Социально-философские идеи в творчестве русских композиторов Серебряного века

Философия/2. Социальная философия

Доцент Чупахина Т.И.

Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского

Социально-философские идеи в творчестве русских композиторов Серебряного века

Русское музыкальное искусство конца XIX – начала ХХ вв. формировалась под воздействием двух факторов. Во-первых, оно зарождалось в условиях синтеза языческой, западной и восточной культур (монгольской). Во-вторых, оно теснейшим образом связано со своей религиозной почвой, ибо духовность она обрела на базе Православной Церкви. Развитие философско-музыкальной мысли осуществлялось по двум направлениям, отчасти противостоящим друг другу. Одно держало ориентир на самобытность и исключительность, другое выражало стремление включить Россию в глобальный процесс развития европейской культуры. Именно поэтому русская музыка имманентно связана с законами развития искусства, и, тем не менее, творчество любого композитора-мыслителя живет и находится в постоянном взаимодействии с господствующими настроениями и идеями своей эпохи. Гармоничное взаимодействие указанных моментов чаще всего осуществляется помимо воли самого музыканта-художника, поскольку он является поистине глашатаем своего времени, в результате принадлежности той культурной среды, того культурного пространства, которое его породило и сформировало. В свою очередь П.А.Флоренский обратил внимание на то, что пространство объединяет в себе не только физическое, но и символическое, и именно духовное значение, оно выполняет символическую функцию, все то, что осуществляется в сознании человека. Следовательно «духовное пространство» формирует, кристаллизует способ мышления человека.

Философское мировоззрение, концепции музыкальных произведений являли миру не только систему идей, но косвенно или напрямую отражали умонастроения композиторов-мыслителей своей эпохи. И если музыка не простая звуковая формула, лишенная напрочь психологической наполненности, всякого смысла и душевного состояния, обращенного к нашему разуму, то становится ясным и понятным – как, какими средствами и возможностями может обладать она, оказывая влияние на личность, общество и опосредованным образом выражать философские идеалы и идеи своего времени.

Для настоящего исследования истоком исключительной значимости является вторая половина XIX века русской философии, которая стремилась решить главный для себя вопрос – о месте человека в культурном пространстве и приведения его поведения в соответствии с его местом в мире. Русскую философскую мысль принято называть антропологичной, ибо она всецело занята проблемой человека; историософичной, ибо она обращена к вопросам о смысле истории бытия; социологичной, ибо тесно связано с решением проблем «человек – общество»; диалогична, ибо нацелена на сотворчество человека и Бога.

И если, в европейской философской мысли утвердилась идея физической парадигмы мышления, разграничивающей область человеческой деятельности и природы, то русская философия предприняла попытку возродить онтологию целостности мировоззрения живого нравственного Всеединства человека, Человечества и Вселенной, их отношении к Творцу и всему творению. В трудах русских философов В.Ф.Эрна, Н.Я. Данилевского, А.С. Хомякова, В.С. Соловьева, Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, Л.П. Карсавина, Н.Ф.Федорова, П.А. Флоренского, С.Л. Франка русское культурное пространство воспринималось местом формирования идей и творческой созидающей деятельности человека.

По мнению многих мыслителей основными идеями в русской философии, как программы самопознания выступали: всеединство человека и мира на базе религии, философии, науки; сродность человека и природой, соборность с миром; софийное начало в системе «человек, общество, природа, Бог», общее дело как высшая цель человеческой деятельности; антропоскосмизм как воплощенный диалог человека и мира.

Отсюда следует вывод, что ключевыми понятиями в русской философии выступают: всеединство как состояние единства и человека, воплощающее идеал сродности и соборности на основе христианской религии, философии и науки; софийность как мудрое олицетворение сотворчества мира и человека; соборность – начало, способное объединить род человека и природу; общее дело как высшая цель и организация человеческой деятельности, которой предшествует софийность, соборность, всеединсво и сродность; сродность – начало, определяющее род человека и природу; русская идея как религиозный мессианизм, как идея сердца; русский дух как стержневая идея социокультурной жизни общества.

