DMITRIENKO JU.N. (Дмитриенко Ю.Н., соискатель ученой степени доктора юридических наук Киевского национального университета имени Тараса Шевченко)

THE FORM AND THE MAINTENANCE OF HISTORICAL AND MODERN UKRAINIAN LEGAL CONSCIOUSNESS (10)

(ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ ИСТОРИЧЕСКОГО И СОВРЕМЕННОГО УКРАИНСКОГО ПРАВОВОГО СОЗНАНИЯ (10)

Из наших умовыводов последней аксиомы о соотношении разных сторон правового языка, которые находятся в единстве и функционируют лишь через формообразование единого идейно-мировоззренческого, нормативно-правового, художественного и иного целого. Это вполне очевидно по отношению к правовому языку, прямо структурованому правовым сознанием самого автора. Так, например, различие правового языка М. Горького и А. Белого определяется как идейно-мировоззренческая разница тех жизненных и правовых явлений, целеположеных в основы их правовых сознаний, которые каждый из них ставит как в центре своего внимания, так и диаметральной противоположностью их образных философских, нормативно-правовых и художественных методов, их понимания правовой действительности и идейно-мировоззренческого и нормативно-правового отношения к ней. Но то же следует сказать и о правовом языке персонажей. Конечно, язык Ленского и язык Собакевича различается так же, как различаются диалекты соответствующих общественных кругов, имеющих разные формы правовых сознаний. Однако в прямой речи Собакевича Н. Гоголь не только отражает правовое сознание и правовой язык соответствующих людей, но и дает разоблачение присущей этим людям ложно законоосознанной грубости и ограниченности, используя свое право и правосознание художника на преувеличение, на подчеркивание наиболее типично характерных и наиболее отталкивающих черт правового осознания реальной действительности. В правовом языке персонажей, следовательно, также просвечивает относительно правильное (или ошибочное) идейно-мировоззренческое обобщение писателем нормативно-правовых требований реального правового языка соответствующих общественных кругов, правового сознания, морали и правовой культуры. И здесь рабское копирование тех или иных языковых юридических фактов или, наоборот, беспредметное формалистическое экспериментаторство и словоизобретательство разрушают законодательную сущность и содержательность любого правового языка, подменяют полноценную философско-правовую, правовую, методологически-правовую, художественную и иную форму внешне эффектными технико-законодательными и иными приемами. В этом смысле определение правовой и иной литературы как «искусства правового слова» требует дальнейшего уяснения механизмов творческого формирования той или иной формы правового сознания, т. к. правовое искусство писателя в области правового языка не имеет самодовлеющего значения, а есть типично традиционное искусство создания правового образа средствами правового и неправового языка. Именно в связи с мастерством этого правомерного преобразования правового языка в правовой образ, правовой язык юридической, философской, художественной и иной литературы играет огромную воспитательно-правовую роль в смысле идейно-мировоззренческого развития общественной, языковой, правовой и законодательной культуры. Учитывая не только лексику правового (юридического) языка, но и его конкретную эмоиионально-правовую выразительность, типично реализующуюся в интонациях, паузах, синтаксическом строе правовой речи и т. д., мы можем вскрыть эти же, фактически, нормативно-правовые закономерности в таких, казалось бы, застывших языковых правовых формах как многочисленные виды стихотворной и иной речи. В качестве иллюстрации достаточно привести хотя бы сопоставление регулятивного строя поэтической речи Маяковского и Блока. Новая наша аксиома формы и содержания украинского правового сознания: единство и противоположность формы и содержания украинского правового сознания, острая или мягкая конкуренция законодательного (письменного, знаково-символического) содержания с идейно-мировоззренчекой, идеально совершенной и/или несовершенной правовой, праворефлексивной и/или маргинально-правовой формой и обратно могут быть обнаружены с необходимой полнотой лишь в процессе правового, правоосознанного, художественного, литературного и иного развития, в процессе развития правового, законодательного (юридического) стиля, жанра, творческого роста ученого-правоведа и/или писателя. Наиболее полно обозначенные процессы развития виявляются, реализуются и верифицируются в периодиальных конкретно-исторических процессах развития украинского правового сознания и правовой культуры. Без учета таких факторов, как правовая и законодательная (законотворческая) традиция, правовое и законодательное влияние, правовая литература, правовая учеба. Вне связи с историей правового языка не может быть до конца раскрыта историческая и современная диалектика формы и содержания украинского правового сознания и украинской правовой культуры, в истории правовой литературы, и в отдельных ее философско-правовых и иных произведениях. Философско-правовые, художественные, литературные и иные приоритетные формы или отдельные их элементы украинского правового сознания и украинской правовой культуры, длительно сложившиеся на основе определенных философско-правовых, философских, правовых, художественных и иных методов и отвечавшие определенным стилям становления и развития украинского правового сознания, порою очень часто сохраняются в порядке правовой, культурной, художественной, литературной и иной традиции, становящейся стеснительной, но не всегда сразу преодолеваемой. Соотношение формы и содержания украинского правового сознания в таких случаях значительно осложняется острой конкуренцией и взаимовлиянием традиционных и новых элементов украинского правового сознания и украинской правовой