Акуша в политике России в Дагестане в начале XIX века

Магомедов М.З.,

соискатель ИИАЭ ДНЦ РАН

Муртазаев А.О.,

м.н.с. ИИАЭ ДНЦ РАН, к.и.н.

Акуша в политике России в Дагестане в начале XIX века

Союз сельских общин верхнедаргинцев Акуша-Дарго во главе с сел. Акуша, выделившись в середине XVII в. из шамхальства, начал играть самостоятельную роль во внешней политике, в связи, с чем и стал фигурировать в источниках, начиная с XVIII в. Первые упоминания об Акуша и акушинцах мы встречаем в источниках в связи с событиями начала XVIII в., направленных против сефевидского Ирана [1]. Акуша как центр наиболее сильного союза сельских общин верхнедаргинцев, стала приобретать большое значение в политической жизни Дагестана. Такое положение Акуша давало основание многим авторам, и более поздней эпохи утверждать, что в прошлом Акуша являлась одним из сильнейших владений[2] имевших важное влияние на дела Дагестана,[3] а акушинцы – «первенствующий в Дагестане народ» привыкшие «с давних пор вмешиваться в посторонние распри и играть в событиях первенствующую роль»[4]. Акуша-Дарго с центром в селении Акуша располагалось в центральном Дагестане и отличалась многолюдством, превосходя по численности многие феодальные владения. Это обстоятельство позволяло Акуша выставлять многочисленное по масштабам Дагестана войско от 15 до 25 тыс. человек и играть заметную роль в происходивших политических событиях. В связи с этим Акуше как политическому и экономическому центру крупного союза сельских общин отводилось особое место в политике России на Кавказе в начале XIX в.

На протяжении длительного периода соперничавшие за сферы влияния на Кавказе Россия, Иран и Турция, имея свои геополитические интересы в регионе, активно влияли на внешнеполитические позиции и настроения местных феодальных владетелей и союзов сельских общин Дагестана, пытаясь заручиться их поддержкой в этом противостоянии.

В начале XIX в. политическая ситуация в Дагестане и на Кавказе в целом оставалась противоречивой и весьма напряженной и постепенно менялась в пользу России. В этот период Россия перешла к активной фазе своей кавказской политики, направленной на систематическое расширение своего политического влияния на горские феодальные владения и союзы сельских общин. В 1801г. после смерти грузинского царя Георгия Картли-Кахетинское царство было присоединено к России. Тем самым Дагестан оказался охваченным полукругом с запада российскими владениями, что, конечно, не могло не отразиться и на внутриполитических событиях в Дагестане.

В 1804г. началась русско-иранская война (1804-1813 гг.) и возможность иранского реванша снова разделила на два лагеря дагестанских владетелей. Россию поддержал шамхал Тарковский Мехти, Иран – Сурхай-хан II Казикумухский, к которому присоединился Шейх-Али-хан Дербентский[5]. В русско-иранской войне Акуша на стороне Шейх-Али-хана выступала против России.

В июле 1806г. русские войска без боя вступили в Дербент, жители которого еще до того сами выгнали Шейх-Али-хана. Позже Дербентское ханство было передано в управление Мехти-шамхалу Тарковскому[6]. 3 октября 1806 г. русские войска присоединили к России Бакинское ханство, а затем и Кубинское ханство. Такие успехи русских войск вынудили Шейх-Али-хана и Сурхай-хана II выразить свою покорность[7]. Свою лояльность к России засвидетельствовали тогда же многие владетели Дагестана, однако под влиянием Ирана и Турции некоторые из них выступали против присутствия русских войск в этом регионе.

Следует отметить, что 1809г. оказался наиболее трудным в ходе русско-иранской и русско-турецкой войн на Кавказе. В январе 1809г. Шейх-Али-хан с помощью 5000 акушинцев завладел Кубинским ханством, на 20 дней осадив русский батальон в Кубе [8]. Генерал-майору Гурьеву с русским войском и бакинским ополчением кое-как удалось вызволить Кубу и отогнать Шейх-Али-хана.

