Философия /4. Философия культуры.

Ермакова Н.А., Ермаков В.П.

Кризис современной культуры

МОБУООШ № 20, Россия

Сейчас много говорят об экономическом кризисе. Однако, современный кризис носит комплексный характер, и опасно забывать о его духовной составляющей. Действительный прогресс общества, культуры и человека следует рассматривать во взаимосвязи с нравственным прогрессом как неразделимый с нравственным прогрессом, а его критерий задается уровнем гуманизма в обществе. Соответственно кризис охватывает все эти компоненты. Рассмотрим взаимосвязь духовного и материального кризиса.

На одно из первых мест в этом случае можно поставить религиозное учение о человеческой духовности и нравственности у русских религиозных философов и в зарубежной гуманистической философии культуры. В частности, отметим учение о взаимосвязи этики и культуры у Альберта Швейцера [1]. Коренной причиной глубокого и все более развивающегося кризиса современной культуры буржуазного общества Швейцер считает тщетность многочисленных попыток создания убедительной индивидуальной этики. Швейцер справедливо отмечает, что упадок культуры буржуазного общества не порожден мировой войной, совсем напротив, война лишь усилила кризис культуры и сама была его выражением. Она начала процесс самоуничтожения культуры, и теперь этот процесс продолжается полным ходом. Этот вывод, сформулированный Швейцером на основе его наблюдений за ходом и результатами первой мировой войны, он относит и ко второй мировой войне и к послевоенному времени, породившему угрозу термоядерной катастрофы для всего человечества.

Определяя перспективу исследования кризиса духовной культуры личности в духовно-нравственном аспекте как поиск этических и эстетических концептов и их сравнительный анализ в национальных культурах и прежде всего в своей, российской культуре, надо выделить работы А. Вежбицкой, Л.А. Микешиной, Ю.С. Степанова, Н.С. Юлиной и др. [2]. Что такое "концепт"? Этот вопрос все больше интересует ученых. В условиях кризиса этического сознания и подмены истинных ценностей ложными это различение помогает сохранять элементы абсолютного в морали и противодействовать релятивизации этического.

Отметим также ставшие классическими работы А. Моля по социодинамике духовной культуры, идею «мозиачности» современной массовой культуры [3]. Обращает на себя внимание тот факт, что поток литературы по исследованию культурных концептов приобретает характер информационной неуправляемой лавины. Однако среди этой литературы философских обобщений явно недостаточно.

Основная мысль которую мы хотели бы обосновать состоит в том, что культурные концепты религиозного мировоззрения личности в силу своей абсолютной модальности помогают преодолеть духовный кризис человека и культуры, связанные с релятивизацией кулльтуры. В методологическом плане это означает выявление диалогического соотношения диалектики, феноменологии и герменевтики в интерпретации культурного содержания концепта. При этом возникает возможность показать модальности абсолютного и относительного в персоналистическом образе духовной культуры личности и рассмотреть концепты, выражающие духовную автономность личности в контексте процессов секуляризации. В России кризис протекает особенно остро, что означает необходимость анализа этико-эстетических концептов духовной культуры в аспекте автономии религиозного сознания и функционирования общества.

Современный кризис это, прежде всего, кризис человека. Этот кризис в его духовном измерении сопряжен с разрушением этической автономии личности. Автономия выражается в этических концептах. Культурные концепты – это динамические смысловые схемы, которые в универсальной, всеобщей форме выражают ценностные установки людей как индивидов, их ментальность, базовые эмоции и потребности. Достоинство концепта состоит в том, что он является основной единицей хранения и передачи информации, имеющей динамический характер. Культурный концепт – минимальная единица духовных ресурсов сознания личности, опосредствующая общее и единое в особенном. Культурные концепты могут быть рассмотрены в аспекте идеи духовности личности, т.е. процесса взаимного превращения абсолютного и относительного в духовной жизни человека и общества, процесса, который включает в себя культуру и человека как ее субъекта. Содержание традиционных культурных концептов религиозного сознания личности имеет непреходящее значение для современной духовной культуры.

