Особенностьи и разнообразие ковроделия на Кавказе : ворсовое ковроткачество Дагестана в ХIХ – начале ХХ века

Гусейнов К.М.,

к.и.н..доцент

ДГУ

Особенностьи и разнообразие ковроделия на Кавказе : ворсовое ковроткачество Дагестана в ХIХ – начале ХХ века

Ворсовое ковроткачество в Дагестане в исследуемый период получило весьма широкое распространение. Этому способствовали такие условия, как наличие сырья, свободных рук, специфика положения женщин в семье, достаточно широкие экономические связи со странами Закавказья и Ближнего Востока, с Россией.

В частности, большое распространение и массовость производства получили ворсовые ковры в Южном Дагестане. Хотя необходимо отметить, что производством ворсовых ковров занимались не только народности Южного Дагестана, но и даргинцы, кайтагцы, аварцы, кумыки. Степень распространенности промысла, объем производства, качество продукции в разных частях Дагестана были различны.

В Южном Дагестане лучшими коврами, по мнению Л. Пасынкова, были самурские ковры, не менее ценными – кайтаго-табасаранские[i]. Правда, в оценке ковров автор ориентируется на вкусы западных оптовых скупщиков (Франция, Германия, Англия и др.), но если учесть, что этот вкус веками воспитывался лучшими образцами ремесленников Ирана, Ирака, Турции, Афганистана, Индии, то такая оценочная ориентация вполне приемлема.

Целый ряд элементов орнамента для всех ковровщиц Южного Дагестана стал традиционным. В совокупности орнаментальных мотивов ворсовых ковров Дагестана чаще всего встречаются стилизованные изоморфные и зооморфные мотивы, реже – антропоморфные, иногда предметы повседневного быта, орудия труда и т.д. Однако в разных видах, типах ковров все это решено и подано в местных, локальных традициях, различаются характер стилизации рисунка, элемента, форма его подачи и способы размещения, цветовой колорит и т.д. Все это соответствовало местным, веками формировавшимся школам, местным эстетическим вкусам и представлениям, соответствовало особенностям окружающей среды, специфике традиционной духовной культуры и т.д.

Южнодагестанские ковры регулярно и большими партиями поступали на рынки Закавказья и Северного Кавказа, Средней Азии, России, на международные рынки. Они получили широкую известность под общим названием «Дагестан» или «Дербент». Однако типов и видов ковров, производимых мастерицами Южного Дагестана, множество. Э.В. Кильчевская и А.С. Иванов называли «по крайней мере» семь типов ворсовых ковров: «Ахты» (лезгинские ковры ахтынских селений); «Микрах» – ковры мастериц Микраха и близрасположенных селений; «Дербент» – ковры татских мастериц, терекеменок, дагестанских азербайджанок; «Рушуль» – ковры селений Северного Табасарана – Рушуль, Аркит и др.; «Табасаран» – ковры мастериц табасаранских сел. Хучни, Турага, Халага и др.; «Хив» – ковры мастериц Кандика, Ляхля, Межгула и других табасаранских селений; «Касум-кент» – ковры мастериц Орта-Стала и других лезгинских селений, а также селений Кабир и Икра. Наиболее крупными из перечисленных групп являются микрахская, табасаранская, хивская и касумкентская.»[ii].

Наибольшее развитие ковроткачество получило в Самурском и Кюринском округах (сел. Ахты, Магарамкент, Курах, Касумкент и близлежащие селения), а также в кусарских селениях Рубинского уезда Бакинской губернии. В Самурском округе, кроме Ахтов, это были селения Маза, Хрюк, Микрах, Каладжух, Кара-Кюре, Мака[iii]. В Кюринском округе это были селения Касумкент, Аликент, Кайсун, Орта-Стал, Ашага-Стал, Юхари-Стал, Магарамкент, Гильяр, Ашага-Араг, Куркент, Юхари-Ярак, Зизик и все селения Кутур – Кюринского участка[iv].

В конце XIX – начале XX в. лучшими считались те самурские ковры, орнамент которых представлял собой местную интерпретацию персидских мотивов. Такие ковры знатоки приравнивали, а порой ценили и выше персидских[v]. То же относилось и к коврам кубинских мастериц. Признавая особую близость кубинских ковров к персидским, скупщики и заказчики чаще всего и охотнее всего приобретали именно кубинские ковры. Впрочем, в XIX – начале XX в. в понятиях «лезгинские ковры», «кубинские ковры» произошла путаница. Многие предметы ремесла дагестанцев вообще шли на рынок под наименованием «лезгинских»; «кубинскими» называли ковры, как производящиеся в Кубе, так и жителями сел. Ахты, Рукель, Ялджух, Ихир, Микрах и др. Очень часто заказчики и скупщики из Кубы предлагали самурским мастерицам соткать ковер по кубинским образцам, привозимым ими с собой. С другой стороны, ряд исследователей и специалистов-практиков, досоветских и советских, говорили о большом влиянии самурского коврового дела, самурского орнамента на ковроткачество кубинцев. К примеру, орнаментальные композиции типа «Хасан-кала», «Урус-тура» и др. последними были переняты у самурцев[vi].