Таким образом, Акуша весьма активно поддерживала основного противника России в Дагестане и северном Азербайджане Шейх-Али-хана. В связи с этим российское командование на Кавказе выражало озабоченность, поскольку Акуша как центр сильного союза сельских общин верхнедаргинцев могла выставить значительную силу и заметно изменить ход происходящих военно-политических мер России в этом регионе. Так в рапорте ген.-л. Репина ген. Тормасову от 13 мая 1809 года сообщалось, что «…в первое минувшее беспокойствие в Кубе (январь 1809г. – Авт.) Ших-Али имел более военного народа из Акушинцев, коих ныне старается склонить на свою сторону, дабы ещё испытать свои силы против Кубы» [9].

Опасения военного командования относительно акушинцев были вполне обоснованными. Кроме того, от шаха и турок шли письма и деньги. Фирман турецкого султана Махмуд-хана II получили многие дагестанские владетели, в числе которых был и акушинский кадий [10]. Таким образом, Шейх -Али-хан в 1810г. с помощью горцев сумел завладеть на 4 месяца всей территорией Кубинского ханства. Но подошедший отряд полковника Лисаневича с конницей из Ширвана и Нухи разбил войска Шейх-Али-хана у с. Чичи и преследовал его до Ерси, где он и был разбит вторично, после чего вместе с зятем Абдуллой-беком попросил убежища в Акуша [11]. Акуша, приняв Шейх-Али-хана и оказывая ему военную помощь, фактически превратилась в центр неспокойствия в Дагестане и плацдарм дальнейшей политики Шейх-Али-хана, направленной как против России, так и ее союзников в Дагестане [12].

Весьма воинственные планы акушинцы строили и в отношении самого шамхала тарковского. «… извещаю вас, – писал он полковнику Адриано – , что Акушинцы и Даргасцы намерены были сперва отогнать у меня баранов, а потом напасть на владение мое далее до Тарков, о чем я осведомясь, поехал в деревню мою Гюбден, и собрав в оную подвластных моих, принял перед ними присягу, чтобы противу неприятеля действовать упорно до последней капли крови…» [13].

Одновременно с этим Акуша выступила с инициативой примирения Шейх-Али-хана с российскими властями на Кавказе с условием возвращения ему Кубинского ханства и тогда «… все Дагестанские общества обяжутся отвечать за его верность России» [14]. Скорее всего идея эта исходила от самого Шейх-Али-хана, который пребывал в Акуша.

Активность Акуша, за которой стояла внушительная по масштабам Дагестана сила, ее враждебность к России и ее союзникам весьма беспокоила российскую военную администрацию на Кавказе. В связи с этим генерал Тормасов в письме к шамхалу Тарковскому сообщал ему о враждебных намерениях акушинцев в отношении России и необходимости их удержания от сношений с Шейх-Али-ханом [15].

На самом деле было чему опасаться. Русские власти получали известие о готовящемся нападении Акуша в союзе с антироссийски настроенными дагестанскими владетелями на Кайтаг, который в тяжелых для себя условиях оставался союзником России. «… Акушелинцы, Цудахарцы, Каракайтаки и Сурхай-хан, согласуясь, приготовили свои войска и намерены идти и разорить владения его, Уцмия, а потом других Табасаранцев находящихся под покровительством России, наказав идти к Кубе или Дербенту», – говорится в источнике [16].

В это же время Сурхай-хан II готовил решительный удар на Кубу, надеясь привлечь на свою сторону акушинцев и других даргинцев, обещая им за это большие деньги [17]. Так, дербентский комендант полковник Адриано сообщал, что «… Акушинцы, Хасан-хан, сын умершего Али-султана Джангутайского, и Сурхай-хан учинили присягу вместе собрать войска и идти на Кубинскую провинцию» [18].