Вопрос о специфической природе русской философии особенно сложен, поскольку при ответе на него нам придется использовать в своей аргументации различные идеи, противоречащие друг другу концепции. Первой особенностью русской философии, по мнению современных исследователей, мы можем назвать глубокое осмысление кризиса мировой философской мысли и культуры, а также поиск новых образцов философствования; вторая – ее борьба против абстрактности классической мысли; решительная критика против «отвлеченных начал»; третья – онтологизм в тесной связи с морально-практической ориентацией; четвертая – рождение новой онтологии с этическими измерениями бытия и познания, пятая – антисциентичность и антирационалистичность русской мысли; шестая – религиозный идеализм; седьмая – поворот к человеку и личности (антроподицея Н.А. Бердяева); восьмая – ее называют философией сердца (сердцеведением); девятая – синтез индивидуального (личностного) и общественного (социального); десятая – пристальное внимание к социальным проблемам; одиннадцатая – «давящее господство народолюбия и пролеталюбия», поклонение народу; двенадцатая – русский нигилизм; – русский индивидуализм; тринадцатая – тема единства космоса, природы и человека, Бога, жизни, истории и познания; четырнадцатая – установка на «живое знание» и последняя – пятнадцатая являет собой поиск новых парадигм в литературе и музыкальном искусстве, предопределивший будущее развитие культуры в России и на Западе (авангардизм, акмеизм, кубизм, символизм, футуризм, модерн).

Реакцией на новые идеи в обществе, культуре, науке стали мощные потрясения в сфере монументальных жанров в музыке – опере, симфонии, камерном жанре. Именно поэтому в музыкально-инструментальных опусах XIХ – XX столетий мы воочию убеждаемся в величии, грандиозности, четком сбалансировании в своих исходных и итоговых точках драматического действия, хорошо знакомого симфонического «героя» со времен Н.А. Римского-Корсакова, С.И. Танеева, С.В. Рахманинова, А.К. Глазунова, А.Н. Скрябина, М-К Чюрлениса, Н.К. Метнера, А.К. Лядова, И.Ф. Стравинского, идущего и познающего, физические и духовные устремления, которого всегда согласованы с собственным разумом и совестью. Это было возрождение человека, деятельного начала в нем, его духовности, воли к жизни. Таким образом, русское музыкальное искусство выступило в качестве уникальной иллюстрации категорий отечественной философии.

Основными слагаемыми русской философии как культурно-исторической целостности на рубеже XIX – XX вв. явились: «спасение не от мира», а мира; категоризация «любви»; схождение ума в сердце; ценность и «смысл жизни», сращенность гносеологии и онтологии; исихазма; Личность и Личность соборная.

Для России во все времена было актуальным и жизненно важным, чтобы каждый индивид, живущий в обществе, осознал себя личностью человеческой в абсолютном значении этого слова и являлся частью русской нации. В этом контексте сугубо метафизическое звучание музыкальных произведений русских композиторов нуждается в особой интерпретации для демонстрации философского смысла, так естественно присутствующего на уровне чистой мысли. Если всю философию считать предметом, то национальная (русская) философия нам представляется как некое единичное, индивидуальное проявление, как культурно-историческая целостность, определяющаяся национальным самосознанием. То есть та философия, которая имеет в наличие русский способ переживания и обсуждения общемировых проблем. Отсюда вытекает круг идей, которые русская философия высвечивает по-своему, оригинально и самобытно, ибо рождалась из недр российской действительности, гущи вопросов народного быта. Это и есть особое «прорастание» философии в культуру, – по словам А.А. Ермичева, – когда последняя в какое-то время «выдавливает» из себя свое самопознание – философию [1, с 28].

Отсюда следует искать объяснение социально-философской направленности природы русского музыкального искусства, которая, – по словам С.Л. Франка, – вооружена не только своими результатами и методами западно-европейской мысли, но в тоже время имеет глубокую, генетическую связь с особенностями национального характера и типа мышления русского человека, как следствие своей оригинальности, так и следствие своей неповторимости [2,с.162].

