
стороны родственников и друзей, они очень зависимы от семьи и традиций, будучи открытыми и общительными. В противовес русскому
человеку стоит англичанин, который прежде всего ориентирован на себя, пускаясь
во все тяжкие ради своей карьеры и личного благополучия, зарабатывая на свое
безбедное будущее. Он пытается подчинить окружающую среду и заставить ее
работать на себя, извлекая выгоду из всего. Неудивительно, что перечисленные
характеристики невероятно ярко прослеживаются в современных представителях
обеих наций, как на уровне бытовом, так и на уровне политико-экономическом в
глобальном масштабе.
Кумулятивные сказки, которые отмечены
В.В.Проппом как особый тип с точки зрения вербального оформления, строятся на
многократном повторении какого-то звена, вследствие чего возникает либо
«нагромождение» (Терем мухи), либо «цепь» (Репка), либо «последовательный ряд
встреч» (Колобок) или же «отсылок» (Петушок подавился). В русском фольклоре
кумулятивных сказок немного: кроме особенностей композиции они отличаются
стилем, богатством языка, зачастую тяготея к рифме и ритму [5].
Вот пример русской кумулятивной сказки:
«Терем Мышки».
«…Лежит на поле лошадиный остов. Прибежала
мышка-норушка и спрашивает:
— Теремок-теремок! Кто в тереме живет?
Никто не отзывается. Вот она и вошла и
стала жить в лошадином остове. Прискакала лягушка-квакушка:
— Теремок-теремок! Кто в тереме живет?
— Я, мышка-норушка, а ты кто?
— А я лягушка-квакушка.
— Ступай ко мне жить.
Вошла лягушка, и стали вдвоем жить. Прибежал
заяц:
— Теремок-теремок! Кто в тереме живет?
— Я, мышка-норушка, а я лягушка-квакушка,
а ты кто?
— А я на горе увертыш.
— Ступай к нам жить.»
И т.д. [9]
В отличие от русской сказовой литературы, в
английской культуре существует масса примеров кумулятивной сказки. Вот наиболее интересныйиз них «The Little Red Hen and the Grain of Wheat»:
«ONE
day as the Little Red Hen was scratching in a field, she found a grain of
wheat.
"This
grain of wheat should be planted," she said, "Who will plant this
grain of wheat?"
"Not
I," said the Duck.
"Not
I," said the Cat.
"Not
I," said the Dog.
"Then
I will," said the Little Red Hen. And she did.
Soon
the wheat grew tall and yellow.
"The
wheat is ripe," said the Little Red Hen. "Who will cut the
wheat?"
"Not
I," said the Duck,
"Not
I," said the Cat.
"Not
I," said the Dog.
"Then
I will," said the Little Red Hen. And she did.
When
the wheat was cut, the Little Red Hen said, "Who will thresh this
wheat?"
"Not
I," said the Duck.
"Not
I," said the Cat.
"Not
I," said the Dog.
"Then
I will," said the Little Red Hen. And she did.
When
the wheat was all threshed, the Little Red Hen said, "Who will take this
wheat to the mill?"
"Not
I," said the Duck.
"Not
I," said the Cat.
"Not
I," said the Dog.
"Then
I will," said the Little Red Hen. And she did.»
И т.д. [1]
Очевидно, что повтор часто сосредоточен на
определенной минимальной фразе, нежели на сюжетной линии, в отличие от большинства
русских сказок.
Немецкие кумулятивные сказки не сильно
отличаются по структуре и построению от русских и английских сказок. Это легко
проследить на примере сказки «Der Eierkuchen», немецком варианте сказки «Колобок», в которой
кумулятивным моментом является песенка колобка:
“Drei alte
Muetterchen haben mich gebacken,
Und
denen bin ich weggelaufen.
Und
dir, Haeschen-Paeschen, laufe ich auf weg!”
Und
hops! – lief der Eierkuchen weiter in den Wald hinein.
Da ka
meine kleine Waldmaus ueber den Weg und wollte ihn fangen. Aber der Eierkuchen
rief:
“Drei
alte Muetterchen haben mich gebacken,
Und
denen bin ich weggelaufen.
Und dem
Haeschen-Paeschen bin ich weggelaufen.
Und
dir, Maeuschen-Knaeuschen, laufe ich auf weg!”
Husch!
– war der Eierkuchen fort. Das Maeuschen bleib traurig zurueck.
Unser
goldgelber Eierkuchen aber life weiter. Da kam ein Igel ueber den Weg. Er sah
den Eierkuchen und wollte ihn fressen. Der Eierkuchen aber rief:
“Drei
alte Muetterchen haben mich gebacken,
Und
denen bin ich weggelaufen.
Und dem
Haeschen-Paeschen bin ich weggelaufen.
Und dem
Maeuschen-Knaeuschen bin ich weggelaufen.
Und dir,
Igelchen-Schniegelchen, laufe ich auf weg!”
Und
hops! – schon rollte der Eierkuchen weiter in den Wald. Da begegnete ihm ein
Fuchs. Der Fuchs dachte: “Diesen schoenen Eierkuchen fresse ich zum
Fruestueck!”