Одним из центров ковроделия издавна считалось сел. Микрах, орнаментальное искусство мастериц которого обнаруживало явную преемственность от сумахов – безворсовых ковров. По местным преданиям, микрахцы – это выходцы из Ирана и пионеры лезгинского ковроткачества[vii]. «Рассматривая микрахский ковер, удивляешься терпеливой четкости ткачихи и общности рисуночного канона с кюринским сумахом, – пишет Л. Пасынков. – То, что в сумахе расплеснуто в широком рисунке, в микрахском ковре подобрано с большой старательностью, экономией в приемах и большим вкусом»[viii].

Ковры мастериц сел. Микрах, схожие с коврами типа «Ахты», считались и были одними из лучших и в Дагестане, и далеко за его пределами.

Широко были известны как высокопрофессиональные мастерицы также и ковровщицы Ялуджука и Ихира.

Изделия ковровщиц Ялджука и Ихира выгодно отличались даже от микрахских прочностью, мягкостью, изящно подобранной гаммой естественных красителей. Орнаментика этих ковров представляла из себя традиционный триптих с иранскими и азербайджанскими мотивами.

Ахтынские ковры отличались от упомянутых выше еще большей мягкостью, но эта мягкость достигалась ценой толщины: нить ахтынских ковров гораздо толще нити ковров микрахских, ялджухских и ихрехских. Объясняется это, по-видимому, тем, что ахтынские ковры исключительно или, во всяком случае, большей частью, производились на продажу. Отсюда исходило стремление как можно больше увеличить количественный выход продукции, что, как и всегда в подобных случаях, наносило ущерб ее качеству. Нить для ахтынских ковров прялась всегда прялкой, такая нить получалась менее однородной по ее протяженности и более толстой в сечении по сравнению с нитью, изготовленной посредством веретена. Сравнительная тяжесть ахтынских ковров обуславливала еще одну их особенность: они были слегка заужены по длине к одной из сторон. Л. Пасынков объясняет эту особенность тем, что под тяжестью ковра за время ткания менялась параллельность поперечных брусьев станка, что приводило к ассиметрии к концу работы над ковром[ix].

В целом ковры «Ахты» пользовались известностью как высокохудожественные изделия, совершенные и по своим техническим качествам, и по решению цветовой гаммы.

Прекрасные ковры ткали мастерицы сел. Куруш. Богатая цветовая гамма, умелое сочетание тонов и полутонов, своеобразный орнамент, применение естественных красителей принесли этим коврам заслуженную славу. Однако мастериц в селении было немного, и курушские ковры редко попадали на рынок.

Группу, известную под общим названием «дербентские ковры», составляли изделия мастериц сел. Митаги, Генеди, Мугарты, Джаман, Мурга, Ерси, Дарваг, Сабнава, Рукель, Кемах, Бильгади, Гимейди, Хучни, Арак, Цанак, Хили-Пендки, Ихрек, т.е. дагестанских азербайджанцев (дербенских азербайджанцев) и терекеменцев. Они были сравнительно грубее, менее плотными, отличались эклектичностью орнаментальных мотивов и невыразительной каймой[x].

Большим спросом и популярностью пользовались ковры Табасарана. Ковроткачеством здесь занимались женщины десятков селений, при этом в большинстве из них ковровщицы использовали несколько излюбленных рисунков.

Ворсовые ковры, кроме того, изготовлялись и кумыкскими мастерицами. Центрами коврового производства у кумыков были сел. Кумторкала, Эндирей, Нижнее и Верхнее Казанище, Параул, Каякент. Здесь производились ковры, имеющие много общего с лезгинскими и табасаранскими коврами[xi].

Ворсовое ковроткачество для населения кумыкских селений явление довольно позднего характера. В его основе – рост популярности ворсового ткачества в последние десятилетия XIX в. и формирование традиции изготовления ворсовых ковров под влиянием технологии и орнаментального искусства южнодагестанских ковровых центров[xii], у которых в художественной традиции наблюдается значительная общность с ковроткачеством Северного Азербайджана[xiii]. Исследователи говорят в отношении кумыкского ковроткачества о «менее значительных вариантах ковровых рисунков, встречаемых в Южном Дагестане и Восточном Закавказье»[xiv]. Наиболее выразительными ковровыми изделиями кумыкских мастериц являются группы ворсовых ковров («хали») «Казанище» и «Дженгутай». Плотность их по сравнению с коврами других групп была более низка. Специфика цветовой гаммы заключалась в доминировании черного и красного цветов. Узорообразующие фигуры отличались сравнительной простотой, сами узоры были укрупненными, часто геометризированными.