В то же время Шейх-Али-хану удалось склонить на свою сторону акушинского кадия Абу-Бекра и собрать «при его содействии и с помощью денег, присланных в то время Персией, народ из Акушинского, Цудахарского, Сюргинского и Табасаранского участков и далее селений Мехтулинских, причем также было выслано ему в помощь значительное войско, Казикумухским и Кюринским Сурхай-ханом II с сыном свои Нухбеком», общим числом до 8000 воинов [19].

Между тем русским стало известно о наращивании сил Сурхая II и Шейх-Али-хана. Навстречу их предполагаемому удару двинулся из Кубы русский полк. Дойдя до Самура, еще не встретив противника, полк остановился и начал просить подкрепления у гарнизона Дербента. Так они простояли несколько месяцев, безучастно наблюдая, как Сурхай и Шейх-Али-хан захватили Табасаран. Вскоре они захватили и Кубинское ханство. Русский отряд был разбит. Но подоспевший на помощь генерал Хатунцев с двумя батальонами пехоты и конным полком у селения Рустов разбил войска Шейх-Али-хана. Бой длился 4 часа, Шейх-Али-хан оставив на поле боя до тысячи убитых и 30 знамен, отступил. В этом сражении погиб и акушинский кадий Абу-Бекр [20].

Хатунцев, стремясь закрепить достигнутые успехи, с войском вступил в Кюру. Сурхай-хан укрепил аул Шихикент но 10 и 11 декабря этот и соседний аул Татарханкент были довольно быстро захвачены русскими войсками. Сурхай отступил в хорошо укрепленный Курах, но и он был взят без особого труда. Дальше русские войска не двинулись: стало известно о распространении чумы в Кумухе. В связи с этим нарушились планы Хатунцева наказать «акушинцев, дуздахарцев и джемутайцев»[21]. Кюринское ханство было отделено от владений Сурхай-хана и передано его племяннику Аслан-хану. Однако Хатунцев, опасаясь попыток Сурхая вернуть Кюру, в июле 1812 года, расположив войска в 40 верстах от Казикумуха и в 60 верстах от Акуша[22], чтобы привести к присяге на верность России Сурхая II и акушинцев.

Сурхай II и «соседи его акушинцы» медлили с присягой более 10 дней, откладывая ее под всякими маловажными поводами. Однако после решительного требования Хатунцева 17 июля 1812 года Сурхай-хан II прислал своего сына Муртузали (извиняясь, что по болезни и старости не смог прибыть лично), который и принес клятву за отца на Коране, утвердив письменный текст присяги печатью хана[23]. После этого «приехавшие от Акушинского и всего Даргинского народа кадии и почетнейшие старшины, от имени всего народа, равномерно учинили присягу на верность Его Императорскому Величеству, и почетнейшие из них утвердили оную своими печатями. Взамен они попросили: освободить пленных – это было исполнено; гарантировать, что пошлины с товаров, привозимых горцами в Дербент, будут теперь не более прежних ханских; Сурхай II и старшины попросили Хатунцева дать слово, что от войск не будет никаких опасностей – Хатунцев дал слово, но с условием, что и с их стороны не будет «ни вероломства, ни мятежей»[24].

Присяга Акуша-Дарго самого крупного и сильного союза сельских общин Дагестана, была желанным политическим успехом и для российской администрации.

Русско-иранская война, начавшаяся в 1804г., закончилась подписанием мирного договора в местечке Гюлистан 12 октября 1813г. По его условиям к России отходили Кубинское, Ширванское, Карабахское, Гяджинское ханства и весь Дагестан.[25]

Гюлистанский договор не отменял ранее заключенных двусторонних соглашений между отдельными владениями или общинными союзами Дагестана и Российской Империи. Однако прежде дагестанские земли и владения были для Империи субъектами внешней политики, отныне статус их резко поменялся: они стали территориальными единицами централизованного государства, объектами его внутреннего управления.

Почти одновременно с подписанием Гюлистанского договора определились контуры новых двух коалиций в Дагестане: Кайтаг, шамхальство, Кюре – с одной стороны; Авария, Мехтула, Казикумух, Ширван – с другой. Ко второй все более склонялся акушинский союз. Вполне возможно, что этому способствовал Шейх-Али-хан, получивший убежище в Акуша, который периодически получал крупные суммы денег из Ирана, что давало ему возможность находить себе сторонников в Акуша-Дарго [26].