Aber
der Eierkuchen sprang schnell zur Seite und rief:
“Drei
alte Muetterchen haben mich gebacken,
Und
denen bin ich weggelaufen.
Und dem
Haeschen-Paeschen bin ich weggelaufen.
Und dem
Maeuschen-Knaeuschen bin ich weggelaufen.
Und dem
Igelchen-Schniegelchen bin ich weggelaufen.
Und
dir, Fuechschen-Buechsen, laufe ich auf weg!”
Husch!
– war der Eierkuchen weg, und traurig blieb der Fuchs zurueck.
Nun
life der Eierkuchen ueber ene gruene Wiese. Da sprang ein rotbraunes Reh ueber
den Weg. Es sah den Eierkchen und wollte ihn fangen, aber der Eierkuchen rief:
“Drei
alte Muetterchen haben mich gebacken,
Und
denen bin ich weggelaufen.
Und dem
Haeschen-Paeschen bin ich weggelaufen.
Und dem
Maeuschen-Knaeuschen bin ich weggelaufen.
Und dem
Igelchen-Schniegelchen bin ich weggelaufen.
Und dem
Fuechschen-Buechsen bin ich weggelaufen.
Und
dir, Rehlein-Zehlein, laufe ich auf weg!”
При сравнении немецкого и русского
вариантов данной сказки можно отметить как сходства, так и явнее различия,
которые могут быть объяснимы с позиции разницы менталитета. Так, в немецкой
сказке колобка испекли «три старые матушки», а съела колобка не лиса, а дикий
кабан. Причем и здесь не обошлось без элементов жестокости – дикий кабан не
съел колобка, а откусил он него половину, тогда как вторая половина убежала в
лес!
Среди остальных типов сказок в
рассматриваемых культурах стоит отметить сказки о животных, растениях (война
грибов и т. д.), о неживой природе (ветер, мороз, солнце) и предметах (лапоть,
соломинка, пузырь, уголек), которые составляют небольшую часть русских и
западноевропейских сказок, тогда как у народов Севера, Северной Америки и
Африки сказки о животных широко распространены (наиболее популярные герои –
ловкие обманщики-трикстеры (шуты) заяц, паук, лиса, койот) [3].
Разнообразие фольклорных сказок в данной
классификации отнюдь не исчерпано, так, например, в славянской традиции можно
выделить еще сказки богатырские, солдатские и т.п.
Таким образом, даже поверхностный обзор
сказочной традиции в различных культурах показывает, насколько многогранная
сказка как в семантическом, прагматическом, этнопсихологическом, так и в
структурном планах, представляя собой сложный конгломерат элементов, требующих
пристального внимания исследователей для более адекватной расшифровки
особенностей культуры народа, повествующего эти сказки.
Литература.
1.
Верхогляд В. А.
Английские народные сказки: Кн. для чтения в VI кл. шк. с преподаванием ряда предметов на англ.
яз./Сост. В. А. Верхогляд.— М.: Просвещение, 1986.— 127 с, ил.— (Читаем
по-английски).
2.
Капица, Ф. С. Русский
детский фольклор: Учебное пособие для студентов вузов/ Ф.С. Капица, Т.М.
Колядич. - Москва, 2002.
3.
Костюхин Е. А. Типы и
формы животного эпоса. - Москва,1987
4.
Мелетинский Е. М.. Миф и
сказка, в сб.: Фольклор и этнография.- Л., 1970
5.
Пропп В.В. Морфология/
Исторические корни "волшебной" сказки.- М.: Лабиринт, 1998
6.
Сказка. URL// http://ru.wikipedia.org/wiki/Сказка
7.
Немецкая сказка URL// http://de.wikipedia.org/wiki/M%C3%A4rchen
8.
Английская сказка URL // http://en.wikipedia.org/wiki/Fairy_tale
9.
Русская народная сказка URL // http://hyaenidae.narod.ru/
10.
Сказки. URL //http://feb- web.ru/feb/skazki/default.asp?/feb/skazki/texts/im0
11.
Сказки. URL
//http://www.krugosvet.ru/articles/109/1010907/1010907a1
12.
Структура волшебной
сказки (сборник статей) / Под ред. Ю. С. Неклюдова. - Москва, 2001
13.
Энциклопедия для детей.
Т. 13 Страны. Народы. Цивилизации. / Главный редактор М.Д. Аксенова.– М.:
Аванта, 2001
14.
Энциклопедия Мифы
народов мира. Сказка и миф. URL// http://enc.mail.ru/encycl.html?encycl_id=mif
15.
Юдин Ю. И. Дурак, шут,
вор и чёрт (Исторические корни бытовой сказки).- М., 2006
16.
Яковлева Л.Н. Немецкая
литература: Читаем вместе: Пособие для учащихся 9-11 кл. с углубл. изуч. нем.
яз.-М.: Просвещение, 1993.
17.
Frieder und Katerlieschen. Bruder Grimm .- Berlin.: Der Kinderbuchverlag, 1985