Существует ли кризис как таковой? Самый оптимистический ответ («нет») необходимо сразу же отвергнуть, ссылаясь на аргументы изложенные в книге П.А. Сорокина «Кризис нашего времени» [4]. Во многих работах он на основе обширных доказательств одним из первых констатировал, что «все важнейшие аспекты жизни, уклада и культуры западного общества переживают серьезный кризис» [5]. «В противовес диагнозу оптимистическому настоящий кризис носит не обычный, а экстраординарный характер. Это не просто экономические или политические неурядицы, кризис затрагивает одновременно почти всю западную культуру и общество, все их главные институты. Это кризис искусства и науки, философии и религии, права и морали, образа жизни и нравов» [6]. Отметим, что кризис искусства ставится здесь на первое место. И это неслучайно.

В интересующим нас аспекте искусство подчеркивает релятивность, то есть относительность духовных ценностей и их выражения в этико-эстетических концептах. Искусство становиться высокотехничным, но безбожным, аморальным, безобразным и псхопатологичным.

Кризис нашего времени (ХХ-ХХI вв.), по мнению П. А. Сорокина, это следствие наступления эпохи чувственной «культурной суперсистемы», которая сменяет «идеалистическую» и «идеациональную» культурные системы [7]. Идеациональная культура - это монолитная культура, ориентированная на абсолютную ценность (Бог). Идеалистическая же культура частично чувственна и одновременно сверхчувственна, т.е. соединяет абсолютное и относительное. А чувственная культура только относительна. Искусство становится товаром, который необходимо потребить. Оно продажно, антигуманно, антикультурно и антисоциально.

Диагноз и прогноз русских мыслителей, сделанные еще в 20-40 годы ХХ столетия в дальнейшем только подтверждались: например, А. Моль, О. Тоффлер и другие исследователи культуры отмечали релятивизацию науки и философии, искусства и морали, ускорение социальных перемен, вызывающих у людей, неспособных адаптироваться к ним, «шок будущего» [8]. «Мозаичная культура», согласно А. Молю, делает человека пассивным объектом манипулирования, поскольку его мировосприятие становится иррациональным. Эта созерцательность исторического субъекта связана с его эстетической модальностью [9].

Критерий иррелевантности автономности человека по отношению духовной автономности искусства использовал при анализе глобального кризиса ХХ столетия и Н.А. Бердяев. Если у П.А. Сорокина прослеживалась философско-социологическая тенденция, то у Н.А. Бердяева анализ был сугубо философским, связывающим автономию, свободу и творчество в персоналистическом единстве. Осознание бессилия творческого акта человека, несоответствие между творческим заданием и творческим осуществлением, согласно Бердяеву, налицо. Восприятие начала небывалого кризиса в обществе через эстетическую «призму» является очень тонким. Рушится как бытие общества, так и самого человека. Наступает машина, на которой распята плоть социального и культурного мира [10].

Однако какова роль искусства в духовной жизни современного человека? Бердяев пишет: «Искусство должно быть свободно. Автономность искусства утверждена навеки. Художественное творчество не должно быть подчинено внешним для него нормам, моральным, общественным или религиозным. Но автономия искусства совсем не означает того, что художественное творчество может или должно быть оторвано от духовной жизни и от духовного развития человека» [11]. Оригинальный ход мысли. Свободное искусство вырастает из духовной глубины человека, его свободы. Свобода и творчество, их взаимное обусловливание моделируются в искусстве почти в чистом виде. Свобода должна быть творческой, позитивной, ответственной. Автономность эстетического сознания в искусстве и относительна, и абсолютна. Не следует слишком опасаться гетерономных принципов в искусстве и подчинения его внешним нормам. Искусство для искусства, чистое искусство обладает автономностью. Но будет ли она подлинной автономией, т.е. свободой человека? Автономность искусства парадоксальным образом заключается в том, чтобы выйти из замкнутого, изолированного существования и перейти к творчеству новой жизни. Этот анализ можно было бы продолжить, но сошлемся на книгу «Кризис сознания» (М., 2009) [12] и сделаем вывод.

