Угрозы экономической и энергетической безопасности
государства в условиях интеграции бизнес-структур нефтяного рынка
Лесных Юлия Георгиевна, к.э.н., доцент
При рассмотрении проблемы экономической и
энергетической безопасности России в условиях интеграции мирового хозяйства,
если речь идет о топливно-энергетическом комплексе, необходимо среди прочего
сконцентрировать внимание на собственно нефтегазовых компаниях, и в первую
очередь, требуется определить цель функционирования бизнес-структур.
Итак, для обеспечения экономической безопасности
государства и энергетической безопасности его экономики
организационно-экономическая структура нефтяной отрасли должна качественно,
своевременно и в полном объеме удовлетворять потребности платежеспособного
спроса на нефть и нефтепродукты при наиболее экономически эффективном
использовании имеющихся производственных ресурсов по всей технологической цепи
добычи, переработки и сбыта продукции.
Нефтяная отрасль страны-экспортера, исходя из
классификации рынка по степени убывания конкуренции (когда его тип определяется
размерами фирмы и числом конкурентов в отрасли), соответствует
олигополистической модели рынка. Более высокая степень конкуренции может быть
достигнута у страны-импортера, поскольку исключается первая стадия процесса
нефтепродуктообеспечения (геологоразведки, разработки месторождений и добычи
нефти), которая требует значительных инвестиционных ресурсов; а также
существует возможность конкуренции в нефтепереработке (например, за счет
распространения мини нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ).
В России развитие рынка нефти и нефтепродуктов в
постсоветский период предопределило доминирование отдельных компаний на
региональных рынках. В связи с этим можно говорить о том, что мягкая олигополия
национального топливного рынка (7 -10 крупных участников) на уровне субъектов
Федерации трансформируется в жесткую олигополию (2-3 равноценные компании или
1, контролирующая более 80% рынка).
Именно это являлось причиной того, что субъекты
крупного нефтяного предпринимательства являются на данный момент практически
региональными монополиями в отдельных субъектах, контролирующими всю отраслевую
инфраструктуру и посредством этого регулирующими возможность доступа в
нефтедобычу для конкурирующих производителей. Данная проблема усугубляется
отсутствием принципов конкурентного взаимодействия между вертикально
интегрированными компаниями.
Так, в Ханты-Мансийском автономном округе, где
добывают нефть все крупнейшие нефтяные компании России, субъекты нефтяного
рынка не склонны конкурировать между собой. Вся сфера нефтедобычи жестко
сегментирована, и каждая из крупных компаний является монопольным оператором
практически всех месторождений, расположенных в пределах подконтрольных им
сегментов [1].
В то же самое время вся мировая практика показывает,
что в развитых нефтедобывающих странах существует достаточно значительный
сегмент независимых малых и средних нефтедобывающих компаний. Например, в
Соединенных Штатах Америки на их долю приходится 40% добычи нефти, причем в
этой области работают свыше 8 тыс. небольших недропользователей. В Канаде
участие малого бизнеса характеризуется это 33% добычи страны. А в России по
итогам 2000 г. на небольшие предприятия приходится около 9% общероссийской
добычи [2, 3, 4].
Региональный принцип деятельности интегрированных
компаний был предопределен порядком их создания, когда за основу были взяты
бывшие производственные объединения, тяготеющие к определенному району
нефтедобычи. Это привело к тому, что в состав компаний помимо собственно
добывающих предприятий вошли практически все смежные и вспомогательные
подразделения, обслуживающие основной процесс, а также системы внутри- и
межпромысловых трубопроводов, станции подготовки нефти, товарные парки и другие
объекты инфраструктурного назначения.
После экономического кризиса 1998 г.
нефтяные компании, ранее овладевшие нефтеперерабатывающими мощностями и
поставившие под свой контроль оптовое звено системы нефтепродуктообеспечения,
начали интенсивно реализовывать политику экономического и имущественного
раздела розничного сектора топливного рынка, в ряде случаев, целых регионов.
Такому развитию ситуации способствовала политика региональных и муниципальных
властей, в результате которой вертикально интегрированные нефтяные компании
устанавливали контроль над сохранившимися региональными структурами бывшего
Госкомнефтепродукта СССР, что вело к монополизации топливных рынков этих
территорий [5,6]. В результате уже в начале 2000-х годов многие регионы России
стали территориями доминирования крупных нефтяных компаний.
