Политология/2. Политическая конфликтология

К.ф.н. Галкина Л.И., Чугунов Е.В.

Луганский национальный университет имени Тараса Шевченко, Украина

Американские политологи

о китайско-американских отношениях

С середины 1990-х годов США реализует стратегию сдерживания Китая, который имеет реальные шансы стать сверхдержавой, заменив США в качестве мирового гегемона. Эта стратегия имеет три основных направления: 1) наращивание американского военного присутствия по периметру границ Китая; 2) дипломатическое наступление США; 3) экономическое наступление США.

Американский политолог Аарон Фридберг в своей статье «Противодействие Пекину» в сентябре 2012 года отмечал, что Соединенные Штаты стремятся укрепить свои военные возможности для поддержания благоприятного баланса сил в Восточной Азии в связи с ростом военной мощи Китая [См.4]. Для этого США расширяет своё стратегическое сотрудничество с традиционными союзниками, и строит новые партнерские отношения с Индией и Сингапуром.

Американские политологи Эндрю Дж. Натан и А. Скобелль, анализируя развитие китайско-американских отношений за последние несколько десятилетий, пишут в американском журнале «Международные отношения» в своей статье «Как Китай воспринимает Америку», что «Вашингтон редко задумывается, как выглядит мир глазами Пекина. Даже когда американские чиновники говорят мягко и ласково, их китайские коллеги слышат скрытые угрозы» [3]. Китайцы не без оснований считают, что Соединенные Штаты вредят интересам Китая и стремятся ограничить его политическое влияние. Хотя начиная с президента Ричарда Никсона, который посетил Китай в 1972 году, американские президенты заверяют Пекин, что «процветание Китая в интересах Соединенных Штатов» [3], но на практике «американские военные базы развернуты по всей периферии Китая. Соединенные Штаты поддерживают широкую сеть отношений с соседями Китая. Вашингтон продолжает срывать усилия Пекина получить контроль над Тайванем. Соединенные Штаты постоянно оказывают давление на Китай своей экономической политикой и поддерживают множество государственных и частных программ, которые стремятся влиять на китайское гражданское общество и политику» [3].

В Тихоокеанском регионе присутствуют 325 тысяч американских военнослужащих и лиц гражданского персонала, а также около 180 кораблей и 1900 самолетов.

США имеет около 5200 ядерных боезарядов, развернутых в море, на суше и в воздухе, причём Америка даже угрожала применить ядерное оружие во время войны 1950-53 гг. между КНДР (Северная Корея) и Южной Кореей [См. 3]. Тогда в вооружённом конфликте на стороне КНДР принимал участие военный контингент Китая и части ВВС СССР, на стороне Южной Кореи – вооруженные силы США и ряда государств в составе многонациональных сил ООН.

Сотрудники китайских силовых структур полагают, что в случае военного конфликта между США и Китаем, он может его выиграть, хотя бы потому, что «боевой дух в вооруженных силах Китая выше, чем в Америке» [3].

Некоторые молодые китайские аналитики, многие из которых учились в США, надеются, что китайские и американские интересы могут совпадать, поскольку географически США и Китай достаточно удалены друг от друга, и в большей степени заинтересованы во взаимовыгодной торговле, чем в прямой конфронтации.

Большинство же китайских стратегов, подчёркивают Эндрю Дж. Натан и А. Скобелль, убеждены, что «…Соединенные Штаты не могут быть удовлетворены существованием мощного Китая, и поэтому стремятся сделать правящий режим Китая слабее и более проамериканским. Китайские аналитики считают свидетельством этого намерения в Вашингтоне поддержку американцами сепаратистских движений в Тайване, Тибете и Синьцзяне» [3].

США расширяют программы военной помощи Вьетнаму, Филлипинам, Индонезии и Брунею – странам, с которыми у Китая десятилетиями длятся территориальные споры из-за островов Южно-Китайского моря. В марте и июне 2012 года прошли крупномасштабные военные учения дислоцированного в Тихом океане 7-го флота США с союзными Японией и Южной Кореей неподалёку от китайских берегов [См.2].

Хотя в экономической сфере в Китае распространяются некоторые формы капитализма, но политическая власть по-прежнему сохраняется у компартии Китая. Поэтому, как указывает Аарон Фридберг «идеологический разрыв между двумя странами является слишком большим, и уровень доверия между ними слишком низким» [4].

США стремятся превратить как Китай, так и Грузию, Киргизию, Украину в страны «либеральной демократии». Поэтому американцы поддерживали революцию роз в Грузии, тюльпановую революцию в Киргизии, оранжевую революцию в Украине; рассматривая цветные революции как новый тип политических технологий по смене политической власти.

Американские законодатели обвиняют Китай в нарушении прав человека. Они ввели для КНР, действующее и по сей день, эмбарго по продаже современного оружия после применения китайскими властями на площади Тяньаньмэнь в 1989 году оружия против митинговавших студентов и арестов диссидентов. Китайские чиновники считают, что провозглашаемые США идеи демократии и прав человека – это лишь предлог, для того, чтобы «лишить легитимности режимы, которые поддерживают альтернативные ценности, такие как, например, социализм» [3].

Хотя между КНР и США идёт борьба за превосходство, но они являются друг для друга ключевыми торговыми партнёрами. КНР заинтересована в американских инвестициях и в рынке сбыта в США. Америка потребляет дешёвые китайские товары и занимает деньги у КНР для уменьшения своего бюджетного дефицита и поддержки торговли в США. В то же время США стремится к экономическому сдерживанию КНР. Так, в 2011 году американские законодатели предлагали ввести санкции для КНР за введение протекционистских мер по защите своей экономики, в частности за искусственное сохранение стоимости юаня заниженной в пользу китайских экспортеров. Эндрю Дж. Натан и А. Скобелль обращают внимание на то, что «республиканский кандидат в президенты Митт Ромни обещал, что в случае своего избрания, он заклеймит Китай как валютный манипулятор с самого начала его президентства» [3].