Таким образом, существует глобальный кризис человека в различных его измерениях: социальном, культурной и антропологическом. В то же время необходимо видеть единство всех этих аспектов в их взаимосвязи и взаимной обособленности. Духовный кризис обладает автономностью, которая выражает человеческую автономию в культуре и социуме. Поэтому кризис общества человека культуры неразрывно взаимосвязаны. Нельзя считать, что одно из них первично, а другое вторично. Возможно, что сам материальный и экономический кризис вызван кризисом человека и культуры. Например, безнравственность политической элиты, коррупция и стремление экономической элиты к обогащению сами по себе провоцируют кризис. Существуют неординарные педагогические следствия из представленных положений, суть которых состоит в том, что воспитание человека в ситуации кризиса может рождать новую личность, способную сознательно противостоять, казалось бы, безудержной релятивизации культурных ценностей, соединять абсолютную и относительную модальности человеческой субъективности, выраженных с социокультурной динамике этико-эстетических концептов.

Литературы:

1. Швейцер А. Культура и этика / Пер. с нем. Н. А. Захарченко и Г. В. Колшанского; Общая ред. и предисл. В. А. Карпушина. М.. 1973. Швейцер А. Благоговение перед жизнью: Пер. с нем./Сост. и поcл. А. А. Гусейнова; Общ. ред. A.A. Гусейнова и М. Г. Селезнева.- М., 1992 Швейцер А. Письма из Ламбарене / Пер. и прим. А. М. Шадрина; Ст. Д. А. Ольдерогге, В. А. Петрипкого; Отв. ред. Д.А. Ольдерогге. – Л.. 1978. Альберт Швейцер - великий гуманист XX века. М, 1970. Этика сострадания // Знамя. 1992. № 1. С. 126-133.

2. Барт P. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М., 1994; Бахтин М.М. Человек в мире слова. М., 1995; Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики. М., 2001; Гачев Г.Д. Национальные образы мира. М., 1988; Гумбольдт В. Язык и философия культуры. М., 1985; Корнилов О.Л. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. М., 2003; Липман М. Рефлексивная модель практики образования // Философия для детей. М.: ИФ РАН, 1996. С. 90-112; Лотман Ю. М. Асимметрия и диалог // Труды по знаковым системам. Тарту, 1983. Вып. 16. С. 15-30; Маковский М. М. Удивительный мир слов и значений. Иллюзия и парадоксы в лексике и семантике. М., 1989; Микешина Л.А. Философия познания: Полемические главы. М.: Прогресс - Традиция, 2002; Потебня А.А. Эстетика и поэтика. М., 1976; Пропп В. Я. Морфология сказки. Л., 1928; Ретюнских Л.Т. Философия игры. М.: Вузовская книга, 2002; Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М., 1997; Шпет Г.Г. Введение в этническую психологию. СПб., 1996. Этика: Энциклопедический словарь / Под ред. Р.Г. Апресяна и A.A. Гусейнова. М., 2001; Юлина Н.С. Педагогическая стратегия для детей // Философия для детей. М.: ИФ РАН, 1996. С. 5-90 и др.

3. Моль А. Социодинамика культуры. М., Прогресс, 1973; Моль А. Теория информации и эстетическое восприятие. М.: Мир, 1966.

4. Сорокин П.А. Человек, цивилизация, общество. М.: Политиздат, 1992. С. 427-428.

5. Там же. С.247.

6. Там же. С.429.

7. Там же. С. 430-431.

8. Тоффлер О. Шок будущего. М.: АСТ 1996. 370 с.

9. Моль А. Социодинамика культуры. М.: Прогресс, 1973. – 406с.

10. Бердяев Н.А. Кризис искусства. – М.: СП Интерпринт, 1990. С. 3-19.

11. Там же. С. 19.

12. Кризис сознания: сборник работ по «философии кризиса». М.: Алгоритм, 2009. – 272 с.