Как в великих произведениях немецких романтиков XIX века мы находим отражение систем немецкого идеализма, с его глубоким моральным энтузиазмом, восторженным преклонением пред нравственным долгом, призывом к борьбе, оправданием добра и порицанием зла, которое сформировало духовное сознание немецкого народа, так и философское творчество русских мыслителей легло фундаментом для художественных идей в отечественном музыкальном искусстве, выстраивая основу для российского менталитета, определяя будущее духовное существование российской культуры.

Русская школа композиторов – одно из самых уникальных явлений мировой культуры. И если И.Ф. Стравинский говорил, что «музыка – это единственная область, в которой человек реализует настоящее» [3, с.74], то на наш взгляд, русской школе композиторов удалось создать поистине перспективное будущее для России. Ибо им удалось сформировать совершенно иную музыкальную традицию, создать новый формат музыкального мышления, созвучный как национальному менталитету и православным ценностным идеалам, так и богочеловеческим ценностям.

Благодаря богатой интонационно-выразительной природе, русская музыка способна оказывать колоссальное влияние на развитие и становление личности, имея в своем арсенале, гносеологические корни и конкретно-чувственное, физиологическое воздействие. Поэтому русскую музыку в разных своих ипостасях можно называть вполне метафилософским, философским и поэтическим жанром.

И если, философия есть воплощение трансцендентной рациональности, то музыкальное искусство является трансцендентным применением чувственной палитры.

Подобная трансцендентность, как некая философская саморефлексия присутствует в музыке С.И. Танеева, выражаясь, прежде всего, через отношение к другому и самоотношение. Основной идеей его художественно-философской концепции является объяснение ценности и смысла жизни. Активная танеевская тяга к рациональным моделям послужила рождению самобытных, ярких, интеллектуальных музыкальных полотен. Его философия рациональная, она не имеет ничего общего с европейским академизмом и тяготеет к практическому, нравственному ориентиру. В крупных симфонических произведениях и хоровых опусах художнику удалось воплотить глобальные философские идеи – «спасение мира», «эстетизацию гносеологии», «сращенность онтологии и нравственности», «вопрос человека о самом себе». Особой техникой постижения бытия он сумел выразить целостное понимание мира и представить нам свою неповторимую музыкальную картину, где человек выступает как часть Мироздания, где мир рассматривается через человека и отношения к Творцу как Цели. Ибо онтологичность его музыкальной мысли выражается, прежде всего, глубиной сущности человеческой, духовным наполнением. Объясняя живую связь онтологизма с морально-практической ориентацией, С.Л. Франк рассуждает: «Для русской религиозной этики характерно как раз то, что «благо» для нее проявляется не как моральная проповедь или нравственная заповедь, не как долженствование и норма, а как истина, как живая онтологическая сущность, которую человек должен постичь и отдать ей всего себя [4, с.490].

В струнных квартетах С.И.Танеева, представляющих трепетную исповедь от лица лирического «Я», отождествляемую непосредственно с внутренним миром автора, мы слышим внутренний монолог, связанный с процессами самопознания, – т. е. приемами изображения человеческой психики как бы «изнутри», что особенно созвучно интеллектуальной природе культуры начала ХХ века. Танееву свойственно рассматривать мир не только в его наличной данности, но и с точки зрения теоантропокосмического развития через человека и отношения к Богу. Определяющими характеристиками танеевской музыки, можно назвать высокую идейность, правдивость выражаемых чувств, патриотический пафос, который, в конечном счете, превращается в пафос общефилософский. Его активное самопознание выступает как некая творческая доминанта, как философский принцип, благодаря которому рождается тот главный вопрос – вопрос о самом себе, вопрос о «существовании» самого себя, о цели, смысле и назначении человека в этом мире.