Тем временем обстановка в Дагестане начала быстро меняться. Основание ряда укреплений по левому берегу реки Сунжи и крепости Грозной в 1818г. обеспокоила не только чеченцев. Авария, Акуша, Мехтула, Казикумух, Табасаран составили союз и готовились действовать против русских [27].

В 1818г. дагестанские владетели Аварии, Кайтага, Мехтулы, Казикумуха, к которым «пристала Табасарань», решили напасть на шамхальство Тарковское – основного союзника России в Дагестане. Шейх-Али-хан «при помощи персидского золота привлек на сторону союза акушинского кадия и поднял воинственный, сильный и в высшей степени свободолюбивый народ акушинский»[28]. Ермолов – новый главнокомандующий войсками России на Кавказе – понял, что «решающее значение в этом движении будут иметь акушинцы». Поэтому он приказал генералу Пестелю выступить из Кубы через Дербент на р. Дарвах и наблюдать за Акушой и Каракайтагом. Но Пестель, не ограничившись своей наблюдательной ролью, занял сел. Башлы «чтобы наказать за принятие участия в возмущениях».[29] Любопытны наставления Ермолова Пестелю: «Заставьте акушинский народ помышлять о собственной защите, и они оставят мысль о нападении на уцмия и шамхала…»[30].

Акушинцы, узнав о занятии русскими Башлы, двинулись к нему. К ним тут же присоединились Султан-Ахмед-хан Аварский, его брат Хасан-хан Мехтулинский, Шейх-Али-хан с зятем Абдуллой Ерсинским. Общее количество войск достигло 20 тысяч человек [31]. После боя, продолжавшегося несколько дней, отряд Пестеля потерпел жестокое поражение и отступил в Дербент [32]. Весть о башлынском поражении вызвал настоящий всплеск борьбы. Слухи о поражении русских войск распространились по Дагестану и Восточному Закавказью, дойдя до Ирана [33]. Узнав о случившимся, Ермолов немедленно вступил в приморский Дагестан. В пути Ермолов дает команду Пестелю выступить из Дербента и соединиться с ним. Узнав о выступлении Пестеля, коалиция дагестанских владетелей попыталась преградить ему путь, укрепив Хан-Мамед-калу [34]. Но Пестель на этот раз выбил повстанцев из Хан-Мамед-калы, сжег ее, а также села Дели-Чабан, Берекей, и Джими-кенд, в котором так же укрепились повстанцы, затем разорил и остатки селения Башлы [35].

Сам Ермолов двинулся на Мехтулу и 12 ноября 1818г. занял Параул. 14 ноября отряд Ермолова с боем захватил Нижний и Верхний Дженгутай. Акушинцы, а затем остальные горцы, не решившись, напасть на русские войска, разошлись по домам [36]. По сообщению официальных историографов Ермолов был этому страшно рад: у него уже не хватало сил для продолжения боевых действий. «Смирение акушинцев» он считал очередной задачей иначе неизбежны волнения в среднем Дагестане и изоляция Дербента от Кавказской линии. В своем письме царю он просил выделить ему хотя бы три полка пехоты и две роты артиллерии, а еще лучше довести численность русских войск на Кавказе хотя бы до трех дивизий.[37] Ермолов упразднил Мехтулинское ханство, наказав таким образом Гасан-хана за антироссийское выступление.

Вернувшись 1 декабря на линию, Ермолов через две недели пишет письмо-обзор начальнику Главного штаба князю Волконскому, заканчивая его просьбой о подкреплении: «… с сими войсками… в два года Дагестан будет совершенно в руках наших, ибо одного акушинского народа надобно смирить гордость: прочих всех бедность и нужда покорят нашим законом» [38].