культуры, а следовательно — не все элементы правоосознанной формы соответствующих философских, правовых, философско-правовых и иных произведений с одинаковой необходимостью вытекают из существа их содержания. Выдвижение, в результате общего хода определенного конкретно-исторического развития украинского правового сознания, новых правовых (законодательных) тем, вопросов и идей вызывает законодательную (законотворческую) необходимость преодоления старых правовых, маргинально-правовых и неправовых форм украинского правового сознания и создания новых. Процесс этот может быть более или менее быстрым или заторможенным, но в том или ином виде он всегда налицо в периоды возникновения новых правовых, законодательных, идейно-мировоззренческих, нормативно-правовых и иных течений, методов, стилей, жанров, что более остро происходит в периодах развития украинского правового сознания. Более полное проникновение ученых-правоведов, художников и писателей в существо нового законодательного содержания той или иной актуальной формы правового сознания приводит в результате к созданию ими новых форм правового сознания, определяемых этим содержанием. Любое правовое, законодательное (законотворческое), художественное, литературное и иное направление развития украинского правового сознания и украинской правовой культуры, ее стиль, жанр тогда лишь и получают свое классическое выражение. Так осуществляется ведущая роль его законодательного (законотворческого) содержания. Было бы ошибочным предполагать возможность обратного соотношения — возможность развития формы правового сознания при деградации законодательного (законотворческого) содержания. Г. В. Плеханов, например, приводит в качестве примеров, якобы подтверждающих такого рода соотношения, правовое искусство импрессионистов в живописи или поэтов-символистов. Г.В. Плеханов, однако, надо полагать, скорее делает здесь большую ошибку, принимая за развитие типично правовой художественной формы правового осознания действительности неправомерную гипертрофию отдельных ее элементов, таких, как ритм, инструментовка и т. п. Ясно, однако, что в правовом искусстве такого рода с деградацией законодательного содержания правосознания связана и деградация формы правового сознания как художественно полноценного образно-правового отражения правовой действительности в ее существенных и значительных проявлениях. Таким образом, историческое и современное диалектическое уяснение единства исторической и современной формы и содержания украинского правового сознания раскрывает внутреннее единство различных сторон философско-правового, правового, идейно-мировоззренческого, нормативно-правового, художественного и иного, типично правоструктурированного и/или законодательно опосредствованного правового (законодательного) творчества, позволяет монистически подойти к анализу любого правового, философско-правового, философского и иного произведения как типичного разноисточникового содержания украинского правового сознания, рассматривая все его стороны с точки зрения их прежде всего исторической типичности содержательности. Само определение специфики, к примеру, украинского правового творчества и является по существу определением его как единства формы и содержания украинского правового сознания; в этом смысле определение форма и содержание украинского правового сознания в литературе необходимо переходит в учение о правовом образе как традиционной специфике украинской правовой литературы. Принципы анализа украинского философско-правового, философского, правового, художественного и иного произведения определяются тем пониманием, которое мы вкладываем в понятия формы и содержания украинского правового сознания и украинской правовой культуры. В нашем контексте такими принципами, к примеру, в таком отношении, правомерно могут быть принципы и закономерности становления и развития украинского правового сознания. Понятно, что учение о форме и содержании украинского правового сознания, давая новую базу для построения теории правовой литратуры, в то же время может быть раскрыто и развито только на историческом материале становления и разития украинского правового сознания, ибо конкретное качество его правовой образности, правовых характеров, емоций, правового сюжета, языка и т. д. всегда будет представлять собой переменную величину становления и развития украинского правового сознания в зависимости от своеобразия той конкретно-исторической действительности, которая будет лежать в основе данных философско-правовых, правовых, философских, художественных, литературных форм украинского правового сознания и украинской правовой культуры. Отсюда учение о единстве формы и содержания украинского правового сознания является основополагающим для становления научной истории правовой литературы и для прогрессивной литературной критики, которые, только опираясь на него, смогут дать целостный и глубокий анализ любого правового, философско-правового, философского, художественного, литературного и иного произведения как разноисточникового содержания украинского правового сознания. Так, к примеру, проблема формы и содержания правового сознания прошлой в советской правовой литературе разрешалась в тех общественных условиях, которые определяли возможность наиболее полного осуществления единства формы содержания на основе метода социалистического реализма. Отдельно хотелось бы использовать известные идеи про тезис о советском искусства, «социалистического по своему содержанию и национальной по форме культуры, которая превращается «в одну общую социалистическую (и по форме и по содержанию) культуру с одним общим языком…» (И.В. Сталин. «Марксизм и национально-колониальный вопрос», М., 1937, стр. 194—195), но уже в другой статье, потому что это очень объемная и содержательная отдельная тема.