Еще один, не менее показательный пример из истории русского музыкального искусства – поэт-композитор А.Н. Скрябин, обладавший высоким и редкостным потенциалом излучать любовь, которая была способна изменить всё, объединяя существование и служа зеркалом великому Создателю. Если бы каждый из нас, согласно мыслям А.Н. Скрябина, послал волну сознательного творчества из земного водоворота ко всему Сущему, это изменило бы многое. Тогда мы стали бы единым Человечеством. Одной из ценнейших способностей, которую приобрёл композитор, путешествуя в музыкальном пространстве, научившись «слушать» и «слышать» ритм жизни Земли, является то обстоятельство, что ему удалось транслировать и принимать энергию Вселенной. Свою миссию на Земле он представлял как «служение» всему человечеству, так как считал, что музыка вызывает в душе человека поистине глубочайшие чувства, отражая в ней движение мирового бытия. Чувства для него были – проводником. Он доверял своим чувствам и умел выражать их. Как человек одухотворенный и просвещенный А.Н. Скрябин стремился на протяжении всей своей жизни ко всему возвышенному, стройному и гармоничному. Опьяненный творческой мечтой и жаждой освобождения Великого Духа, он жил и творил в соответствии с космическим порядком, посредством безусловной Любви, созерцая сущность вещей земного (творного) плана. Поэтому в его музыке заложены основания для гармонизации всего сущего во имя Любви, во имя Бога. Могучая созидательная сила, – по мнению А.Н. Скрябина, – способная приводить человека в состояния экстаза, направляя его к духовному совершенству, именуется Любовью [5, с.132]. Подобные идеи высоко нравственного порядка отражены в его лучших художественно-философских опусах – «Поэме экстаза», «Божественной поэме», Сонате №4, «Причудливой поэме», «Прометее», «Мистерии».

Для России в эпохе Серебряного века существенно и жизненно важно, чтобы каждый член общества принимал и осознавал себя как личность в абсолютном значении ее, но главное, чтобы он осознавал себя как еще и полноправный член нации. В России, – отмечает Н.А. Бердяев, – откровение человека может быть религиозным откровением, лишь раскрытием внутреннего, а не внешнего человека, Христа внутри [6, с.173].

В русском христианстве, по мнению многих исследователей, присутствуют три ветви, органично существующие и развивающиеся. Есть ветвь, которую можно назвать аскетически монашеской, произрастающей из древневосточной аскетической литературы, вторая ветвь – это теофания в мире, узрение Божьей Премудрости (Софии) и преображение твари, Воскресение Христова, третья – антропологическая и эсхатологическая, где поднимаются вопросы о судьбе человека, его отношений с этим миром, об оправдании русской культуры. Отсюда, – по словам Н.А. Бердяева, – произрастает историософия и отечественная религиозная мысль, которая по праву принадлежит русского христианству, русской муке о человеческой судьбе, о конце вещей [там же, с.18-19].

Рассуждал о религии, русские художники-гуманисты выделяли две части: одну – этическую (учение о жизни), другую – метафизическую вбиравшую в себя религиозную догматику. Философствуя об истинной религии (христианской), они мечтали найти такое соглашение с разумом и знаниями человека, где бы установленное им отношение с окружающей его бесконечной жизнью будет связывать его с этой бесконечностью и руководить его поступками.

Рассуждал о религии и философии, русские художники-гуманисты выделяли две части: одну – этическую (учение о жизни), другую – метафизическую вбиравшую в себя религиозную догматику. Философствуя об истинной религии (христианской), они мечтали найти такое соглашение с разумом и знаниями человека, где бы установленное им отношение с окружающей его бесконечной жизнью будет связывать его с этой бесконечностью и руководить его поступками.