Акуша-Дарго во главе с селением Акуша в то время было, наиболее сильной и влиятельной политической единицей в Дагестане и не без основания сам Ермолов писал, что «акушинцы служили твердою опорою всем прочим народам и могущественным своим влиянием их против нас вооружали» [39]. Интересны наблюдения полковника Муравьева-Карского, который в то время руководил двумя батальонами в Тарки. Так, он писал, что акушинцы богаты, многочисленны и сильны в Дагестане. «Общество сие, отличающееся от прочих образований своим мудрым правлением и силою, всегда имело большое влияние на все другие общества и владения Дагестана, так что оно даже имело у себя в залоге сыновей владельческих. Многочисленные войска акушинские считались непобедимыми до вторжения к ним Алексея Петровича» (Ермолова. – Авт.) [40] Поэтому Ермолов считал, что «народ дагестанский акушинцы является виновником всех беспокойств, и так далеко простирается его дерзость, что … я должен непременно идти для наказания сего народа» [41].

Тем временем волнения в горах продолжались. Зима 1818-1819 гг. прошла в подготовке обеих сторон к войне. По сведениям русского командования Султан-Ахмед, Сурхай II и Шейх-Али-хан (получивший от шаха 4 тысячи туманов) решили оторвать шамхала от России. Если тот не согласится, то восстановить против него акушинцев.[42] Дагестанские владетели, за исключением союзников России, готовили новую акцию, распределив, кому и куда идти. «Сильные акушинцы со своей стороны угрожали тем, которые хотели оставаться верными русским» [43].

До Ермолова доходили слухи, что намечены одновременные удары Гасан-хана на Кадиюрт, Султан-Ахмед-хана – на Эндери, Акуша-Дарго – на союзников русских (т.е. шамхала и уцмия), а Шейх-Али-хан и Абдулла-бек намерены идти на Кюру и на Кубинское ханство. В это время был убит Табасаранский кадий – сторонник России, и связь Кизляра с Дербентом фактически прервалась [44].

Шамхал Тарковский и Аслан-хан Кюринский готовились к обороне. Русские поспешно воздвигали крепость Внезапную. Ермолов строил наступательные планы и требовал подкрепления. В рапорте царю он писал: «… Народ дагестанский акушинцы, о которых доносил я прежде, виною всех беспокойств, и так далеко простирается их дерзость, что если Вашего императорского величества не будет высокого соизволения на дополнение трех полков и двух рот легкой артиллерии, я должен непременно идти для наказания сего народа… иначе Кубинская богатейшая наша провинция может быть угрожаемая нападением и за ее непоколебимость ответствовать не можно. Теперь уже нет у них сообщения верного (т.е. надежного) Кавказской линии с Дербентом, пресеклась торговля…» [45].

Тем временем Ермолов, поставив во главе экспедиционного отряда генерала Мадатова, начал борьбу с мятежниками. Мадатов усмирил Табасаран и расположился около Дербента. Отсюда он двинул войска на Кайтаг, правитель которого вел двойную политику. В результате сражения войска уцмия Адиль-хана и его союзников были разгромлены. Сам уцмий бежал в Акуша, где ему дали убежище [46]. После поражения уцмия Адиль-хана жители Каракайтага, Каба-Дарго и Теркеме присягнули на верность России [47].

Уцмийство указом Ермолова было упразднено, а управление временно поручено племяннику уцмия Амир-Гамзе, но без титула уцмия.

Все случившееся обеспокоило и лидеров антироссийской коалиции, и акушинцев: под русский контроль попала вся полоса приморской равнины от Самура до Сулака. Теперь очередь была за Акуша-Дарго. Этот, по словам В. Потто, «знаменитый в горах любовью к независимости и гордый воинственный духом» народ [48] и предстояло теперь покорить Ермолову. К этому времени Акуша-Дарго стояло одно против России. Россия покорила все Каспийское побережье, из своих земель были изгнаны уцмий Кайтага Гасан-хан Мехтулинский и Шейх-Али-хан и лишенный генеральского чина аварский хан [49].