Обе группы кумыкских ворсовых ковров имели много общего с группами «Рутул» и «Тлярата»[xv]. В то же время многое роднило их с лезгинскими и табасаранскими коврами[xvi].

В целом ворсовые ковры кумыков «не отличаются большой оригинальностью рисунка, и основное их своеобразие составляет свой местный колорит, традиционный для ковров данного района»[xvii].

Производились ворсовые ковры и у аварцев. Несмотря на то, что производство этого типа ковров широкого распространения среди аварцев не получило, можно выделить некоторые районы, специализировавшиеся на производстве как безворсовых двухсторонних ковров и ковровых изделий, так и ворсовых. Это, в первую очередь, селения Тлярата, Хадиб, Кардиб, Гиндиб и Кутлаб современного Тляратинского района, где изготовлялись ворсовые ковры «габа». Отличительным признаком этого ковра, помимо традиционного для тляратинского ковра черного фона, является длинный ворс в 8–10 см. Тляратинское ковровое производство сравнительно молодо, но благодаря благоприятному географическому положению, соседству с такими крупными ковровыми центрами, как Азербайджан и Грузия, многосторонние торгово-экономические и культурные связи с которыми тляратинцы поддерживали издавна, за относительно малый срок становление собственно тляратинского коврового изделия, каким являются, в частности, ковер «габа», достигло большого прогресса.

Ворсовые ковры северных аварцев – «холича», основными центрами изготовления которых были сел. Урма, Верхний Дженгутай, Апши[xviii], как по композиционно-орнаментальному решению, так и по техническим качествам были близки к изделиям приграничных им северных кумыкских районов и не отличались особой оригинальностью и своеобразием. А.С. Иванов выделял их в особую группу аварских ковров[xix]. Что касается центральной Аварии, то данный тип ковра получил здесь наименьшее распространение, да и сравнительно поздно, разве что отдельные экземпляры ворсовых ковров, именуемых в этом регионе «тIанса», можно было встретить в ряде селений нынешнего Хунзахского района – в Хунзахн, Ободе[xx].

Говоря о ворсовых коврах и ковровых изделиях аварцев, нельзя не упомянуть об одном из самых древних ковровых изделий, каким является «цIаха», которое, по мнению А.С. Иванова, послужило прообразом современного ковра[xxi]. На это, в частности указывает название, данное ему в сел. Кардиб – «гуч цIаха» – «мать ковра». Это длинноворсовое одеяло, служившее также и для утепления помещения (его могли постелить на пол), встречалось практически во всех районах, населенных аварцами.

В целом ворсовые ковры Северного и Центрального Дагестана исследователи объединяют в три группы: «Казанище» (Верхний Казанище, Нижний Казанище, сел. Эрпели), «Дженгутай» (Верхний Дженгутай, Апши, Урма) и «Тлярата» (сел. Тлярата, Кутлаб, Хадиял, Гиндиб, Кардиб)[xxii].

Итак, ворсовое ковроткачество занимало видное место в ремесленном и промысловом производстве народов Дагестана. Возникнув как одна из разновидностей обработки шерсти и выделки из нее предметов хозяйственно-бытового назначения, ковроткачество в Дагестане в процессе своего развития обретает во многих центрах статус ремесла, ориентированного на заказ и рынок. Ворсовое ковроткачество – местный вид производства, основы его технологий были освоены в Дагестане с незапамятных времен. Орнаментальный строй и цветовая палитра дагестанских ковров также имеют местные корни, местное происхождение, то и другое складывалось в результате многовековой практики выработки изделий из шерсти и их художественного декорирования. Однако процесс становления и развития ворсового ковроткачества как самостоятельного вида обработки шерсти исторически происходил под влиянием коврового дела Азербайджана, а также широко известных центров ковроткачества Ирана, Турции, Афганистана и др. Однако и в этом случае ковроткацкое искусство Дагестана не представляло собой механического копирования технологии и декоративно-художественного оформления изделий названных и иных центров ковроткачества. Чаще всего все лучшее из достижений этих центров творчески переносилось на местную почву, переосмысливалось с точки зрения местных традиций, художественно-эстетических ориентаций. Такое творческое переосмысление имело место и в том случае, когда ковроткачество в центрах Северного и Центрального Дагестана складывалось и развивалось под заметным влиянием коврового дела Южного Дагестана, где этот вид промысла и ремесла был наиболее развит.