Хотя в общей структуре
отечественного процесса нефтепродуктообеспечения именно розничный рынок
является тем сегментом с максимальной степенью конкуренции, заместитель
руководителя Федеральной антимонопольной службы РФ Анатолий Голомолзин в марте
2010 г. отмечал: «На данный момент, по данным ФАС, уже в 54 регионах доля
вертикально интегрированных нефтяных компаний на розничном рынке превышает 35%,
а в каждом третьем составляет 50-60%. «Роснефть» доминирует в 15 регионах,
«ЛУКойл» в 11 регионах, третье место у «Сургутнефтегаза» (4 региона), четвертое
делят ТНК-ВР и «Газпромнефть» (по 3 региона)» [цит. по 7]».
Указные предпосылки способствуют горизонтальной
интеграции нефтяных компаний в разках отдельных субъектов или муниципальных
образований, однако на федеральном уровне они функционируют в форме вертикально
интегрированных компаний.
Структуру отрасли на данный момент составляют 9
крупных вертикально интегрированных нефтяных компаний, наиболее мощные –
нефтяные компании «Роснефть», «Лукойл», «Сургутнефтегаз», «ТНК-ВР» и
«Газпром-нефть». Транспортировка нефти и нефтепродуктов осуществляется АК
«Транснефть» и входящей в его Группу АК «Транснефтепродукт».
Вертикальная интеграция
обеспечивает возникающим на ее основе структурам значительные преимущества:
достижение экономии от масштабов при продвижении продукта по сложным
производственным стадиям; оптимальное распределение факторов производства на
монополизированных рынках; уменьшение неопределенности в предложении сырья и
получении информации на каждой последующей производственной стадии; возможность
перераспределения рисков из одного сектора экономики в другой; снижение
транзакционных издержек; возможность аккумулирования инвестиционных ресурсов;
разработки и внедрения инноваций; возможность выделения финансового звена,
обслуживающего интересы Группы; экономия на налогах и т.д.
Однако вертикальная интеграция несет и
определенные риски для экономической безопасности государства:
·
Прежде всего, монополизация региональных топливных рынков,
картельные сговоры в розничном сегменте, что влечет за собой раскручивание
инфляционной спирали за счет необоснованного повышения цен на нефтепродукты.
·
Нефтяная составляющая российского бюджета стабильно велика. Такое
преймущество как возможность минимизации налогов в рамках макроструктуры
фактически означает недополучение бюджетом значительных средств. Для
нивелирования возможных ущербов государство ведет достаточно агрессивную
фискальную политику. Излишняя налоговая нагрузка, в свою очередь, снижает
эффективность бизнеса и толкает компании на минимизацию налоговых выплат, часто
с использованием «серых схем» налогообложения.
·
Интегрированные
макроструктуры ввиду значительных аккумулируемых финансовых ресурсов имеют
возможность быть независимыми от власти и оказывать существенное влияние на
нее. Риски заключаются в лоббировании интересов компаний в ущерб интересам
государства на топливном рынке. Следует отметить, что в России взаимоотношения
сырьевых компании с властью прошли несколько этапов. На данный момент
государство в значительной степени контролирует крупный бизнес, минимизируя
политические амбиции топ-менеджмента и крупных акционеров, перекладывает на
него часть своих социальных функций.
Таким образом, глобализация – это объективная
данность современного этапа развития мировой экономики. Однако важным вопросом
в этих условиях является разработка положений, инструментов и методов
эффективной государственной политики обеспечения национальных интересов
государства, особенно в отношении топливно-энергетического комплекса.
Литература:
1 Научно-аналитический центр рационального недропользования им. В.И.
Шпильмана. Электронный ресурс. – Режим доступаwww.crru.ru
2 Богачкова
Л.Ю. Об оптимизации функционирования нефтяной отрасли российской экономики:
Предпринт № WR/2001/05.
– Волгоград: Издательство Волгоградского государственного университета, 2001. –
40 с.
3 Грайфер В.И., Даниленко М.А.
Малый и средний бизнес в нефтяной промышленности России. – М.: Джет Пресс Ко,
2000
4 Грайфер В.И. Малый и средний
нефтяной бизнес // Нефтегазовая вертикаль. 2001, февраль. № 4 (53). С. 20-26
5 Арбатов А., Крюков В,
Есть ли будущее у малых нефтегазовых компаний? // Нефть России. - № 8, 1999. -
С. 10-15
6 Арбатов А. Пути
становления российских неинтегрированных компаний // нефтегазовая вертикаль. -
№ 4 (53), 2001. - С. 53-56