Фо́рма и содержа́ние украинского правового сознания - базовые юридические и литературоведческие понятия, позволяющие разграничить внешнюю и внутреннюю стороны юридического, литературного и иного произведения. Необходимо иметь в виду, что, говоря о форме и содержании украинского правового сознания, мы имеем дело с научными абстракциями; в реальном философско-правовом, литературном и ином произведении форма и содержание существуют в единстве. Расчленить их можно только умозрительно, в ходе анализа, но при этом следует помнить об условности подобной операции. Никакой «чистой» формы без содержания правового сознания, как давно известно, не существует, так же, как не может быть содержания, взятого вне формы. В современном правоведении в литературоведении отношения формы и содержания не являются предметом актуальных научных дискуссий, но до сих пор сохраняют своё значение прежние споры об отношениях этих категорий. Для одних погружение в содержание позволяет обнаружить форму: «кажущееся содержание есть лишь порядок в расчленении формы» (А. Белый), поэтому «постигать содержание значит разлагать смутно заданную материю в идеальную формальность» (Г. Шпет). Другие предлагают, «говоря о созданиях поэзии, переставить значение этих слов. То, что обычно называется формой в поэзии, есть, в сущности, ее “содержание”, а то, что называется содержанием (сюжет, мысли, образы), – только “форма”» (В. Я. Брюсов). Для третьих при переносе акцента с проблемы познания на ценностный мир правовой и художественная форма противопоставляется внешнему упорядочению законодательного, словесного и иного правового (законодательного) материала: с помощью формы правового сознания правовая личность в правовом мире «занимает ценностно-правовую позицию вне (законодательного – Ю.Д) содержания», что «делает возможным завершение и вообще осуществление всех эстетических функций формы по отношению к содержанию» (М. М. Бахтин). Четвёртые утверждают, что «любая художественная форма есть… не что иное, как отвердевшее, опредметившееся художественное содержание» (Г. Гачев, В. Кожинов). Отсутствие единодушия в подходах говорит о том, что в решении этого вопроса поставить точку практически невозможно. Единственное, в чём солидарны большинство авторов, – это в том, что «мы не можем подойти к содержанию… произведения иначе, как через его форму» - последняя наша аксиома форми и содердания украинского правового сознания (Гаспаров М. Литература и язык. Современная иллюстрированная энциклопедия. — М.: Росмэн, 2011. – 325 с.)

Форма и содержание — это философские, философско-правовые, и в то же время – типично правовые категории, во взаимосвязи которых содержание, будучи определяющей стороной целого, представляет совокупность частей (элементов) предмета и их взаимодействий между собой и с другими предметами, а форма есть внутренняя организация содержания. Содержание - определяющая сторона целого, совокупность его частей; форма способ существования и выражения содержания. Форма («одежда») — содержания, наружный вид, внешние очертания предмета. Форма — (лат. forma), 1) внешнее очертание, наружный вид, контуры предмета. 2) Внешнее выражение какого либо содержания. 3) Установленный образец чего-либо (например, написать отчёт по форме). 4) Приспособление для придания чему- либо определенных границ и очетаний (Толковый словарь Ушакова). Таким образом, видно, что форма и содержание украинского правового сознания и украинской правовой культуры нуждаются во многих разноаспектных исследованиях.