В такой обстановке у дагестанских владетелей возникает идея объединения всех в один союз, чтобы противостоять проникновению Ермолова в горы. Во главе движения стали «гордые акушинцы» и «акушинская земля должна была сделаться ареною кровавого столкновения».[50] Акушинский кадий принял на себя главное руководство, ему помогали аварский хан, уцмий, Сурхай-хан II и Шейх-Али-хан располагавший значительными суммами, которые получал из Персии.[51]

Как пишет Б.Г. Алиев, целью дагестанских владетелей было, объединившись в союз, отстоять общую независимость, принудив войти в союз «отпавших», восстановить весь политический строй Дагестана в том виде, как он сложился в течение веков и существовал до появления русских. Сначала предполагалось напасть на шамхала, чтобы заставить его отойти от русских, и одновременно атаковать Чирахский пост, чтобы отсечь дорогу в Кубу и разорить владения преданного России Аслан-хана Кюринского. При удачном решении этих планов возникала возможность предъявить русским условия мира и заставить их возвратить Дербент, Кубу, Кайтаг и Дженгутай.[52]

Тем временем начал активно действовать враг шамхала Мехти Гасан-хан Мехтулинский: ему удалось занять Тарки и осадить шамхала в его укрепленной усадьбе. Последнего спасла только случайность: в дни осады Гасан-хан внезапно умер. Как только об этом стало известно, Ермолов с войсками (9 батальонов пехоты, 200 казанов и 400 всадников, 16 орудий) двинулся к Таркам и 14 ноября был уже там.

Внезапные сильные снегопады задержали Ермолова в Тарках на недели. Это время он употребил для переброски отряда Мадатова в Губден, а акушинцам направил ультиматум. Ермолов требовал от них повторно присягнуть императору, прислать аманатов из лучших тухумов, изгнать из своих пределов всех ищущих убежища. Акушинцы ответили отказом.

Отряд акушинцев (по данным Ермолова более 10 тыс. человек) двинулся к границам Тарковского шамхальства. Акушинцы, которых, по данным В. Потто, было 25 тыс., могли преградить единственную дорогу, проходившую в этом месте. В такой обстановке Ермолов «мастерскими переговорами, то льстя, то угрожая акушинцам, задерживал их движение, усыпляя их внимание» и тем самым дал возможность отряду Мадатова занять выгодную позицию. В результате дорога в Акуша была открыта»[53]. Тем не менее, у акушинцев было какое-то, на тот момент необоснованное, чувство уверенности в своей безопасности. Об этом писал и сам Ермолов: «взятые в проводники жители, не веря успеху предприятия нашего, показывали как бы в насмешку те места, где были разбиты войска Надир-шаха, дороги, по коим спасались они рассеянные. Таково было мнение о могуществе акушинского народа, и немало удивляло, всех наше появление в сей стране».[54] Ермолов, отвлекая акушинских старейшин пустыми словами, занял почти без сопротивления села Губден, Какашуру, Дженгутай и Урму. 16 декабря он без труда ввел свои главные силы в Урму.

19 декабря с рассветом начался бой под Левашами. Увидев, что их начинают обходить с правого фланга, акушинцы бросились защищать другие высоты на пути к Леваши. Мадатов открыл сильный ружейный и артиллерийский огонь. Воспользовавшись этим, Ермолов ринулся вперед. Пораженные перекрестным пушечным огнем с фронта и с тыла, акушинцы вынуждены были бежать. Овладев утесами, русские войска стали бить по отступающим акушинцам. Их догнали триста казаков Моздокского полка, в результате чего многие были порублены [55]. Бой был стремительным и продолжался всего два часа. Все произошло так быстро, что акушинцы не успели развернуть против русских и четвертой части своих сил. После боя Мадатов занял Леваши. Здесь стало известно, что акушинцам помогали койсубулинцы, казикумухцы со старшим сыном Сурхай-хана II и многие другие «вольные общества Дагестана и что силы неприятеля доходили до 20 тысяч»[56]. В бою участие принимали и сам акушинский кадий Магомед, уцмий Адиль-хан, Умалат-бек, племянник и зять шамхала тарковского и Шейх-Али-хан [57].