Отечественные мыслители XIX столетия выступали за цельность знания, за живое знание, которое заключалось в синтезе науки, религии и философии. В.С Соловьев стоял у основания этого направления отечественной мысли. В «Критике отвлеченных начал» Соловьев отстаивает идею о том, что в основе истинного знания лежит мистическое или религиозное восприятие человека, от которого только наше логическое мышление получает свою безусловную разумность, а наш опыт – значение безусловной реальности [9, с.Х]. По мнению русского мыслителя, философия, прежде всего, нуждается в вере, так как без веры познание человека невозможно. Философской мысли в России в XIX – ХХ вв. было особенно важным представлять духовное как истинное бытие. Ему виделось возможным создание христианской философии, возведя ее на новую ступень сознания. Для цельного знания, согласно соловьевской теории, важны наиболее фундаментальные философские категории, такие как: Благо, Истина, Красота. Формула религиозной онтологии Соловьева – это нерушимая связь Бога и мира, божественного и человеческого бытия. Подобные настроения мы встречаем в религиозно-космологической метафизике, ведущих свое происхождение от ряда философских течений и направлений мировой мысли, но особенно заметим от идей Всеединства, Богочеловечества, Софийности и Соборности.

Категория Всеединства является некой причиной сотворенности цельного бытия мира, дает возможность цельного восприятия его. Изложение соловьевских идей о целостности знания и цельной природе человека получают убедительную постигаемость в глубокой музыкальной рефлексии и образной демонстрации в творчестве отечественных композиторов.

Принцип Всеединства через категории Красоты, Гармонии, Любви, Добра высвечивается в «Поэме Экстаза», «Мистерии» А.Н. Скрябина; симфоническо-хоровом произведении С.И. Танеева «Иоанн Дамаскин», операх Н.А. Римского-Корсакова «Снегурочка», «Майская ночь», «Ночь пред рождеством», «Садко» «Китеж», симфонических картинах «Антар» и «Шехеразаде», балетах И.Ф. Стравинского «Свадебка», «Петрушка», «Жар-птица», «Весна священная», фортепианных опусах (сонатах-сказках) Н.К. Метнера, «Скифской сюите» С.С. Прокофьева, где Красота проявляется как некий синтез души и чувства, под Благом – синтез абсолютного и логоса (опера «Снегурочка» Н.А. Римского-Корсакова, «Колокола» С.В. Рахманинова), в виде духа и воли («Прометей», концерт для фор-но с оркестром fis – moll, А.Н. Скрябина»), Истина – синтез ума и представления (Первый квартет b – moll, Симфония c – moll, кантата «По прочтению псалма», опера «Орестея» С.И. Танеева, «Трагическая поэма», «Сатаническая поэма», Первая симфония Е – dur, Соната для фор-но №5 А.Н. Скрябина, Второй концерт для фор-но С.В. Рахманинова).

Обнаружив наличие философских универсалий в творчестве русских композиторов, мы видим как принцип соловьевской метафизики (цельного знания) через насыщенные категории Всеединства, Софийности, Соборности реализуется в музыкальном искусстве русских композиторов эпохи Серебряного века.

Принципы Всеединства как пути к идеальной полноте бытия, новой жизни, как высшего проявления творческого сознания, творческого действования (теургии), стали теми социально-философскими доминантами, на которых базировалось эстетическое сознание и формат мышления почти всех представителей русской школы композиторов конца XIX – начала XX вв. – С.И. Танеева, С.В. Рахманинова, А.Н. Скрябина, М-К. Чюрлениса, Н.К. Метнера, И.Ф. Стравинского.

Литература:

1.Русский индивидуализм. / Сост. О.В. Селин Сборник работ русских философов XIX – XX веков. – М.: Алгоритм, 2007.– 288с.

2. Франк С. Л. Смысл жизни. – М.: АСТ, 2004. – 158с.

3. Степанов Ю.С. Константы: словарь русской культуры – М.: Знание, 2004, С.685. – 704с.

4. Хубов Г.В. Мусоргский. – М.: Музыка, 1969. – 583с.

5. Скрябин А.Н. Письма. – М., 1965. – 385с.

6. Русский индивидуализм. / Сост. О.В. Селин Сборник работ русских философов XIX – XX веков. // Ключевский В.О. Психология великоросса. – М.: Алгоритм, 2007.– 288с.

7. Там же. С.18-19.

8. Там же. С.19.

9. Соловьев В.С.Собр. соч.: В 10-ти. Т.2. – М.: Наука, 1994. С.Х.208.