Американские дипломаты оказывают давление на Иран, побуждая его сократить поставки нефти в КНР. Они также стремятся ограничить доступ КНР к природным богатствам государств АСЕАН, а «эта региональная группа стран, создавшая с КНР ещё в 2010 году зону свободной торговли, является третьим по значимости торговым партнером Китая (363 млрд. долл. в 2011 году)» [2].

ВМС США имеют возможность блокировать доступ Китая к стратегически важным морским путям, а «около 90% внешней торговли КНР осуществляется по морю» [2].

Китай, как и другие страны, использует доллар в международной торговле и финансах. Если правительство США для решения своих финансовых проблем начнёт печатать доллары, то «это затруднит экспорт Китая и сократит его валютные резервы» [3].

Несмотря на конфликтность китайско-американских отношений, как подчёркивают Эндрю Дж. Натан и А. Скобелль, «ведущие китайские стратеги не советуют Китаю бросать вызов Соединенным Штатам в обозримом будущем. Они ожидают, что США останутся мировым гегемоном на протяжении нескольких десятилетий.

Даже после того, как КНР станет крупнейшей экономикой в мире, её процветание будет оставаться зависимым от процветания своих глобальных конкурентов (и наоборот), в том числе в США и Японии. Китай не будет продвигаться, если его соперники также не процветают» [3].

Китай и США – это развитые ядерные державы. Они не могут позволить себе прямой вооружённой конфронтации, поскольку она принесёт ничем не оправданные жертвы и потрясения во всём мире. Поэтому, как подчёркивает бывший госсекретарь США и помощник по национальной безопасности Генри Киссенджер в послесловии к готовящейся к изданию его последней книги «О Китае» (Penguin, 2012), и США, и КНР стремятся избежать ядерной войны, сопряжённой с катастрофическими последствиями для всего живого [См. 1].

Киссенджер призывает к тому, чтобы появление процветающего и мощного Китая не воспринималось в Америке как стратегическое поражение Соединенных Штатов [См. 1]. Он указывает на то, что проще всего пытаться подавлять «потенциальных противников с помощью превосходящей ресурсной и материально-технической базы. Но в современном мире это вряд ли возможно. КНР и США продолжат существовать друг для друга как неизбежная реальность. Ни та, ни другая страна не может доверить свою безопасность оппоненту – ни одна великая держава не сделает такого надолго или навсегда, – и каждая по-прежнему будет преследовать собственные интересы, иногда в некоторой степени за счет другого» [1].

Пекин опасается военного вмешательства. Осознавая «подобную угрозу в прошлом, он прибегал к войне, не рискуя дожидаться результата того, что рассматривалось им как усиливающиеся тенденции, – в Корее в 1950 г., против Индии в 1962 г., на северной границе с СССР в 1969 г., против Вьетнама в 1979 году» [1]. США старается не допустить в будущем гегемонии Китая. Дальнейшее наращивание с этой целью военной мощи США сталкивается, прежде всего, с финансовыми проблемами. Киссенджер подчёркивает, что в связи с новыми реалиями, «приоритет американской стратегии сместился с защиты территории на угрозу неотвратимого наказания для потенциальных агрессоров. Для этого требуются мобильные силы быстрого развертывания, а не базы вдоль границ Китая. Чего Вашингтон не должен делать, так это сочетать оборонную политику, основанную на бюджетных ограничениях, с дипломатией, ориентированной на неограниченные идеологические цели» [1].

Соперничество КНР и США неизбежно, но оно должно быть мирным, без военной конфронтации. Эндрю Дж. Натан и А. Скобелль приходят к выводу, что «несмотря на относительную возросшую мощь Китая, основные задачи внешней политики Китая являются оборонительными и не сильно изменились со времен холодной войны… Китай в настоящее время глубоко интегрирован в мировую экономическую систему» [3].

Политика США по отношению к КНР двойственна: с одной стороны, как указывают Эндрю Дж. Натан и А. Скобелль, «США способствовали модернизации Китая. США обеспечил доступ Китаю к рынкам, капиталу и технологиям. В США обучаются китайские специалисты в области науки, технологий и международного права. Америка предотвратила ремилитаризацию Японии; поддерживает мир на Корейском полуострове, и помогла избежать войны из-за Тайваня» [3]. С другой стороны Америка демонстрирует свои агрессивные замыслы в отношении КНР «и помогает соперникам китайского режима на Тайване» [3].

Можно согласиться с Генри Киссенджером, который полагает, что перед Пекином и Вашингтоном стоит дилемма: «двигаться ли к реальному сотрудничеству или скатиться к новой версии старых моделей международного соперничества. Обе страны используют риторику партнерства…однако путь к реализации основной задачи по созданию действительно глобального экономического и политического порядка только начат» [1].

Литература:

1. Киссенджер Г. Конфликт – это выбор, а не необходимость [Электронный ресурс] / Генри Киссенджер. – Режим доступа: http://yury108.blogspot.com/2012/09/blog-post_686.html

2. Тавровский Ю.В. Китай: одиночество без изоляции // Независимая газета. – 2012. – 17. 09. – Приложения.

3. Nathan A. J., Scobell A. How China Sees America // Foreign affairs. – 2012. – Vol. 91. ‑ № 5. ‑ September/October.

4. Friedberg A. L. Bucking Beijing // Foreign affairs. – 2012. – Vol. 91. ‑ № 5. ‑ September/October.