Весь следующий день после боя русские войска двигались в сторону Акуша, не встречая сопротивления. Войска шли вперед и «все, что встречалось по пути непокорного, предавали огню и разрушению». «Разорение нужно было как памятник наказания гордого и никому еще доселе не покоряющегося народа» – объяснял потом Ермолов [58]. 21декабря 1819 г. русские войска вошли в оставленное жителями с. Акуша. Ермолов приказал убегающих не преследовать, имущества не касаться, домов не трогать но разрушить до основания дома Шейх-Али-хана и его сподвижников. Видя такое великодушие, акушинцы постепенно возвратились в село. Почетнейшие 150 акушинцев явились к Ермолову, чтобы объявить ему от лица народа покорность. По требованию Ермолова Магомед-кади Акушинский как союзник Шейх-Али-хана был снят с должности кадия. Вместо него был назначен Зухум-кади [59]. К прежним требованиям ультиматума были добавлены еще некоторые – все вместе они составляли своего рода договор, на условиях которого Акуша-Дарго входило в Российскую империю. Они были изложены Ермоловым в его официальном письме Зухум-кади. В знак подданства ежегодно в сентябре Акуша-Дарго должно предоставлять коменданту Дербента 2000 баранов. Договор был утвержден обеими сторонами и вступил в действие. В заключение переговоров старейшины вручили Ермолову дорогую шашку. «Главнейшие из старейшин от всех селений даргинского общества были приведены к присяге русскому императору. Церемония происходила в великолепной городской мечети Акуша» [60].

Таким образом, союз сельских общин Акуша-Дарго во главе с с.Акуша признал себя частью Российской империи, а верховной властью – Российского императора. Отсюда следовало и его обязательство: аманаты, символический налог, имперский контроль над внешней политикой, военными акциями союза и утверждение его высшего должностного лица – акушинского кадия. В обмен империя должна была вывести войска из пределов Акуша-Дарго, признать ее полное самоуправление, вплоть до сохранения традиционной политической структуры и правовой системы и даже собственных военных сил. 29 декабря все русские войска были выведены за пределы Акуша-Дарго. В рапорте царю в январе 1820 года Ермолов докладывал: «Область, подвергшаяся под скипетр Вашего императорского величества, состоит из 60000 жителей, народа никому непокорствовавшего, воинственного и управлявшего всем Дагестаном. Разрушено скопище злоумышлявших против нас, пристанище врагов и изменяющих нам».[61]

Таким образом, Акуша как политический и экономический центр –одного из влиятельнейших и сильных в Дагестане союзов сельских общин Акуша-Дарго в XVIII – начале XIX веков проявила себя очень активным игроком на политической арене Дагестана, принимая самое активное участие во всех политических событиях региона. Будучи самостоятельной в своих внешнеполитических действиях, Акуша стала субъектом международных отношений на Кавказе. Правительства соперничавших на Кавказе держав – России, Турции и Ирана отводили ей большую роль в проведении своей политической линии в Дагестане. Особую роль и место русское военное командование на Кавказе отводило Акуше в судьбоносных для Дагестана политических событиях в конце XVIII – начале XIX вв. От ее позиции фактически зависело дальнейшее укрепление России в регионе в целом, поскольку в это время союз Акуша-Дарго во главе с селением Акуша было наиболее сильной и влиятельной политической единицей в Дагестане, что признавали как сами дагестанские владетели, так и русские военные власти.

[1] Бакиханов А.К. Гюлистан-Иран. Баку, 1926. С.102; Алкадари Г.-Э. Асари- Дагестан. Махачкала, 1929. С.53; Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 год. СПб.,1869. С.3.

[2] Акты собранные кавказскою археографическою комиссиею. Тифлис, 1884. (Далее – АКАК) Т.IX. Л.377; Утверждение русского владычества на Кавказе. Тифлис, 1904. Т.III. Ч.I. С.391.

[3] Данилевский Н. Кавказ и его горские жители. М., 1846. С.158; Ковалевский П.И. Кавказ. СПб., 1914. Т. I. С. 199.

[4] Утверждение русского владычества на Кавказе. С. 391.

[5] АКАК. Тифлис, 1869. Т. III. С. 427.

[6] История Дагестана. М., 1967. Т. II. С. 19.

[7] История Дагестана с древнейших времен до наших дней. Махачкала, 1997 г. С. 189.

[8] Алкадари Г.-Э. Указ. соч. С. 121.

[9] АКАК. Тифлис, 1870. Т.IV. С. 674.

[10] Фирман турецкого султана Махмуд-хана II дагестанским ханам от 1-го раби-уль-ахира 1225 (1810) года // АКАК. Тифлис, 1870. Т.IV. С. 771.

[11] Магомедов Р.М. Даргинцы в дагестанском историческом процессе. Махачкала, 1999. Ч.2. С.290.

[12] АКАК. Тифлис, 1870. Т. IV. С. 676.

[20] Алкадари Г.-Э. Указ. соч.С.122; Магомедов Р.М. Даргинцы… Ч.2. С.292.

[21] АКАК. Тифлис, 1870. Т. IV. С. 631.

[22] Донесение ген. Ртищева кн. Горчакову от 22 ноября 1812 года // АКАК. Тифлис, 1873. T. V. С. 617.

[23] Магомедов Р.М. Даргинцы… Ч. 2. С. 294-295.

[24] АКАК. Тифлис, 1873. Т.V. С.617.

[25] История Дагестана с древнейших времен до наших дней С. 194.

[26] Магомедов Р.М. Даргинцы… Ч.2. С. 303.

[27] Козубский Е.И. Дагестанский сборник. Темир-Хан-Шура, 1902.С. 157; Потто В. Кавказская война в отдельных очерках, эпизодах, легендах и биографиях. СПб., 1887. Т.II. С. 211.

[29] Ермолов А.С. Рапорты Александру I // Рук. фонд Института ИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 1. Д. 71. Л. 47.

[30] АКАК. Тифлис, 1873. Т.V.5. С.653.

[32] История царствования Императора Александра I и России в его время. СПб., 1971. Т.VI. С.283.

[34] АКАК. Тифлис, 1874. Т. VI. Ч.1. С.50.

[39] Ермолов А.П. Записки. 1816-1827. М., 1869. Ч.2. С.89.

[40] Цит.: Алиев Б.Г. Поход А.П. Ермолова в Акуша-Дарго в 1819 г.: причины, ход, последствия // Вестник Института ИАЭ. 2005. № 2. С. 84.

[41] Ермолов А.П. Записки… С.75.

[42] Магомедов Р.М. Даргинцы… Ч.2. С.313.

[44] Магомедов Р.М. Даргинцы… Ч.2. С.314.

[45] Всеподданейший рапорт ген. Ермолова, от 14 декабря 1818 г. // АКАК. Тифлис, 1874. Т. VI Ч.1. С.310.

[46] Богуславский Л. История Апшеронского полка. 1700-1892. Т.I. С.352.

[47] АКАК. Тифлис, 1874. Т.VI.Ч.1. С.62.

[49] Алиев Б.Г. Указ. соч. С.84.

[50] Потто В. Указ. соч. С. 250.

[52] Алиев Б.Г. Указ. соч. С.85.

[53] Потто В. Указ. соч. С. 255.

[54] АКАК. Тифлис, 1874. Т. VI. Ч.1 С.69; Потто В. Указ. соч. С.253.

[55] Алиев Б.Г. Указ. соч. С.86.

[58] Ермолов А.П. Записки… С. 98.

[59] Письмо генерала Ермолова к Зухум кадию, от 23 декабря 1819 г. // АКАК. Тифлис, 1874. Т. VI. Ч.2. С. 79.

[61] Цит.: Магомедов Р.М. Даргинцы… Ч.2 С.328.